Предпосылки и причины отмены крепостного права. Реформы Александра II

В первой половине XIX в. в России сложились основные идейно-политические направления, представители которых отстаивали свою исключительную правоту во взглядах на прошлое, настоящее и будущее огромной страны. Западники (П. А. Ча­адаев, В. Г. Белинский, А. И. Герцен, Т. Н. Грановский, К. Д. Кавелин, Б. Н. Чиче­рин) считали, что прогресс в России должен опирать­ся на передовые ценности материальной и духовной культуры Запада. Они считали, что человек должен быть независимым, активным и необязательно «петь в общем хоре». Большое значение они придавали на­уке, технике и культуре в развитии общества, высоко оценивали направляющую роль государства и права.

Они считали, что огромный потенциал страны, кото­рый стал раскрываться благодаря Петру Великому, при правильном использовании достижений европей­ской цивилизации позволит стране занять достойное место в мире. Оппоненты западников, славянофилы (И. В. Киреевский, братья Аксаковы, Ю. Ф. Самарин,

А. С. Хомяков и др.), считали, что Россия должна раз­виваться по самобытному пути, отличному от пути стран Западной Европы. Западная цивилизация характеризовалась как безду­ховная, «безбожная», погрязшая в наживе, эгоизме и прагматизме. Славянофилы считали, что для русских людей характерно соборное (коллективное) начало, ко­торое после отмены крепостного права сумеет на основе общинного землевладения создать справедливое и стабильное общество.

Нельзя сказать, что царский двор, правящие круги Российской империи не были знакомы с этими и другими взглядами. Свидетельством тому были различные гонения, преследования, которым подвергались оба направления. В то же время вокруг Александра II в первые годы его правления (1855-1881) сложилась группа просвещенных, либерально настроенных сановников и членов царской фамилии, которые понимали, что «так дальше жить нельзя». После Крымской войны они готовы были проявить волю, настойчивость и последовательность в проталкива­нии и проведении назревших реформ. Следует учесть, что в России существовал солидный реформаторский задел. Народ отличался пассивностью, терпением и верой в мудрое руководство, но в стране все чаще происходили разного рода крестьянские выступления.

19 февраля 1861 г., через 99 лет после опубликования Манифеста о вольности дворянской (1762), русские крестьяне тоже стали юридически, формально свобод­ными людьми. Манифест об отмене крепостного права и другие документы кар­динально изменили статус 22 млн крепостных крестьян, 19 млн государственных крестьян, 2 млн удельных крестьян. Отныне крестьяне могли свободно вступать в браки (для крепостных при вступлении в брак требовалось согласие помещика), передвигаться по стране в поисках работы, заниматься предпринимательством. Крестьяне получили фамилии и паспорта, что предопределило огромное число Ивановых, Петровых, Сидоровых, Кузнецовых, Федоровых и других распростра­ненных фамилий.

Стержнем крестьянской реформы было решение вопроса о земле. Усадебная оседлость, то есть земля, которая включала в себя дом и прилегающий огород, доставалась крестьянам бесплатно. Так называемая барская запашка оставалась частной собственностью помещиков. Крестьяне должны были получить так на­зываемую надельную землю. Считалось, что помещики должны предоставлять крестьянам надел в пользование для того, чтобы они за счет доходов с этой земли уплачивали подушную подать, кормились сами со своими семьями. За пользование надельной землей крестьяне либо обрабатывали собственно барскую землю, либо расплачивались с помощью оброка, то есть снабжали помещика и его семью про­дуктами (натуральный оброк) или отдавали деньги (денежный оброк).

Предусматривалось, что передача крестьянам надельной земли завершится подписанием специального документа — уставной грамоты. До заключения устав - пой грамоты относительно размеров надела и повинностей крестьяне считались временнообязанными, то есть были обязаны за пользование наделами до всех рас­четов отбывать барщину или платить оброк. Взаимоотношения между помещика­ми и крестьянами регулировали мировые посредники, назначавшиеся Сенатом из местных дворян. За надельную землю, которой они пользовались и которая должна была перейти от помещика к крестьянам, они должны были помещику заплатить выкуп. Но, поскольку свободными средствами крестьяне не располагали, то 80% суммы за них помещикам платило государство, а 20% суммы должны были собрать сами крестьяне. Возникло несколько проблем.

— Государству крестьяне должны были выплачивать свой долг — выкупные платежи — в течение 49 лет, что отрицательно сказывалось на развитии крестьянских хозяйств. Выкупные платежи были отменены только в 1906 г. под напором первой русской революции.

— С помещиками крестьяне сразу также не могли рассчитаться и продолжали выполнять разные работы и повинности. Временнообязанное состояние крестьян было официально прекращено в 1883 г.

При определении размеров надельной земли, которая должна была остаться у крестьян, в зависимости от местных условий часть земли, по мнению помещи­ков, была «лишней», больше установленной душевой нормы, и помещиками у крестьян «отрезалась». В виде «отрезков» помещики изъяли из крестьянского обихода до 20% земель: луга, выпасы, водоемы, другие ценные угодья, за которые крестьянам пришлось платить высокую арендную плату. Ее размеры снизились только в 1906 г.

4. Крестьяне не стали частными собственниками земли. Даже после выкупа надельная земля становилась не частной собственностью физических лиц, а по­ступала в общее пользование сельской общины. Сельское общество было связано круговой порукой перед местными и центральными властями. Перед государством сельское общество отвечало за уплату выкупных платежей и различных повин­ностей. Общество в целом отвечало и за расчет с помещиками, за выполнение обязательств, оставшихся перед бывшими господами. Крестьяне не могли даже отказаться от надела и фактически оказались прикрепленными к общине. С об­щиной самодержавному государству было удобнее иметь дело, чем со множеством разобщенных крестьянских хозяйств, дворов, семей. Индивидуальные налоговые номера в России стали вводиться только в начале XXI в.