Студопедия

Главная страница Случайная страница

КАТЕГОРИИ:

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Из письма к Н. В. Егорову






Pension M. Klein

Badenweiler in Baden

15 августа 1932

Милый и дорогой Николай Васильевич.

Еще несколько дней назад, когда у нас была адская осенняя погода, я завидовал тем, кто жарится в Москве. Но сегодня, после того как установилась у нас райская погода, я много думаю о Вас, которому суждено кипеть в котле и дышать пылью стройки1. Очень боюсь за Вас! Надо думать о Вашем отдыхе. О том, что делается у Вас, знаю мало. Кто-то писал сюда, что стройка идет с большими трудностями. Я расшифровал эту фразу: задержки в материале. Это хуже всего -- мучительно и беспомощно. По-видимому, вывожу я, сезон начнется с большим опозданием. Если это так, то что же делать? Гастроли? Или брать один из случайно освободившихся театров? Последнее, пожалуй, лучше для производства, а гастроли -- приятнее для артистов. Но вот что плохо при гастролях: только что ремонтированные декорации растреплются в путешествии и по возвращении не будет времени их чинить. Кроме того, при гастролях приходится совершенно забыть о производственном плане. Это очень плохо. В этом году нам надо дать на Большой сцене " Мертвые души", " Самоубийцу" и " Мольера". Думаю, что поспеют " Таланты и поклонники". По секрету скажу, что у меня есть надежда, что пьеса пойдет хорошо, если заменить две-три роли, и что спектакль можно будет дать на Большой сцене2. Кроме того, -- Горький на Малой сцене3. Да! Все это при том условии, что вернется (а это наверное) и будет трудоспособен Немирович-Данченко4. Я один не справлюсь, потому что опять всю зиму просижу дома и проваляюсь в кровати, как в прошлом году, месяцев пять. Плохо то, что поездка, если она понадобится, не привезет ничего нового (кроме заигранного в Ленинграде " Страха"). Повторение задов. Это плохо. Каждая наша гастроль должна что-то открывать.

Еще забота. Если опоздание будет не настолько велико, чтоб ехать в Ленинград, а помещение окажется в том состоянии, при котором нельзя будет начать репетиции, то начнется брюзжание актеров, особенно " заграничных": " Чего же нас выписали! Не дали долечиться". При этом я думаю о двух по-настоящему серьезно больных, т. е. о Рипси и Николае Афанасьевиче. Про первую я ничего не знаю и очень бы хотел получить какие-нибудь сведения -- где и что она? Про Подгорного знаю, что он только недавно получил французскую визу (как и я сам. Спасибо за телеграмму и хлопоты). Он был у доктора, но что он ему сказал -- не знаю. Факт тот, что у Николая Афанасьевича все время были сильные боли в кишках, заставившие его лежать. За него страшно! Едва ли ему придется лечиться от болезни горла. Нет ли у него чего-нибудь посерьезнее в кишках!

Дорогой Николай Васильевич. Я не хочу взваливать на Вас новую обузу и просить писать мне. Но если бы Вы приказали кому-нибудь ответить мне, хотя бы самым формальным образом, на следующие вопросы:

1) Как починка круга? Нет ли задержек?

2) Как новая проводка электричества? Хорошо ли удается? Есть ли нехватка материала?

3) Строится ли дом на место флигеля с повалившейся стеной?

4) Как разрешается один из самых важных и мучительных вопросов с надстройкой дома для квартир бездомных актеров, вроде Степановой, Ливанова и др.?

5) Получили ли мы соседний дом рабфаков и есть ли там переделка. Если есть, то какая. Кого и как там размещают?

6) Как ремонт Малой сцены? Будет ли там тепло?

7) Как вопрос запасов топлива на зиму для обоих театров?

8) Нет ли каких перемен: циркуляров, лиц в управлении?

9) Как вопрос с объявлением конкурса по новому театру и что слышно по этим работам5?

Вот приблизительно все, что приходит мне на ум.

Здесь, в Баденвейлере, живут и завтра уезжают Качалов и Леонидов. Только накануне отъезда у нас состоялся разговор о " тройке" 6. Вот его приблизительное содержание.

Качалов довольно гибок и согласен на все. Леонидов относится вдумчивее и деловитее. Раньше он боялся всякой ответственности. Теперь он того мнения, что или большая ответственность, или же -- безответственная помощь мне в качестве простых консультантов. У него большая оглядка на труппу и интерес к ее мнению. Он боится, чтобы не подумали, что они лишь ширма для того, чтобы (как я понял) закрывать мои ошибки. Боится, что будет говорить труппа по поводу назначения замов и особенно по поводу жалованья при том условии, что членам труппы придется отказывать в повышении окладов в той мере, как они этого будут требовать. Чтоб у нас не вышло разногласия, я повторю, что говорил им.

1) Моя жизненная цель: упрочить и существование театра и в нем положение стариков после моей смерти. Если они будут поставлены на должное почетное место, то их позиции укрепятся. И не только трех из " тройки", но через них и других стариков. Это делается не ради протекции, а потому, что только они могут поддерживать без меня и Немировича истинные традиции МХТ. Если этого не произойдет, то власть захватят Судаковы и, как практика показала, в несколько месяцев театр будет превращен из МХТ в прежнюю Вторую студию, со всеми ее дурными актерскими повадками. Тогда -- горе старикам! Их заклюют. Мы руководствовались этими соображениями при назначении тройки. На это Леонидов заметил: " А что будет, если мы провалимся? " Эта опасность заставляет его быть особенно осторожным.

2) Я ставлю условием, чтобы мои помощники и заместители имели возможность выполнять ту огромную работу, которую на них возлагают. Для этого нужно им твердое положение, власть и ответственность. Это дается им -- вместе со званием замов и вместе с той оплатой, которая принесет им возможность отдаться целиком делу. При этом ставлю на вид, что размеры оплаты назначал не я (от этого я отказался). Назначение оплаты было сделано свыше, сообразно с тем, как те же должности оплачиваются в Большом театре.

4) Леонидов выражал недоумение, почему не они -- замы. На это я ему напомнил, что раньше было предположено составить правление или дирекцию из Леонидова, Качалова, Москвина, Вас, Сахновского... Но Леонидов категорически отказался и неоднократно заявлял, что он ни на какую ответственную роль не пойдет, а может быть лишь консультантом. Теперь он требует ответственности -- тем лучше. На основании его отказа была создана новая форма правления, при которой их роль выросла, а не умалилась. Конструкция такова.

 

 

...Вот приблизительно то, что я говорил с тройкой. Немирович тоже стоит очень за тройку (если не потерял, приложу его письмо). В конце концов принципиально решено, что тройка будет (нет еще голоса Москвина) и что они сами выработают и представят мне на утверждение свои функции так, как они их понимают.

Пишу Вам еще по поводу Димы Качалова. Дело в том, что он освободился из Студии Малого театра. Подумайте: не взять ли нам его. Вот мои соображения: он человек работящий, деятельный и знающий, энергичный. Он интересуется всякими новшествами, и проведением их в жизнь. Его очень увлекает стройка нового нашего театра. Он много видел за границей, и если пришлось бы послать кого-нибудь для осмотра театров иностранных, то он оказался бы очень подходящим. По стройке нового театра (сценическая часть), я думаю, он был бы полезен. До открытия нового театра он мог бы еще поставить сценическую часть [на] Малой сцене. Впоследствии он мог [бы] стать заведующим сценической и постановочной частью нового театра. Кроме того, если б он не подошел сюда, а в Оперном театре, куда взят художник Иванов, последний не удержался бы на своей новой должности из-за болезни (запой), -- Дима мог бы занять его место. Подумайте и напишите мне Ваше мнение. Если нужно, вызовите Диму для справок и переговоров7.

Несколько слов о себе и семье. Живем с семьей (единственно, что приятно и что оправдывает поездку). Жена Игоря очень милая и пришлась к дому. Как будто давно уже с ней живем. Внешность у нее -- некрасивая, при хорошей фигуре. Игорь более или менее здоров, но ужасно худ и не прибавляет, а уменьшает в весе, что для него очень плохо. Кира похудела и стала миловидна. Внучка Киляля страшно выросла. Говорит по-французски, как парижанка, и беспокоит меня тем, что уж слишком она офранцузится. Но она очень худа и узка, а это в нашей семье (туберкулез) очень страшно. Забавна, талантлива, нервна и темпераментна до последней степени. Кроме того, ей, бедненькой, предстоит очень неприятная операция -- удаление гланд. Это необходимо произвести здесь, за границей, прежде чем возвращаться в Москву. Кроме того, она требует сейчас страшно усиленного и кроме того -- особенного, по указаниям доктора, питания. Приказано бояться простуды и гриппа. Все эти причины и условия заставляют задумываться, прежде чем ей ехать в Москву, так же как и Игорю. Опять нам придется еще год прожить одним! Но зато Вы еще можете год оставаться на квартире -- Брюсовской.

Обнимаю Вас, всем Вашим душевный, дружеский привет. Спасибо за проводы при отъезде.

До скорого свидания, в средине или в конце октября.

Ваш душевно преданный и любящий

К. Алексеев.

15/VIII 1932 г.

 

Все наши шлют поклоны и дружеские приветы.

Так плохо пишу, потому что сижу и пишу на доске -- на весу.

При случае велите написать мне имя и отчество нового красного директора в Оперном театре -- Чернявского. Остроградского решено снять.

Не слышно ли чего про Гватуа8?

 


Поделиться с друзьями:

mylektsii.su - Мои Лекции - 2015-2024 год. (0.008 сек.)Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав Пожаловаться на материал