На Закарпатье называть себя «украинцами» самостийныки стали только в конце 30-х годов, перед самым развалом Чехословакии.

Чехословацкое правительство всячески старалось, чтобы все культурно-просветительная и школьная работа на Закарпатской Руси осуществлялась самостийниками. Русский литературный язык был официально изгнан изо всех школ. Те школы (а их было большинство), которые не подчинились приказу Министерства Школ и Народного Просвещения, и целых двадцать лет учили на традиционном русском литературном языке, все это время преследовались официальной Прагой.

Сразу же после возникновения Подкарпатской Руси чешское правительство поручило галицкому самостийнику И.Панькевичу написать грамматику, по которой бы составлялись все учебники для наших школ. Язык этой грамматики должен был считался литературным языком Подкарпатской Руси. Панькевич выполнил заказ и написал грамматику галицкого полонизированного наречия. Другой самостийнык – В.Пачовский написал на этой «мове» «Исторію Подкарпатскої Руси», а В.Бирчак составил учебник по истории карпато-русской литературы – «Литературні стремлення Подкарпатской Руси».

В этих книгах русофобствующих авторов осмеивалось, позорилось все прошлое русинов, вся их идеология и стремление воссоединится с Россией – хотя бы в культурном и религиозном отношении. Самостийники лезли из кожи вон, чтобы уничтожить в народе те идеалы, то чувство единства с русскими России, которые только и могли спасти русинов, оторванных более шести столетий назад, от полной денационализации.

Русинский писатель 19 столетия Уриил Метеор (И.Сильвай) в своих автобиографических воспоминаниях писал: «Однако же, при всем истощении сил угрорусского народа, есть одно обстоятельство, которое его предохраняет от конечного исчезновения. Именно, его язык есть язык исполинского народа, литература которого стоит на уровне прочих культурных народов Европы, и обладает силою по мере своего величия в культурном состоянии идти вперед громадными шагами. Итак, жизненная сила крошечного угрорусского народа заключается не в политическом его сознании, от которого он – по своей ничтожности не может ничего приобрести, не может ничего и утратить, но заключается в единстве языка и литературы, и в единстве обрядов церковных».

Именно для того, чтобы уничтожить русинов духовно, чехи не выпустили ни одного учебника или школьного пособия, написанного на традиционном русском литературном языке, не допускали русскую литературу в школы.

Но русины не сдавались. Медленно, но росло число образованных русских людей, которые шаг за шагом отбивали у самостийников школы. Если в двадцатые годы из четырех наших гимназий три воспитывали детей в антирусском духе – в презрении и ненависти к идеологии, традициям, вере и литературному языку, то уже в 1937 году все гимназии были в русских руках. Только в Береговской гимназии галицкие авантюристы еще кое-как пытались отбиваться. Так как русских учебников не было, то преподавателям гимназий приходилось пользоваться чешскими книгами, учебниками русской эмигрантской гимназии в Праге. Большинство же учителей обходилось без всяких учебников, диктуя уроки ученикам.

До Второй Мировой Войны протестанты продавали в Подкарпатской Руси библии на разных языках. За это время им удалось продать на русском языке 2000 библий и только 150 на украинском.

В 1937 году, когда пост министра Школ и Народного Просвещения занимал народный социалист Крейчи, наконец, удалось выпустить первый русский учебник. Это была грамматика русского литературного языка E.Сабова. После этого были написаны на скорую руку учебники для начальных школ. Они также были утверждены Министерством. Все русские учителя устранили учебники, писаные «мовою» и ввели в школы новые русские книги. На селе народ заставлял самостийных учителей (там, где они были) учить по новым учебникам. Были организованы многочисленные комитеты по сбору средств по закупке русских учебников для бедных детей.

Чтобы выйти из неловкого положения, в которое чехословацкое правительство попало после утверждения первых русских учебников для тех самых школ, в которых до этого уже много лет использовались самостийные учебники, министру Крейчи пришлось устроить всенародный опрос. Каждый крестьянин получил два бюллетеня. На одном было написано: «малоруський язык (украинский язык)», на другом – «великорусский язык (русский язык)». И, несмотря на жульничество со словами «малорусский» и «великорусский», самостийники потерпели сокрушительное поражение: 86 процентов крестьян проголосовали за «великорусский язык». Борьба за русский литературный язык, продолжавшаяся почти двадцать лет, казалось, приближалась к победному концу: восторжествовала правда, не нужно больше прятать учителям перед инспекторами русские учебники, не нужно коверкать русский литературный язык.

Из политических партий на подкарпатской Руси существовали только те, которые поддерживали русское движение. В чехословацком Законодательном Собрании русины были представлены шестью депутатами (А.Бродий, П.Жидовский, д-р П.Коссей, д-р И.Пьещак, Ю.Ревай и д-р С.Фенцик) и двумя сенаторами (д-р Э. Бачинский и Ю. Фелдеший). Из всех парламентских представителей только один депутат – Ю.Ревай принадлежал к самостийныкам.

Но в Европе все сильнее пахло порохом. Чехословацкое правительство очень тревожила внешнеполитическая активность фашистской Германии, ее слияние с Австрией. Это породило движение Судетских немцев за автономизацию края. Немцы Чехословакии очень быстро стали такой крупной политической силой, которую никак нельзя было игнорировать. И их требования росли день ото дня. Пользуясь безволием чешского правительства в отношении судетских немцев, словаки тоже стали заявлять о своих культурно-национальных правах. Усилили свое давление на Прагу и русины.

В мае 1938 года в Карпатскую Русь прибыла из Америки делегация Карпаторусского Союза, в составе трех лиц: Ивана Попа, протоиерея о. Иоанна Янчишина и д-ра Афанасия Геровского. Целью их поездки было создание автономии на этой территории. С целью недопущения образования автономии чехи арестовывают Геровского, для того, чтобы выслать его из страны. Однако в дело вмешивается югославский посол в Праге, который требует освобождения Геровского и разрешения ему оставаться в Чехословакии. Для безвольного чешского правительства этого оказалось достаточно. В первых числах октября 1938 года автономию русинов признает генерал Сыровый (который заменил уже сбежавшего к тому времени за границу президента Бенеша). Автономное русинское правительство возглавляет противник украинского сепаратизма, карпаторосс Андрей Бродий (председатель Совета Министров и министр Народного Просвещения). Также в правительство входят д-р Е.Бачинский, д-р И.Пьещак, д-р С.Фенцик и Ю.Ревай...

Из тюрьмы выпускают Геровского. Через несколько дней после этого чехословацкий министр иностранных дел передает А.Геровскому приглашение германского министра иностранных дел Риббентропа приехать в Мюнхен для переговоров и предоставляет ему для этого военный самолет. Но Геровский отказывается от предложения, и, посоветовавшись с югославским послом в Праге, Геровский летит в Белград. Где на следующее утро, посетив Президиум югославского правительства, узнает о том, что чехи арестовали Бродия и, по приказу из Берлина, на его место назначили самостийника, греко-католического монсиньора Волошина. В это время главой автономной Словакии становится римо-католический монсиньор Тисо.

Гитлеровский ставленник Волошин переименовал Карпатскую Русь в «Карпатскую Украину» и планировал сделатьиз нее Пьемонт для создания «Великой Украины». Но 15 марта 1939 года, в день объявления независимости «Карпатской Украины», Волошин, спасаясь от мадьяр, бежал в Румынию, затем в Югославию – в Загреб, где находилась штаб-квартира хорватской крестьянской партии прислужника Рима Мачека. Там же он дал интервью, с которым имеет смысл ознакомиться:

«Когда я понял, что чехословацкая федерация, возникшая в результате мюнхенского соглашения, приговорена к исчезновению, я передал в Берлин интересное предложение, сделанное мне Венгрией. Будапешт предложил включить Карпатскую Украину в состав державы святого Стефана и предоставить нам автономию наподобие тoй, которой пользовалась Хорватия и Славония в Австро-Венгерской империи. Я был согласен принять это выгодное предложение, но я не мог этого сделать без разрешения Берлина. Это случилось в первой половине месяца марта. Берлин запретил мне дать ответ на венгерское предложение на том основании, что оно не соответствует духу венского арбитража. Германия не хотела допустить, чтобы Венгрия имела границу с Польшей. Вследствие этого я провозгласил 15 марта независимость Карпатской Украины. Мне опять сообщили, что мы Германии необходимы для создания Великой Украины, которое начнется с присоединения украинских частей Польши, а затем всей русской Украины к Карпатской Украине. Ввиду такого положения вещей мне не оставалось ничего другого, как защищать новое украинское государство от венгерских притязаний».

После образования первого автономного правительства на этом клочке русской земли, народному ликованию не было пределов. Чтобы не пропустить какую-нибудь важную новость, люди целыми дням слушали радио, читали газеты. В каждом селе чуть не ежедневно организовались собрания, на которых по большей части учителя сообщали народу последние политические новости. Все были безмерно рады тому, что, наконец, становились хозяевами на своей земле; что уже не будут больше слышать презрительных замечаний по отношению к нашему языку, вере и обычаям от чешских, по большей части невежественных, чиновников. Никто не сомневался в том, что местное автономное правительство устранит допущенные чехами ошибки: исправит основные экономические, культурно-национальные и религиозные проблемы.

В первую очередь ожидалась передача земли бывших мадьярских и немецких графов и баронов в руки русского крестьянства. Земельная реформа, осуществленная чешской властью, была проведена совершенно несправедливо: подавляющее большинство этих земель, ранее принадлежавших австрийским землевладельцам, было передано чешским колонистам и чешским банкам. А чехи относились к русинам даже хуже чем австрияки.

В вопросе веры ожидалось, что местное правительство перестанет поддерживать униатскую церковь, которая вопреки полной поддержке пражского правительства, таяла, как весенний снег. Самым болезненным вопросом было то, что вопреки переходу всей церковной общины в Православную веру, здание церкви, приходской дом, церковные земли, также как и все имущество прихода оставалось за Унией. Благодаря этим мерам католики чехи сильно тормозили переход русинов из силой навязанного ему униатства в свою истинную православную веру.

Иногда чешским властям удавалось доводить русинов до крайности и заставлять их совершать отчаянные поступки. Так, в 1935 году, в селе Вышний Быстрый, которое находится в прекрасной живописной долине реки с названием Река, ее жителями была подожжена замечательной архитектуры древняя деревянная церковь. Ее иконостас считался самым замечательным в крае. После Первой Мировой Войны все население села с радостью перешло в православие. За исключением одного священника в Унии не осталось ни одной души. И вот, однажды, поздней весною 1935 года, рано утром, вся церковь запылала ярким пламенем. Никто из селян не тушил огонь. Только таким страшным отчаянным преступлением смогли крестьяне выжить из села униата. Вот до чего доводила верующих и богобоязненных русинов чешская поддержка панской униатской веры.

Но менее чем через три недели после образования этого первого автономного правительства его председатель Бродий был арестован. После этого правительство возглавил нерусский человек – ставленник немцев и галицкий сепаратист Волошин. Всем стало ясно, откуда дует ветер. Протестовать против этого бесполезно, так как даже такие большие государства, как Франция и Англия, шли навстречу Гитлеру, надеясь удовлетворением его требований избежать войны.

Правительство националистическое Волошина развило лихорадочную деятельность. И в первую очередь приказало украинизировать вывески на магазинах, которые все принадлежали евреям. Нечто подобное уже происходило двадцать лет назад на Украине, где украинизацией занимались «атаманы» Коновалец и Петлюра. Но и второе автономное правительство просуществовало недолго. Его, впрочем, как и Чехию со Словакией, упразднила гитлеровская Германия, оккупировавшая все эти территории.

После разгрома Третьего Рейха в 1945 году, вновь созданное Чехословацкое правительство передает Закарпатскую Русь в состав Советского Союза. Узнав об этом, на территорию Чехословакии бежали десятки тысяч русинов. Причиной их бегства были яркие воспоминания о коротком, но бурном периоде «украинизации» Закарпатья при Советской власти.

Теперь рассмотрим чисто внутренние восточнославянские проблемы, приведшие к возникновению украинских янычар.