Закат Европы

< …> Культуры суть организмы. История культуры их биография. Данная вам, как некоторое историческое явление в образе памяти, история китайской или античной культуры морфологически представляет собою полную аналогию с историей отдельного человека, животного, дерева или цветка…Феноменами отдельных, следующих друг за другом, рядом вырастающих, соприкасающихся, затеняющих и подавляющих одна другую культур исчерпывается всё содержание истории. И если представить всем её образам, которые до сего времени слишком основательно были скрыты под поверхностью тривиально протекающей так называемой «истории человечества», свободно проходить перед умственным взором, то в конце концов, несомненно, удастся открыть тип, первообраз культуры, как таковой, освобождённый от всего затемняющего и незначительного, и лежащий, как идеал формы, в основе всякой отдельной культуры< …>

Культура зарождается в тот момент, когда из первобытно-душевного состояния вечно-детского человечества пробуждается и выделяется великая душа, некий образ из безобразного, ограниченное и преходящее из безграничного и пребывающего. Она расцветает на почве строго ограниченной местности, к которой она и остаётся привязанной, наподобие растения. Культура умирает после того, как эта душа осуществит полную сумму своих возможностей в виде народов, языков, вероучений, искусств, государств и наук и таким образом вновь возвратится в первичную душевную стадию…Каждая культура находится в глубоко символической связи с материей и пространством, в котором и через которое она стремится реализоваться. Когда цель достигнута и идея, т.е. всё изобилие внутренних возможностей, завершена и осуществлена во внешнем, тогда культура вдруг застывает, отмирает, её кровь свёртывается, силы надламываются – она становится цивилизацией. И она, огромное засохшее дерево в первобытном лесу, ещё многие столетия может топорщить свои гнилые сучья. Мы наблюдаем это на примерах Египта, Китая, Индии и мусульманского мира< …>

Всякая культура переживает возрасты отдельного человека. У каждой имеется своё детство, юность, возмужалость и старость. Юная, робеющая, чреватая предчувствиями душа проявляется на рассвете романской эпохи и готики…В ней веяние весны…Чем более приближается культура к полудню своего существования, тем более мужественным, резким, властным, насыщенным становится её окончательно утвердившийся язык форм, тем увереннее становится она в ощущении своей силы, тем яснее становятся её черты. В раннем периоде всё ещё темно, смутно, в искании, полно тоскливым стремлением и одновременно боязнью…Наконец, при наступлении старости начинающейся цивилизации, огонь души угасает. Угасающие силы ещё раз делают попытку, с половинным успехом – в классицизме, родственном всякой умирающей культуре – проявить себя в творчестве большого размаха; душа ещё раз с грустью вспоминает в романтике о своём детстве. Наконец, усталая, вялая и остывшая, она теряет радость бытия и стремится – как в римскую эпоху – из тысячелетнего света обратно в потёмки перводушевной мистики, назад в материнское лоно, в могилу…

Каждой культуре свойственен строго индивидуальный способ видеть и познавать природу, или, что то же, у каждой культуры есть её собственная своеобразная природа, каковой в том же самом виде не может обладать никакой другой вид людей< …>

Шпенглер О. Закат Европы. Новосибирск, 1993. С.48 – 49.