Часть первая. История основана на реальных событиях.

История основана на реальных событиях.

ПРОЛОГ

Посвящаю любящим сердцам…

Нижегородская область, город Городец

Наши дни

Все началось как обычно. Лежа на кровати завернувшись в одеяло, пальцами ног ощущая холодный воздух комнаты. Слушая за окном мелодию раздававшаяся с соседнего дома, я плакала. Плакала над своим прошлым, над словами мелодии, которые отчетливо отдавались в памяти на протяжении многих лет. Я любила ее, как и того, кто ее пел для меня. Кто поет ее сейчас…

В доме никого не было. Мама и моя сестра-близняшка давно уехали к родственникам в другой город, потому я могла плакать сколько угодно. Казалось, глаза давно высохли от слез. Было своего рода ритуалом плакать день и ночь, пока глаза не распухнут и не покраснеют, а сердце не отдаться гулкими ударами, над страданиями хозяйки.

Я загнала себя в угол. В место, где выхода уже нет, назад не вернуться. Ненавидела себя, само свое существование было противоестественным. Долгие годы скитаясь по разным городам и наконец не найдя успокоения в душе, я решила вернуться домой. В место, где все началось, в надежде, что здесь все и закончится. Какой самообман. Моя боль – лишь малая толика наказания, какого я заслуживаю. Хуже чем наслаждаться его пением.

Тело всячески стремилось подняться с кровати, подойти к окну и махнуть рукой ему, человеку ставшим для меня целым миром и которого потеряла навсегда.

Смахнув слезы, повинуясь зову тела, встала напротив окна. Прислонившись лбом к холодному стеклу, любуюсь им. Годы не испортили его, наоборот – он стал более мужественным. В годы, когда ему едва стукнуло четырнадцать лет, я заметила как изменяются черты его лица: детская припухлость исчезла, заменяя ее резкими, правильными линиями. Он взрослел быстрее своих сверстников: голос стал низким и глубоким, обогнал всех в росте (я едва доставала ему до плеча). Иногда он говорил и рассуждал как взрослый мужчина и это меня пугало. Я боялась своих чувств, день ото дня становившихся сильнее. Сейчас я смотрела на него, наблюдаю, как он моет машину. Сущим наказанием стало, когда он снял рубашку и остался в одних джинсах, низко посаженых на талии. Пшеничные когда-то бывшие длинные волосы, сейчас коротко подстрижены и слегка прикрывали уши. Широкие плечи, сильные загорелые руки, с длинными пальцами.

Я улыбнулась, вспомнив его прикосновения. И в порыве горечи и обреченности, по старинке открываю створки окна, машу рукой, зная – никто не ответит. Ветер дует мне в лицо, волосы разметались по спине, где-то в комнате слышится мелодия нашей любви и прошлое, которого никогда не вернуть.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ