Социокультурные основания советской системы

Цивилизационный анализ советского общества во многом затемнен обстоятельствами генезиса его духовной основы — марксизма. Народившись в типично европейских условиях, марксистское учение неизменно рассматривалось его приверженцами как конечное духовное достижение наивысшей всеобщности, но уже отжившей западной цивилизации — капитализма, которая должна быть превзойдена обществом нового типа. Отсчет всей истории марксизма шел, начиная с его европейского зарождения. Однако в переходе с Запада на Восток марксизм перестал быть идейно-критическим коррелятом западной цивилизации, отражением ее способности к устойчивой — и плюралистической — саморегуляции. Проведенный через ленинскую интерпретацию, марксизм стал духовным стержнем антизападной цивилизационной системы. Конечно, коммунизм был не только русским явлением. В 40—60-х гг. XX столетия он распространился на различные страны всех конти-нентов земного шара. Тем не менее Россия стала стержнем и ядром той мировой системы, которая стремилась к утверждению коммунизма. По словам Н. Бердяева, «коммунизм оказался неотвратимой судьбой России»*. Опираясь на Н. Бердяева, полагаем возможным выделить следующие общие принципы и ценности, создающие облик коммунизма как цивилизации:

— ограничение экономических отношений, основанных на рынке и частной собственности (капитализм), и замещение их коммунистическими отношениями (социализм);

— ограничение права как сферы, не зависимой от политики и идеологии, в пользу совокупной власти советов и партии;

* Бердяев Н. Истоки и смысл русского коммунизма. — М., 1990. — С. 93.

— ограничение содержательного присутствия западной культуры с ее принципами личностного развития, свободной инициативы, личной ответственности, плюрализма и дифференциации различных сфер жизни в пользу коллективизма и целостной организации жизни;

— вытеснение христианства и других религий, основанных на теистических принципах и отношении человека к Богу, в пользу деперсонализованной атеистической веры во всеобщий истори-ческий процесс (или историческую необходимость), обеспечивающий неизбежность коллективного спасения для избранного народа — рабочего класса, организуемого и направляемого комму-нистической партией.

Устранение теистических религий в пользу научного атеизма вело фактически к отказу от идеи и символики личного Бога. Взамен утверждалась вера в трансцендентный деперсонифицированный

Ерасов Б.С. Социальная культурология: Учебник для студентов высших учебных заведений. — Издание третье, 260 доп. и перераб. - М.: Аспект Пресс, 2000. - 591 с. Янко Слава 261 (Библиотека Fort/Da) || https://yanko.lib.ru

Сверхзакон, управляющий судьбами человека, общества и природы. Европейская и прежняя русская культуры продолжали присутствовать, но подвергались жесткой идеологической реинтерпретации, локализовавшей ее во времени и пространстве через принцип историзма. Заимствовались идеи и образы античной, ренессансной или классической культуры Европы как идеального воплощения красоты, любви, мужества, гармонии — при затушевывании трагических мотивов этой культуры или их списании за счет социальных конфликтов. Трагические или критические сюжеты отводились на долю «предысторического» прошлого или «неразвитости общества», еще не включенного в прогрес-сивное движение.

В национальной сфере перспектива состояла в унификации всех больших и малых народностей в «единый советский народ». Этнические различия допускались лишь во второстепенных сферах: народное искусство, фольклор, промыслы, одежда, еда, форма быта. Тот же курс проводился и в отношении социальных и территориальных субкультур, подчиненных унифицирующему воздействию идеологии, школы, художественной культуры соцреализма, масс-медиа и т.д. Особенное значение придавалось унификации языкового общения на основе «генерализованного» русского языка.

В результате советская система в своих смыслах и ценностях воспроизводилась как прежде всего универсализованное (а не локальное), незападное и даже антизападное образование. «Идейная непримиримость» и противостояние утверждались даже тогда, когда уже были признаны, казалось бы, принципы мирного сосуществования и даже сотрудничества.

Конечно, отличительной чертой советской системы была ориентация на всемерное развитие материального производства, чтобы «догнать и перегнать» наиболее передовые страны. Для всей официальной культуры советского общества была характерна установка на то, что «главное — это материальное производство», дополнявшаяся лозунгами «Техника решает все», «Кадры решают все». Это находило воплощение в «пятилетних планах», в которых подавляющее место отводилось отчетам и планам о росте тяжелой промышленности. Однако хорошо известно, что это производство было направлено не на удовлетворение человеческих потребностей, а во многом на утверждение того анти-западного (антибуржуазного) типа социальности, в котором исключались рыночные отношения, опосредованные капиталом, и утверждался «социалистический коллективизм». Другой задачей этого производства было «отстаивание завоеваний социализма», что и привело к наращиванию гигантского военного комплекса и огромным «престижным» тратам, самосохранению властной системы и т.д.

Таким образом, коммунизм в советской России предстает как грандиозная попытка преодоления тех цивилизационных разрывов, которые донимали эту огромную страну на протяжении веков:

— природно-языческое начало провозглашалось первичным в «материалистической философии» для того, чтобы устранить как «иллюзии» и «предрассудки» все прежние формы религиозности и создать культ производства, подчинив его сверхсоциальному и сверхличностному принципу «общей справедливости». Материализм тем самым избавлялся от «буржуазности», от привязанности к благосостоянию, вещизму и приобретал безличное содержание;

— обретение свободы состоит в «признании необходимости» и самоотверженном подчинении деятельности человека сверхпрограмме, воплощающей такую необходимость;

— государство воплощает в себе осознанную общественную необходимость и укрепляется в ожидании периода, когда оно «постепенно отомрет»;

— конечное спасение должно наступить в скором будущем, когда «наступит коммунизм», и ради этого можно принять все текущие ограничения;

— отменяются, изживаются или ослабляются все ограниченные, локальные формы бытия — семейные, клановые, территориальные, национальные, религиозные — в пользу «интернацио-нализма», объединяющего всех «трудящихся» на классовой основе.

Интенсивная идеологическая обработка широких слоев населения в сочетании с массированным соцреализмом в художествен-

ной культуре должна была быстрыми темпами стереть существенные различия между национальными группами, сведя эти различия к форме с единым содержанием.

Структура советской социокультурной жизни складывалась по принципам, присущим незападным цивилизациям. Как и водится, в ее основе было три компонента: а) сакрализованные фигуры Учителя и Основателя (Основоположника); б) сакрализованное учение, сопровождаемое огромными комментариями, интерпретацией, догматикой, чтобы связать с ним мировоззрение общества и основные сферы духовной регуляции; в) партия как институт, выступающий организатором и вдохновителем всей идеологической жизни, а через нее подчиняющий себе в той или иной степени функционирование других сфер.

. Эта основа держала на себе всеобъемлющую систему духовного производства, утверждающую единообразную культуру — и не только в мировоззрении, но и в образе жизни, языке, нормах

Ерасов Б.С. Социальная культурология: Учебник для студентов высших учебных заведений. — Издание третье, 261 доп. и перераб. - М.: Аспект Пресс, 2000. - 591 с. Янко Слава 262 (Библиотека Fort/Da) || https://yanko.lib.ru

поведения, желательных ценностях и перспективных идеалах. Все это воплощалось в крупномасштабной системе идеологического воспитания, образования, культуры соцреализма, насаждалось через массовую культуру.

На уровне теоретического сознания потребности формируемой цивилизации связывались с «борьбой за новое, передовое», отвечающее непреложной исторической необходимости. На массовом уровне эти надличные принципы приобретали неизбежно персонифицированный вид, связывались с вождем, как подлинным выразителем этого начала. В этом и состоит «тайна» столь губительного культа, в котором земной, злобный и жестокий — или же никчемный и неспособный — вождь возводился почти до уровня космического всезнания и всемогущества. От него шел прямой канал веры в «правое дело» партии, а от нее к онтологическому сверхпринципу, принадлежность к которому вызволяла обездоленных из тьмы небытия. Все духовное пространство общества было обставлено предметными воплощениями этого спасения как надличностной реальности, придающей смысл каждой индивидуальной жизни: музеи, лозунги, символы, ритуалы, издания классиков марксизма-ленинизма, обязательная партийная литература, специальная агитационная массовая культура и т.д.

Всякая культурная жизнь приводилась в соответствие с догматами марксизма-ленинизма и культом вождя. Изымались все направления и произведения, которые могли восприниматься как идущие вразрез с официальной идеологией и культом. Первое, наиболее почетное место в издании книг, кинематографии, драматургии, живописи не только в пропагандистской, но и в худо-

жественной культуре отводилось идеям и символике официального культа. Как современная обстановка, так и история подлежали соответствующей интерпретации, фальсификации и пере-писыванию для приведения их в соответствие с принципами идеологии. Важной частью тоталитарной культуры была политическая мифология, ведущими темами которой были «строительство социализма», «единство партии и народа», «капитализм — отживший и обреченный строй», «слава КПСС» и т.д.

Идеология, оторванная от действительности, превращалась в средство официальной идеализации жизни. Реальность подлежала не объективному осмыслению, а «правильной трактовке». Замал-чивание и искажение действительности привели к широкому распространению двойного мышления, лицемерия и цинизма.

Унификация культурной жизни достигалась изъятием и замалчиванием нежелательных элементов культурного наследия или новых направлений, провозглашением некоторых классических или же новых официально признанных направлений «академическими», их всемерной государственной поддержкой через систему официальных творческих союзов, почетных званий, премий, привилегий и т.д. Организационным воплощением такой политики стало установление жесткого бюрократического контроля над всей творческой и научной деятельностью. Были проведены централизация и объединение творческих союзов и научных организаций как средство подчинения их работы партийному руководству.

Темпы решали не только — и не столько — задачу экономического соревнования. Как известно, последнее отнюдь не стало достижением «зрелого социализма». Главный критерий заключался в утверждении многоликого политического единства и социальной однородности советского общества (впрочем, жестко разделенного на «народ» и «номенклатуру»). Тому же способствовали и тщательно регулируемые духовные средства.

Несомненная устойчивость и стабильность советской системы была обязана во многом радикальному устранению противоречий, которые раздирали имперскую Россию. Снятие принци-пиальных различий между гетерогенными социальными и этническими образованиями и их объединение — и не только принудительное, но и во многом идеологически мотивированное — несомненно создавали большую степень стабильности. Прочность режима в противостоянии внешним антагонистам также способствовала его принятию — ценой превращения всего земного шара в арену противостояния двух мировых держав.

Однако, создав жесткую тотальную систему регуляции общества, устранив или же загнав вглубь прежние противоречия, раз-

диравшие Россию (или другие страны социализма), государственно-партийная система столкнулась с неразрешимыми противоречиями. Главным из них была неспособность к устойчивому развитию, что вытекало из той насильственной «консолидации», которая сковывала внутренние ресурсы общества и требовала постоянного напряжения сил и огромных ресурсов на противостояние «внутренним проискам» и «враждебному окружению». Необходимость повышения мобильности общества требовала усиления его дифференциации, развязывания инициативы, а значит, допущения плюрализма — и не только в формах собственности, но и в принципах отношения к миру, смыслах и нормах деятельности. Огромные силы государственно-партийной системы расходовались на то,

Ерасов Б.С. Социальная культурология: Учебник для студентов высших учебных заведений. — Издание третье, 262 доп. и перераб. - М.: Аспект Пресс, 2000. - 591 с. Янко Слава 263 (Библиотека Fort/Da) || https://yanko.lib.ru

чтобы ограничить все пути независимой модернизации и подчинить все общество единым принципам, согласованным с верховным центром.