Глава двадцать четвертая. СЕКТУМСЕМПРА

Уставший, но довольный своей ночной работой, Гарри рассказал Рону и Гермионе все события на следующее утро на уроке Чар (сначала напустив заклятие Муффиато на тех, кто сидел рядом). На обоих произвело впечатление то, как он выудил память из Слизнерога, но они были явно напуганы рассказом про Хоркруксы Вольдеморта и про обещание Дамблдора взять его с собой, когда тот найдет еще один.

— Ого, — сказал Рон, когда он, наконец, рассказал им все, Рон явно неосознанно размахивал своей палочкой в сторону потолка, не обращая ни малейшего внимания на то, что он делает. — Ого. То есть ты пойдешь с Дамблдором…и попробуешь уничтожить…ого…

— Рон, уже снег из-за тебя пошел, — терпеливо сказала Гермиона, взяв его за запястье и отведя его палочку в сторону от потолка, с которого уже начали сыпаться большие белые снежинки. Лаванда Браун, как отметил Гарри, уставилась на Гермиону с соседнего столика красными глазами, и Гермиона тут же отпустила руку Рона.

— Ах, да, — Рон удивленно посмотрел на свои плечи. — Извини, такое впечатление, что у нас у всех просто жуткая перхоть…

Он смахнул несколько фальшивых снежинок с плеча Гермионы. Лаванда расплакалась. Рон почувствовал себя чрезвычайно виноватым и отвернулся от нее.

— Мы разошлись, — кончиками губ промолвил он Гарри. — Прошлой ночью. Когда она увидела, как я иду со спальни вместе с Гермионой…Конечно, она не могла тебя увидеть, поэтому она думала, что там были только мы вдвоем.

— Ах, — сказал Гарри. — Ну, ты же не сильно огорчен, что все закончилось, не так ли?

— Нет, — признался Рон. — Конечно, было не очень приятно слушать ее крики, но по крайней мере, не мне пришлось это закончить.

— Боягуз, — сказала Гермиона слегка радостно. — Это была не очень хорошая ночь для романтики. Джинни и Дин тоже разошлись, Гарри.

Гарри подумал, что пока она ему это говорила, в ее глазах промелькнул понимающий взгляд, но она никак не могла догадаться, что все его внутренности уже танцевали гопака. Держа свое лицо неподвижным, а голос насколько равнодушным, насколько мог, он спросил: «Как это случилось?»

— А что-то действительно глупое…она сказала, что он всегда пытался помочь ей влезь в дыру в портрете, как будто она не может это сделать сама…но у них не все ладилось уже довольно долго.

Гарри посмотрел на Дина в другом конце класса. Он явно выглядел несчастным.

— Конечно, это создает для тебя некоторые проблемы, не так ли? — спросила Гермиона

— Ты о чем? — быстро сказал Гарри

— Команда по Квиддичу, — ответила Гермиона, — Если Джинни и Дин не разговаривают…

— Ах да… — протянул Гарри

— Флитвик, — предупредил Рон. Маленький учитель по Чарам уже был на подходе к ним, а только Гермиона справилась с заданием превратить уксус в вино — ее колба была полна темно-красной жидкости, в то время, как составляющие колб Гарри и Рона были все еще коричневыми.

— А сейчас, мальчики, — с упреком пропищал Профессор Флитвик, — немного меньше разговоров, немного больше дела…Покажите мне, как вы пробуете…

Вместе они подняли свои палочки, концентрируясь со всей силой, и указали на свои колбы. Уксус Гарри превратился в лед, а колба Рона взорвалась.

— Нда…для домашнего задания, — Профессор Флитвик вынырнул из-под стола, доставая осколки стекла из своей шляпы, — практика.

У них был как раз один из редких общих перерывов после Чар и они вместе пошли назад в общую комнату. Казалось, что Рона совершенно не волнует конец его отношений с Лавандой. Гермионе, похоже, тоже это нравилось, хотя, когда ее спросили, почему она так улыбается, она просто сказала: «Какой чудесный денек». Никто из них вроде не заметил жестокой битвы, которая разворачивалась в мозгах Гарри:

Она сестра Рона Но она рассталась с Дином!

Но она все равно сестра Рона Но Я его лучший друг!

Это все только испортит Если б я сначала с ним поговорил…

…Он бы тебя ударил А если мне пофиг?

Он твой лучший друг!

Гарри практически не заметил, как они пролезли сквозь дыру в портрете в солнечную общую комнату, и лишь смутно отметил маленькую группку семикурсников, пока Гермиона не закричала: «Кети! Ты вернулась? С тобой все в порядке?

Гарри уставился на Кети Белл, которая выглядела полностью здоровой, окруженная своими ликующими друзьями

— Со мной действительно все хорошо, — радостно сказала она. — Они выписали меня из св. Мунго в понедельник, я провела несколько дней дома с мамой и папой, а потом вернулась сюда с утра. Лин только что рассказывала мне про МакЛагена и последний матч, Гарри…

— Ага, — сказал Гарри, — но сейчас ты вернулась, и Рон в форме, у нас будет хороший шанс разгромить Равенкло, а это означает, что мы все еще можем выиграть Кубок. Послушай, Кети…

Он сразу же задал ей этот вопрос, любопытство даже ненадолго вытеснило Джинни из его головы. Он стал говорить тише, пока друзья Кети собирали свои вещи, они опаздывали на Трансфигрурацию

— ….то ожерелье…ты помнишь, кто тебе его дал?

— Неа, — Кети уныло покачала головой. — Все меня про это спрашивают, но я не имею ни малейшего представления. Последнее, что я помню, это как я захожу в туалет в Трех Метлах

— Значит, ты точно заходила в туалет? — спросила Гермиона

— Ну, я точно знаю, что я открывала дверь, — сказала Кэти. — поэтому я думаю, что тот, кто наслал на меня заклятие Империо, был как раз за ней. После этого я ничего не помню, только где-то 2 недели назад я пришла в себя в св. Мунго. Послушай, мне пора идти. Я бы не хотела, чтобы МакГоннагал заставила писать меня строки, хотя это и мой первый день опять в школе.

Она подхватила свою сумку и поспешила вслед за своими друзьями, оставив Гарри, Рона и Гермиону в раздумиях за столом у окна о том, что она им только что сказала.

— Значит, ожерелье Кэти дала девушка или женщина, — сказала Гермиона, — она была в женском туалете…

— Или кто-то, кто выглядел как девушка или женщина, — продолжил Гарри. — Не забывайте, что в Хогвартсе был котел полный Оборотного зелья, и мы знаем, что немного его уже украли…

В его воображении заиграл парад из Гойлов и Крабов, все в девчачьем подобии, скачущих мимо него

— Я думаю, что мне стоит сделать еще один глоток Феликса, — сказал Гарри. — и еще раз попробую зайти в Комнату Требования.

— Это будет бессмысленная трата зелья, — Гермиона положила на стол книгу «Обучение заклинальщика», которую она только что достала из своей сумки. — Удача может лишь довести тебя так далеко, Гарри. Ситуация с Слизнерогом была немного другой, у тебя всегда была возможность заставить его, тебе всего лишь надо было создать подходящие обстоятельства. Удачи недостаточно, чтобы помочь тебе пройти через такие сильные чары. Не трать то, что осталось у тебя от зелья! Тебе понадобится вся твоя удача, если Дамблдор возьмет тебя с собой, — практически шепотом произнесла она.

— А мы не могли бы сделать еще немного сами? — спросил Рон у Гарри, игнорируя Гермиону. — Было бы классно иметь про запас… давайте посмотрим в книгу.

Гарри достал свое «Продвинутое Зельеваренье» и поискал Феликс Фелицис

— Ого, оно такое сложное, — он прочитывал список ингридиентов. — И оно занимает полгода…надо, чтобы хорошо проварилось

— Неудивительно, — сказал Рон.

Гарри уже решил было отложить книгу опять, когда он заметил согнутый уголок одной из страниц. Развернув его, он увидел заклинание Сектумсемпра, над которым была пометка «для врагов». Он его отметил несколько недель назад, но все еще не узнал, в чем оно заключалось, фактически потому, что не хотел тестировать его рядом с Гермионой. Правда Гарри уже задумывался над тем, чтобы попробовать его на МакЛаггене, когда он неожиданно появится рядом с ним.

Единственным человеком, который не очень обрадовался возвращению Кэти Белл, был Дин Томас, так как ему уже не надо было замещать ее на месте Загонщика. Он стойко выдержал удар, когда Гарри ему это сказал, поворчал и пожал плечами, но у Гарри было ясное чувство, что Дин и Симус бормочут прямо за его спиной, когда он уходил.

На протяжении следующих двух недель тренировки Гарри по Квиддичу были лучшими из тех, что он знал на посту капитана. Его команда была настолько рада избавиться от МакЛаггена, и опять быть вместе с Кэти, что они летали действительно хорошо.

Казалось, что Джинни была не слишком огорчена своим разрывом с Дином, напротив, она была душой команды. Ее имитация нервных покачиваний вниз и вверх Рона перед воротами, когда Квафл стремительно направлялся ему, или распоряжения, которые Гарри давал МакЛаггену, пока того с позором не выгнали, держали всех в хорошем расположении духа. Гарри, смеясь со всеми, был рад иметь еще один невинный повод посмотреть на Джинни. Правда, он получил еще несколько ударов Бладжера во время тренировок, потому что не все время смотрел только на снитч.

Битва разразилась с новой силой в его голове: Джинни или Рон? Иногда он думал, что Пост-Лавандин Рон не будет очень волноваться, если он станет парнем Джинни, но потом он вспоминал выражение на лице Рона, когда она целовалась с Дином, и он был уверен, что Рон воспримет это как предательство, если Гарри хотя бы подержал ее за руку.

Но Гарри не мог не разговаривать с Джинни, смеяться с ней, идти после тренировок вместе с ней; но несмотря на угрызения совести, он раздумывал над тем, как бы оказаться с ней наедине. В идеале, было бы хорошо, если б Слизнерог продолжал устраивать свои маленькие вечеринки, на которых не было бы Рона, но, к сожалению, Слизнерог словно забыл про них. Однажды или дважды Гарри думал о том, чтобы попросить о помощи у Гермионы, но он подумал, что не сможет выдержать ее самодовольного вида. Как ему казалось, он натыкался на него, когда Гермиона замечала, как он смотрит на Джинни или смеется с ее шуток. И чтобы еще все усложнить, он уже начинал волноваться о том, что если он этого не сделает, с Джинни начнет встречаться кто-то другой: Рон и он хотя бы были согласны в том, что она слишком популярна.

В общем, желание сделать еще один глоток Феликс Фелициса увеличивалось, был ли это как раз тот случай, как выразилась Гермиона «улучшения обстоятельств»? Спокойные деньки мая плавно прошли, а Рон все еще всегда был рядом с Гарри, когда он видел Джинни. Гарри начал замечать за собой, что он страстно желает хоть немного удачи, которая поможет Рону понять, что ничего не сделает его счастливее, чем влюбленность его лучшего друга и его сестры, и оставить их наедине чуть более, чем на несколько секунд. Казалось, что этому не суждено случиться, так как последняя игра Квидича в сезоне приближалась, Рон все время обговаривал с Гарри различную тактику ведения игры, и ни о чем другом не думал.

Рон не был кем-то особенным в этом аспекте, интерес к матчу Гриффиндора против Равенкло был очень высок по всей школе, так как матч должен был решить судьбу Чемпионата. Если Гриффиндор выиграет у Равенкло с разницей в 300 очков (трудная задача, но Гарри еще не видел, чтобы его команда летала лучше), тогда они выиграют Чемпионат. Если они выиграют с разницей в меньше чем 300 очков, они было бы вторыми за Равенкло. Если они продули бы сто очков, то стали бы третьями за Хаффлпафом, а если они проиграют больше ста, то они были бы четвертыми. И тогда никто, подумал Гарри, никогда, никогда не даст ему забыть, что именно во времена его капитанства Гриффиндор был впервые на самом дне турнирной таблицы за последние 200 лет.

Приближение такого важного матча сопровождалось всеми обычными характеристиками: члены факультетов-противников старались запугать друг друга в коридорах, неприятные песенки про игроков громко разучивались, когда они проходили мимо; члены команды или хвастались, наслаждаясь вниманием, или врывались в туалет между уроками, чтобы вырвать. Почему-то игра в голове у Гарри была тесно связана с успехом или провалом в его планах относительно Джинни. Он не мог не думать, что если б они выиграли с разницей в более чем 300 очков, ейфория и вечерника после матча могли бы приравняться к глотку Феликс Фелициса.

Из-за всей этой занятости, Гарри забыл про свою другую заботу: узнать, чем занимается Малфой в Комнате Требования. Он все еще проверял Карту Мародеров, но так как он не мог засечь Малфоя на ней, то он сделал вывод, что Малфой все еще проводит много времени в комнате. Хотя Гарри и уже терял надежду, что он сможет когда-нибудь пробраться в Комнату Требования, он продолжал пробовать в любое время, когда был по близости, но независимо от того, как он произносил свое требование, стена все еще оставалась гладкой, абсолютно без дверей.

За несколько дней перед матчем с Равенкло. Гарри спускался на ужин из общей комнаты один, Рон опять забежал в ближайший туалет, чтобы вырвать, а Гермиона побежала к Профессору Вектору, чтоб выяснить про ошибку, которую, как она думала, она сделала, в своем последнем реферате по Арифмантике. Уже по привычке, Гарри прошелся по 7 этажу, проверяя по ходу Карту Мародеров. На протяжении нескольких секунд он не мог найти Малфоя, и подумал, что он наверняка опять в Комнате Требования, но потом он нашел таки маленькую точку Малфоя в ванной для мальчиков на этаже снизу в компании не Краба или Гойла, а Плаксы Миртл.

Гарри оторопел, осматривая эту неожиданную парочку, когда тут он случайно врезался в костюм с доспехам. Громкий грохот вернул его опять на землю, и он заторопился уйти с того места, чтобы его случайно не увидел Филч. Гарри побежал вниз по мраморной лестнице, и прямо по нижнему коридору. Рядом с ванной, он приложил свое ухо к двери, но ничего не мог услышать. Он очень тихо открыл дверь.

Драко Малфой стоял спиной к двери, его руки зажали оба конца раковины, его белобрысая голова кивала.

— Нет, — мурлыкала Плакса Миртл. — Нет…скажи мне, в чем проблема…Я смогу тебе помочь

— Никто не может мне помочь, — тело Малфоя тряслось. — Я не могу это сделать. Я не могу…Это не сработает…и если я не сделаю это скоро…он говорит, что убьет меня…

И Гарри осознал, шокированный так сильно, что он словно прирос к земле, что Малфой плакал — действительно плакал — слезы катились по его бледному лицу в грязную раковину. Малфой открыл рот от изумления и, сделав большой глоток, посмотрел в разбитое зеркало и увидел Гарри, стоящего рядом с ним.

Малфой повернулся, доставая свою палочку. Инстинктивно, Гарри достал и свою. Заклятие Малфоя промахнулось мимо Гарри на несколько сантиметров, сбивая лампу на стене за ним. Гарри отбежал всторону, подумал Левикорпус! и взмахнул палочкой, но Малфой отбил заклинание, и поднял свою палочку для другого…

— Нет! Нет! Прекратите это! — пищала Плакса Миртл, ее голос громким эхом разносился по комнате. — Прекратите! Прекратите!

С огромным треском бачок за Гарри взорвался. Гарри попробовал Заклинание по сковыванию ног, но оно отскочило от стены за ухом Малфоя, и разбило резервуар под Плаксой Миртл, которая громко кричала. Вода разлилась повсюду, и Гарри поскользнулся, когда Малфой с искаженным лицом вдруг закричал: «КРУ…»

— СЕКТУМСЕМПРА! — закричал Гарри с пола, бешено размахивая палочкой.

Кровь полилась с лица и груди Малфоя, словно его поразил невидимый меч. Он прошелся назад, пошатываясь, а потом упал на мокрый пол с большим всплеском, его палочка выпала из его слабой правой руки

— Нет…, — закричал Гарри.

Поскальзываясь и шатаясь, Гарри встал с колен и пошел к Малфою, чье лицо светилось алым, а белые руки держались за кровоточащую грудную клетку.

— Нет, я не…

Гарри не понимал, что он говорит, он упал на колени рядом с Малфоем, который импульсивно дергался в бассейне своей собственной крови. Плакса Миртл громко закричала:

— УБИЙСТВО! УБИЙСТВО В ВАННОЙ! УБИЙСТВО!

Дверь открылась за Гарри, и он в страхе поднял глаза: Снейп забежал в комнату с яростным выражением на лице. Грубо оттолкнув Гарри, он склонился над Малфоем, достал свою палочку и прошелся по глубоким ранам, сделанные заклинанием Гарри, нашептывая контр-заклятие, которое больше походило на песню. Поток крови заметно уменьшился, Снейп вытер остаток крови с лица Малфоя и повторил заклинание. Казалось, что раны заживают.

Гарри все еще смотрел на то, что он только что сделал. Он даже не думал о том, что он тоже весь в крови. Плакса Миртл все еще всхлипывала над головой. Проговорив свое заклинание в третий раз, Снейп приподнял Малфоя

— Тебе надо в больничное крыло. Возможно, придется наложить несколько слов, но если мы дойдем туда достаточно быстро, то сможем избежать даже этого…пойдем…

Он помог Малфою пройти через ванную, повернувшись у двери, сказав злым холодным голосом:

— А ты Поттер…Подожди меня здесь…

Гарри даже и не думал ослушаться. Пошатываясь, он медленно поднялся и посмотрел на мокрый пол. Повсюду были кровавые разводы. Он не мог даже сказать Плаксе Миртл замолчать, она продолжала завывать и всхлипывать, получая от этого непомерное удовольствие Снейп вернулся 10 минут спустя. Он зашел в ванную и закрыл за собой дверь

— Уйди, — сказал он Миртл, и она устремилась к своему туалету, оставляя за собой звенящую тишину.

— Я не хотел, чтобы так вышло, — голос Гарри отдавался эхом по холодному, водному пространству. — Я не знал, что делает это заклинание.

Но Снейп проигнорировал это:

— Кажется, я недооценил тебя, Поттер, — промолвил он тихо, — Кто бы мог подумать, что ты знаешь такую Черную Магию? Кто научил тебя этому заклинанию?

— Я…Я прочитал его где-то

— Где?

— Это была библиотечная книжка, — импровизировал Гарри, — Я не помню, как она называлась…

— Лжец, — сказал Снейп. У Гарри пересохло во рту. Он знал, что Снейп собирается это сделать, но у него никогда не выходило этому помешать.

Ванная мерцала перед его глазами, он со всей силы пытался заблокировать все мысли, но книга Принца-Полукровки «Продвинутое Зельеваренье» застыла перед его глазами.

И вот он опять уставился на Снейпа посередине разрушенной затопленной ванной. Он смотрел прямо в его темные глаза, без надежды надеясь, что Снейп не увидел то, чего он так боялся, но…

— …принеси мне свой ранец, — мягко сказал Снейп, — и все твои книжки. ВСЕ. Принеси их сейчас же. Сейчас!

Спорить было бессмысленно. Гарри развернулся и выбежал из ванной. Оказавшись в коридоре, он мигом добрался до Башни Гриффиндора. Многие шли в другую сторону и смотрели на него, мокрого и в крови, но он не отвечал ни на один вопрос из тех, которые ему задавали, пока он пробегал мимо.

Он был поражен; он чувствовал себя, словно его любимое домашнее животное стало вдруг бешеным. Про что думал Принц, выписав такое заклинание в книгу? И что случится, если Снейп его увидит? Скажет ли он Слизнерогу — душа Гарри ушла в пятки — откуда у Гарри такие замечательные результаты по Зельям в этом году? Заберет ли он или уничтожит книгу, которая так многому научила Гарри…книжка, которая стала подобно другу или путеводителю? Гарри не мог этот допустить…он не мог…

— Где ты…Почему ты весь…в КРОВИ?

Рон стоял наверху лестницы, с диким выражением лица смотря на Гарри

— Мне нужна твоя книга, — взмолился Гарри. — Твоя книга по Зельям. Быстро…дай ее мне..

— А что с Принцем-Полукров…

— Я позже все объясню!

Рон достал свою книгу «Продвинутого Зельеваренья» из сумки и отдал ее Гарри, который пробежал мимо него обратно в общую комнату. Там, он, собрав свою сумку, игнорируя удивленные взгляды нескольких людей, которые уже пришли обеда, выпрыгнул из дырки в потрете, а потом побежал на 7 этаж.

Он притормозил рядом с гобеленом с танцующими троллями, закрыл глаза и начал ходить из стороны в сторону.

Мне надо место, где б спрятать мою книжку…Мне надо место, где спрятать мою книжку….Мне надо место, где спрятать мою книжку…

3 раза он прошел мимо белой стены. Потом он открыл свои глаза, и она была перед ним: Комната Необходимости. Гарри открыл ее, забежал внутрь и закрыл.

Он вздохнул. Несмотря на торопливость, панику, страх того, что ждет его в ванной, он не мог не засмотреться на то, что открылось перед ним. Он стоял в комнате размером с большой собор, солнечные лучи из высоких окон освещали то, что было похоже на город из башен, сооруженных с помощью различных предметов, как подумал Гарри, забытыми тут представителями различных поколений Хогвартса. Тут были и аллеи, и дороги, у обочины которых лежали горы сломанной или поврежденной мебели, сложенной тут, наверное, чтобы спрятать следы неправильной магии, или спрятанные здесь гордыми домашними эльфами, которые хотели уберечь школьную утварь. Тут были тысячи и тысячи книжек, без сомнения, запрещенных или украденных. Также можно было увидеть и окрыленные катапульты, и Зубастых Жучов, некоторых даже в состоянии перелетать через горы запрещенных предметов, тут были и обломки бутылок застывших зельев, шапки, драгоценности, мантии. Тут было даже что-то похожее на яйца дракона, открытые бутылки, содержание которых жутко бурлило, несколько ржавых мечей, и даже тяжелый топор, весь в крови.

Гарри заторопился пройти по одной из аллей мимо этих спрятанных сокровищ. Он повернул направо мимо огромного набитого тролля, пробежался слегка, свернул налево рядом со сломанным исчезающим шкафом, в котором в прошлом году потерялся Монтаг, наконец, остановившись рядом с большим сервантом, чью пузырчатую поверхность скорее всего облили кислотой. Он открыл одну из его скрипящих дверей, его уже явно использовался как место для хранения чего-то давно умершего в клетке, у его скелета было 5 ног. Он забил свою книгу Принца-Полукровки за клеткой и закрыл дверь. На секунду он остановился, его сердце отчаянно билось. Он посмотрел на весь хаос вокруг…сможет ли он найти это место среди всего этого хлама? Внимательно посмотрев на обломки бюста жуткого старого оборотня на вершине соседнего кратера, он положил его на сервант, в котором сейчас лежала его книга. Затем положил на голову статуи потертый старый парик, чтобы она стала более заметной, потом побежал назад по аллеям спрятанного хлама так быстро, как мог, назад к двери, назад в коридор. Гарри закрыл дверь за собой, и она тут же опять превратилась в камень.

Гарри побежал в ванную на нижнем этаже, запихивая «Продвинутые Зельеваренья» Рона поглубже в сумку. Через минуту он уже опять стоял перед Снейпом. Не говоря ни слова, он вытянул руку за сумкой Гарри. Задыхаясь, Гарри передал ее и начал ждать.

— Это твоя книга «Продвинутого Зельеваренья, не так ли, Поттер?

— Да, — Гарри все еще с трудом дышал

— Ты уверен в этом, Поттер?

— Да, — неповиновался Гарри

— Это та книга «Продвинутого Зельеваренья», которую ты купил во «Флориш и Блотс»?

— Да, — твердо ответил Гарри

— А тогда почему, — спросил Снейп, — на передней странице написано имя Рунила Вазлиба?

Сердце Гарри уже словно выпрыгивало с груди

— Это мой ник, — он сказал

— Твоя ник, — повторил Снейп

— Ну…Ага, так меня друзья называют, — сказал Гарри

— Я знаю, что такое ник, — сказал Снейп. Это холодные черные глаза смотрели прямо в глаза Гарри, он старался не смотреть в них. Закройся…закройся… но он никогда так и не научился делать это правильно

— Ты знаешь, что я думаю, Поттер? — почти шепотом сказал Снейп. — Я думаю, что ты лгун, и что ты жулик, и ты заслуживаешь на отбывание наказание со мной каждую субботу до конца четверти. Ты меня понял, Поттер?

— Я…я не согласен, сер, — Гарри все еще не смотрел в глаза Снейпу.

— Ну, мы посмотрим, как ты будешь себя чувствовать после наказания, — сказал Снейп. — Десять часов утром в субботу, Поттер, мой кабинет.

— Но сер, — отчаянно воскликнул Гарри, — Квиддич! Последний матч…

— Десять часов, — улыбнулся Снейп, показывая свои желтые зубы. — Бедный Гриффиндор, четвертое место в этом году…

И он вышел из ванной, ни говоря больше ни слова, оставив Гарри смотреть в треснувшее зеркало, чувствуя себя еще хуже, он был уверен, чем чувствовал себя когда-либо Рон

— Я не буду тебе говорить, что я тебя предупреждала, — сказала Гермиона час спустя в общей комнате

— Отстань, Гермиона, — сердито сказал Рон.

Гарри так и не пошел на ужин, у него вообще пропал аппетит. Он только что закончил рассказывать Рону, Гермионе и Джинни о том, что случилось, хотя в этом и не было большой надобности. Новости разлетались очень быстро: Плакса Миртл взяла на себя обязанность побывать во всех ванных в замке и рассказать всю историю, Малфоя в больничном крыле уже навестила Пенси Паркинсон, которая незамедлительно разнесла Гарри в пух и прах, а Профессор Снейп рассказал учителям все точно так, как все случилось. Гарри уже выходил из общей комнаты, чтобы пережить 15 очень неприятных минут в компании с Профессор МакГоннакал. Она сказала ему, что Гарри еще крупно повезло, что его не исключили, и она всячески поддерживает отбывание наказания Снейпа каждую субботу до конца четверти.

— Я говорила тебе, что с этим Принцем что-то не то, — Гермиона все никак не могла успокоиться, — И я была права, не так ли?

— Нет, я не думаю, что ты была права, — упрямо повторял Гарри.

У него и так не все было хорошо и без лекций Гермионы, выражение лиц на членах команды Гриффиндор, когда он сказал им, что не сможет сыграть в матче в субботу, было самым ужасным наказанием. Он чувствовал на себе взгляд Джинни, но не мог посмотреть на нее, не хотел видеть разочарование или рассерженость в ее глазах. Только что он ей сказал, что она будет играть на месте Ловца в субботу, а Дин вернется в команду и будет Загонщиком вместо нее. Возможно, если они выиграют, Джинни и Дин опять сойдутся вместе в послематчевой эйфории…эта мысль словно нож врезалась в Гарри

— Гарри, — сказала Гермиона, — как ты еще можешь доверять этой книге, если то заклинание…

— Когда ты уже отстанешь от этой книги! — воскликнул Гарри. — Принц только его переписал! Он же не давал советы всем им воспользоваться! Все что мы знаем это то, что он делал записи того, что было использовано против него!

— Я не верю в это, — сказала Гермиона, — Ты действительно защищаешь…

— Я не защищаю то, что я сделал, — быстро сказал Гарри. — Жаль, что я это сделал, и не только потому, что я получил кучу наказаний. Ты же знаешь, я бы никогда не использовал такое заклинание, даже на Малфое, но ты не можешь винить Принца, он же не написал: «Попробуйте вот это, оно такое классное» — он просто делал записи для себя, не так ли? Не для кого-то другого…

— Не хочешь ли ты сказать, — сказала Гермиона, — что ты собираешь пойти за…

— …за книгой? Ага, я собираюсь, — решительно произнес Гарри. — Послушай, без Принца я бы никогда не выиграл Феликс Фелицис. Я бы никогда не знал, как спасти Рона от этого яда, я бы никогда…

— …не имел такой блестящей репутации на Зельях, которую ты не заслуживаешь, — гадко сказала Гермиона

— Да успокойся ты, Гермиона, — сказала Джинни, и Гарри был так удивлен, так благодарен! Он поднял голову:

— Говорят, Малфой хотел попробовать на Гарри Запрещенное Заклятье, ты должна радоваться, что Гарри мог чем-то ответить!

— Конечно, я рада, что Малфой не наслал на Гарри это заклятие, — Гермиона чувствовала себя ущемленной, — Но согласись, Джинни, Сектумсемпра не слишком хорошо звучит, посмотри, куда оно его привело! И я бы подумала, особенно рассматривая, что случилось с вашими шансами на матч…

— Ой, не начинай говорить, типа, ты разбираешься в Квиддиче, — пробормотала Джинни, — ты только запутаешься.

Гарри и Рон уставились на Гермиону и Джинни, которые всегда так отлично ладили. Сейчас они сидели со скрещенными руками, смотря в противоположные стороны. Рон нервно посмотрел на Гарри, потом схватил первую попавшуюся книгу и спрятался за ней. Гарри, напротив, несмотря на понимание того, что он это немного заслужил, внезапно очень обрадовался. Но ни одна из них так и не заговорила на протяжении всего вечера.

Радость была не долгой. Насмешки Слизеринцев преследовали его весь день, не говоря уже о Гриффиндорцах, явно расстроенных тем, что Капитан их команды сам отстранил себя он финального матча сезона. К утру субботы, несмотря на все, что он говорил Гермионе, Гарри бы с радостью променял весь Феликс Фелицис в мире, чтобы идти сейчас на поле для Квиддича с Роном, Джинни и остальными. Он не мог не смотреть на группы студентов, которые шли навстречу солнцу, все с бейджиками или шляпами, разными плакатами и шарфами. Гарри же должен был пройти в подземелье и идти, пока звуки толпы не остались далеко позади, зная, что он не услышит ни слова комментария.

— А, Поттер, — сказал Снейп, когда Гарри постучал в его дверь и зашел в неприятно знакомый кабинет, который Снейп, несмотря на то, что теперь он проводил уроки на этажах выше, не освободил. Он был все так же плохо освещен, и все те же скользкие мертвые твари находились в цветастых колбах по всем стенам. А также, куча коробок, покрытых паутиной, стопкой лежали на столе, за который должен был сесть Гарри. Вокруг них витал запах нудной, тяжелой и бессмысленной работы

— Мистер Филч как раз искал кого-то, кто поможет ему разобраться в этих старых файлах, — мягко сказал Снейп. — Это записи обо всех нарушениях и нарушителях Хогвартса. Там, где высохли чернила, или где карточки были испорчены мышами, те нарушения ты должен опять выписать. Они, кстати, должны быть в алфавитном порядке, а потом помести их назад в коробки. Никакой магии.

— Хорошо, Профессор, — Гарри вложил все свое презрение в последние три слога

— Я думаю, ты можешь начинать, — злобно улыбнулся Снейп, — с коробки номер 1012 до 1056. Там ты встретишь несколько знакомых имен, так что тебе будет интересно. Вот тут, посмотри…

Он вынул одну из карточек из верхних коробок и прочитал «Джеймс Поттер и Сириус Блэк. Задержаны, накладывая запрещенное заклятие на Бертрам Аубри. Голова Аубри выросла в два раза. Двойное наказание» Снейп усмехнулся.

— Классно, что несмотря на то, что их уже нет, запись о их великих достижениях осталась…

Гарри почувствовал, что он опять закипает. Прикусив язык, он сел перед одной из коробок, и подвинул одну в себе.

Это была та самая ненужная скучная робота, как и думал Гарри (и как четко запланировал Снейп). Часто она прерывалась толчками в его животе, которые означали, что он в очередное раз наткнулся на имена своего отца или Сириуса, часто замешанных в каких-то злодеяниях вместе с Ремусом Люпиным и Питером Петигрю. И пока он переписывал все эти различные обиды и наказания, он думал о том, что же происходит снаружи, где матч только что начался, Джинни была Ловцом против Чо…

Гарри опять и опять смотрел на большие тикающие часы на стене. Казалось, что они двигаются вполовину медленнее, чем обычные, наверняка, Снейп их специально заколдовал, чтобы они шли медленнее? Он не мог быть здесь только полчаса…час…полтора часа…

Живот Гарри заурчал, когда часы показывали полдвенадцатого. Снейп, который не разговаривал с Гарри с того момента, как дал ему задание, наконец посмотрел на него без десяти час.

— Я думаю, что этого достаточно, — прохладно сказал он. — Отметь место, куда ты дошел. Ты продолжишь в десять часов в следующую субботу.

— Да, Сер.

Гарри затолкнул сложенную карточку в коробку, и поторопился выбежать за дверь, пока Снейп не изменил свое решение. Он побежал вверх по каменным ступенькам, пытаясь услышать какой-либо звук с поля, но все было тихо…все закончилось, значит…

Он остановился перед Большим Залом, потом побежал вверх по мраморной лестнице. Победил Гриффиндор или нет, команда обычно праздновала или наоборот в своей общей комнате

— Квид ажис? — нетерпеливо сказал он Толстой Леди, подумав над тем, что же он будет внутри По ее лицу ничего нельзя было угадать, она лишь сказала: «Ты все увидишь»

Картина отъехала всторону.

Крики празднования послышались из дыры за ней. Гарри изумленно смотрел на кричащих, увидя его, несколько рук затащило его в комнату

— Мы выиграли, — появился Рон, передавая серебряный Кубок Гарри. — Мы выиграли! 450 на 40! Мы выиграли!

Гарри осмотрелся, Джинни бежала прямо к нему, он увидел этот тяжелый светящийся взгляд на ее лице, когда она обняла его. И не думая, не планируя, даже не задумываясь над тем, что 50 человек смотрели на них, Гарри ее поцеловал.

Несколько долгих минут спустя — или возможно полчаса спустя — а может и несколько дней — они отошли друг от друга. Комната вмиг притихла. Несколько людей посвистело, а потом захихикало. Гарри посмотрел над головой Джинни на Дина Томаса, который держал в руках разбитый стакан, и на Ромильду Вен, которой явно хотелось что-то в них бросить. Гермиона радовалась, но глаза Гарри искали Рона. Наконец он увидел его, его руки все еще обнимали Кубок, но у него было такое выражение на лице, словно его только что ударили клюшкой по голове. Через несколько секунд они посмотрели друга на друга, и Рон кивнул головой, словно говоря Гарри: «Ну, если ты должен…»

Все внутри его триумфовало, он ухмыльнулся Джинни и показал ей на выход из дыры в портрете. Длинная прогулка по территории была предназначена, во время которой — если у них было бы время — они б могли обсудить матч.