Предварительные наблюдения.

1. Ошибкой будет считать, что достаточно некоторым неверующим увидеть необычные феномены, чтобы переубедиться. Те, кто не допускает существования души или Духа в человеке, не могут допустить этого и вне его; и поэтому, отрицая причину, они отрицают следствие. Почти всегда они приходят уже с предвзятыми мыслями и духом отрицания, что отклоняет их от серьёзного и беспристрастного исследования; они задают вопросы и выдвигают возражения, на которые невозможно сразу же ответить исчерпывающе, поскольку для каждого потребовалось бы провести целый курс лекций с самого начала. Результатом предварительного изучения является ответ заранее на возражения, большинство которых основано на незнании причины феноменов и условий, в которых они создаются.

2. Те, кто не знаком со спиритизмом, представляют себе, что спиритические феномены ставятся, как опыты по физике или химии. Отсюда и их претензии подчинить их своей воле, и их отказ поставить себя в условия, необходимые для исследования. Не допуская в принципе существования и вмешательства Духов, или, по крайней мере, не зная ни их природы, ни способов действия, они поступают так, как если бы работали с необработанной материей; и если они не получают того, чего они требовали, они заключают, что Духов не существует.

Поставив себя на другую точку зрения, они поймут, что Духи – это души умерших, что мы после смерти будем теми же Духами, и будем мало расположенными, в качестве Духов, служить игрушкой, чтобы удовлетворять фантазиям любопытствующих.

3. Хоть определённые феномены могут быть вызваны по той причине, что исходят от свободных разумных существ, они никогда не бывают в абсолютном распоряжении кого бы то ни было, и тот, кто заявляет, что может получать их по своей воле, доказывает либо своё невежество, либо своё лицемерие. Их надо ожидать, ловить на лету, и часто в момент, когда менее всего ждёшь, представляются самые интересные и убедительные факты. Поэтому тот, кто действительно серьёзно хочет обучаться, должен, как и в любом деле, запастись терпением, настойчивостью и делать всё необходимое для учёбы, иначе лучше этим не заниматься вовсе.

4. Сеансы, где занимаются спиритическими проявлениями, не всегда имеют хорошие условия для получения удовлетворительных результатов или для переубеждения: случается даже, надо это отметить, что оттуда неверующие выходят ещё менее убеждёнными, чем при входе, возражая тем, кто говорит о серьёзном характере спиритизма, что они были свидетелями смешных вещей. Они не более логичны, чем тот, кто судит об искусстве по эскизам какого-либо школьника, или по карикатуре, или по пародии трагедии. У спиритизма тоже есть свои ученики, и тот, кто обучается, не черпает сведения лишь из одного источника; только исследованием и сравнением он может установить правильное суждение.

5. Легкомысленные сеансы имеют очень серьёзное препятствие для новичков, присутствующих на них, поскольку такие сеансы дают ложное представление о характере спиритизма. Присутствовавшие лишь на подобных сеансах не смогли бы принимать всерьёз те вещи, с которыми поверхностно работали те, кто считает себя адептами спиритизма. Предварительное изучение научит их судить об истинном характере того, что они видят, и отличать хорошее от дурного.

6. То же умозаключение касается тех, кто судит о спиритизме по некоторым эксцентричным произведениям, которые могут дать лишь неполное и поверхностное понятие. Серьёзный спиритизм не более ответственен за тех, кто плохо его понимает или искажает его практику, чем поэзия за тех, кто пишет дурные стихи. Досадно, говорят многие, что существуют подобные произведения, так как они наносят ущерб истинной науке. Без сомнения, предпочтительнее было бы иметь лишь хорошие книги; но самый большой ущерб – от тех, кто не даёт себе труда всё как следует изучить. Впрочем, всё искусство, все науки грешат именно этим; разве не существует абсурдных и полных ошибок сочинений по самым серьёзным вещам? Почему в этом отношении спиритизм должен иметь привилегии, особенно в его начале? Если бы критикующие его не судили лишь по внешнему виду, они бы узнали, что он допускает и что отбрасывает, и не приписывали бы ему того, что он отвергает в силу своего разума и опыта.