Homo Ludens

…Культура воз­никает в форме игры, культура первоначально разыгрывается. И те виды деятельности, что прямо направлены на удовлетворение жиз­ненных потребностей, как, например, охота, в архаическом обществе предпочитают находить себе игровую форму. Человеческое обще­житие поднимается до супрабиологических форм, придающих ему высшую ценность, посредством игр. В этих играх общество выража­ет свое понимание жизни и мира. Стало быть, не следует понимать дело таким образом, что игра мало-помалу перерастает или вдруг преобразуется в культуру, но скорее так, что культуре в ее началь­ных фазах свойственно нечто игровое, что представляется в формах и атмосфере игры. В этом двуединстве культуры и игры игра являет­ся первичным, объективно воспринимаемым, конкретно определен­ным фактом, в то время как культура есть всего лишь характеристи­ка, которую наше историческое суждение привязывает к данному случаю…

В поступательном движении культуры гипотетическое соотношение игры и не-игры не остаётся неизменным. Игровой момент в целом отступает по мере развития культуры на задний план. По большей части и в значительной мере он растворился, ассимилировался в сакральной сфере, кристаллизовался в учёности и в поэзии, в правосознании, в формах политической жизни. При этом игровое начало в явлениях культуры уходило из виду. Однако во все времена и всюду, в том числе и в формах высокоразвитой культуры, игровой инстинкт может вновь проявиться в полную силу, вовлекая как отдельную личность, так и масс в опьяняющий вихрь исполинской игры…

Игра-состязание как импульс, более старый, чем сама культура, издревле заполняла жизнь и, подобно дрожжам, побуждала расти формы архаической культуры. Культ разворачивался в священной игре. Поэзия родилась в игре и стала жить благодаря игровым формам. Музыка и танец были сплошь игрой. Мудрость и знание находили своё выражение в освящённых состязаниях. Право выделилось из обычаев социальной игры. На игровых формах базировались улаживание споров с помощью оружия и условности аристократической жизни. Вывод должен был следовать один: культура в её древнейших фазах «играется». Она не происходит из игры, как живой плод, который отделяется от материнского тела, она развивается в игре и как игра…

Шаг за шагом мы уже подошли к заключению: подлинная культура не может существовать без определённого игрового содержания, ибо культура предполагает известное самоограничение и самообладание, известную способность не видеть в своих собственных устремлениях нечто предельное и высшее, но рассматривать себя внутри определённых, добровольно принятых границ. Культура всё ещё хочет в известном смысле играться по обоюдному соглашению относительно определённых правил. Подлинная культура требует всегда и в любом аспекте a fair play (честной игры); a fair play есть не что иное, как выраженный в терминах игры эквивалент порядочности. Нарушитель правил игры разрушает самоё культуру.