Схватка

Вторник, после полудня

— Ты готова? — спросил Толбот, когда я забралась в белый вэн.

— Еще бы, — я кинула рюкзачок на сиденье и выудила из сумки кроссовки. Сбросила танкетки и переобулась.

— А где твой напарник? Опять слинял и скрывается?

Я хмыкнула.

— Я ему небольшую ловушку устроила. Он сейчас набирает двадцать долларов четвертаками, рассыпанные в салоне школьного автобуса. Будет занят несколько дней.

Толбот засмеялся.

— Мне нравятся твои шуточки.

— Что у нас на сегодня? Сможем потренироваться?

— Я позаботился и получил задание заранее. Плюс у нас имеется свободный час до возвращения автобуса. В нашем распоряжении — куча времени, чтобы пробежаться по начальным элементам твоей подготовки.

— А какие они?

— Скоро узнаешь.

Мы оказались в районе Гленмор на окраине города. Местность, по-видимому, милая и симпатичная в середине двадцатого века, теперь кардинально изменилась. Перед моим взором предстала пестрая архитектурная смесь. Многоквартирные дома для людей с низкими доходами соседствовали с обветшалыми коттеджами пожилых дедушек и бабушек. Бывшие частные жилища превратились в магазины. Мы отъехали всего на пару кварталов от шоссе, когда Толбот остановил минивэн перед ломбардом «Второй шанс». Я сразу обратила внимание на желтую полицейскую ленту, огораживающую разбитую витрину.

Толбот взял свой огромный рюкзак и вылез из вэна. Я последовала за ним. Он направился прямо к ломбарду. Посмотрел по сторонам, а потом резко нажал на ручку двери. Я услышала щелчок, и замок открылся. Толбот отогнул ленту и сделал мне знак заходить внутрь.

— Так это вроде бы незаконно? — промямлила я. Мне не слишком нравилось залезать куда-то без разрешения.

Он пожал плечами:

— В нашей работе иной раз приходится нарушать правила.

— А если нас поймают?

— Там пусто. Веб-камеры по-прежнему бездействуют. Мы мигом справимся. И мне надо кое-что проверить.

— А именно?

— Тебя.

Я заглянула в его зеленые глаза и вопросительно склонила голову набок, но промолчала.

— Давай используем, наконец, возможность, — сказал он.

Я, секунду поколебавшись, поднырнула под ленту и оказалась в ломбарде. Под ногами хрустели осколки стекла. Я обошла помещение по периметру, изучая причиненный ущерб. Витрины разбиты, а содержимое, ясное дело, пропало.

— Нападение произошло нынче ночью, — сообщил Толбот. — Взломщик смел все подчистую. Утащил сейф весом в шестьсот фунтов. А защитная сигнализация сработала ровно через шесть минут. Когда сюда приехала полиция, было уже поздно.

— Откуда тебе это известно?

— У меня есть свой человек в участке. Иногда он мне очень помогает.

— Ого! Значит, надо полагать, никаких записей с камер видеонаблюдения нет?

— Точно. Я спрашивал утром у своего приятеля-детектива. Он заявил, что преступление — из той же серии, что и остальные грабежи, совершенные за последний месяц. Скорее всего, в ломбарде действовали бандиты-невидимки. Кроме того, никаких отпечатков пальцев.

— Что будем делать?

— Сперва глубокий вдох.

Я удивленно посмотрела на него.

— Пошли.

Я втянула в себя воздух. Ладно, раз уж он — мой тренер по сверхспособностям. Но неужели Толбот и впрямь считает, что я не умею глубоко дышать без напоминаний. Разило какой-то кислятиной, как от давно прокисшего молока. Оглянулась по сторонам, ища питьевой фонтанчик. Где бы прополоскать рот и избавиться от гнусного привкуса? Не найдя ничего подходящего, я обернулась к Толботу.

— А дальше? — поинтересовалась я. — Что я должна здесь проверять?

Толбот вскинул бровь.

— Это просто часть испытания. Ты что-нибудь унюхала?

— Ну да. Прокисшие молоко, но какое это имеет отношение к грабежу?

— Нам придется потрудиться больше, чем я предполагал. Я-то считал, у тебя имеются некоторые охотничьи навыки.

Я почувствовала прилив раздражения.

— Ясно. Теперь я поняла, чего тебе нужно. — Я снова глубоко вдохнула и задержала воздух в легких. Увы, вонь была прежней, но я заставила себя сосредоточиться. Мне не хотелось опростоволоситься в присутствии Толбота. А вдруг он решил, что я не готова к тренировкам? Лицо у меня, вероятно, посинело, отчего я только разозлилась. Я медленно выдохнула и уловила новый запашок.

— Похоже на тухлое мясо. Наверное. Какая-то гниль.

— Хорошо, — кивнул Толбот. — Вернее, наоборот, плохо.

— Если я что-то сделала неправильно, тогда покажи, как надо. Ты же должен меня научить, не забыл?

— Мы пока не на тренировке. Наше занятие начнется после проверки. Но ты действовала абсолютно верно. Сейчас объясню. Запах кислого молока означает, что в ломбарде побывало два гелала. А вонь как от тухлого мяса указывает на присутствие по меньшей мере одного акххару.

— Акх… кого?

— Акх-ха-ру, — произнес он по слогам.

Я скривилась и даже не попыталась совладать со своим ртом, чтобы произнести эту тарабарщину.

— Кстати, — сообщил Толбот. — Можешь называть их «акх» — рифмуется со словом «рак». Так проще запомнить и выговорить легче. Правда, их еще именуют вампирами.

У меня глаза на лоб полезли.

— Ты серьезно?

— Да. За исключением того, что акх — не обычный тип вампира — «я-хочу-испить-твоей-кровушки». Но нам пора убираться восвояси. Мало ли кто сюда заглянет. Не будем привлекать лишних свидетелей. Надо провести второе испытание, а потом я отвезу тебя к школьному автобусу.

— И какое же?

— Ну, скажем только: хорошо, что ты захватила кроссовки.

Спустя несколько минут

Толбот забросил рюкзак за спину, продел руки в лямки и повел меня в конец квартала. На углу он остановился и сморщил нос. Улица пустовала, если не считать старухи, сидевшей на автобусной остановке.

— Что чувствуешь?

Я принюхалась.

— Ага, опять запах прокисшего молока и тухлого мяса.

Толбот одобрительно кивнул:

— Мы идем по следу. — Он взял меня за локоть, и мы перешли дорогу. — Да, именно здесь они были. Топали на своих двоих.

— С сейфом весом в шестьсот фунтов? — недоверчиво осведомилась я.

— Демонов не стоит недооценивать, детка. В городе к гелалам отнеслись чересчур легкомысленно.

У меня забурчало в желудке. Ничего себе!

— Готова к следующей проверке?

— Ага. Можно начинать.

Толбот не отпускал мою руку, а вдобавок и притянул поближе к себе. В общем, наши тела почти соприкасались. Голову он низко нагнул, и его лицо оказалось возле моей шеи. Внезапно он глубоко вдохнул. А когда выдохнул, его дыхание защекотало мне щеку, спина мигом покрылась пупырышками гусиной кожи.

— Ты мои волосы нюхаешь? — спросила я хриплым от смущения голосом.

— Запоминаю твой запах. А ты должна запомнить мой — на случай, если придется действовать врозь.

— Чего? — Я едва не рассмеялась, поскольку сразу представила себя в роли полицейской собаки-ищейки.

Толбот крепко прижал меня к себе, и мои губы практически уперлись ему в плечо. Я глубоко вдохнула и задержала дыхание. Понятно, мятная жвачка, свежие опилки… и что-то еще. Последний аромат я бы ни за что не уловила, если бы не мой чуть заспанный волчий нюх. Запах был такой же, как у моей собаки Дейзи после того, как она целое утро валялась на солнышке у нас на заднем дворе. Раньше он казался мне не слишком приятным, особенно когда Дейзи пыталась устроиться на моей кровати. Однако сейчас при воспоминании о ее нежном прикосновении мне взгрустнулось.

— У тебя — розмарин и лимон, — произнес Толбот. Мы наверняка напоминали парочку. Я прямо-таки почувствовала, как его слова греют меня, будто солнечные лучи. Он дернул меня за кудряшку.

Я отступила на шаг. Как-то слишком близко я его к себе подпустила.

— У меня шампунь такой.

— Ну и отлично. Теперь ты не потеряешься в толпе. А у тебя — какие результаты?

— Тоже неплохие.

— Ладно. А теперь сконцентрируйся на вони гелалов и акхов. Правда, их следы старые и выдохлись. Так что не расстраивайся, если их упустишь. Зато меня ты легко обнаружишь, если мы разделимся. — Он улыбнулся, на щеках появились ямочки. — Но ты постарайся не отставать от меня. Не хотелось бы напороться на демонов одному.

— Ух ты! Значит, мы можем их застукать?

— А ты разве сомневалась?

— Но я не думала, что мы уже перешли к практике. Я считала, мы станем заниматься начальными элементами моей подготовки, — ответила я. Так бы поступил Дэниел. «Не спеши. Сохраняй баланс эмоций, равновесие между волком и человеком». — Ты пока меня вообще ничему не научил.

— Это и есть начальные элементы, Грейс. Мы — охотники за демонами. — Толбот закатал рукава своей фланелевой рубашки.

— А потом — когда мы найдем гелалов?

— В процессе сообразим.

— Но когда конкретно?

Толбот рассмеялся.

— Мы с тобой повеселимся! — бросил он и помчался по улице.

Он успел добежать до конца здания и собирался свернуть за угол, а я даже не пошевельнулась. В конце концов рванула за ним. «Хоть бы догнать его», — пронеслось в голове. Но когда я завернула за угол, он стоял, прислонившись к дереву и засунув руки в карманы. Я приблизилась к нему, он усмехнулся и опять кинулся наутек. Я следовала по пятам, со всеми рывками и остановками. Район-то был безлюдный, а Толбот играл со мной, как кошка с мышью.

По-моему, он просто наслаждался, даже чересчур увлекся, и меня это только подзадорило. Он буквально летел, словно занимался паркуром. Кстати, так бегал Дэниел, пока не утратил сверхчеловеческие способности. Он инстинктивно находил кратчайший и наиболее легкий маршрут, молниеносно огибал любые встречные объекты или лихо перепрыгивал через них. Я наблюдала, как он преодолел очередную бетонную лестницу, ведущую на крыльцо какого-то дома, нырнул сквозь балюстраду, перекувырнулся в воздухе и приземлился на мостовую. Затем вскочил и вновь понесся вперед.

— Давай, детка! — крикнул он.

Я бежала за ним в некоторой оторопи, но счастливая, что сумела проделать тот же головокружительный кульбит. Толбот заорал что-то вдохновляющее. Женщина с собакой выронила поводок и замерла, уставившись на нас.

А Толбот увеличил скорость. Я старалась пробудить энергию, и горячие, пылающие огнем толчки подгоняли меня дальше и дальше. Я была уже в двадцати ярдах от него, но Толбот резко свернул влево, перескочил через шестифутовую стену и исчез из виду.

Мне понадобилось максимально сфокусироваться, чтобы изменить направление бега. Я сместилась вбок, но стена приближалась. Я почти врезалась в нее, как вдруг ноги сами оттолкнулись от асфальта, и я взлетела. Пальцы чуть коснулись бетона, и за полсекунды я перемахнула через преграду.

Успешно приземлившись, перешла на трусцу и оказалась на трехстороннем перекрестке. Улица тянулась и вправо, и влево. Узкий посыпанный гравием переулок вел в тупик между полуразвалившимися зданиями. Толбот испарился, но я ощущала его горячий запах.

Я повернула голову налево и сморщила нос. Почуяла запах гелала и сделала ровно пять шагов. Все чисто. Я проделала подобный маневр, ориентируясь на правую сторону. Снова неверное направление. Я вернулась назад на перекресток и уловила уже знакомую тошнотворную смесь. И двинулась в тупик. Запах усилился. Очевидно, Толбот направился в один из домов. Но в который?

Я повернулась вокруг своей оси, принюхиваясь. Теперь я вела себя как собака, охотящаяся за собственным хвостом. Но успела уловить мощный вал свежих ароматов и осторожно направилась к своей цели — к подъездной дорожке. Возле нее находился когда-то прелестный особняк в викторианском стиле. Теперь здание выглядело далеко не лучшим образом. Странно, что его не снесли еще лет десять назад. Вонь тухлого мяса и прокисшего молока стала поистине подавляющей. А о Толботе — ни слуху ни духу.

— Ну, и где все? — недовольно осведомилась я. И моментально кто-то зажал мне ладонью рот и поволок в кусты.

Я начала брыкаться, но почувствовала теплый запах Толбота и услышала его шепот:

— Ш-ш-ш! У них ведь тоже сверхспособности.

Он отпустил меня, и я обернулась.

— У них? — произнесла я одними губами. — Они здесь?

Толбот кивнул.

— Прикинь сама, сколько их тут собралось, — он постучал меня пальцем по уху.

Я задержала дыхание. Сердце до сих пор сильно колотилось от пробежки, и я усилием воли заставила его успокоиться. Рядом с нами стрекотали сверчки, но я отстранилась от близких звуков и сконцентрировалась на особняке.

— Их трое, — зашептала я. — Один храпит, а остальные, похоже, сидят за столом.

— Четверо, — поправил меня Толбот. — Кто-то есть на втором этаже. А спит гелал. Акхи обычно бодрствуют. — Парень снял рюкзак. Потом достал оттуда нечто вроде короткой сабли с эфесом, обтянутым черным кожаным шнуром, и толстый деревянный штырь. Настоящий кол — обструганный и с заостренным концом. — Ты предпочитаешь сталь или дерево? — поинтересовался он.

— Что?!

— Полагаю, дерево тебе подойдет, — хмыкнул он, бросая мне это… оружие или уж не знаю что.

Я молниеносно поймала его на лету и удивилась. Пора бы мне привыкнуть к рефлексам собственного тела.

— Мы к ним вломимся?

— Конечно. — Толбот вытащил саблю их ножен: сверкнуло острое лезвие. — Двое против четверых. Не самый плохой расклад.

— Ничего подобного! — Я махнула рукой и чуть не выронила палку. — Это никакая не обычная тренировка, не обучение начальным элементам… Я не могу!

— Можешь, Грейс! — тихо произнес Толбот. Он пристально посмотрел на меня своими изумрудными глазами. — А если настал твой единственный шанс выручить и спасти брата, а ты откажешься им воспользоваться? Вдруг он здесь, и демоны держат его в плену? Да они запросто закуют его в цепи, приберегая для следующей трапезы. Разве тебе не хочется заставить их заплатить — причем за все?

Мой живот превратился в плотный огненный узел — точь-в-точь как тогда, в переулке неподалеку от библиотеки. Именно это ощущение я и испытала, увидев гелала в маске, приставившего дуло револьвера к голове Толбота. Внезапно в сознании вспыхнула картина. Джуд, связанный, лежит в этом ветхом доме. Брат изранен и окровавлен. А над ним склонился монстр, угрожая разорвать его на части. Я решительно стиснула кол.

Через шестьдесят два с половиной удара пульса

Толбот пинком распахнул дверь, и мы вдвоем ворвались внутрь. Мужчина и женщина, сидевшие за столом и игравшие в карты, завопили. Третий, тоже мужчина, спавший на диване, сразу поднялся — в явном замешательстве и злобе. Он ринулся на нас и размахнулся, желая сбить меня с ног. Я с легкостью оттолкнула его. Женщина, не мешкая, отшвырнула в сторону стол. Тот случайно сшиб ее сотоварища, а она накинулась на Толбота. Он врезал ей в живот, и она отлетела назад. Оскалилась, зарычала и опять атаковала парня.

От гнусного запаха закружилась голова, и меня затошнило. Злобный демон рыкнул на меня. Как я поняла, он являлся гелалом, если судить по вони прокисшего молока. Теперь он намеревался бить меня прямо по лицу. Я отскочила, хотела пнуть его в ногу и боковым зрением уловила блеск стали. Оказалось, Толбот рубящим выпадом ударил женщину в горло. Клинок вошел глубоко, а звук был, как от ножа, вонзившегося в арбуз. Потоком брызнула темная кровь.

Толбот в один миг отсек ей голову!

Я заорала. Я и не знала, что способна издавать такие крики! Толбот убил женщину! Я икнула от страха и попятилась: на меня катилась отрубленная голова с выражением полного изумления на лице.

Что вообще происходит?!

Он — убийца!

А на что я действительно рассчитывала? Может, что мы свяжем преступников и вызовем полицию?

Однако не на то, что станем их убивать!

Обезглавленное тело сделало шаг по направлению к Толботу, рухнуло на пол… и рассыпалось в пыль прямо у меня на глазах. Голова, разумеется, также обратилась в прах.

— Что ты наделал?! — завопила я на Толбота.

И получила от гелала удар чудовищной силы.

Я отлетела назад и ударилась о стену с висевшей на ней картиной. Почувствовала, как лопается и крошится стекло. Осколки так и посыпались на меня. Спину пронзила острая боль. Я сложилась пополам, комната завертелась, и мужчина кинулся на меня. Он явно нацеливался поразить меня в горло. Толбот взмахнул саблей, сделал выпад. Клинок вонзился мужчине в спину и вышел из груди. Из раны потоком хлынула черная жидкая мерзость и попала на меня. Она обожгла мне кожу, как кислота, и я попыталась стереть ее. Мужчина рухнул мне на ноги, судорожно хватаясь за кончик сабли. Но тщетно, он просто распорол себе обе ладони.

— Боже! — я нагнулась, чтобы ему помочь.

— Не прикасайся к нему! — рявкнул Толбот и сцепился с тем малым, который до нашего прихода играл в карты.

Мужчина на полу корчился в агонии и внезапно замер. Застывшее тело качнулось раз-другой, а потом взорвалось, забрызгав комнату жидкой грязью. Я успела увернуться как раз вовремя и избежала жгучих брызг.

Меня затрясло. Шатаясь, я начала отступать. Только бы уйти подальше от этой пахнущей кислятиной кучи!.. Уперлась спиной в перила лестницы и выпрямилась. Мелькнула мысль, что надо взять себя в руки. Дыхание было слишком частым. В желудке все трепыхалось и переворачивалось. Я была почти готова извергнуть наружу его содержимое, но кто-то напал на меня сзади. Ноги стали болтаться в воздухе. Я даже не смогла толком отреагировать, а меня уже швырнули в противоположную сторону. Я приземлилась, частично на диван, а сверху навалился противник. Женщина. С розово-черными волосами и острыми тонкими зубами. Она вцепилась мне в горло.

Она-то здесь откуда?!

«Вероятно, была наверху», — поняла я. Значит, Джуда у них нет.

— Не смотри ей в глаза! — услышала я Толбота.

Но я опоздала это сделать. Женщина принялась сверлить меня угольно-черным взглядом, и я никак не могла отвернуться или моргнуть. А она начала монотонно напевать что-то на непонятном языке, хотя губы ее оставались неподвижными. Я где-то это видела, но память отказывалась работать.

— Бей ее дубиной! — крикнул Толбот. Но его голос показался мне глухим, будто звучал издалека. — Давай! Убей ее!

— Ты хочешь отдать мне свое оружие, — произнесла женщина, не разжимая губ. — Быстро.

Я покрепче сжала кол. А я и забыла, что держу его в руке. Мозги совершенно затуманились. И зачем мне такое ужасное орудие? Не могу я сражаться насмерть. Я не убийца и не монстр. И если ей нужна палка, то пусть ее и забирает.

И я вручила ей штырь.

Она впилась в него похожими на когти пальцами и засмеялась. «Уж не знаю, что в тебе нашел Дэниел, — услышала я ее слова у себя в голове. — Слабая дурочка…»

Что?! И откуда она знает имя Дэниела?

— Однако наверняка, сегодня вечером мы с ним неплохо проведем время, — добавила она в той же манере. Затем подняла кол и занесла его над моим сердцем. — Только сначала ты умрешь.

Женщина ударила меня острием в грудь.

Но в тот же момент оцепенела, будто впала в ступор. Глаза ее закатились, а мой транс отступил. Мозги несколько прочистились, и меня осенило. Эта девица была из прошлого Дэниела. Я столкнулась с ней на той самой вечеринке, когда он жил на Маркхэм-стрит, а Джуд еще не сбежал.

— Мишка? — изумилась я.

— Ты, маленькая дрянь, — прошипела она и рассыпалась в прах.

Вот и все. Я вздрогнула. Отломанная ножка стула упала с дивана и покатилась по полу, остановившись лишь тогда, когда уперлась в кроссовки Толбота.

— Ты в порядке, детка? — спросил он, намереваясь мне помочь.

Я отпрянула и отползла по сиденью, одновременно судорожно стряхивая с себя пепел.

— Я… ее раньше встречала, — заикаясь, пробормотала я. — А ты ее убил. Всех!.. — Я завертела головой, высматривая живых. Помещение пустовало. О схватке свидетельствовали горстки пыли да лужица кислоты, которая уже выедала край ковра. У меня подступил ком к горлу.

— Верно. — Толбот провел ладонью по волосам. Свою бейсболку он потерял в драке. — А ты хотела, чтобы мы пригласили их отведать мороженого или купили щенков в подарок?

— Нет. Но мы даже не вызвали полицию… — Полная бессмыслица. Я же видела, как Толбот держал серебряный браслет Эйприл, и тот вовсе не прожигал ему руку! Поэтому решила, что он такой же, как и я. Урбат, владеющий сверхспособностями и не попавший под проклятие вервольфа. Гончая Небес. Но если он убил здесь свою первую жертву, то, видимо, уже превратился в волка? Хотя он уверенно обращался с саблей. Явно не новичок. Он не колебался ни секунды. — Ты… — начала я и умолкла.

— Они — не люди, Грейс, а самые настоящие демоны. Ты становишься проклятым только в том случае, если убьешь человека. Урбат же созданы для того, чтобы уничтожать демонов. Именно этим мы и занимаемся.

— Но ты же не расправился с тем типом в маске…

— Я не знал, готова ли ты к такому зрелищу. Полагаю, я и сейчас поторопился. Ты зеленая…

— Не в том дело. Я просто ничего не успела понять. Мой брат попал под проклятье, когда пытался убить Дэниела — а тот был верфольфом…

— Ах, вот как… — Толбот присел на диван возле меня. Я отодвинулась. — Верфольфы, вообще-то, полукровки. У них — человеческое сердце, но оно сосуществует вместе с сердцем демона. Уничтожение вервольфа — причем злонамеренное — считается убийством и деянием хищника. А с демонами не церемонятся. Гелалы принимают облик смертных. В принципе они лишены тела. А акхи — вид вампиров, которые селятся в трупах. Это вроде особой демонической инвазии. Поэтому от них и разит тухлым мясом — по крайней мере, запах чувствуют те, у кого супернюх. — Он улыбнулся и постучал себя пальцем по носу. — Конечно, они превращаются в пыль. Инвазия ускоряет процесс разложения. Тело распадается, когда поселившийся внутри демон погибает.

— Ох!

У меня голова шла кругом. Папа давал мне читать книги о вервольфах. Однако они в основном содержали мифы, а не реальную информацию. Мысль о битве с демонами меня вообще не посещала. Подобная идея казалась настолько нереальной, что я даже не пыталась получше узнать о своих противниках. Толбот прав — я и впрямь недозрелая.

А в итоге чудом осталась жива. И то благодаря Толботу.

— Спасибо, что спас меня. Я практически позволила ей себя убить, — я притянула колени к подбородку, чувствуя собственную ненужность и бесполезность. — Я никак не могла ей противостоять. Выполняла то, что она требовала.

— Контроль сознания, — заявил Толбот. — Они это умеют. Запомни, никогда не следует смотреть акху в глаза. Это их главное отличие от вампиров. Акхи пожирают душу. Они питаются твоей жизненной силой, крадут твою волю. Но и гелалы, и акхи умирают одинаково. Кол в сердце или обезглавливание — все по старой, доброй традиции.

Меня передернуло. Вспомнилось, как Толбот отрубил голову акху.

— Я была в абсолютном шоке. И забыла, что в доме находится четвертый демон…

— Моя вина. Следовало тебе напомнить о полной боевой готовности. Но мы оба получили хороший урок… — он усмехнулся. — Правило номер один: никогда не теряй бдительности. Будь настороже. Постоянно.

Я слегка улыбнулась, но тут же нахмурилась. Именно это говорил мне Дэниел, и, кстати, неоднократно. И разозлилась, что не смогу рассказать ему о схватке.

Придется ему лгать.

Тяжесть поражения придавила меня, плечи опустились, и я уставилась на стену.

— Мне жаль, что ты их всех убил. Ну, то есть — мы не успели их допросить насчет Джуда. Если они — члены шайки, вместе с которой он скрывается, то где же тогда мой брат?

— Его здесь и не было, — заметил Толбот. — Эти создания — обычные недоумки, любители. Тупые подражатели. Куда им до Королей Тени! Настоящие бандиты не задели бы в ломбарде тревожную кнопку даже случайно.

Я встала и выпрямилась. Руки у меня затряслись от гнева.

— Погоди! Ты с самого начала все знал?

Он кивнул.

— А зачем мы к ним заявились?

— Ты помнишь о проверке, Грейс? Об испытании? Мне было необходимо выяснить твой уровень. Ты пока еще не готова. А наше приключение в переулке и сегодняшняя драка — просто детские игры. Здесь собрались лишь четверо. Жалкая свора… Реальная банда демонов, вероятно, раз в пять больше.

Меня зазнобило.

— Значит, ты был в курсе, что Джуда с ними нет? — не унималась я.

— Да.

— Тогда зачем ты сказал… Почему намекнул мне об обратном?

— Хотел тебя настроить, завести, чтобы ты могла действовать. Твои чувства, эмоции — вот откуда берут начало твои силы и способности.

Мне стало совсем не по себе.

— Но Дэниел бы с тобой не согласился… Он вечно повторяет, что я должна взять себя в руки. Считает, что ключ к овладению моим даром — в балансе эмоций. И поэтому я не должна позволять эмоциям овладеть мной. Иначе я поддамся влиянию волка и все пойдет насмарку.

— А ты не интересовалась, по каким причинам Дэниел так тебя сдерживает?

У меня запылало лицо. «Верно!» — произнес голос у меня в голове.

Однако это не означало, что Толбот прав, а Дэниел — в ауте.

Толбот поднялся с дивана. Нас разделяла лишь пара дюймов. Он пронизывающим взглядом заглянул мне в глаза. Протянул руку и коснулся моей подвески из лунного камня. Мне захотелось отступить назад, но я не двинулась с места.

— Ты не прочувствуешь энергию полностью, если будешь продолжать носить кулон, — произнес он. — Я свой давно выбросил.

— Выкинул талисман? А где ты вообще его раздобыл? Я думала, это редкость…

— Старая фамильная реликвия. Без нее мне гораздо лучше.

— Но Гэбриел утверждал, что лунный камень — единственная вещь, способная сдерживать волка. Он…

— Гэбриел? — переспросил Толбот. — Ты с ним знакома?

— Ага. — «Если, конечно, мы имеем в виду одну и ту же персону», — подумала я. — Ты говоришь о Гэбриеле Сент-Муне?

Толбот хрипло рассмеялся.

— Значит, он теперь именуется Сент-Муном? Ирония судьбы!

— А что?

— Гэбриел — известный трус. — Толбот развел руками. — А вот я — Сент-Мун.

Я едва не поперхнулась:

— Ты?!

— Моя мать была из Сент-Мунов. Она — прямой потомок Катарины и Саймона Сент-Муна. Они стали первыми охотниками на вервольфов в нашей семье. К тому времени, когда моя мама родилась, Сент-Муны, по слухам, отошли от дел, но мои родители занимались криптозоологией — искали всяких мифологических животных. Еще они много путешествовали, изучая местные легенды о демонах. Как я полагаю, иногда попутно занимались и уничтожением всяких тварей. Когда того требовали обстоятельства, разумеется. Потом родился я. Они остепенились и осели в маленьком городишке в Пенсильвании. Сент-Муны заключили договор о перемирии со стаей Гэбриела, которая обитала в горах неподалеку. Но на мой третий день рождения родителей растерзали бродячие вервольфы, отколовшиеся от стаи. Прямо у меня на глазах.

Вот тут я ахнула и поперхнулась.

— А один из них решил преподнести мне презент на день рождения. — Толбот задрал подол рубашки и продемонстрировал мне длиннющий серповидный шрам. На мощных мышцах живота он выглядел почти как татуировка.

— Извини, — прошептала я.

— Просить прощения надо Гэбриелу, а не тебе, — продолжал Толбот. — Он мог остановить свору, но ничего не предпринял. Боялся запачкать руки. А альфа-самец, вожак Сирхан, лишь слегка наказал тех убийц и просто повыл немного. Когда Сирхан умрет, вся стая, включая тех волков, получит по заслугам… — Он помрачнел и опустил голову.

— А что случилось с тобой? — Я не могла представить, как Толбот пережил подобную трагедию… Тогда он был всего на полгода старше Бэби-Джеймса.

— Меня отправили к дедушке на ферму. Он уже воспитывал моего двоюродного слабоумного брата. Дедушка вечно рассказывал нам истории о великих Сент-Мунах, охотниках на демонов. Смелых, храбрых, самоотверженных. Демонстрировал нам древний серебряный кинжал. Он умер от удара, когда мне исполнилось тринадцать, и я решил продолжать дело своих предков. Ведь у меня имелось преимущество перед кузеном Саймоном и остальными Сент-Мунами — я овладел своим даром. С тех пор я им и пользуюсь — в отличие от трусов вроде Гэбриела.

— А кроме двоюродного брата, у тебя больше никого нет?

Толбот кивнул.

— Я не мог о нем заботиться, да и он тоже, хотя он намного старше. Я не виделся с ним со дня смерти дедушки. Но мы последние из всей семьи.

— Да, — грустно подытожила я. — Дон Муни умер десять месяцев назад. Я знала его. Он также хотел стать героем, как и ты.

Толбот ссутулился. Вот почему он казался мне странно знакомым!.. Хотя, конечно, чертами лица он не слишком напоминал остальных Сент-Мунов, но и те не могли похвастаться близнецовой схожестью. Тем не менее их многое роднило: одинаковый рисунок губ, тембр голоса, огромные ладони. Это меня и поразило. Толбот напоминал мне юного, привлекательного, активного, хорошо развитого физически и умственно Дона Муни. Ну а Гэбриел вполне мог быть его кузеном.

— Именно ты — последний из Сент-Мунов, — произнесла я.

Толбот нагнулся — наконец-то нашел свою бейсболку. Поднял кепку с пола и напялил на голову.

— Надо проверить другие помещения, нет ли там мертвых тел. Сомневаюсь, что демоны явились сюда как желанные гости для тех, кто квартировал тут раньше.

Он направился к лестнице, но на полпути остановился.

— Ты хорошо сегодня поработала. Но нам предстоит потрудиться, прежде чем мы выйдем на настоящих бандитов. — Он улыбнулся. — Мы отыщем твоего брата. Обещаю.

— Спасибо, — поблагодарила я.

— Займись своим лицом, залечи отметины и порезы. Полагаю, в ванной комнате есть полотенце. Умойся. Нельзя привезти тебя к школьному автобусу в таком виде.

Несколько минут спустя

Небольшую ванную я обнаружила рядом с кухней. Раковина пестрела желтыми разводами, зеркало — мутное и потрескавшееся. В потемневшем бронзовом кольце висела заскорузлая тряпка. Очевидно, бывшее полотенце. Я выдернула его и протерла часть зеркала уголком ткани. В ужасе уставилась на свое отражение — покрасневшие глаза, бледное лицо, взъерошенные волосы. Красные царапины на шее — след длинных когтей Мишки — выделялись особенно сильно. Вдобавок я насчитала три вспухших ожога — отметины от едкой крови гелала.

Я зажмурилась и сконцентрировалась. Попыталась вообразить, как раны заживают. Так, по крайней мере, меня учил Дэниел. Следовало стереть их мысленным усилием. Но, увы, я вновь открыла глаза, а мое отражение не изменилось. Сверхчувствительный слух, скорость, мускульная сила и быстрота реакций после воскресной пробежки увеличились десятикратно. Но талант целителя мне не давался. Конечно, мои царапины со временем заживут. Вероятно, уже через пару часов, но ведь я должна контролировать этот процесс и управлять им. Если честно, то сократить его до нескольких секунд.

В итоге я повторила свою попытку. Между прочим, Дэниел развил еще ребенком свою способность исцелять. Это вообще было первое открытие, которое подсказало мне, что парень — не такой, как все. А я застопорилась. Я таращилась на себя в зеркало и хмурилась — никакого результата. Внезапно я чуть не подскочила — Толбот возник позади меня в дверном проеме. Сердце подпрыгнуло к самому горлу и судорожно заколотилось. Я вцепилась в раковину, чтобы не упасть.

— Извини, — сказал он. — Я стучал, но ты не ответила. И я заволновался…

— Я в порядке. Просто хотела сосредоточиться.

— Попробуй опять. Главное — приложи максимум внимания. Сроки поджимают. Нам пора.

— У меня не получается залечить даже царапину.

— Ага, — Толбот вошел в маленькую ванную. Один шаг, и мы будем притиснуты друг к другу. Я начала злиться на собственное сердце — отчего оно так колотится?! — Давай, помогу, — непринужденно предложил он.

— Как?

И Толбот шагнул ко мне. Я наблюдала за его отражением в зеркале. Он аккуратно отвел мои волосы назад, за уши. Прижал ладони к моему лицу, прикрыв ими отметины на щеках. Я дернулась, намереваясь вырваться.

— Тише, — произнес он. — Думай не о боли, а о том, откуда она исходит. Вспомни, как ты получила ожоги. Что ты чувствовала в тот момент?

— Страх, — я представила себе гелала, насквозь проткнутого саблей. Потом он ухватился за кончик клинка и распорол свои руки. — Я ощущала настоящий ужас.

— Закрой глаза.

Я послушалась.

— Сфокусируйся на тех чувствах, — прошептал он. — И удерживай эмоции, пока они не начнут жечь тебя изнутри.

Сначала я не поняла, что он имел в виду. Метод Толбота противоречил советам Дэниела, и я сразу решила, что он не сработает. Но я восстановила последовательность событий, будто прокрутила перед мысленным взором отснятую ленту, и опять позволила страху охватить меня целиком. И почти поддалась панике. Но ощутила прикосновение Толбота. От него мне становилось все теплее, затем оно превратилось в жар, как от раскаленных углей. Я была уверена, что вот-вот потеряю сознание от боли, но она, как по волшебству, резко исчезла.

Я открыла глаза. Толбот положил руки мне на плечи. Ожогов как не бывало.

— Готово, — сообщил он.

Я встретила в зеркале его взгляд и быстро отвернулась.

А смогу ли я теперь вообще смотреть на него? Он оказался совершенно другим — не просто улыбчивым фермерским парнишкой, который случайно превратился в Урбат. И не местным ухажером, напомнившем мне о том, что на свете есть много приятных вещей. Под зеленой фланелевой рубашкой билось храброе сердце охотника. И он умел уничтожать демона одним ударом сабли.

Толбот опасен.

В этом-то я ни капельки не сомневалась.

Но именно он был маленьким мальчиком, на глазах которого убили его родителей. Мне захотелось обнять его, прижать к себе, как Бэби-Джеймса, и сказать, что все будет хорошо. Я могу помочь ему избавиться от монстров, заставить их убраться отсюда навсегда.

Однако я отстранилась и решила выбираться из ванной комнаты. Неправильно это — стоять к нему настолько близко. Я же Дэниела люблю.

— Грейс, — окликнул он меня.

— Да? — я обернулась.

Секунду он молчал и был очень серьезен.

— Возьми полотенце и протри все, к чему ты прикасалась.

— Зачем?

Он выудил из кармана мобильник.

— Я был прав. Здесь действительно кое-кто жил. Вызову полицию, пусть они займутся трупом.