Знает, как он управляется. Монахи принесли три бочонка святой воды. Когда они

Ушли, мы подняли Локхайм.

- Вы его попросту свистнули! Слушай, улыбчивая, ты чему учишь ребенка?

- Папа, это не она, это я!

- Не сомневайся, ты свое получишь! И не смей заступаться за Луну, когда я

ее ругаю!

- Не кричи на ребенка!

- И ты не смей заступаться за Ивана, когда я его воспитываю.

" Угонщики" оглядели меня с некоторым снисхождением, так сочувственно

Вздохнув, что я едва не обиделся.

- Не считайте меня сумасшедшим! Здесь война. Женщинам и детям положено

сидеть дома, а не заниматься конокрадством... тьфу! Воровать летающие города -

неэтично!

- Ваня, папа прав?

- Прав.

- Тогда попроси его не заслонять обзор, а то не вижу, куда стреляю.

Владыка Ада, окончательно осатанев, начал плеваться длинными струями

Пламени. Пару раз нам удалось уйти, но на третий по Локхайму прошелся огненный

Смерч. От жары полопались стекла, во многих домах начался пожар.

- Вверх! - скомандовал я.

Бороться с огнем нашими силами было бесполезно. Снизу взмыл заботливый

Кролик и, зацепившись за борт, предложил:

- Итите ко мне! Фам нелься стесь остафаться, сголите, как лостественские

сфечки!

Спорить глупо. Я аккуратно пересадил на дракона Луну, передал ей на руки

Упирающегося Ивана и почти уже пересел сам... Что-то большое и тяжелое со

Страшной силой ударило Кролика снизу в живот. Мой дракон разжал когти и без

Стона рухнул вниз.

- Не-е-ет!!!

Из-за клубов дыма я не видел, как они разбились. Внизу хохотал Люцифер,

Целя в Локхайм куском отломленной городской стены. Все кончено... Значит,

Ристайл захвачен. Иван... Луна... Внезапно в голове не осталось ни одной мысли.

Все вытеснилось невероятной болью потери. Мне и сейчас трудно об этом

Вспоминать, а уж тогда... Я начал понимать, что делаю, когда стоял у борта и

Вышибал Мечом Без Имени крышки у бочек со святой водой. Потом быстро пошел в

Рубку, выровнял Тающий Город на одну линию с грудью Владыки Ада и дал полный

газ! Когда до него дошло, что делаю, - было поздно. Локхайм врезался в огромную

Грудь Люцифера. Три бочонка святой воды выплеснулись на кожу негодяя. Дикий рев

Потряс Вселенную. Но мне было все равно. Я лежал в рубке управления с разбитой

Головой, Локхайм падал вниз, огонь раздувался еще больше, а я пытался связно

Произнести два самых дорогих для меня имени. Потом настала темнота...

Я лежал в большой белой комнате, утопая в шелковых подушках. Если это рай,

То именно так он мне и представлялся. Тихо, светло, чисто, только ангелов не

хватает. А вот и ангел! И точно такой, как изображали художники эпохи

Возрождения. Весь в белом, кружевном, парящем, волосы темные с золотистым