Раздел 4. Совпадают ли в Боге сущность и существование?

С четвертым [положением дело] обстоит следующим образом.     
      Возражение 1. Кажется, что сущность и существование Бога — это не одно и то же. Ведь если бы было иначе, к божественному бытию добавить что-либо было бы нельзя. То же бытие, к которому ничего нельзя добавить, — это бытие всего, и оно сказывается обо всем. Из этого следовало бы, что существование Бога всеобще и предицируется абсолютно всему. Но такое [утверждение] ложно, ибо люди «несообщимое Имя прилагали к камням и деревьям» (Прем. 14: 21). Отсюда понятно, что существование Бога — не то же самое, что и Его сущность.
      Возражение 2. Далее, мы знаем, что Бог есть, как [о том] было сказано выше (2, 2), но не можем знать, каков Он есть. Из этого ясно, что существование Бога — это не то же самое, что Его сущность или природа.
Этому противоречит то, что сказал Иларий [из Пуатье]: «Бытие Божие — субстанциальная истина, а не привходящее свойство»      ⁴⁸. Поэтому сущность Бога — это и есть Его бытие.
      Отвечаю: Бог есть не только своя же сущность, как было доказано в предыдущем разделе, но и свое же существование. Это можно показать несколькими путями.
Во-первых, все, что принадлежит вещи помимо ее сущности, должно быть обусловлено или каким-либо из начал этой сущности (подобно способности, непременно сопутствующей виду — так человеку присуща способность смеяться — и обусловленной собственным видовым признаком), или каким-либо внешним действователем (как теплота воды обусловлена огнем). Поэтому если существование вещи отлично от ее сущности, то это существование необходимо обусловлено либо неким внешним действователем, либо ее сущностными началами. Однако невозможно, чтобы существование вещи было обусловлено каким-либо из ее сущностных начал, поскольку ничто [из того], чье существование обусловлено [чем-то иным], не может в себе самом содержать достаточную причину своего бытия. Но [все] эти [рассуждения] неприложимы к Богу, ибо Богом мы называем первую действующую причину Поэтому невозможно, чтобы в Боге Его бытие было отлично от Его сущности.     
Во-вторых, существование — это то, что актуализирует любую форму или природу; ведь и о добродетели и человечности говорится как о чем-то актуальном лишь постольку, поскольку о них говорится как о существующих. Поэтому существование соотносится с сущностью (если последняя суть большая реальность), как актуальность с потенциальностью. Но коль скоро, как было показано выше (3, 1), в Боге нет ничего потенциального, из этого следует, что в Нем сущность [ничем] не отличается от существования. Отсюда понятно, что Его сущность есть Его же существование.     
В-третьих, [это так] поскольку как то, что есть у огня, но само по себе — не огонь, лишь причастно к огню, так и то, что имеет бытие, но само бытием не является, только причастно к бытию. Но Бог есть то же, что и Его сущность, как было показано выше (3, 3), и поэтому если Он не то же, что и Его бытие, то [выходит, что] Его бытие не субстанциально, а лишь причастно к бытию [чего-то другого]. Но тогда Он — не первое сущее, что нелепо. Отсюда понятно, что Бог — это не только само-сущность, но и самобытие.     
      Ответ на возражение 1. То, к чему ничего нельзя добавить, бывает двух типов. Либо сущность [вещи] такова, что противится любой добавке; к примеру, сущность неразумных животных — быть неразумными; либо мы должны понимать так, что к вещи ничего нельзя добавить, ввиду того что ее сущность не нуждается в том, чтобы к ней что-либо добавлялось. Так, животный род лишен разума потому, что такова сущность животных — быть лишенными разума, но [ведь] они и не испытывают нужды в разуме. Итак, к божественному бытию ничего нельзя добавить в первом смысле, а к бытию универсалий — во втором⁴⁹.
      Ответ на возражение 2. «Быть» может означать одно из двух: либо сущностный акт, либо соединение утверждения, сделанного умом, со оказыванием об объекте. Беря «быть» в первом смысле, мы не можем понять ни бытия Божия, ни Его сущности, но [можем их понять] только во втором смысле. Мы знаем, что утверждение о Боге, когда мы говорим: «Бог есть», — истинно; и это мы знаем на основании Его следствий (2, 2).