Глава 2. Наш человек в посольстве

Мыльников был не далек от истины, желая спихнуть это дело соседям. Ибо убитый нарисовал своей кровью на крыльце ФСБ Сварогов квадрат. Это, попавшее в сводку, обстоятельство сильно заинтересовало полковника ФСБ Углова.

Вообще-то сведения из оперативной сводки ФСБ до сотрудников ранга Углова не доводятся. Но его старый сослуживец, тоже полковник, Парамонов оперативный дежурный ФСБ России как-то рассказал Углову за рюмкой водки курьезный случай с трупом на крыльце райотдела родного ведомства.

Такими сведениями иногда обмениваются в неформальной обстановке некоторые коллеги. Не 1937 на дворе. И даже не 1940-е.

Этот случай, в свою очередь напомнил Углову информацию одного из агентов, работавшего ни много, ни мало в посольстве США в Москве.

Углов курировал этого агента. И был в свое время весьма заинтересован, когда в одной из бесед тот рассказал ему о существовании международной организации, которая якобы имела этот знак своим символом.

- Постойте, Уильям, - уточнил тогда Углов. – Насколько я знаю, этот символ, напоминающий восьмиконечную звезду, является чисто русским. Это знак одного из Богов русского Пантеона. И мне не понятно, почему некая международная организация избрала данный знак, достаточно забытый даже в России, своим гербом.

- Ничего удивительного тут нет, дорогой Николай, - ответил агент. – Сварогов квадрат, или иначе Сварга, древний языческий символ, относящийся к тому золотому для вашей страны времени, когда она была цивилизационным лидером западного мира …

- А разве такое время было?

- Вот видишь, - Уильям засмеялся, - даже ты, русский, не знаешь об этих славных страницах вашей истории. Но такие времена были. И они были золотыми не только для вас, но и для тогдашней Европы. Вернее Северной Европы. Арийской Европы, если угодно. И те, кого условно можно назвать «Белым Интернационалом» не зря выбрали именно этот символ своим гербом.

- Ты не мог бы рассказать поподробнее об этой организации?

- Знаешь, Николай, я помогаю вашей службе не из-за денег, а как инициативник. И поверь, я мог бы соскочить с вашего крючка. Тем более, что вы, и ваше государство, и ваша служба вместе с ним, слабеете на глазах. Из последних сил стараясь сохранять имидж сверхдержавы. Который вам явно не подъемен.

Уильям говорил по-русски свободно и гораздо грамотнее иного москвича. Он продолжал.

- Но мне действительно нравиться Россия. Вернее Русь. Ты опять удивлен?

- Немного.

- Вот видишь, даже ты не видишь разницы в этих понятиях. Между тем, она существенна. И Белый Интернационал это понимает. Так вот, я, сотрудничая с вами, помогаю не России, а Руси. Помогаю в соответствие со своим собственным разумением. Помогаю будущей Руси, зреющей в нынешней России.

- Не обижайся, дружище, - Уильям говорил это даже несколько покровительственно, как будто не он был агентом Углова, а наоборот, - вашему умирающему государству помогать бесполезно. Это все равно, что тратить дорогое лекарство на труп.

«Однако», - подумал тогда Углов, - «это что-то новое в его поведении. Не думает ли он, в самом деле, послать нас подальше».

Между тем Уильям продолжал.

- Но вот помогать становлению будущей Руси задача благородная. И ее можно выполнять, испытывая моральное удовлетворение.

- А не мог бы ты мне подробнее рассказать об этой организации, использующей русский брэнд без соответствующей лицензии?

Углов попытался пошутить, даже несколько в американском стиле. Но Уильям был неожиданно серьезен.

- Николай, деятельность Белого Интернационала никак не связана с деятельностью правительства США. Поэтому я не буду рассказывать тебе о нем. Ибо это находится вне сферы моего сотрудничества с вами. Я ваш агент, а не ваш сотрудник. И Белый Интернационал относится к моей частной жизни, до которой вам, извини, не должно быть никакого дела.

«Какого же черта ты упомянул о нем, о неких языческих тайнах и Свароговом квадрате», - не подав виду, зло подумал Углов.

Как будто читая его мысли, Уильям усмехнулся.

- Злишься? Зря. Я упомянул обо всех этих вопросах не случайно. Я ценю наши отношения. Но, не спорь, ты сам это прекрасно знаешь, довольно скоро они потеряют смысл. Вы слабеете, и скоро рухнете под тяжестью собственных проблем. А те, кто попытаются сохранить статус-кво любой ценой, заслуживают не поддержки, а презрения, как амбициозные идиоты. Но когда на развалинах пестрой России появится Белая Арийская Русь, такие парни как ты понадобятся и своей стране и Белому миру в целом.

- Не хочешь ли ты сказать, что тогда уже я стану твоим агентом? – несколько напряженно произнес Углов.

- Ты ошибаешься, Николай. Агентов не будет. Будут братья по совместной борьбе. И не воспринимай это как примитивную перевербовку. Пока все остается без изменений, я твой агент. И, как ты понимаешь, агент добросовестный. Но моя информация тебе, как сотруднику ФСБ касается, и впредь будет касаться, только вопросов деятельности правительства США в отношении российского государства. А то, что я как частное лицо говорю тебе, как частному лицу, считай философской беседой.

Но, мы отвлеклись. Давай вернемся к нашим текущим делам.

Уильям жестко усмехнулся.

Углову не понравился этот разговор, хотя Уильям в дальнейшем сообщил ему весьма ценную информацию. Но возможности спецслужб России и спецслужб СССР действительно были не сопоставимы. Каждый надежный источник информации ценился на вес золота. Поэтому со строптивостью агента приходилось считаться. И Углов тогда стерпел, как ему показалось, очевидную провокацию ценного агента.

И вот теперь Сварогов квадрат всплыл в деле весьма необычном. В конце концов, а вдруг Белый Интернационал работает сейчас в России? И работает похлеще, чем иные государственные спецслужбы?

Тоже мне, выбрали нас, как площадку для выяснения своих отношений. Не страна, а какая-то дуэльная поляна. Венсенский лес, ети его мать, - кстати вспомнился то ли Дюма, то ли кто-то еще из французских романистов.

Впрочем, дрались ли шевалье времен мушкетеров в Венсенском лесу, Углов точно не помнил. Он не специализировался на Франции. И по этому вопросу мог сказать только, что шевалье выясняли свои отношения в неких лесах и парках, а не на Елисейских полях.

Это уж точно.