Из протокола допроса И.К. Мищука[142] в Оханском РО МГБ Молотовской области

13 июня 1947 г.

г. Оханск

Молотовской области

[…][143] Предупрежден об ответственности за дачу ложных показаний по ст. 92 УК РСФСР

Мищук

Вопрос: При каких обстоятельствах вы были пленены? Расскажите об этом подробно.

Ответ: В июле месяце 1941 года в составе 112-й стрелковой дивизии [мы] пошли в наступление в направлении гор. Невель. И в боях с противником 112-я СД понесла большие потери в живой силе. И оставшаяся часть солдат попала в окружение к немцам, а командование дивизии отступило. Тогда среди солдат получилась паника. В лесу в количестве 4 человек солдат немцы задержали и взяли в плен [меня], и привели к немецкому штабу, где было солдат нашей дивизии около 2 тысяч. Пробыв одни сутки [там], после чего [нас] этапом погнали в лагерь в/п [в] Восточную Пруссию.

Около населенного пункта, как он именовался, не знаю, пробыв дней 5, и отправили этапом, а потом погрузили в эшелон и увезли в лагерь в/п гор. Торн (Германия)[144]в конце июля месяца 1941 года. Пробыв 2 м-ца [в] карантине, и в ноябре 1941 года [нас] направили эшелоном в рабочую команду в количестве 350 человек в поле на строительство узкоколейной ж. д. от гор. Торна в 50 километрах, где [мы] проработали на строительстве жел. дороги до марта месяца 1942 года. После этого в числе военнопленных 350 человек этой рабочей команды эшелоном увезли [в] гор. Ламсдорф[в] лагерь в/п № 118. Пробыв [в] лагере до мая 1942 года, был отправлен в рабочую команду в числе [других] военнопленных на бумажную фабрику. Но работу производили по выгрузке угля, от города Ламсдорфа [в] 50 километрах.

Пробыв [там] около одного месяца, [мы] с военнопленным Иваном Федоровичем (фамилию его не знаю, уроженец гор. Ленинграда) совершили побег. Но дней через 15 были задержаны в лесу в момент облавы гражданским населением, вооруженным охотничьими ружьями. [Нас] задержали и отвели на бумфабрику обратно, где нам охрана немецкая дали по 20 розог и 10 суток карцера. Допрос производил офицер комендатуры по вопросам: фамилия, имя, отчество, год и место рождения, почему сбежали и куда [шли]. На все это [я] ответил правильно. Причину побега [мы] обосновывали плохим питанием. После этого в июне месяце 1942 г. [нас] отправили обратно в лагерь 118 [в] Ламсдорф, где [я] находился до августа 1944 года, ничего не работал.

После этого в числе в/пл. рабочей команды в количестве 70 человек [меня] направили на лесопильный завод в гор. Горн, где работал около двух месяцев. [Затем] был по состоянию здоровья отправлен в госпиталь в/пленных [в] гор. Тостпримерно [в] октябре м-це 1944 года, где находился по день освобождения, [т. е.] по 22/I-45 г. войсками Красной Армии[145]. И после проверки [я] служил [в] Красной Армии в 9-м танковом корпусе до 6/III-45 года. После заболел и был отправлен в госпиталь Ельси гор. Омск, откуда по излечению прибыл домой [в] с. Острожку. […]

Вопрос: Что вы еще желаете дополнить к своим показаниям?

Ответ: Дополнить я больше ничего не имею.

Протокол допроса с моих слов записан правильно, мной прочитан, [в] правильности расписуюсь

Мищук [146]

Допросил: л-т Васев

Д. 3236. Л. 3 – 4 об. Подлинник. Рукопись.

20 июля 1941 г.