В.П. Гулевич

(Аппарат Верховной Рады Украины)

Первая треть XV в. была сложнейшим и основным периодом для зарож­дения Крымского ханства. Не смотря на важно значение Крыма для Золотой Орды, он был далеким и периферийным ее улусом. Невозможность Сарая контролировать ситуацию на полуострове привела к тому, что эмир Идегей и его ханы вернулись к практике, начатой Токтамыш ханом в конце XIV века и дали согласие на правление в Крыму местного чингизида хана Бека-Суфи из рода Тука-Тимура. Будучи правителем Крымского улуса Бек-Суфи признавал власть сарайских ханов, наместники которых постоянно находились в г. Солхат. Хан Девлет-Берди, родной брат Бек-Суфи хана, тоже получил согласие от Улуг Мухаммада хана на правление в Крыму, но попытался захватить власть в Золотой Орде и проиграл. Таким образом, нет оснований пересматривать дату появления первых крымских ханов и возникновения Крымского ханства с 1442 года на 1420-тые годы. Вопреки принятому мнению об активном вмешательстве великого князя литовского Витовта в дела Золотой Орды, объективный анализ источников для периода 1400–1430 гг. не подтверждает это.

Ключевые слова: 1400–1430 гг., Крымский улус, Крымское ханство, Золотая Орда, хан Бек-Суфи, хан Девлет-Берди, хан Улуг Мухаммад, Солхат, Каффа, политическая история.

Проблема зарождения Крымского ханства до сих мало привлекала внимание историков. Основным источником для исследования истории Крыма были труды восточных авторов, где основное внимание уделялось Золотой Орде. Но поскольку на Востоке с начала XV в. интерес к ней значительно снизился, то соответственно резко сократилось и количество упоминаний Крыма. Одновременно исследователи долгое время незаслуженно не обращали внимания на генуэзские источники, к которым недавно добавились переводы армянских письменных источников Крыма. Кроме того, их база значительно пополнилась во многом благодаря нумизматическим исследованиям. Поэтому появилась возможность более глубокого изучения событий, происходивших в Крыму в первой трети XV в. с целью выяснения хронологии крымских правителей, влияния на Крымский полуостров Золотой Орды и Великого княжества Литовского.

После смерти Тимур-Кутлуга власть в Крыму принадлежала хану Шадибеку, наиболее ранние, из известных мне, монеты которого начали чеканить в Азове в 801 г.х. (13 сентября 1398 г. – 2 сентября 1399 г.) [65, № 17, с. 16]. В. П. Лебедев, в основном опираясь на труды предшественников [36, с. 143, 145; 33, с. 149, рис. І.12, 31, 32; 66, с. 167, клад 188, с. 169, клад. 201, с. 170, клад 202 б, 203, с. 171, клад 204, 205, 206, с. 172, клад 209, с. 173, клад 215, 218, с. 174, клад 219, 220, с. 176, клад 229], указал, что монеты этого хана чеканили в Каффе и Солхате[75] в 802–809 гг.х. (3 сентября 1399 – 7 июня 1407 гг.). Впрочем, до сих пор не было дано изображение такой подобной ранней чеканки 802 г.х. [39, с. № 1282, с. 493. Ср.: 72] А на первых датированных изображениях крымских монет этого хана, по данным Г. А. Федорова-Давыдова, К. К. Хромова, В. П. Лебедева и В. В. Майко [65, с. 17–18. № 32–36; 34, с. 80, рис. 3, с. 81; 38, с. 165. № 4220–4222, 4240, с. 168–169], фигурируют 806–809 гг.х. (21 июля 1403 – 7 июня 1407 гг.). Во время правления Шадибека медные монеты свергнутого Токтамыша без соответствующей надчеканки трехногой тамгой, размещенной в центре шестиугольной звезды, были признаны вне закона. Как предполагает С. А. Бураковский, такие монеты пребывали в обращении преимущественно в крымско-азовском регионе [9, с. 65–74. Рис. 1–7, 9–10, с. 70–72. Рис. 1 с, с. 72].

Близкое родство нового хана с Тимур-Кутлугом и, очевидно, лояльное отношение к Крымской татарской знати обеспечили Шадибеку ее поддержку. Мухаммад, сын упомянутого в ярлыке хана Тимур-Кутлуга представителя крымской знати Хаджи Байрам Ходжи [4, с. 21; 51, с. 21], на стенах возведенной им в Солхате мечети высек надпись: «…построил эту благословенную мечеть в дни правления великого султана и щедрого хакана Шади Герай-хана[76], да продлит Бог его правление в семи мирах» [71, с. 169].

Но Шадибек правил недолго. Его замысел избавиться от всемогущего эмира Идегея раскрыли, и хану пришлось бежать в Хаджи-Тархан, а потом в Ширван [64, с. 133–134]. Там его приютил ширваншах Шейх Ибрагим, по фирману которого в Тебризе начали читать хутбу и чеканить монету с именем беглого хана в Дербенде, Баку, Шемахе и Кызылджи на протяжении 809–812 гг.х. (1406–1409 гг.). Себя он «скромно» именовал «ас-султан высочайший Шади-бек-хан» [58, с. 152–155, табл. 25]. Согласно посланию Идегея князю Василию Московскому, хан «Шадибекъ восмь лет царствовалъ» [61, № 15, с. 16; А.А. Горский датирует его декабрем 1408 г. См.: 15. Приложение ІІ. № 1, с. 196]. В 1409 г. следующий хан Пулад (в русских источниках «Булатъ Салтанъ»), правил уже третий год. Таким образом, Шадибек потерял власть в 1407 гг. Это подтверждают и монеты его преемника, чеканенные в Крыму в 809 г.х., и летописные источники [45, с. 130].

Для начала XV в. характерно очень незначительное количество письменных источников по истории Крыма. Поэтому выяснить обстоятельства смены власти на полуострове часто удается только гипотетически. К таким, например, принадлежит и битая якобы в Каффе в 809 г.х. (18 августа 1406 – 7 августа 1407 гг.) монета Тимур-хана [66, с. 171, клад 203, с. 176, клад 229; 53, № 556, с. 329; 73]. Можно предположить, что он воспользовался бегством Шадибека и на некоторое время захватил власть на полуострове. Но это вызывает сомнения. Идегей, выдвинувший в дальнейшем на правление Тимур-хана, никогда бы не сделал ставку на человека, который пытался без его санкции захватить власть, поскольку эмир был заинтересован лишь в марионеточных правителях.

Пулад был ставленником Идегея. Одни источники указывают, что он – сын Тимур-Кутлуга, другие – Шадибека. В. П. Лебедев подает начало чеканки монеты Пулада в Каффе с 811 г.х. (27 мая 1408 – 15 мая 1409 гг.) [35, с. 13; 66, с. 170, клад 201, с. 173, клад 215, 216, с. 176, клад 229]. Впрочем, опубликованные изображения первых известных чеканенных в Крыму монет датируются 809 г.х. (18 июня 1406 – 7 июня 1407 гг.) [74, №№ 94659; 94660; 112152]. Пулад не имел особых проблем в Крыму, хотя в целом его власть была слабой. Это понимали в Каффе, которая 13 и 15 июня 1410 г. заплатила значительную сумму правителю Алушты Ак-Берди-бею, послу и военному начальнику «господина Идиги-бея», но не хану. Городу также пришлось отдельно платить и родным Идегея [91, p. 19, fol. 27–28, p. 23, fol. 51].

Пулад контролировал Крым только полтора года [50, с. 36]. О внутренней ситуации на полуострове в то время известно мало. Солхат, хотя и оставался резиденцией крымских наместников, пришел в упадок. Уже в начале XV в. значительная его часть лежала в руинах, а главным городом полуострова стала Каффа [14, с. 14]. Наместником Солхата при Пуладе был некто Исмаил [91, p. 19, fol. 27 nota 5], который еще будет упомянут ниже.

О ситуации в Крыму в начале 1411 г. информация противоречивая. Так, по мнению А.Л. Пономарева, сын Токтамыша хан Джелал ад-Дин уже в первой декаде января выбил из Крымского полуострова силы Идегея. Но, к сожалению, приведенный Автором отрывок документа не дает возможности однозначно утверждать, что Джелал ад-Дин захватил Солхат. Примечательно, что каффинцы во второй декаде января того же года выплатили известному в дальнейшем крымскому хану Бек-Суфи значительную сумму денег [48, с. 165, прим. 12].

Но, согласно тех же массарий, в апреле – мае 1411 г. в Крыму еще распоряжались Пулад и Идегей [91, p. 20–21, fol. 30–31], а приведенный А. Л. Пономаревым текст не дает оснований утверждать, что Джелал ад-Дин был провозглашен «императором» в феврале [48, с. 166, прим. 13].

5 июня в массариях Каффы упоминается какой-то «dominis Jherchexiorum» (Черкес?) [91, p. 21, fol. 31]. Возможно, он идентичен «Черкесу правителю Кирк-ера» (Jhercie domino Chercherarum) в 1375 г. и «Черкесу» (Jarchasso или Iharcassium), он же «Зико» (то есть, черкес), правитель Солхата (segno Zicho, segno de Sorcati), который в 1380 г. подписывал договор с консулом Каффы Джаноно дель Боско [91, p. 8, fol. 6vº; 92, p. 53–55; 81, p. 161 nota 1, 162–165]. Впрочем, 15 июня 1411 г. Каффа выплатила 60 аспров уже послу неизвестного Магомет-бея [91, p. 23, fol. 51]. Сам Магомет-бей еще несколько раз встречается в записях на протяжении сентября месяца, а его сына «Jhalcoia» (Джелал-ходжа?) в октябре того же года упомянул вместе с послом «императора» неким «Balche» (Бек-Суфи?). Поэтому он, возможно, был на стороне следующего татарского правителя, сына Токтамыша хана Джелал ад-Дина [91, p. 22, fol. 46vº, 47vº, 48].

Крым был стратегически важным для продвижения к власти в Золотой Орде, поэтому не удивительно, что Джелал ад-Дин начал борьбу именно с захвата полуострова и в первой декаде июня 1411 г. Каффа выплатила ему значительные суммы [91, p. 21, fol. 31, p. 23, fol. 49 vº ]. Годом ранее хан принимал участие в Грюнвальдской битве на стороне Витовта. Однако в источниках упоминаний о возможной помощи литовского правителя Джелал ад-Дину в захвате Крыма нет. Не исключено, что и самой помощи тоже не было.

Армянский источник из Крыма сообщает о «ханствовании султана Тжалалатина сына Тохтамыша, (который) и овладел (курсив мой – В. Г.) страной нашей, что называется Сурхат» [56, № 114, с. 201 (1412 г.)]. Необходимо обратить внимание на одну деталь. Немецкие хронисты писали, что под Грюнвальд хан привел 30 тысяч татар и даже более. Эту информацию некоторые историки до сих пор воспринимают некритически [Ср.: 30, с. 136].

Такие невероятные цифры служили Ордену для антилитовской пропаганды в Европе и для того, чтобы оправдать свое поражение в битве [12, с. 91–99]. По оценкам специалистов, под Грюнвальдом Джелал ад-Дин имел в распоряжении до 1000 чел. [8, с. 16], к тому же в битве многие из них погибли [79, p. 235]. Если, даже не учитывая этих потерь, в следующем году силы Джелал ад-Дина выросли, скажем, в пять раз, то есть до 5000 чел., этого было бы слишком мало для борьбы за власть. Вполне вероятно, что летом 1411 г. Крымский полуостров фактически не имел вооруженной защиты. То есть, становится понятно, почему сын Токтамыша начал бороться за власть в Золотой Орде именно с захвата Крыма.

С другой стороны, похоже, что местная татарская верхушка не только не оказывала сопротивления новому хану, но и помогала ему. На такую мысль наталкивает запись 19 июля 1411 г. о двух послах в Каффу от упомянутого Исмаила. Он сохранил за собой и пост наместника за поддержку Джелал ад-Дина, который был в Солхате еще с 10 июня того же года [91, p. 23, fol. 49, 49vº ]. Одновременно, по мнению А.Л. Пономарева, Бек-Суфи в июле 1411 г. пребывал в Крыму, хотя приведенный исследователем текст не называет имени [48, с. 166, прим. 14].

Далее Джелал ад-Дин планировал наступать на Восток. Но для длительной борьбы он не мог обойтись без внешней поддержки. В августе 1411 года в Киеве хан встретился с великим князем литовским [43, с. 215]. 17 сентября Витовт уже был на Подолье в г. Каменец на Подолье [94, s. 92], поэтому Джелал ад-Дин должен был решить свои дела с литовским правителем до конца августа. После этой встречи он начал наступать на Азов.

В восточных источниках указано, что Джелал ад-Дин пришел «из стран русских» [63, с. 473]. Но о военном вмешательстве литовцев не упоминается. Вероятно, помощь Витовта ограничивалась финансами и/или снаряжением. Джелал ад-Дину удалось убить Пулада и закрепиться в Золотой Орде уже в ноябре – декабре 1411 г. [59, с. 46–52]. Однако в дальнейшем ему пришлось бороться с другим выдвиженцем Идегея – ханом Тимуром, сыном Тимур-Кутлуга [50, с. 36], который, возможно, также чеканил свою монету в Крыму [66, с. 171, клад 203 (монета не датирована, поэтому под сомнением)]. В целом, Джелал ад-Дин правил немного больше года. Примерно в конце сентября–начале октябре 1412 г. его убил родной брат Керим-Берди [43, с. 219; 50, с. 37].

Крыму частая смена власти приносила только беды. Летом 1413 г. какой-то «безбожный, неверный господин Кавка», которого Т.Е. Саргсян почему то отождествляет с наместником Солхата, держал в осаде Каффу, но на праздник Пятидесятницы (11 июня) отступил [56, № 115, с. 203]. Учитывая, что после этого «Бог дал невозмутимое спокойствие» не только городу, но и стране в целом, а под «страной» армянские писцы всегда подразумевали весь Крым, считаю, что он не мог быть правителем Солхата. Скорее всего, Кавка пришел из-за границ полуострова. Был ли он человеком Тимур-хана, Керим-Берди или казакующим авантюристом, неизвестно.

Н. Савельев считал, что Керим-Берди мог чеканить в Крыму свою монету [53, № 562, с. 334], тогда как Р.Ю. Рева и Н.М. Шафарев, после изучения всех сохранившихся монет, отрицают такую возможность [52]. Тем не менее, Керим-Берди был в Крыму, но его приход туда в 1414 г. принес жителям полуострова только горе, грабежи и нужду [56, № 117, с. 206].

Новый хан правил еще меньше, чем его предшественник. Согласно Й. Шильтбергеру, правление продолжалось только пять месяцев [50, с. 37], то есть примерно до начала весны 1413 г. Он тоже пал от руки своего брата Кепека, которому уже в 1414 г. пришлось уступить власть очередному ставленнику Идегея хану Чекре (Чокре).

О присутствии Кепека в Крыму ничего не известно. Но известно, что он искал спасения у Витовта, где ожидали его прибытия во второй половине июля 1416 г. [80, № 683, p. 352] Так поступил и сын Токтамыша хан Джаббар-Берди, который также боролся за власть в Золотой Орде. Спасаясь от эмира Идегея и хана Дервиша, он бежал в Литву, где и был убит в конце 1417 г. [80, № 757, p. 398].

Можно ли утверждать, что Витовт поддержал Кепека и Джабар-Берди в их претензиях на трон в Сарае? Ни один из известных мне источников это не подтверждает, а беглые ханы всегда находили приют в Литве начиная от Токтамыша и заканчивая детьми Хаджи Гирея Айдером и Нур-Девлетом. Как правило, местом их пребывания был Киев. Вполне возможно, что именно этим объясняется нападение Идегея на Киев в 1416 г. Эмир захватил и разграбил город, а его жителей увел в плен. Только гарнизон замка из поляков и русинов отбил все нападения [46, с. 80, 213; 83, s. 182–183; 25, с. 125 прим. 25]. Но поскольку торговые связи с Крымом, которые активно поддерживали купцы даже из далекого Вроцлава [90, s. 91 (19 июля 1417 г.); аналогичная ситуация с купцами из Кракова. См.: 85, № 104, p. 146 (21 июня 1403 г.)], от этого не пострадали, можно предположить, что татары Крымского улуса в нападении не участвовали.

С 820 г.х. (18 февраля 1417 – 7 февраля 1418 гг.) на Крымском полуострове верховным правителем признавали Дервиша [его монеты крымского чекана см.: 38, с. 166. № 4264–4265; 21, с. 193–196, рис. 1.4–1.5], очередного ставленника Идегея. Но в самом Крыму сложилась уникальная ситуация. На отчеканенных в Солхате в 822 г.х. (28 января 1419 – 16 января 1420 гг.) монетах читается сразу три имени: хана Дервиша, темника Идегея[77] и крымского правителя Бек-Суфи [68, с. 366, 371. Рис. 1–2; 35, с. 13; 36, с. 145; 11, с. 53–54], личность которого была установлена относительно недавно [57, с. 98–100].

Последний раз Бек-Суфи был упомянут в источниках в 1411 г. Где он пребывал между 1411 и 1419 гг. и чем занимался неизвестно. Сообщение польского хрониста Яна Длугоша о том, что великий князь литовский Витовт в 1418 г. сделал его «царем» в Крыму [83, s. 203], скорее всего, не соответствует действительности. Хронист не только перекрутил имя Бека-Суфи, назвав его «Betsubul», но и понятия не имел о генеалогии крымских правителей, как и хронологии событий в Крыму. Так, Керим-Берди назван им сыном Джелал ад-Дина, а «Betsubul» выступает победителем в войне с Керим-Берди. Длугош вообще имел довольно смутное представление даже о современных ему событиях в Крыму в 1475 г. [19, c. 173–174].

Положение Золотой Орды было критическим. Частая смена ханов лишь усугубляла положение [91, p. 303]. Всесильный в прошлом Идегей вынужден был предложить своему врагу Витовту союз. О заключении его Длугош упомянул в описании событий до 12 августа 1419 г. [83, s. 220]. Неспособность Идегея контролировать далекий Крым вызвала необходимость передать власть на полуострове «местному» чингизиду – Бек-Суфи. На монетах хана его титул передается как «Султан Сын Султана Бек-Суфи Хан» [69, c. 387], что указывает на наследственные права правления.

Не исключено, что Бек-Суфи получил власть при содействии местной татарской знати. Так, в 1420 г. на его службе встречаем двух людей, которые десятилетием ранее служили Идегею и хану Джелал ад-Дину – Ак-Берди-бея и Исмаила. При этом последний оставался наместником Солхата [91, p. 26, fol. 77, p. 19–20, fol. 27–28, p. 23, fol. 49]. Еще одним персонажем, который в 1408 г. служил Идегею [44, c. 155], а в 1420 г. в Крыму хану Бек-Суфи и, вероятно, Девлет-Берди в 1423 г. был царевич Тенгри-Берди [91, p. 25, fol. 76 vº, p. 29, fol. 66 vº ].

Но можно ли утверждать, что Бек-Суфи был самостоятельным правителем Крыма? Но мой взгляд, это исключено. Об этом говорит ярлык хана Улуг Мухаммада от 15–24 апреля 1420 г. выданный Туглу-бею на наследственное право собирать налоги в районе г. Керчь [5, Прибавление к сборнику материалов. С. 17–19; 16, c. 113–119]. Следовательно, Бек-Суфи не мог не признавать право на верховную власть в Крыму хана Улуг Мухаммада.

Документально подтверждено, что Бек-Суфи правил в Крыму, по крайней мере, до начала июля 1421 р. [91, p. 25, fol. 470 vº ]. Его власть была ограничена ближайшими к Крымскому полуострову территориями Северного Причерноморья и Приазовья[78], а резиденция находилась в г. Солхат. Такой вывод можно сделать из каффинских источников за август 1420 г. где упоминается не названный по имени «император Солхата» [91, p. 25, fol. 76 vº ], которым тогда мог быть только Бек-Суфи. При этом отношения «императора» с Витовтом были дружественными. Послы обоих правителей вместе в сентябре и ноябре 1420 г. были в Каффе, а в 1421 г. о дружбе правителей свидетельствовал де Ланнуа [91, p. 25, fol. 76 vº; 97, c. 442].

Де Ланнуа имел поручение от Витовта заехать к «императору Солхата», но на момент прибытия в Крым выяснилось, что тот уже умер. Попробуем выяснить, когда это произошло. Как уже было сказано, 8 июля Бек-Суфи еще был жив. Под Белгородом на де Ланнуа напали грабители, которые на всю ночь привязали его к дереву в одной рубашке. Уже в городе он отправил часть своего груза морем в Каффу, откуда после сам отбыл в Константинополь на венецианской галере [97, c. 439, 440, 443].

Таким образом, есть три хронологических репера: 8 июля, когда Бек-Суфи еще был жив, и два недатированных события из жизни де Ланнуа. Однозначно можно сказать, что фламандец был в Белгороде летом. Только в теплое время года без вреда для здоровья он мог простоять всю ночь привязанным, ведь для климата того времени были характерны ранние морозы, от которых замерзали корабли даже на рейде Каффы [31, c. 185]. Навигация в Черном море продолжалась до октября. Таким образом, Бек-Суфи умер в конце августа – начале сентября 1421 г. Это подтверждают и монеты крымского хана Девлет-Берди с датой 824 г.х. (6 января – 25 декабря 1421 г.), где его имя единолично фигурирует в легенде [69, c. 388–389]. По данным А.Л. Пономарева, согласно недоступного мне источника [49, c. 77][79], де Ланнуа отбыл из Крыма на галере, которая возвращалась из Таны в октябре 1421 г.

После смерти Бека-Суфи у татар возникло две враждующих партии. Они спорили с «татарами великого хана, императора Орды о назначении (курсив мой – В.Г.) нового императора, поскольку каждая из них хотела своего» [97, с. 442]. Ханом Золотой Орды, или самым сильным из них на тот момент, был Улуг Мухаммад. А.П. Григорьев обратил внимание, что Улуг Мухаммад чеканил монету в 821 г.х. (8 февраля 1418 – 27 января 1419 гг.) в Булгаре и в 822 г.х. (28 января 1419 – 16 января 1420 гг.) в Хаджи-Тархане [16, с. 117].

Тут следует обратиться к возможному «крымскому следу» смерти Идегея, что, вероятно, поможет понять и роль известного в последствии Тегене Ширина. Д. Исхаков и И. Измайлов считают, что он служил сыну Токтамыша хану Кадыр-Берди [27, с. 31], хотя в известных мне источниках это не отражено. Согласно Джами ат-таварих, трехлетний Кадыр-Берди оказался в Крыму (1407–1408 гг.), куда его отправила сестра Джанике с разрешения своего мужа Идегея [10, с. 233]. Матерью Кадыр-Берди и Джанике была наложница хана из племени черкесов [40, с. 45]. Учитывая значительное количество аланского населения в Крыму, можно предположить, что родом она была из «страны Ас» с центром в Чуфут-Кале, где со временем похоронили саму Джанике.

В 1419 г. Кадыр-Берди с войском напал на Идегея. Всесильный эмир был повержен, но юный хан тоже умер от ран [10, с. 233–234]. Понятно, что не он вел войско, а его знать, которая и определяла стратегию войны с Идегеем [10, с. 234]. Но утверждение о том, что Кадыр-Берди был креатурой Витовта на золотоордынском престоле [15, с. 136], учитывая слишком юный возраст хана, мне кажется сомнительным.

Летописец второй половины XVI в. эль-Дженайби писал, что после смерти Кадыр-Берди татарская знать посадила на трон юного Кичи Мухаммада, «который был отцом хаканов Крымской земли». После этого ее представителям пришлось воевать с Идегеем, которого они убили [63, с. 538]. Информатор летописца, вероятно, перепутал «Большого» и «Малого» Мухаммадов. Ни один из них не стал отцом будущего первого Крымского хана, но Улуг Мухаммад был близким родственником Девлет-Берди и, соответственно, Гиреев. Тегене-бей враждовал с Идегеем и был причастен к его убийству. Наверное, не Кичи Мухаммад, а Улуг Мухаммад получил власть с помощью Тегене Ширина[80]. Косвенно, это подтверждается тем, что в январе 1424 г. Улуг Мухаммад отблагодарил бея прибыльной должностью наместника Солхата [91, p. 32, fol. 76 vº ].

По нумизматическим данным, хан Девлет-Берди правил на полуострове в 1421–1423, 1424 гг. [68, c. 366–372; 96, p. 168–172, tavola I–II] Согласно «Му‘ изз ал-ансā б» и «Та’рих-и арба‘ улус», Девлет-Берди был сыном Таш-Тимура [40, c. 45; 24, c. 111]. В генуэзских источниках сказано, что он был «братом императора» [48, c. 174, прим. 26], имя которого, к сожалению, источник не умалчивает. Вероятно, именно на Девлет-Берди ссылались жители Кирк-ера, когда в 864 г.х. (1459–1460 гг.) просили хана Хаджи Гирея дать им тарханный ярлык по примеру его не названного по имени дяди [60, № 1, c. 8–9].

Согласно Супрасльской летописи и, как считают отдельные исследователи, М. Стрыйковского, Девлет-Берди получил власть с помощью литовского правителя [47, c. 59; 95, s. 175]. Но сообщение в летописи это, фактически, панегирик Витовту. Ведомости Стрыйковского такого же характера, а имя хана – «Dewletkierej» – хронист исказил. Подтверждения вмешательства Витовта в других известных мне синхронных источниках не найдены.

На Крымских монетах, чеканенных в 824 г.х. (6 января – 25 декабря 1421 г.), рядом фигурируют имена ханов Бек-Суфи и Девлет-Берди [68, c. 366]. Бек-Суфи умер еще до зимы 1421 г., следовательно, его преемник использовал для чеканки своей монеты штемпели предшественника. Судя по всему, так продолжалось до 1422 г. [68, c. 367; 69. c. 387]. Вероятно, у Девлет-Берди возникли какие-то проблемы, поскольку некоторые монеты были выбиты двумя лицевыми штемпелями [69, c. 388, таб. 5.1–5.2].

А.Л. Пономарев считает, что генуэзцы не признавали Девлет-Берди ханом. Основанием ему послужила запись о поднесении каффинцами 16 декабря 1421 г. «господину Девлет-Берди брату императора» (domino Taulatberdi fratri Imperatoris) крупную сумму – 1793 аспров [48, с. 174–175, прим. 26]. В его пользу, вроде бы, говорит и нумизматический источник – на недатированных монетах Девлет-Берди чеканенных в Каффе и некоторых датируемых 824 г.х. отсутствует титул «султан» [69, с. 387, таб. 4.2, с. 388, таб. 5.1–5.2, с. 389, таб. 6.1, 7.1, с. 390, таб. 8.1]. А.Л. Пономарев объясняет это тем, что в Каффе вынуждены были ждать, пока Девлет-Берди признают «императором» крымские беи.

С этим согласится сложно. На четко датируемых монетах 824 г.х. чеканенных в Солхате титул хана читается как «Султан Давлат Берды» [69, с. 385, таб. 1.1–1.2]. Как уже было указано выше, 824 г.х. закончился 25 декабря 1421 г. Чекан с аналогичной легендой был продолжен в Солхате и в следующем 825 г.х. [69, с. 386, таб. 2.1–2.2]. Трудно представить, что не признанный крымскими беями легитимным правителем Крымского улуса хан вообще смог бы начать в Солхате выпуск своих монет.

Я полагаю, что причину поведения генуэзцев указал де Ланнуа: после смерти Бек-Суфи в Крыму возникло две партии, каждая из которых отстаивала своего представителя, которого должен был утвердить «великий правитель» хан Золотой Орды. Очевидно, что победила партия Девлет-Берди, которого и утвердил Улуг Мухаммад в конце 1421 или начале 1422 гг. Подтверждает это и ситуация с наместниками Солхата, о чем будет речь ниже. В каффинских источниках в апреле 1422 г. упоминается один не названный по имени «император Солхата» [91, p. 27, fol. 80–80vº ], которым мог быть только Девлет-Берди. В мае 1423 г. он зафиксирован уже как единственный «император» [91, p. 30, fol. 234].

Но следует обратить особое внимание, что 16 декабря 1423 г., когда генуэзцы сделали очередное подношение Девлет-Берди в 150 аспров, он снова назван всего лишь «братом императора» [91, p. 29, fol. 66 vº ][81], хотя, по сведениям А.Л. Пономарева, 12 и 20 декабря того же года каффинцы называют его «императором» [48, c. 177]. Тут необходимо отметить, что бывших ханов, или царей, как их именовали в Московском государстве, не было. К примеру, Айдар и Нур-Девлет в Крымском ханстве правили очень короткое время и, тем не менее, до конца жизни в Москве их называли царями.

Возвращаясь к вопросу о наместниках. При Девлет-Берди в Солхате наместничал Тутол-бей (Татол-бей), но он был не единственным его правителем [91, p. 28, fol. 32 vº ]. В начале февраля 1423 г. он упомянут как «второй правитель Солхата» (altero domino Surchati) [91, p. 29, fol. 62 vº ]. Дуализм власти наместников подтверждается данными о том, что Тутол-бей и «второй правитель Солхата» (altero domino Surchati) Саид-Мансур [91, p. 30, fol. 86 vº, p. 31, fol. 236 vº (27 марта и 27 июля 1423 г.)] вместе отправляли посла Бекзаде в феврале и двух отдельных послов в марте и мае 1423 г. [91, p. 29, fol. 86 vº, p. 30, fol. 233].

Наличие одновременно двух правителей в городе свидетельствует о том, что кандидатура Девлет-Берди могла быть согласована с Улуг Мухаммадом, интересы которого представлял один из наместников Солхата. А Витовт вряд ли был причастен к получению власти в Крыму ханом Девлет-Берди вообще. Для реализации своих планов на Востоке он был заинтересован в едином пролитовском хане Золотой Орды и не стал бы размениваться на мелкого правителя отдельного улуса. Подтверждением этого служит письмо магистру Тевтонского Орден от 22 июня 1424 г., в котором литовский правитель прямо заявил, что его протекцией и помощью для завоевания всех (!) ордынских владений пользовался лишь Улуг Мухаммад [80, № 1159, p. 660]. То есть, Девлет-Берди пришел к власти опираясь на свое родство с предыдущими правителями Крымского улуса ханами Бек-Суфи и Таш-Тимуром.

Тут уместно вспомнить, что предки Таш-Тимура, Бек-Суфи и Девлет-Берди неоднократно были наместниками в Солхате. В частности, Уз-Тимур б. Тука-Тимур – 70-е гг. XIII в., Тулек-Тимур б. Кюнджек – 20–30-е гг. XIV в., Али-бек б. Иса б. Тулек-Тимур – 1350–1351 гг., Кутлуг-Тимур б. Тулек-Тимур – 1358–1365 (?) гг., Таш-Тимур б. Джанса – 1392–1395 гг. [17, c. 138–178]. Все они были лояльными по отношению к правителям в Сарае. Очевидно, что на начальном этапе своей политической карьеры Девлет-Берди, как и Бек-Суфи, был так же лояльным к Улуг Мухаммаду. Он не отрицал право ханов Золотой Орды на крымскую дань, что подтверждается сосуществованием в Солхате двух наместников. К сожалению, источники не дают ответа, кто из них представлял Улуг Мухаммада, а кто – Девлет-Берди.

Как период 1421–1423 гг. развивались отношения Девлет-Берди с Витовтом, ответить сложно. Из более позднего источника известно, что от великого князя литовского к хану приезжал сарацин Ибрагим (Ibraynum), которого в Крыму приняли, как следует. Потом при невыясненных обстоятельствах хан не только «по совету злых людей» поссорился с литовским правителем, но и сам потерял власть.

Возможной причиной испорченных отношений между Витовтом и Девлет-Берди могло стать нападение татар на владения Польской короны. Воспользовавшись отсутствием поляков, которые ушли воевать с Тевтонским Орденом, в 1422 г. «часть Орды, которая всегда нападала на Польшу» совершила набег. Какая это была «часть Орды» и какие от нее пострадали территории, неизвестно (скорее всего, Подолье). Но поляки сумели разбить ее, убив более пятисот нападавших [83, s. 283].

Впрочем, это не аргумент, ведь подобные набеги татар на пограничные земли продолжались постоянно. Например, в конце 1420 г. орденские источники сообщают о том, что татары напали на литовские владения [89, № 2517, p. 698], а осенью 1424 г. хан Куйдадат (Худайдад) разорил земли верхней Оки [6, 205–210]. В это время в Золотой Орде боролись за власть сразу шесть ханов. Роль Витовта в этих процессах, по моему мнению, переоценена. Для обороны границы от перманентных татарских набегов литовский правитель сам нуждался в деньгах, которые планировал получить от духовенства, заручившись поддержкой Папы Мартина V (1424 г.) [86, № 18, p. 49–50 (367–368)].

По мнению А.Л. Пономарева, весной 1423 г. Девлет-Берди получил от Каффы крупную сумму денег – 60 тыс. безантов и начал войну [48, с. 176]. Вопрос с кем хан воевал, Автор оставил открытым, да и источники не указывают прямо на то, что война была. Сами по себе интенсивные контакты между ханом и Каффой, как и его просьба укрыть (?) в городе какую-то женщину, а не ханских жен, детей или казну, еще не есть показателем проблем у Девлет-Берди.

Обстоятельства этого события неизвестны. По косвенным данным можно сделать вывод, что это произошло не позднее середины осени 1423 г., ведь 19 октября этого года упоминается новый правитель Солхата по имени Catolo Polat (Кутлуг Пулат?) [91, p. 31, fol. 75]. Он занимал должность, вероятно, до 1 января 1424 г., когда прибыл в Каффу в качестве посла Улуг Мухаммада [91, p. 31, fol. 76 vº ]. А немного раньше, 30 декабря 1423 г., в каффинских документах появилась запись о самом «великом императоре» Мухаммад-хане (Улуг Мухаммад), который распоряжается на полуострове. Тут же 6 января 1424 г. появился Тегене-бей, который от имени «великого императора» стал новым наместником Солхата [91, p. 32, fol. 76].

Но очень быстро ситуация кардинально изменилась. Уже 11 января 1424 г. Девлет-Берди (Odolat-Berdi или Dolat-Berdi) был снова назван императором, но «недавно избранным». При нем же появляется и очередной новый наместник Солхата, некто Болта-бей, сменивший на посту упомянутого 7 января Орда Ходжу (Orda Coiha) [91, p. 32, fol. 77 vº, p. 33, fol. 78]. Таким образом, за два дня (6 и 7 января) источники упоминают двух разных наместников Солхата – Тегене-бея и Орда Ходжу, что повторяет ситуацию с дуализмом власти до прихода в Крым Улуг Мухаммада.

Сложно согласится с мнением А.Л. Пономарева о перевороте в Крыму в декабре 1423 г. Если Девлет-Берди низложили крымские беи, то вряд ли они бы его «избрали» ханом менее чем через месяц. А если его согнал с трона Улуг Мухаммад, то это нельзя считать переворотом. По моему мнению, «избрание» хана произошло не вследствие борьбы Девлет-Берди с Улуг Мухаммадом, а в результате договора между ними. Улуг Мухаммаду пришлось срочно покинуть Крым из-за угрозы полного захвата его владений ханом Бараком, который еще в предыдущем году контролировал значительную их часть [64, c. 196; 2, c. 40][82]. Это значит, что хан Золотой Орды не отрицал возможость существования местного хана, который бы был лояльным к Сараю и собирал для него крымскую дань. Генуя так же рекомендовала консулу Каффы придерживаться мира с Девлет-Берди [91, p. 355].

Уже 24 февраля 1424 г. в каффинских источниках упоминается «другой правитель Солхата» Саид-Исмаил [91, p. 33, fol. 79º v]. То есть, в Солхате еще пребывали наместники, которые служили «великому императору» и местному хану.

По мнению А. Л. Пономарева, уже весной 1424 г. Девлет-Берди нанес поражение Улуг Мухаммаду. Но, к сожалению, в приведенном им отрывке массарии, сказано лишь о том, что некий татарин получил вознаграждение за известие о конфликте с Мухаммад-ханом (Macomet can) [48, c. 178, прим. 40]. Уже в июне Девлет-Берди бежал, а Улуг Мухаммад взял Крым под свой контроль [48, c. 178; 91, p. 33, fol. 81]. Запись от 15 июня сообщает, что при новом «императоре» Мухаммад-хане (Улуг Мухаммаде) назначенных им правителей Солхата теперь было не двое, а почему-то трое [91, p. 33, fol. 83 vº, p. 34, fol. 84 vº ]. Хана и его «баронов» каффинцы вынуждены были задабривать подарками [91, p. 33, fol. 83 vº (27 июня 1424 г.), p. 34, fol. 84 vº (без даты)]. Но где в это время был сам Улуг Мухаммад точно не известно. 22 июня Витовт уже знал о событиях в Крыму и в своем письме из Вильно к магистру Ордена П. фон Русдорффу сообщил, что у него пребывает посольство хана, который, пользуясь его поддержкой, взял полную власть в своем царстве [80, № 1159, p. 660].

Но, дела Улуг Мухаммада обстояли не совсем так, как их преподнесло посольства хана литовскому правителю. Уже к 24 августа Улуг Мухаммад потерял Крым, который снова занял Девлет-Берди [91, p. 33, fol. 84], а в конце 1424 – начале 1425 гг. ему вообще пришлось отсиживаться у Витовта [80, № 1681, p. 688]. 12 февраля 1425 г. прокураторы Банка Св. Георгия подняли вопрос о возвращении от коммуны или массарии Каффы ассигнованных им 32 тыс. лир, истраченных, в частности, на «ведение войны» [29, № (без номера), c. 14]. Вероятно, генуэзцы финансировали Девлет-Берди пока он удерживал Крым. По каким-то причинам разуверившись в нем, каффинцы не только отправили в апреле 1425 г. к Улуг Мухаммаду послов, но и выслали ему на помощь против Солхата военный отряд во главе с самим консулом. К средине мая 1425 г. Улуг Мухаммад вернул Крым под свой контроль [48, С. 179, прим. 45–47].

В низовьях Днепра и Крыму Улуг Мухаммад задержался на зимовку 1425–1426 гг. [48, c. 179–180]. Тогда его титуловали просто «император», без эпитета «великий» [91, p. 34, fol. 135 vº ]. Это свидетельствует, что теснимый ханом Бараком Улуг Мухаммад в то время не контролировал других территорий, кроме Крымского улуса [3, c. 102]. Весной 1426 г. хан начал новое наступление, в ходе которого имел успех в борьбе с Бараком и Мансуром [62, c. 54].

Пока Улуг Мухаммад отсутствовал в Крыму, в апреле 1426 г. полуостровом снова завладел Девлет-Берди. Он сразу решил возобновить контакт с генуэзцами [48, c. 180] и Витовтом. Кафинский францисканец «Ouanissius», вероятно армянин Ованес[83], в письме Витовту от 2 мая 1426 г. писал, что хан, прибыв в Солхат, заверил его, что никогда не был врагом литовского правителя и хочет поддерживать с ним дружеские отношения и установить торговые связи [80, № 1223, p. 721–722].

Кроме Витовта Девлет-Берди искал признания и у других правителей. В марте 1427 г. в Египте получили от него письмо. От приезжего египтяне узнали, что в Дешт-и-Кипчак борются за власть сразу три правителя. Девлет-Берди захватил Крым (Солхат) и прилегающие к нему территории. Это было восстание против Улуг Мухаммада, который овладел Сараем. В то же время хан Барак контролировал земли возле владений Тамерлана [63, c. 533–534; 50, c. 37]. Девлет-Берди, который пытался распространить свою власть на центральные ордынские владения, рассматривал Крым в качестве опорной базы для экспансии на Восток. Об этом говорит и топография находок достаточно редких монет этого хана, которые преимущественно отчеканены и найдены вне границ Крымского полуострова (чекан г. Сарай, 831 г.х. (22 октября 1427 г. – 10 октября 1428 гг.) и недатированные монеты из Хаджи-Тархана) [76, № 139088, 261; 77, № 113471, 113464, 97291, 77610, 6154; 82, p. 395; 67, c. 35; 66, c. 167, 168, 174, 177, клад 189, 195, 219, 238а; 41, c. 111].

Таким образом, при посредничестве францисканцев Девлет-Берди искал примирения с Витовтом и, вероятно, поддержки последнего в борьбе за власть над всей Золотой Ордой или хотя бы нейтралитета Литвы. Учитывая, что литовский правитель был протектором Улуг Мухаммада, Девлет-Берди вряд ли получил помощь. Самостоятельно тягаться ни с Бараком, ни с Улуг Мухаммадом он не смог и сошел с исторической арены. После 1427 г. о нем нет никаких известий. Вероятно, он погиб при еще не выясненных обстоятельствах.

Крым снова перешел под власть Улуг Мухаммада в том же 830 г.х. [63, c. 533], который закончился 21 октября 1427 гг. Каким были в этот период его отношения с местной татарской знатью неизвестно. По-видимому, с Каффой они могли быть натянутыми, поскольку из Генуи советовали каффинцам придерживаться мира с ханом [91, p. 477].

В 832 г.х. (11 октября 1428 – 30 сентября 1429 гг.) Улуг Мухаммад [62, c. 54–55; 26, № 66, c. 103–104; 42, c. 225–236] был правителем не только Крыма, но и Золотой Орды [63, c. 534; 24, c. 110–111]. В этой борьбе его поддержала Крымская знать во главе с Ширином Тегене-беем. Согласно летописи, они узнали, что «славный господарь близь есть, во … граде Киеви, и придоша сами, и поклонишася ему …, и дары многи принесоша, и просятъ у него царя, он же далъ имъ царя именемъ Магнета». Пребывание литовского правителя в Киеве в сентябре 1427 г. подтверждено его итинерарием [94, s. 105; 80, № 1428, p. 778, 780]. Вероятно, «старейшины» были из близкого Крыма, а не с берегов далекой Волги. Не исключено, что контакты литовского правителя с Тегене-беем были тесными. Позже в письме его сыну Эминеку Солтану[84] король Казимир вспоминал, что Витовт «держал в приязни и в ласке отца твого» [93, № 13, s. 207; 55, № 23, c. 28].

В пользу летописных известий говорит и «Родословная Ширинских», где сказано, что «ханы избираемы были Ширинскими беями. И первым по Кадыр-Берди избран таковым Улуг Мегмет Гирей хан, Тегене беем Ширинским» [32, № 55, c. 124]. Впрочем, и сам Витовт в письме к великому магистру Ордена от 17 марта 1427 г. откровенно заявил, что татарский «император» получил власть с его помощью [80, № 1270, p. 759].

В круговороте войны ситуация в Крыму приближалась к катастрофической. Один из армянских писцов сделал горькую приписку в только что оконченном в 1428 г. труде: «в пору смятения написал ее (книгу – В.Г.), в недоброе и горькое время, когда убавилось святилищ и праведность людская, поскольку народ лучников (татары – В.Г.) много монастырей разрушил, деревень и селений разорил…» [56, № 127, c. 215].

В безопасности люди могли себя чувствовать лишь за крепкими стенами больших городов, таких как Каффа или Сугдея. Поэтому еще с 80-х гг. XІV в. пышными эпитетами вместо Солхата начинают награждать Каффу: «в стране Крыму, в прекрасной и славной столице, которая называется Каффа, возле берега моря в княжении латинян» и т.п. [56, № 102, с. 186, № 120, с. 209, № 124, с. 212, № 127, с. 215 и др.]. Город быстро превратился в большой и многонациональный [31, c. 181; 20, c. 107–116; 22, c. 4]. В то же время Солхат, вопреки тому, что он еще оставался значительным городом [31, c. 183–184], армянские писцы вообще перестают упоминать.

До сих пор не решена проблема резиденции Крымских правителей. Титул «император Солхата» указывает не только на расположение резиденции, но и на географические рамки их полномочий. В то же время на протяжении 1417/1418–1430 гг. резиденцией «императоров» на самом деле мог быть Эски-Юрт [13, c. 85–98][85]. Солхат же стал столицей не только Крымского полуострова, но и всего государства лишь ненадолго, когда Улуг Мухаммад был единственным правителем Золотой Орды [64, c. 212], сделав полуостров своей опорной базой.

События 1430 г., связанные с требованием Витовта поднять его знамена над Каффой, уже были детально рассмотрены в одной из публикаций [18, c. 113–115]. Поэтому, тут нет необходимости еще раз останавливаться на этом моменте.

Подводя черту под данным исследованием, следует обратиться к одному позднему, но интересному источнику. Речь о письме крымского хана Менгли Гирея к Александру Казимировичу, в котором он дает перечень «царей», бывших в мире и союзных отношениях с правителями Великого княжества Литовского: «Токтамыша, Чжелегдиня, Перберди, Кебек, Керемберди, Кадерберди, Магнет, Селехмат, Ажи Кгирей, Мордовлат, Менди Кгирей» [88, № 11, p. 53; 93, № 76, s. 290]. То есть это были Токтамыш, Джелал ад-Дин, Кепек, Керим-Берди, Кадыр-Берди, Улуг Мухаммад, Сайид-Ахмет, Хаджи Гирей, Нур-Девлет и Менгли Гирей.

Среди тех, чью власть в 1399–1430 гг. признавали в Крыму, пропущены ханы Тимур-Кутлуг, Шадибек, Пулад (под которым вряд ли следует понимать «Перберди»), Дервиш, Бек-Суфи и сам эмир Идегей. Попробуем понять логику составителя и отсутствие в списке отдельных ханов. Несмотря на неполный список, в нем представлены лишь те ханы, чью власть признавали в Золотой Орде и Солхате одновременно, за исключением, собственно, ханов Крымского ханства – Хаджи Гирея, Нур-Девлета и Менгли Гирея.

Тимур-Кутлуг правил в Золотой Орде весьма короткое время. Его монету в Крыму чеканили [75], но был ли он сам на полуострове неизвестно. С его детьми Хаджи и Менгли Гиреям пришлось отстаивать свою власть в жестокой борьбе. Кратковременную власть Дервиша в Крыму признавали, но сам он на полуострове не был. Аналогичная ситуация и с Шадибеком. Бек-Суфи был лишь правителем Крымского улуса, но в Золотой Орде не правил. Единственным, кто правил и в Крыму, и в Золотой Орде был Девлет-Берди, но его правление было столь кратким, что, скорее всего, не оставило никакой памяти для потомков.

Таким образом, формируя в 1506 г. список дружественных Великому княжеству Литовскому ордынских ханов писец, очевидно, имел задачу подать не объективный перечень ханов, а изложить претензии Гиреев на наследство Золотой Орды. Одновременно, это указывает, что Бек-Суфи, близкий родственник Гиреев, ими самими не считался независимым крымским ханом. Так же, как не считали таковым и Таш-Тимура, отца Бек-Суфи, который правил в Крыму в 1392–1395 гг. Не смотря на то, что имя Таш-Тимура его наследники ни разу не упомянули в официальных документах, память о нем жила и в XVIII в. Так, крымский хронист Абдулгаффар Кырыми в перечне крымских правителей назвал Таш-Тимура не ханом, а лишь «огланом» (Baş Temü r Oğ lan) [1, c. 20, 112].

Общие выводы: 1. Крым и его правители зависели от ханов Золотой Орды, но пользовались широкой автономией, имели титул «император Солхата» и чеканили собственную монету. 2. Бек-Суфи с согласия ханов Золотой Орды и эмира Идегея был султаном Крымского улуса, но не ханом Крымского ханства. 3. Улуг Мухаммад продолжил введенную Идегеем практику признания в Крыму собственного «императора». При его правлении «императорами Солхата» были Бек-Суфи и Девлет-Берди. 4. Девлет-Берди не рассматривал Крымский улус как отдельное от Золотой Орды ханство, а использовал полуостров в качестве плацдарма для расширения своей власти на Восток. 5. Влияние великого князя литовского Витовта на события в Крыму исследователями, вероятно, сильно преувеличены.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Абдулгаффар Кырыми. Умдет ал-ахбар. Книга 1: Транскрипция факсимиле // Серия «Язма Мирас. Письменное наследие. Textual Heritage. Вып. 1 / Транскрипция Дерья Дерин Пашаоглу; отв. ред. И.М. Миргалеев. Казань: Ин-т истории им. Ш. Марджани, 2014. 420 с.

2. Ахмедов Б.А. Государство кочевых узбеков. М.: Наука, 1965. 194 с.

3. Бартольд В.В. Улугбек и его время. Сочинения. Т. II. Ч. 2 // Работы по отдельным проблемам истории Средней Азии. М.: Наука, 1964. С. 22–196.

4. Березин Н.И. Тарханные ярлыки Тохтамыша, Тимур Кутлука и Саадет-Гирея, с введением, переписью, переводом и примечаниями. Казань, 1851. 56 с.

5. Березин И.Н. Тарханные ярлыки Крымских ханов Менгли-Гирея и Мухаммед-Гирея // Записки Одесского общества истории древностей. Т. 8. Одесса, 1872. Прибавление к сборнику материалов. С. 10–23.

6. Беспалов Р.А. Битва коалиции феодалов Верхнего Поочья с ханом Куйдадатом осенью 1424 г. Верхнее Подонье: Археология. История. Вып. 4. Тула: Гос. Музей-заповедник «Куликово поле», 2009. С. 205–210.

7. Беспалов Р.А. Литовско-ордынские отношения 1419–1429 годов и первая попытка образования Крымского ханства // Материалы по Археологии и Истории Античного и Средневекового Крыма. Вып. V. Севастополь-Тюмень, 2013. С. 30–52.

8. Бискуп М. Великая война Польши и Литвы с Тевтонским орденом (1409–1411 гг.) в свете новейших исследований // Вопросы истории. № 12. 1991. С. 14–22.

9. Бураковский С.А. Надчекан с тарак-тамгою на джучидских монетах (предварительная датировка) // Частные вопросы медного джучидского чекана. Донецк: ООО «АИР», 2009. С. 64–75.

10. Валиханов Ч.Ч. Извлечения из Джами ат-таварих. Сборник летописей // Собрание сочинений в пяти томах. Т. I. Алма-Ата: Главная редакция Казахской советской энциклопедии, 1984. С. 228–255.

11. Веселовский Н.И. Хан из темников Золотой Орды. Ногай и его время // Записки Российской академии наук по отделению исторических наук и филологии. Сер. VIII. Т. 13. № 6. Петроград: Российская Государственная Академическая типография, 1922. 58 с.

12. Гагуа Р.Б. Участие татар в 1410 году в прусской кампании объединенных войск Польши и Великого княжества Литовского в западноевропейском летописании XV столетия // Золотоордынская цивилизация. Сб. ст. Вып. 5. Казань: Институт истории им. Ш. Марджани АН РТ, 2012. С. 91–99.

13. Гайворонский О. Мысли об Эски-Юрте. Восточная нумизматика в Украине. Сб. публ. Часть ІІ // Монеты Джучидов XIII–XV веков и сопредельных государств / Под ред. К.К. Хромова. Киев, 2007. С. 85–98.

14. Галонифонтибус Иоанн де. Сведения о народах Кавказа (1404 г.): из сочинения «Книга познания мира». Баку: Изд-во «Элм», 1980. 42 с.

15. Горский А.А. Москва и Орда. М.: Наука, 2000. 214 с.

16. Григорьев А.П. Золотоордынские ярлыки: поиск и интерпретация. Тюркологический сборник. 2005: Тюркские народы России и Великой степи. М.: Восточная литература, 2006. С. 74–142.

17. Гулевич В.П. Тука-Тимуриди і західні землі улусу Джучі в кінці XIII–XIV ст. // Спеціальні історичні дисципліни: питання теорії та методики. Збірка наукових праць / Відп. ред. Г. В. Боряк; Упорядники: В. В. Томазов, І. К. Хромова. Число 22–23. Київ: НАН України, Ін-т історії України, 2013. С. 138–178.

18. Гулевич В.П. Северное Причерноморье в 1400–1442 гг. и возникновение Крымского ханства // Золотоордынское обозрение. № 1. Казань, 2013. С. 110–146.

19. Гулевич В.П. О хронологии правлений и личностях правителей Крымского ханства в 1475–1478 гг. // Золотоордынское обозрение. № 2 (4). Казань, 2014. С. 172–191.

20. Еманов А.Г. Латиняне и нелатиняне в Кафе (XIII–XV вв.) // Из истории Византии и византиноведения. Межвуз. сб. / Под ред. Г.Л. Курбатов. Л.: Изд-во ЛУ, 1991. С. 107–116.

21. Зайончковський Ю.В. Правління джучидського хана Дервіша (1416–1419 рр.) за даними письмових джерел і нумізматики // Збірник наукових праць Харківського національного педагогічного університету імені Г.С. Сковороди. «Історія та географія». Вип. 49. Харків, 2013. С. 193–196.

22. Зевакин Е.С., Пенчко Н.А. Из истории социальных отношений в генуэзских колониях Северного Причерноморья в XV веке // Исторические записки / Отв. ред. Б.Д. Греков. № 7. М.: Изд-во АН СССР, 1940. С. 3–33.

23. Иванов А.А. Надписи из Эски-Юрта // Северное Причерноморье и Поволжье во взаимоотношениях Востока и Запада в XII–XVI веках / Отв. ред. Г.А. Федоров-Давыдов. Ростов-на-Дону: Изд-во Ростов. ун-та, 1989. С. 24–31.

24. Из «Та’рих-и арба‘ улус» Мирза Улугбека // История Казахстана в персидских источниках. Т. V: Извлечения из сочинений XIII–XIX веков. Алматы: «Дайк-Пресс», 2007. С. 88–112.

25. Ісаєвич Я.Д. Нове джерело про історичну топографію та архі­тектурні пам’ятки стародавнього Києва (З подорожніх записок Мартина Груневега (уривок про Київ) // Київська Русь: Культура. Традиції. Київ, 1982. С. 113–129.

26. Історія державної служби в Україні. У п’яти томах. Т. 3: Документи і матеріали. V ст. до н. е. – 1774 р. К.: Ніка-Центр, 2009. 656 с.

27. Исхаков Д.И., Измайлов И.Л. Татарские кланы и их роль в социально-политическом устройстве улуса Джучи // Qasevet. № 34. Симферополь, 2008. С. 28–37.

28. Карлов С.П. Новые данные о средневековом поселении Эски-Юрт в Бахчисарае. Откровение древнего Солхата // Материалы междунар. науч.-практич. конференции / Под ред. А. Герцена. Керчь, 2012. С. 35–76.

29. Карпов С.П. Регесты документов фонда Diversorum Filze секретного архива Генуи, относящиеся к истории Причерноморья // Причерноморье в средние века. Вып. 3. М.-СПб.: Алетейя, 1998. С. 9–81.

30. Крамаровский М.Г. После Грюнвальда. Крым и ВКЛ по материалам клада из дер. Литва // Судьбы славянства и эхо Грюнвальда: Выбор пути русскими землями и народами Восточной Европы в средние века и раннее новое время (к 600-летию битвы при Грюнвальде / Танненберге): Мат. Меж­дунар. науч. конф. / Отв. ред. А.И. Филюшкин. СПб.: Любавич, 2010. С. 136–143.

31. Крим у 1438 р. (Подорожні нотатки Перо Тафура) / Перекл. і вступ. стат. О. Галенка // Україна в минулому. Вип. VIII. Київ-Львів, 1996. С. 178–185.

32. Лашков Ф.Ф. Сборник документов по истории крымско-татарского землевладения. Отдел второй: Документы беев // Известия Таврической ученой археографической комиссии. № 23. Год 9. Симферополь, 1895. С. 118–128.

33. Лебедев В.П. Символика монет Крыма Золотоордынского периода. // Нумизматические исследования по истории Юго-Восточной Европы / Отдел этнографии и искусствоведения АН ССРМ. Кишинев: Штиинца, 1990. С. 139–156.

34. Лебедев В.П., Тростянский О.В. Небольшой клад джучидских монет XIV–XV вв. из-под Саратова // Древности Нижнего Поволжья. Вып. II. Нумизматический сборник. Т. 1: Сборник научных статей по нумизматике. Н. Новгород: Издательская фирма «Конвек», 1997. С. 78–86.

35. Лебедев В.П. Корпус монет Крыма в составе Золотой Орды. III. Монеты времени Токтамыша, его соперников и преемников (1375–1430) // Нумізматика і фалеристика. № 3. Київ, 2000. С. 10–14.

36. Лебедев В.П. К нумизматике Крыма золотоордынского периода. 5. «Да сохранится Крым от бедствий» (монеты конца XIV – начала XV в.). // Нумизматический сборник Московского нумизматического общества. Вып. 9. М., 2002. С. 137–149.

37. Лебедев В.П., Ситник В.Г. Комплекс серебряных джучидских монет из Нижнего Джулата (Кабардино-Балкария) // Материалы и исследования по археологии Северного Кавказа. Вып. 13. Армавир-Краснодар, 2012. С. 192–210.

38. Майко В.В. Кырк-ерский клад городища Чуфут-кале в юго-западном Крыму. Киев: «Академпериодика», 2007. 190 с.

39. Марков А. Инвентарный каталог мусульманских монет Императорского Эрмитажа. СПб., 1896. 872 с.

40. Му‘ изз ал-ансā б (Прославляющие генеалогии) // История Казахстана в персидских источниках. Т. III. Алматы: Джайк-Пресс, 2006. 672 с.

41. Мыц В.Л. Каффа и Феодоро в XV веке. Контакты и конфликты. Симферополь: Универсум, 2009. 572 c.

42. Парунин А.В. Смерть Барак-хана: опыт реконструкции // Проблемы этнической истории тюркского населения Западной Сибири. Сб. науч. тр. Астана: Мастер ПО, 2012. С. 225–236.

43. Полное собрание русских летописей. Т. 11: VIII. Летописный сборник, именуемый Патриаршею или Никоновскою летописью. СПб.: Типография И.Н. Скороходова, 1897. 254 с.

44. Полное собрание русских летописей. Т. 18: Симеоновская летопись. М.: Знак, 2007. 328 с.

45. Полное собрание русских летописей. Т. 30: Владимирский летописец. М.: Наука, 1965. С. 7–146.

46. Полное собрание русских летописей. Т. 32: Хроники: Литовская и Жмойтская, и Быховца. Летописи: Баркулабовская, Аверки и Панцырного. – М.: Наука, 1975. М.: Наука, 1975. 235 с.

47. Полное собрание русских летописей. Т. 35: Летописи белорусско-литовские. М.: Наука, 1980. 306 с.

48. Пономарев А.Л. Первые ханы Крыма: Хронология смуты 1420-х годов в счетах генуэзского казначейства Кафы // Золотоордынское обозрение. № 2. Казань, 2013. C. 158–190.

49. Пономарев А.Л. Хан Крыма Бек-Суфи, его законные данги и Лже-Едигей // Нумизматические чтения 2013 года. Москва, 19–20 ноября 2013 г. Материалы докладов и сообщений. М.: «Триумф принт», 2013. С. 76–84.

50. Путешествия Ивана Шильтбергера по Европе, Азии и Африке, с 1394 года по 1427 год / Пер. с нем. и прим. Ф. Брун // Записки императорского Новороссийского университета. Год 1. Т. 1. Одесса, 1867. 157 с.

51. Радлов В.В. Ярлыки Тохтамыша и Темир-Кутлуга // Записки Восточного отделения Императорского русского археологического общества. Т. III. СПб., 1889. С. 1–21.

52. Рева Р.Ю., Шарафеев Н.М. Монеты Керим-Берды (по материалам Рыбнослободского клада). Электронний ресурс: https://info.charm.ru /library/KerimBerdiCoins.htm

53. Савельев Н. Монеты Джучидов, Джагатаидов, Джелаиридов и другие, обращавшиеся в Золотой Орде в эпоху Тохтамыша. Вып. II. СПб.: В типографии Экспедиция заготовления государственных бумаг, 1858. С. 183–340, табл.

54. Саргсян Т.Э. Армяно-католические отношения и деятельность армян-католиков в Крыму по памятным записям XIV–XV веков / Сост., рус. пер. памятных записей, предисл. и примеч. Т.Э. Саргсян // Историческое наследие Крыма. № 16. Симферополь, 2006. С. 9–26.

55. Сборник Муханова. Изд. 2-е. СПб., 1866. 4+XXXVI+XVIII+ 622+LVII +30+11 с.

56. Свод армянских памятных записей, относящихся к Крыму и сопредельным регионам (XIV–XV вв.) / Сост., рус. пер., введ. и примеч. Т.Э. Саргсян. Симферополь: СОНАТ, 2010. 312 с.

57. Северова М.Б. Об имени золотоордынского хана на монетах Крыма 822 и 823 гг. хиджры (1419, 1420 гг. н.э.) // Вторая Всероссийская Нумизматическая конференция. 6–8 апреля 1994 г. Тезисы докладов. СПб., 1994. С. 98–100.

58. Сейфеддини М.А. Монетное дело и денежное обращение в Азербайд­жане в XII–XV вв. Кн. II: XIV–XV вв. Баку: Изд-во «Элм», 1981. 243 с.; ил.

59. Селезнев Ю.В. Деятельность хана Джелаль-ад-дина в контексте меж­дународных отношений эпохи Грюнвальдской битвы // Studia Slavica et Balcanica Petropolitana / Петербургские славянские и балканские исследования. № 2. СПб., 2010. С. 46–52.

60. Смирнов В. Татарско-ханские ярлыки из коллекции Таврической Ученой Архивной Комиссии // Известия Таврической ученой археографической комиссии. Год 31. № 54. Симферополь, 1918. С. 1–19.

61. Собрание государственных грамот и договоров, хранящихся в Государственной коллегии иностранных дел. Ч. 2. М.: В типографии Селивановского, 1819. VIII+19+610 c.

62. Султанов Т.И. Письмо золотоордынского хана Улуг-Мухаммада ту­рецкому султану Мураду II // Тюркологический сборник. 1973. М., 1975. С. 53–61.

63. Тизенгаузен В. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. Т. І: Извлечения из сочинений арабских. СПб.: Типография Санкт-Петербургской Академии наук, 1884. 564 с.

64. Тизенгаузен В.Г. Сборник материалов относящихся к истории Золотой Орды. Т. II: Извлечения из персидских сочинений. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1941. 308 с.

65. Федоров-Давыдов Г.А. Монеты Московской Руси (Москва в борьбе за независимость и централизованное государство). М.: Изд-во Моск. ун-та, 1981. 308 c.

66. Федоров-Давидов Г.А. Клады джучидских монет // Нумизматика и эпиграфика. Т. 1. М.: Изд-во АН СССР, 1960. С. 94–192.

67. Френ Х.М. Монеты ханов улуса Джучиева или Золотой Орды, с монетами иных мухаммеданских династий. СПб., 1832. XVI+80 с., табл.

68. Хромов К.К. Правления ханов в Крымском улусе Золотой Орды в 1419–1422 гг. по нумизматическим данным // Історико-географічні дослідження в Україні: Зб. наук. пр. Ч. 9 / НАН України; Ін-т історії України. Київ, 2006. С. 366–372.

69. Хромов К.К. О хронологии правления Давлат Берди хана в Крымском улусе по нумизматическим данным (последние джучидские серебряные монеты Крыма) // От Онона к Темзе.Чингисиды и их западные соседи. К 70-летию Марка Григорьевича Крамаровского. М.: Издательский дом Марджани, 2013. С. 378–416.

70. Чореф М.М. К истории Эски-Юрта // Материалы по Археологии и Истории Античного и Средневекового Крыма. Вып. I. Сб. / Ред.-сост. В.В. Хапаев, М.М. Чореф. Симферополь, 2008. С. 145–153.

71. Эвлия Челеби. Книга путешествия. Крым и сопредельные области. (Извлечения из сочинения турецкого путешественника XVII века) / Пер. Е.В. Бахревского. Симферополь: ДОЛЯ, 2008. 272 с., ил.

72. Электронны ресурс: https://www.zeno.ru/showgallery.php? cat=6874.

73. Электронный ресурс: https://www.zeno.ru/showphoto.php? photo=62182.

74. Электронный ресурс: https://www.zeno.ru/showgallery.php? cat=6869.

75. Электронный ресурс: https://www.zeno.ru/showgallery.php? cat=1774.

76. Электронный ресурс: https://www.zeno.ru/showgallery.php? cat=641.

77. Электронный ресурс: https://www.zeno.ru/showgallery.php? cat=1192.

78. Acte ş i fragmente cu privire la istoria româ nilor adunate din depozitele de manuscrise ale Apusului / Publ. N. Iorga. Vol. ІІІ. Bucureş ti: Imprimeria statuluĭ, 1897. 107+V p.

79. Aeneas Sylvius [Bartholomeus Picolomineus]. Preussen betreffende Schriften // Scriptores rerum Prussicarum / Hrsg. von T. Hirsch, M. Tö ppen, E. Strehlke. Bd. 4. Leipzig, Verlag von S. Hirzel, 1870, pp. 218–253.

80. Codex epistolaris Vitoldi magni ducis Lithuaniae 1376–1430 / Coll. opera A. Prochaska // Monumenta medii aevi historica res gestas Poloniae illustrantia. T. VI. Krakó w, 1882. CXVI+1113 p.

81. Desimoni C. Trattato dei genovesi col chan dei tartari nel 1380–1381 scritto in lingua volgare // Archivo storico italiano. Quarta serie. Vol. 20. Firenze, 1887, pp. 161–165.

82. Fraehn Ch.M. Recensio numorum muhammedanorum. Petropoli, Litteris Academicis, 1826. XXXVIII+743+42 p.

83. Jana Dł ugosza Dziejó w Polskich księ g dwanaś cie. Vol. IV. Ks. XI–XII. Przekł. K. Mecherzyń skiego. Krakó w, 1869. 678+XXIII s.

84. Il Codice Morosini. Il mondo visto da Venezia (1094–1433) / Edizione critica, introduzione, indice e altri apparati di Andrea Nanetti. T. 2: Diario dal 1414 al 13.V.1426 (dogado di Tommaso Mocenigo e [paragrafi] 1–445 del dogato di Francesco Foscari). Spoleto: Centro italiano di studi sull’Alto Medioevo, 2010.

85. Kodeks dyplomatyczny miasta Krakowa 1257–1506. Cz. 1 / Wyd. Fr. Piekosiń ski. Monumenta medii aevi historica res gestas polonia illustrancia. T. V: Codicis diplomatici civitatis Cracoviensis (1257–1506). Partem 1. Krakó w: W drukarni «Czasu», 1879. LXXX+370 p.

86. Liber cancellariae Stanislae Cioł ek. Ein Formelbuch der polischen Kö nigskanzlei aus der zeit der husitischen Bewegung / Herausgegeben J. Caro. Wien: In Kommission bei Karl Gerold’s Sohn, Buchhä ndler der Kaiser Akademie der Wissenschaften, 1871. 273 p.

87. Langlè s L.M. Voyage du Bengale à Pé tersbourg: A travers les Provinces Septentrionales de l’Inde, le Kachmyr, la Perse, sur la mer Caspienne, etc. T. III. Paris, 1802, pp. 324–492.

88. Lietuvos metrika. Knyga Nr. 8 (1499–1514): Už raš ymų knyga 8 / Parengė A. Baliulis, R. Firkovič ius, D. Antanavič ius. Vilnius, 1995. 708 p.

89. Liv-, esth- und curlä ndisches Urkundenbuch nebst Regesten / Hrsg. von F.G. v. Bunge. Abteilung 1. Bd. 5: 1414–1423. Riga: Im Verlage von Nikolai Kymmel, 1867. 80+252+62 p.

90. Mosbach A. Przyczynki do dziejó w polsckich z archiwum miasta Wrocł awa. Poznań: Nakł adem Towarzystwa Przyjacó l Nauk Poznań skiego, 1860. 194 s.

91. Notes et extraits pour servir à l’histoire des Croisades au XV^e siè cle / Publié s par N. Jorga. T. I. Paris: Ernest Leroux, 1899. 581 p.

92. Notices et extraits des manuscrits de la Bibliothè que du Roi et autres bibliothè ques. T. 11. Parte I. Paris: Imprimerie royale, 1827. VI+333 p.

93. Puł aski K. Stosunki z Mendli-Girejem chanem Tataró w Perekopskich (1469–1515). Krakó w-Warszawa: G. Gebethner i spó ł ka-Gebethner i Wolff, 1881. 499 s.

94. Purc J. Itinerarium Witoł da, wielkiego księ ca Litwy. Zeszyty Naukowe Uniwersytetu Adama Mickiewicza. Ser. Historia. № 74. Zesz. 11. Poznań, 1971, ss. 71–115.

95. Stryjkowski M. Kronіka Polska, Litewska, Ż mó dska i wszystkiej Rusi. T. 2. Warszawa: Nakł ad Gustawa Leona Glü ksberga, Księ garza, 1846. 572 s.

96. Vilcu A. Un tré sor d’aspres de Caffa du XV^e siecle decouvert en Bulgarie (Tavole I–VII). Annali / Istituto italiano di numismatica. 52. Roma: Nella sede dell’intituto, 2006, pp. 165–189.

97. Voyages et ambassades de messire Guillebert de Lannoy, 1390–1450 / Пер. Ф. Брун // Записки Одесского общества истории древностей. Т. 3. Одесса, 1853. С. 435–465.

Сведения об авторе: Владислав Петрович Гулевич – главный консультант Управления по связям с местными органами власти и органами местного самоуправления Аппарата Верховной Рады Украины, магистр истории (01008, ул. М. Грушевского, 5, Киев, Украина); gulevych_v@ukr.net

__________________________

CRIMEA AND THE “EMPERORS OF SOLKHAT” IN 1400–1430: