Обещание

Внизу

Я даже не могла вырываться, пока нас волокли в новое место заключения. Все казалось бессмысленным, а вопли и проклятия Дэниела лишали меня последних крох надежды. К парню, возможно, потихоньку возвращались его прежние сверхспособности, но сила супермена у него пока не появилась.

Нас привели в сырую, холодную комнату без окон. Наверное, в чулан или кладовую на нижнем этаже склада. Над головой жужжала и мигала одинокая флуоресцентная лампа, едва освещавшая помещение. Калеб, или, вернее, кто-то из его «волчат», привнес сюда некоторые усовершенствования. К стенам мощными стальными болтами были прикреплены толстые и длинные цепи с кандалами. В углу висела камера видеонаблюдения. Стражи, притащившие Гэбриела, швырнули того в дальний угол. Затем связали ему руки и ноги. Очевидно, кандалы предназначались для Дэниела и меня — и охранники действительно приковали нас за запястья и лодыжки к противоположным стенам комнаты.

— Я первым встану на пост и буду дежурить снаружи, — буркнул Толбот.

— Я буду рядом, — сказал один из членов банды, явно желая произвести на него нужное впечатление.

— Хорошо.

Толбот велел всем покинуть помещение. Я посмотрела на него, но он уже закрыл за собой мощную стальную дверь. Я заметила коробку электронного замка на ее внешней стороне. Такая же была и в «Депо». Раздалось три четких щелчка — засовы встали на место. Дверная ручка отсутствовала. Конечно же, здесь все было сконструировано так, чтобы пленники не выбрались на свободу.

Я села на пол и зарыдала. Кандалы мешали мне двигаться, но я умудрилась поднести ладони к лицу и закрылась ими.

— Не надо, — произнес Дэниел. Он хотел подобраться поближе ко мне, но цепь оказалась слишком короткой. Он мог достичь лишь середины камеры. Тогда он наклонился вперед и пробормотал: — Не плачь, Грейси. Не сдавайся. Мы найдем способ и сумеем сбежать. Даже если придется драться.

— Нам с ними не сладить, Дэниел. Сам посуди, двое против двадцати. Гэбриел вообще не сражается, а к тебе пока не вернулся твой дар. Нам с ними не справиться. Они превратят меня в волка, и я убью тебя. А потом они отправят меня домой, и никто меня не остановит. Я разорву Бэби-Джеймса, Черити, родителей…

И еще одна эгоистичная мысль терзала меня, хотя я и не высказала ее вслух. Раз все, кого я люблю, погибнут, на свете не останется ни единого человека, который сможет меня исцелить. И я буду монстром — навсегда. Псом Смерти во власти безумца.

— Надо верить в лучшее, Грейс. И не сдаваться.

— Не осталось у меня никакой веры, Дэниел. Хватит с меня. Я больше не верю в Бога. Ему на меня наплевать. И на остальных. Скоро нам конец. Завтра я превращусь в монстра и вы погибнете. А Богу все равно.

— Нет. Ты думаешь, что утратила веру в себя, но я хорошо тебя знаю. В глубине души ты не потеряла надежду, ты сама скоро это поймешь. И я в тебе не сомневаюсь.

— Наверное, ты ошибаешься.

— Нет, Грейси. Просто сейчас у тебя в голове — полный беспорядок. Такое было и со мной. Голос, который ты слышишь, страшные мысли, которые тебя осаждают… Тебе кажется, что Бог забыл о нас. В тебе говорит волк. Демон. Дьявол. Он проверяет тебя, испытывает. Искушает. Но если ты сможешь отбросить это, избавиться от волка, тогда увидишь, что внутри тебя прячутся истинные способности, которые дал тебе Господь. Ты будешь сражаться со злом и станешь сильнее, чем когда-либо раньше. Однажды ты уже обнаруживала их в себе. Вспомни.

Я замотала головой. Ну не знаю я, о чем он толкует! Скорость, мощь, проворство — умения принес с собой волк.

— В ту ночь, когда ты меня исцелила, что ты чувствовала?

Гэбриел тоже приставал ко мне с этим вопросом. И ответ на него я знала.

— Любовь, — произнесла я. — Я люблю тебя так, что готова для тебя всем пожертвовать. Тогда я жаждала тебя исцелить, чем бы это ни обернулось для меня. Я думала, что потеряю душу, но гораздо более важным стало спасение твоей.

— Тогда не говори, что ты слаба. Ты владеешь бесценным даром, о котором большинство людей и мечтать не смеет.

— То есть истинной любви?

— Да! Здесь и заключается разница между ними и нами. Мы способны любить. А волк старается уничтожить это чувство, пытается вырвать его из наших сердец, заставляет тебя уничтожать все, что тебе дорого. Но если ты способна противостоять ему и можешь удержать свою веру, тогда ты сильнее любого монстра. Никакие увертки и ухватки, никакое зло не в состоянии сделать тебя волком, пока ты хранишь в себе любовь.

Дэниел рухнул на колени. Цепи загремели об пол.

— Мне не следовало прекращать тренировки, — воскликнул он. — Я должен был научить тебя балансу эмоций, который тебе так необходим. Когда ко мне начали возвращаться мои способности, я испугался до полусмерти. Я решил, что исцеление не сработало, но ничего тебе не говорил. Ведь ты бы подумала, что твоя жертва оказалась бесполезной.

Я подвинулась ближе к Дэниелу, сократив расстояние между нами.

— Почему ты молчал? Между нами не должно быть тайн! Да и я могла тебе рассказать про Толбота.

— Да, Грейс. Мы оба вели себя глупо. Мы не доверяли друг другу. Но я опасался кое-чего еще. Ведь если вернулась моя сила, значит, и для тебя не будет исцеления. Никакой гарантии безопасности. Поэтому я и прекратил наши занятия, когда Гэбриел мне велел. А потом я увлекся поисками ответов на свои вопросы и совсем забыл о тебе. Отвалил в сторону, а зря. А ты почти превратилась в Толбота. — Дэниел поднял скованные руки. — Но теперь я с тобой. Мы двое — ты и я. Будем драться плечом к плечу, никто нас не остановит и не разлучит!

Я стояла перед Дэниелом на коленях, до предела натянув свою цепь. И пыталась заключить его лицо в ладони, но не могла до него дотронуться. Тогда я впилась взглядом в его темные глаза, готовая утонуть в них навсегда.

Нет, мы отсюда не выйдем. Нас двое, и мы окружены демонами. Неважно, насколько сильна наша вера в самих себя… И вдруг меня осенило. Я не дам волку победить себя.

Я была готова продать свою душу за Дэниела, поскольку другого выхода просто не имелось. Я даже хотела превратиться в чудовище ради его спасения. Я бы и сейчас на такое пошла. Но у Калеба — совсем иные планы на мой счет. Он намерен сделать меня вервольфом и использовать как орудие мести. Нет уж, у него ничего не получится! Лучше погибнуть как Грейс Дивайн, чем быть Чудовищем из Роуз-Крест.

И мы с Дэниелом потянулись навстречу друг другу. Наши губы разделяло лишь крошечное расстояние. Цепь гремела и давила на мышцы. Я почувствовала, что руки вот-вот вывернутся из суставов, но преодолела еще четверть дюйма. И прижалась губами ко рту Дэниела.

Мне было безразлично, что Гэбриел валяется без сознания, а Толбот стоит по ту сторону двери. Наплевать на камеру наблюдения. Я поцеловала Дэниела так, словно это был последний поцелуй в нашей жизни.

И я знала — так оно и есть.

Утром я умру, но спасу тех, кого люблю.

Последняя ночь

Часы тянулись и в итоге слились в бесконечность, но я понимала, что скоро настанет конец. Нам с Дэниелом впервые выпала возможность провести ночь вместе, но мы даже не могли прикоснуться друг к другу. Мигающая флуоресцентная лампа в какой-то момент перегорела, и мы с ним остались лежать на бетонном полу в полной в темноте. Мы тихо переговаривались, а временами просто лежали и молчали. Иногда мы задремывали, а потом кто-то просыпался и задавал новый вопрос.

Мы говорили обо всем. И ни о чем. Обсуждали животрепещущие темы и болтали банальную чепуху, какая только приходила в голову. К примеру, я поинтересовалась портфолио Дэниела для Трентона. Срок подачи заявки завершался через пару недель. Он подробно описал мне то, что придумал. Дизайн наушников стал одним из его рисунков для приемной комиссии.

А я рассказала ему, как тема одного из эссе только усилила мое желание стать супергероем.

— Ты можешь быть им, — произнес Дэниел. — Особенно в своем наряде. Прямо Красная Шапочка и Женщина Мечты одновременно.

Я захихикала.

— Это все Эйприл, и ты, кстати, повторил ее слова. Я-то выгляжу смешно и нелепо. — Кто-то стянул с меня сапоги, прежде чем заковать кандалы, но плащ пришелся очень кстати. В холодной камере он служил мне одеялом.

— Ты отлично смотришься, — заявил Дэниел.

— Но здесь темно!

— У меня хорошая память, и ты запечатлелась в ней. Я даже перестаю мерзнуть.

Я неуклюже засмеялась, потом замолчала. Интересно, надолго ли задержатся воспоминания обо мне у Дэниела?

Хриплое сонное дыхание Гэбриела и его стоны нарушали установившуюся тишину. Но таким образом он невольно давал о себе знать. И мы понимали, что он жив. А зачем он следил за мной, если не собирался драться? Почему он обо мне беспокоится? Он заявился в Роуз-Крест, чтобы выяснить, действительно ли я та самая Богоданная целительница? Почему он не отправился обратно в стаю, когда сообразил, что к Дэниелу возвращается темный дар?

Внезапно меня поразила новая мысль.

— Ты не боишься? — шепнула я Дэниелу, не уверенная, что он бодрствует.

— М-м-м, — промычал он сонно.

— А если ты снова обратишься в волка? Я имею в виду, что у меня есть лунный камень, и он удерживает меня от безумия. А тебя не пугает превращение? Может, тебе следует забрать мой кулон?

Цепь Дэниела звякнула. Наверное, он повернулся на бок и развернулся лицом ко мне.

— Здесь-то и загвоздка, Грейс. Сейчас все совсем иначе, чем раньше. Ко мне вернулось умение исцелять, мои способности крепнут… хотя в последние дни я утратил контроль над собой и запаниковал. Но я больше не ощущаю волка внутри себя.

Я вздохнула.

— Значит, ты окончательно спасен.

— Не знаю, — сказал Дэниел. Он ненадолго умолк. — Калеб ничего не почуял в запахе моей крови, но меня это не удивило. Зато теперь я подозреваю… что превращаюсь в иное существо…

— Во что?

— Не представляю. Я сделал анализ крови. Вот чем я занимался целую неделю. У меня есть приятель, он работает в исследовательской лаборатории в Колумбусе. За ним был должок, и ему можно доверять. Я решил его навестить. Потратил почти сутки, а в итоге оказалось, что он тоже пребывает в полном недоумении.

— Вот на какие вопросы ты искал ответы? Жаль, что сразу мне не сообщил.

— Верно. Но мне приходилось забираться в разные подозрительные, злачные места, чтобы докопаться до сути.

Я с трудом сглотнула.

— И в какие же?

— Помнишь тот вечер, когда ты заметила мой мотоцикл возле бара?

— Да.

— Я был в соседнем мотеле… с Мишкой.

— Что?! — мой внутренний волк дико зарычал. Я положила ладонь на лунный камень, впитывая в себя его успокаивающую силу. — А потом?

— Мне было необходимо, чтобы она внедрилась мне в сознание. Она может контролировать мозг, управлять им с помощью гипнотизирующего взгляда. И ее жертва становится абсолютно безвольной. Вроде зомби.

— Да, — согласилась я, припоминая, как Мишка чуть не убила меня во время нашей вылазки с Толботом. — Но зачем тебе это?

— Она умеет читать мысли и манипулировать ими, когда погружает человека в глубокий транс. Я решил проверить, обнаружит ли она моего волка. И вообще она могла бы объяснить, почему я не ощущаю его внутри себя.

Я сразу вообразила, как Дэниел лежит на кровати в мотеле, а Мишка оседлала его и пристально смотрит парню в глаза. Ничего удивительного, что он не желал говорить мне правду.

— И что она обнаружила?

— Ничего. И она прервала сеанс. Вдобавок заломила слишком высокую цену. А я вовсе не желал отдавать ей то, что она потребовала в качестве платы за свои труды.

— А что она желала заполучить?

— Меня.

Я заскрипела зубами, по всему телу пронеслась волна злобной энергии. Веки защипало, даже ночное зрение включилось на минутку. И я вновь увидела глаза Дэниела, темные, похожие на детские куличики из глины и полные горя и раскаяния… Прилив успокаивающего облегчения мгновенно отбросил волка прочь.

— Я ушел, а она просто взбесилась, — продолжал он. — Позже прислала мне сообщение. Дескать, она передумала и согласна взять в качестве платы мой байк. Мы должны были встретиться еще раз. Я ждал от нее эсэмэс в тот вечер, когда ужинал у вас вместе с Гэбриелом, а потом сбежал. Когда я приехал к ней — в старый дом на окраине города, — я обнаружил, что эсэмэс прислала вовсе не Мишка, а ее подруга, Вероника. Они состояли в одной группе — вроде семьи… Так вот, Вероника обнаружила, что Мишка и остальные приятели мертвы. Кто-то стащил у них около десяти тысяч долларов — кстати, тоже краденых. Вероника попросила, чтобы я помог ей выследить грабителей и забрать деньги назад. Мы договорились, что за оказанную мною услугу она проникнет в мое сознание и хорошенько там пошарит. Короче, я не торчал с Кэти в воскресенье и не рисовал постеры. Я пытался пойти по следу убийц, но ничего не получилось. — Он прокашлялся. — Я и сам не понимаю, зачем соврал тебе насчет Кэти. Просто придумал единственное приемлемое объяснение. И самое идиотское.

Я едва не рассмеялась.

— Нет, ты ошибаешься. Гораздо более идиотской стала твоя встреча с Мишкой тет-а-тет в номере мотеля. А я-то чуть не выцарапала Кэти глаза. И теперь радуюсь, что не поддалась первому порыву.

Дэниел откатился и лег на спину. Вероятно, решил больше не углубляться в щекотливую тему.

— Я так и не узнал, кто на них напал.

— У меня для тебя две новости — хорошая и плохая… — тихо произнесла я, после чего выложила ему всю правду о своем приключении в особняке. Как я перепугалась, когда увидела, что Толбот отрубил демону голову и потом заколол Мишку ножкой, отломанной от стула. Я не утаила то, как Толбот учил меня залечивать ожоги на лице.

— Ясно, — вымолвил Дэниел. — Тебе всегда нравились опасные парни.

— Да, но люблю-то я тебя, — ответила я.

После чего мы надолго замолчали.

Должно быть, я заснула, потому что мои глаза чуть не выскочили из орбит, когда я услышала крики и возню за дверью. А если Джуд опомнился и сейчас выручит нас? Я рывком села и разочарованно замерла: меня окутала тишина.

— Ты в порядке? — прохрипел Дэниел. Значит, у него в горле тоже пересохло и першило. Прошло немало времени с тех пор, когда мы в последний раз ели и пили.

— Ага, это был сон.

— И мне что-то снилось, — сообщил он. — Интересно, что после Трентона мы могли бы пожениться и поселиться в Нью-Йорке или еще где-нибудь… Я бы работал промышленным дизайнером, а ты бы боролась с преступностью. Такой ниндзя на полставки.

Я слегка усмехнулась, но одернула себя, поскольку поняла, что близка к истерике. Теперь я старалась взять себя в руки.

— Да, — сказала я наконец. — Это было бы действительно здорово.

Раздалось позвякивание цепей Дэниела: он менял положение. Я сосредоточилась на том, чтобы вернуть ночное зрение, и спустя некоторое время разглядела его. Дэниел стоял на коленях напротив меня. Не знаю, видел он меня или нет, но на его губах играла особенная счастливая улыбка.

— Значит, ты так и сделаешь? — осведомился он.

— Что?

Теперь он застыл на одном колене.

— Дэниел, что еще за черт?

— Грейс Дивайн, когда это дерьмо останется позади и мы закончим колледж, у тебя, супергероя, будет свободная минутка… и ты выйдешь за меня замуж?

У меня возникло ощущение, словно он врезал мне кулаком прямо в грудь — дыхание перехватило, сердце на миг замерло.

— Ты серьезно?

— Серьезнее не бывает.

Я лишь положила голову на бетонный пол. Что здесь творится? Зачем просить меня что-то ему обещать в будущем, когда у нас нет никаких шансов? Неужели он не понимает, что его слова буквально разрывают мне душу?

— Да, — прошептала я. Конечно, наша свадьба никогда не состоится, но мне так хотелось его порадовать, пусть хоть на минутку.

Я отвернулась и закрыла глаза. И велела себе не засыпать. Нельзя себя обнадеживать. Никаких фантазий насчет совместной жизни, разве что на пару часов. И я представила себе, как Дэниел поступает в Трентон, учится на дизайнера, а потом один переезжает в новую квартиру.

Мне отсюда не выбраться, а ему это удастся… если я сумею ему помочь. Я отвлеку вервольфов, а Дэниел удерет из логова. Вдруг Калеб утратит волчью бдительность, выбирая способ моей казни для перерождения в монстра? Тогда у Дэниела появится реальная возможность улизнуть. И похоже, что мелкие парни из банды пойдут на подкуп… правда, денег у нас нет.

Я протянула руку к Дэниелу. Между нами по-прежнему было расстояние в несколько дюймов.

— Обещай мне кое-что, ладно? Только выполни обещание обязательно.

— О'кей, — неуверенно произнес он.

— Если у тебя появится шанс бежать, ты им воспользуешься. Невзирая ни на что.

— Ничего подобного! Я тебя тут не оставлю!

— Для меня уже все кончено…

— Нет!

— Но я обречена… Поэтому обещай мне, что ты сразу же уберешься отсюда восвояси с максимальной скоростью. Что не станешь колебаться или оглядываться назад. И ты уведешь мою семью в безопасное место.

— Хорошо, — буркнул он. — Но…

Он не успел договорить. Я услышала громкий бряцающий звук, и дверь распахнулась. В камеру вошли восемь парней Калеба.