Этика сострадания по Шопенгауэру

Немецкий философ Артур Шопенгауэр (1788—1860 гг.).

А. Шопенгауэр в своем учении предложил этике другие, по сравнению с классической европейской традицией, ориентиры. В своих этических трудах он выступал против всевластия разума и отрицал авторитет общезначимо–го, обезличивающего и подчиняющего индивида. Но пафос утверждения индивидуальности был принят соотечественником А. Шопенгауэра, который оказался более последовательным и радикальным «сокрушителем классических устоев».

Одним из важных этических вопросов А. Шопенгауэр считал взаимоотношение понятий справедливости и несправедливости в человеческом обществе. «Никакое участие к другому, никакое сострадание по отношению к нему не может налагать на меня обязательства терпеть от него обиды, то есть подвергаться несправедливости», – писал философ, указывая также, что активное сопротивление личности, которое необходимо для защиты ее прав и достоинства, нельзя рассма–тривать как несправедливость в отношении посягателя.Требование недопущения несправедливости, непосредственно понимаемое как запрет на несправедливость в отношении других, обладает и другим, очень важным в этическом плане аспектом – не совершать по отношению к другим не–справедливости, так же, как и в отношении себя.В результате соблюдение справедливости в отношении к другим полагает исполнение и своих обязанностей. Но так–же справедливость в отношении себя должна предполагать от–стаивание своих собственных прав.Оптимизм — свидетельство плоской тупости его сторонников или кровавое издевательство над безмерностью человеческого страдания. Из страсти и страдания Шопенгауэр выводит всемирный закон как результат слепой воли и жизни. Произвола слепой воли способен избежать лишь беспристрастный, творческий гений или аскет. Достичь этого можно лишь попиранием воли, т. е. уничтожением жизни, к чему и движется человечество.

Впрочем, с его точки зрения, лучшего оно и не заслуживает. Все поступки, мотивированные желанием личного блага, Шопенгауэр расценивает как эгоистические и исключает их из числа нравственных. Критерием нравственности является отсутствие эгоистических мотивов. Это возможно, когда люди настолько близки друг к другу, что чужое страдание воспринимают как свое. Такое отношение возможно лишь при взаимной симпатии, поэтому симпатия — единственная, реально существующая форма нравственности.

Из принципа сострадания вытекают две нормы поведения: пассивное (не вреди никому) и активное (помогай каждому по мере сил). При пессимистическом взгляде на мир нравственный поступок может привести лишь к облегчению страдания, но не избавить от него, ибо страдание бесконечно. Поэтому, чем глубже и нравственнее человек, тем шире его сочувствие, тем больше его собственное страдание и чувство безысходности, ибо мир полон страданий, нищеты, несчастий.Единственным искуплением может быть аскетизм: «Слепая воля к жизни зажгла в человеке светильник разума, и он освещает безмерность страдания и открывает путь к его прекращению через сознательное подавление воли аскетическим отрицанием жизни, отказом от стремления к продолжению рода, а тем самым отказом от постоянно растущей цепи мучений». Покончить со страданием можно лишь отказом от жизни, через преодоление воли к жизни человек приходит к вечной добродетели. Учение Шопенгауэра оказало большое влияние на философию Ницше, последующую буржуазную этику, экзистенциализм и др.

Обычно в одном ряду с этикой сострадания Шопенгауэра рассматривают волюнтаристскую этику Ницше. Интересно то, что Шопенгауэр и Ницше, сторонник и противник сострадания, оба пришли к заключению, что человек должен жить один, уйдя от мира, далеко от бушующей толпы. При всем своем чувстве симпатии, Шопенгауэр прожил большую часть жизни отшельником, у него было очень мало близких людей, ибо большинство его социальных контактов составляли разговоры в ресторанах с шапочными знакомыми. Его самыми близкими друзьями были пудели, и он страстно любил слушать музыку — одинокое занятие. Он напоминает о старой песенке Саймона и Гарфункеля «Я скала, я остров», с ее строкой: «Мне нет нужды дружить, \ дружба приносит боль, \ ее смех и любовь я презираю».

У этики сострадания Шопенгауэра есть и другие недостатки. Она выглядит оправданием пассивности. Зачем суетиться, пытаясь реформировать институты или защищал» социальную справедливость, если страдание неизбежно? Хотя он справедливо указывает на дилетантизм позиции стоиков, его собственная доктрина носит скорее академический характер. Он никогда не останавливался подробно на том, как человеку вести сострадательную жизнь, что она подразумевает и каковы ее пределы. Его критические замечания относительно стоиков верны и для него самого: он пренебрегает практикой, чтобы отточить до тонкости теорию. Стоики по отношению к киникам - то же, что он по отношению к бувдистам.