Эдмунд Спенсер. В безбрежном океане звездный луч

В безбрежном океане звездный луч

Поможет к гавани корабль вести,

Но развернется полог черных туч,

И мореход сбивается с пути.

Я за твоим лучом привык идти,

Но скрылась ты - потерян я, несмел,

Твой прежний свет я жажду обрести,

Гадая, где опасностям предел.

И жду, хоть лютый ураган вскипел,

Что ты, моя Полярная Звезда,

Вновь озаришь сияньем мой удел

И тучи бед разгонишь навсегда.

Пока ж ношусьпо Волнам без утех,

Тая задумчивость и скорбь от всех.

Пер. В. Рогова

Вопрос по «Гамлету» требует внимательного прочтения текста пьесы.

Следует обратить внимание на полное точное название пьесы, так как в названиях, подзаголовках, прологaх, посвящениях содержались жанровые характеристики, которые давали произведениям их авторы и издатели. Слова «Трагическая история», вынесенные в заглавие «Гамлета», указывают на то, что в пьесе сочетаются черты двух жанров - трагедии и исторической пьесы, или хроники. Отличия этих двух жанров проанализированы Л.Е. Пинским в его книге «Шекспир. Основные начала драматургии». Из наблюдений Л.Е. Пинского ясно, что отличия жанров хроники и трагедии продиктованы особенностями их проблематики. В хронике рассматривались проблемы государства и того, как конкретные личности оказывают влияние на его судьбу; в трагедии на первое место выходили проблемы человека, исследовалось, какие изменения происходят в нем при этом.

В хронике на сцене погибали лишь герои, смерть которых влияла на судьбу государства. Большинство же убийств происходило за сценой. В трагедии возможно изображение смертей частных людей на сцене, злодеяния здесь носят, по определению Л.Е. Пинского, «бытовой» характер. Они должны характеризовать душу антигероя.

О состоянии души героя в хрониках (его раскаянии или муках совести) мы можем судить по характеру его сна. Его либо преследует бессонница, либо ему снятся кошмары и он кричит во сне. В трагедиях состояние души героя может быть выражено явлением перед ним ведьм, призраков, духов. Автор при этом не скован стремлением к правдоподобию, шире использует художественную условность.

Финалы хроник открыты, что обусловливает возможность их циклизации. После гибели тирана жизнь государства продолжается. С гибелью трагического героя погибает весь трагический мир.

Следует обратить внимание на жанровые черты трагедии и хроники в «Гамлете», проследить как они взаимодействуют.

Гамлета называют первым рефлектирующим персонажем мировой литературы. От остальных центральных героев великих трагедий Шекспира Гамлета отличает его способность не бояться думать и ставить свои поступки в зависимость от принятых решений. Леди Макбет уговаривала Макбета не рассуждать о своих поступках, чтобы не сойти с ума, и сам Макбет стремился, чтобы его поступки обгоняли мысль. Позиция Гамлета кардинально отлична. Ричард III, Макбет, король Клавдий способны выстроить блестящие интриги и воплотить их в жизнь. Характер размышлений Гамлета отличается от мыслительных задач, которые ставят перед собой другие герои, тем, что он обдумывает не только изменения в расстановке внешних сил, но прежде всего, стремится представить, как тот или иной поступок повлияет на его душу, принесет ли ему покой и удовлетворение.

Принципиально новый этап в изучении «Гамлета» начинается с небольшой статьи Т.С. Элиота, в которой он, определяя задачи литературоведения в раскрытии вечных тайн «Гамлета», указал на необходимость искать их разгадку не в Гамлете как персонаже, а в особенностях структуры гамлетовского текста.

Следуя пути, намеченному Т.С. Элиотом, обратимся к истории драматических жанров в Англии. На протяжении всего ХVI в. там существовал жанр моралите. В пьесах подобного типа всегда присутствовали аллегорические фигуры Порока и Добродетели, которые вели открытый спор за душу человека. Предшественник Шекспира К. Марло поместил в моралите активного героя, который сам решил, кому служить, Добродетели или Пороку, чем вывел драматургию на качественно новый уровень. Чем более живым, не условным становился на сцене Человек, тем менее открытой представлялась оппозиция Порока и Добродетели, более плотным становился занавес между ними и героем, более неразличимыми они воспринимались. Когда поля битвы Порока и Добродетели переместились извне вовнутрь Человека, на смену моралите пришел жанр трагедии.

Нам почти ничего не известно о пьесе «Гамлет» современника Шекспира Т. Кида. Но мы можем предположительно судить о ее поэтике и проблематике, обратившись к сохранившемуся тексту «Испанской трагедии» Т. Кида, выстроенной на мести, которую замышляет отец за смерть своего сына. Проблема мести у Т. Кида является центральной. В его пьесе даже есть аллегорический персонаж, названный Месть, который время от времени комментирует события и высказывает уверения, что планы отмщения исполнятся. В тексте шекспировского «Гамлета» прослеживаются напластования различных эпох, оказавшие влияние на разработку избранного Шекспиром сюжета. В «Гамлете» есть отголоски эпического персонажа, пришедшего из хроник (слитность Гамлета со своим народом, любовь простолюдинов к своему принцу); одержимость персонажа желанием отмщения, характерная для персонажей хроник и героев трагедий мести. Взаимодействие напластований различных эпох, по мысли Т.С. Элиота, способствует возникновению особой таинственной атмосферы в «Гамлете».

Амбивалентность текста «Гамлета» создается также использованием многозначной лексики и самой композицией произведения. Многие из событий трагедии произошли до начала действия, и зрители узнают о них лишь со слов различных персонажей, которым вправе не доверять. Зритель оказывается в положении самого Гамлета и вместе с ним «He хочет того, что кажется». Именно амбивалентность - многозначность текстa, при которой каждое из значений равно допустимо, но не влияет на суть финала, - во многом объясняет как множества трактовок образа Гамлета, так и неоднозначность прочтения сцен, образов и даже отдельных высказываний. Такая множественность трактовок оказывается притягательной для актеров, режиссеров, критиков.