Болезнь и излечение

Болезнь затрагивает всего человека. Фи­зическое воздействие может причинять че­ловеку боль, то есть душевное переживание. В свою очередь душевный шок, испуг может вызвать и физические реакции, даже приве­сти к смерти. Эти острые последствия, кото­рые легко наблюдаемы, могут иметь место и при менее значительных, но более продол­жительных воздействиях. Конечно, сегодня известны воздействия духовного рода, при­водящие к физическим заболеваниям, и на­оборот, но этих знаний недостаточно, чтобы охватить проблему болезни и ее значение для человека. Базисом медицины сегодня яв­ляется естествознание. Но болезнь не явля­ется естественнонаучной проблемой. Поэтому понятно, что эти основные вопросы сегодня еще не выяснены. «Хотя основой сегодняш­ней медицины являются картины болезни, эта медицина не в состоянии дать удовлет­ворительное и универсальное определение то­го, что такое, собственно говоря, болезнь, и что она должна значить как таковая».

Понимание болезни и вопрос о смысле симптома болезни ни в коем случае не яв­ляются теоретическими размышлениями, не имеют для лечения важное практическое значение: если видят, например, что заболе­вание вызвано тем, что пациент одержим тем или иным демоном, тогда совершенно естественно, что пытаются этого демона из­гнать. Если же видят, что болезнь вызвана тем, что человек поражен бактериями, то пы­таются, что в свою очередь, вполне понятно, эти бактерии убить, уберечь от них челове­ка и тому подобное. Если причину болезни видят в нехватке какой-либо субстанции, то кажется само собой разумеющимся, что ее вводят. То же относится к слабости. Ее сти­мулируют, поддерживают, чем-то заменяют и так далее. Все вышеназванные примеры игра­ют в развитии медицины действительно су­щественную роль. Решающим является то, что признаваемое необходимым лечение сле­дует из восприятия болезни.

Согласно всеобъемлющему учению о че­ловеке, которое лежит в основе антропософ­ского образа человека, есть две большие группы болезней, относящиеся друг к другу полярно, то есть они так противостоят друг другу, что взаимно уравновешиваются. Это воспалительные — имеются в виду сопровож­дающиеся высокой температурой — болезни, которым противостоят склеротические, то есть основанные на уплотнении болезни, к кото­рым относятся также рак и сахарный диа­бет. То, что эти группы полярны друг дру­гу, означает также, что они могут взаимно уничтожаться и находятся в постоянном пе­ременном взаимодействии, как это имеет ме­сто у коромысла: понижение одной стороны может быть вызвано как излишним весом в этой части, так и отсутствием противовеса с другой стороны. Так и болезнь или симптом могут быть действительно поняты лишь тог­да, когда соответствующее нарушение рас­сматривается с точки зрения противовеса.— Впрочем, сегодня человек привык мыслить линейно, то есть, что одно развивается из другого и отдельные ветви не имеют затем контакта друг с другом, что приводит к од­носторонней, то есть неправильно понятой специализации.

Противоположный способ рассмотрения, представленный, прежде всего, Гете, говорит о том, что из первоосновы возникла пара противоположностей, которую следует пони­мать как целое, когда одно без другого не­возможно и не может быть понято. Это лег­че всего показать на примере электричества и магнетизма: наличие северного полюса обуславливает южный полюс, и без плюса не существует минуса. Оба возникли из од­ного единства. Это относится к описанным противоположным тенденциям болезни — воспалению и склерозу. Поясним это на при­мере:

Тот факт, что воспаление и образование рака имеют нечто общее друг с другом, со­относятся друг с другом как чаши весов, в прошлом освещался с очень многих сторон и почти всегда с тем выводом, что сущест­вует определенный антагонизм, то есть, что они являются противниками в определенной мере даже взаимоисключают друг друга. Так, оказалось, что склонность к воспалениям при раковых заболеваниях есть нечто редкое, что больные раком обладают иммунитетом к инфекционным болезням, и прежде всего, что немногие случаи спонтанного излечения от рака большей частью наступали вследствие болезни, сопровождавшейся высокой темпера­турой.

Если взаимовлияние воспаления и рака известно уже давно, но все же не привело к практическим последствиям, то причина это­го в том, что отсутствует понятие полярно­сти для полного понимания этого отношения. С другой стороны, недостаточно оценивается значение температуры как интегрирующего фактора при воспалении и ее целительное, то есть растворяющее и обновляющее воз­действие. Согласно исследованиям француз­ского лауреата нобелевской премии Львоффа защита от вирусов гораздо больше за­висит от температуры организма, чем от гу­моральных или клеточных реакций. Соответ­ствующими исследованиями удалось показать, что, например, совсем нецелесообразно пони­жать температуру при вирусной инфекции жаропонижающими средствами. Это способ­ствует увеличению количества вирусов, пора­жений и большей смертности. Благодаря этим исследованиям экспериментально подтверж­дено то, что теоретически следовало из пони­мания описанной противоположности.

Следствием проникновения в сущность контрастного характера этих двух групп за­болеваний — воспаления и уплотнения пли образования рака — является то, что они в известной степени могут устранять друг друга, то есть одна болезнь может излечить дру­гую тенденцию заболевания — может быть, это шокирующий факт, тем более, что люди стремятся по возможности устранить все бо­лезни. И все же эти взаимосвязи не совсем неизвестны; так, например, греческий муд­рец Парменид сказал уже в 500 г. до Р. X.: «Дай мне средство, вызывающее температу­ру, и я излечу любую болезнь». Правда, се­годня мы можем вызвать температуру, но все-таки не можем излечить любую болезнь. В основе этого изречения лежит знание о целебной силе температуры, которое в новое время открыто вновь лишь отчасти, но еще не осознано в полном его значении. Таким образом, приведенный выше факт следует понимать так, что немногие случаи исцеления от рака, а именно, без врачебного вмешатель­ства, основаны большей частью на другой дополнительной болезни, чаще всего роже. Она уничтожила застывающую, холодную тенденцию раковой болезни. Поэтому врачи снова и снова предпринимали попытки ис­пользовать температуру для лечения рака. Впрочем, технически это не совсем просто и прежде всего едва ли возможно на поздних стадиях. По это никак не отменяет того, что здесь содержатся основные терапевтические возможности.

Следующее следствие глубокого понима­ния полярных процессов болезни имеет да­леко идущее значение: устраняя легкое, но сопровождающееся высокой температурой заболевание, можно снять препятствие на пу­ти более тяжелой, по «холодной» болезни.

Так как сегодня можно сделать очень мно­гое и мы располагаем высокоэффективными средствами понижения температуры, все эти возможности используют, но не учитывают тот крайний случай, что в зависимости от об­стоятельств острая безобидная болезнь, сопро­вождающаяся температурой, может являться попыткой организма предотвратить в буду­щем более тяжелое хроническое либо смер­тельное заболевание, такое, как рак. Так, уже давно показано, что больной раком в своей предыстории перенес только треть бо­лезней, сопровождающихся температурой, особенно детских, по сравнению с другими больными». С учетом этих воззрений прак­тикуемое ныне повсеместно традиционное подавление температуры приобретает новое значение, если учесть более поздние послед­ствия в смысле смещения тенденций заболе­вания. Во многих случаях решение проблемы «необъяснимого» увеличения определенных бо­лезней можно было найти путем изучения других, противоположных заболеваний.

Из упомянутого полярного способа рас­смотрения хода болезни могут следовать пло­дотворные выводы для патологии и терапии, скажем, представление, что здоровье состоит не в отсутствии воспалительных и склероти­ческих тенденций в организме, а в равнове­сии двух этих полярных сил.