Философия жизни. Познание и понимание

1 вариант:

В. Дильтей

Дильтей Вильгельм (1833—1911) — немецкий историк куль­туры и философ. Представитель философии жизни, основопо­ложник понимающей психологии и школы «истории духа» (ис­тории идей) в немецкой истории культуры. С 1882 г. — профес­сор в Берлине.

Философия жизни» — направление, сложившееся в послед­ней трети XIX века. Кроме Дильтея ее представителями были Ницше, Зиммель, Бергсон, Шпенглер и др. Возникла как оп­позиция классическому рационализму и как реакция на кризис

Механистического естествознания. Обратилась к жизни как пер­вичной реальности, целостному органическому процессу.

Само понятие жизни многозначно и неопределенно, дает простор для различных трактовок. Оно понимается и в биоло­гическом, и в космологическом, и в культурно-историческом планах. Так, у Ницше первичная жизненная реальность выс­тупает в форме «воли к власти». Для Бергсона жизнь — это «космический жизненный порыв», сутью которого является со­знание или сверхсознание. У Дильтея и Зиммеля жизнь выс­тупает как поток переживаний, но культурно-исторически обус­ловленных.

Однако, во всех трактовках жизнь представляет собой це­лостный процесс непрерывного творческого становления, раз­вития, противостоящий механическим неорганическим обра­зованиям, всему определенному, застывшему и «ставшему». Вот почему важное значение в философии жизни имела так­же проблема времени как сути творчества, развития, станов­ления. С обостренным чувством времени связана тема исто­рии, исторического творчества. Как полагал Дильтей, «царство жизни», понятое как объективация жизни во времени, как орга­низация жизни в соответствии с отношениями времени и дей­ствия, является историей.

Возможно ли постижение жизни? Если возможно, то с по­мощью каких средств, методов, приемов и т. п.? Одни пред­ставители философии жизни считают, что феномены жизни невыразимы в философских категориях. Другие полагают, что процесс жизни неподвластен омертвляющей, разлагающей де­ятельности рассудка с его анализом и расчленениями. Разум по своей природе безнадежно оторван от жизни. У Дильтея же, в отличие от двух названных подходов, категориями жиз­ни выступают значение, структура, ценность, целое и его эле­менты, развитие, взаимосвязь, сущность и другие категории, с помощью которых можно выразить «внутреннюю диалекти­ку жизни».

В целом же в философии жизни господствует антисциен-тизм, а рациональное познание объявляется здесь ориентиро­ванным на удовлетворение чисто практических интересов, дей­ствующим из соображений утилитарной целесообразности. Научному познанию и его приемам противопоставляются вне-интеллектуальные, интуитивные, образно-символические спо-

Собы постижения (иррациональные в своей основе) жизненной реальности — интуиция, понимание и др. Наиболее адекватным способом выражения жизни объявляются произведения искус­ства, поэзия, музыка, вчувствование, вживание и другие вне-рациональные способы освоения мира.

Для Дильтея жизнь есть способ бытия человека, культур­но исторической реальности. Согласно Дильтею, постижение жизни, исходя из нее са­мой, — основная цель философии и других «наук о духе», пред­метом исследования которых является социальная действитель­ность во всей полноте своих форм и проявлений. Поэтому глав­ная задача гуманитарного познания — постижение целостнос­ти и развития индивидуальных проявлений жизни, их ценнос­тной обусловленности. При этом Дильтей подчеркивает: невоз­можно абстрагироваться от того, что человек суть сознатель­ное существо, а это значит, что при анализе человеческой дея­тельности нельзя исходить из тех же методологических прин­ципов, из которых исходит астроном, наблюдая звезды.

А из каких же принципов и методов должны исходить «на­уки о духе», чтобы постигнуть жизнь? Дильтей считает, что это прежде всего метод понимания, т. е. непосредственное пости­жение некоторой духовной целостности. Это проникновение в духовный мира автора текста, неразрывно связанное с реконст­рукцией культурного контекста создания последнего. В науках о природе применяется метод объяснения — раскрытие сущно­сти изучаемого объекта, его законов на пути восхождения от частного к общему.

По отношению к культуре прошлого понимание выступает как метод интерпретации, названный им герменевтикой — ис­кусство понимания письменно фиксированных проявлений жизни. Герменевтику он рассматривает как методологическую основу всякого гуманитарного знания. Философ выделяет два вида понимания: понимание собственного внутреннего мира, достигаемое с помощью интроспекции (самонаблюдения); по­нимание чужого мира — путем вживания, сопереживания, вчув-ствования (эмпатии). Дильтей рассматривал способность к эм-патии как условие возможности понимания культурно-истори­ческой реальности. Наиболее «сильная форма» постижения жизни, по его мнению, — это поэзия, ибо она «каким-то обра­зом связана с переживаемым или понимаемым событием». Один из способов постижения жизни — интуиция. Важными методами исторической науки Дильтей считает биографию и автобиографию.

Из размышлений о жизни, по его мнению, возникает «жиз­ненный опыт». Отдельные события, порожденные столкнове­нием наших инстинктов и чувств в нас с окружающим и судь­бой вне нас, обобщаются в этом опыте в знания. Как челове­ческая природа остается всегда одной и той же, так и основные черты жизненного опыта представляют собой нечто, общее всем. При этом Дильтей отмечает, что научное мышление мо­жет проверить свои рассуждения, может точно формулировать и обосновывать свои положения. Другое дело — наше знание жизни: оно не может быть проверено, и точные формулы здесь невозможны.

Немецкий философ убежден, что не в мире, а в человеке философия должна искать «внутреннюю связь своих познаний». Жизнь, проживаемую людьми, — вот что, по его мнению, желает понять современный человек. При этом, во-первых, нужно стремиться к тому, чтобы объединить жизненные отно­шения и основанный на них опыт «в одно стройное целое». Во-вторых, необходимо направить свое внимание на то, чтобы пред­ставить «полный противоречий образ самой жизни» (жизнен­ность и закономерность, разум и произвол, ясность и загадоч­ность и др.). В-третьих, исходить из того, что образ жизни «вы­ступает из сменяющихся данных опыта жизни».

В связи с этими обстоятельствами Дильтей подчеркивает важную роль идеи (принципа) развития для постижения жиз-

Ни, ее проявлений и исторических форм. Философ отмечает, что учение о развитии по необходимости связано с познанием относительности всякой исторической формы жизни. Перед взором, охватывающим весь земной шар и все прошедшее, исчезает абсолютное значение какой бы то не было отдельной формы жизни.

А. Бергсон

Бергсон Анри Луи (1859—1941) — один из самых круп­ных философов Франции XX века. Почитатели ставили его в один ряд с Декартом и Кантом. Бергсон создал оригинальную философскую и этико-религиозную концепцию. Оставаясь в целом в пределах философии жизни, он создает динамичес­кую картину эволюции мира и человеческого сознания. Раз­вивая учение об интуиции, он обосновывал возможность но­вой метафизики.

«Творческая эволюция» мира, его жизнь, длительность, качественное становление ускользали бы от нас совершенно, если бы рядом с интеллектом не существовала интуиция — род интеллектуальной симпатии, путем которой субъекты познания переносятся внутрь предметов. Интеллектуальное познание ути­литарно. Оно дает картину мира, обеспечивающую наше повсе­дневное бытие. Интуитивное познание — бескорыстно. Оно от­крывает нам мир таким, каков он сам по себе.

Интуиция действует через механизм восприятия. «Пони­мать», считает Бергсон, приходится тогда, когда уже нельзя «воспринимать». Обычное восприятие ухватывает мир в конту­рах нашего возможного действия на него, интуитивное — от­крывает нам мир, независимый от наших возможных действий. О том, что такое восприятие существует, свидетельствует ис­кусство, творцы которого видят сами и заставляют видеть дру­гих то, что естественным образом мы не замечаем. Интуиция-ми живет и подлинная наука, и подлинная философия.

Носителями интуиции являются, по Бергсону, люди, у ко­торых природа забыла соединить способность воспринимать со способностью действовать, т. е. создала основную предпосыл­ку неутилитарности созерцания. У этих людей в действие всту­пает механизм, более древний, чем интеллект. Это — инстинкт. Соотношение интеллекта и инстинкта, согласно учению Берг­сона, довольно сложно. Интеллект — знание формы, ин­стинкт — знание материи. Нет интеллекта, в котором не было бы следов инстинкта, но нет и инстинкта без проблеска интел­лекта. Однако интеллект больше нуждается в инстинкте, чем инстинкт в интеллекте. Как животный мир раздваивается на мир насекомых, в жизни сообществ которых господствует инстинкт, и мир позво­ночных, в жизни высших представителей которых господству­ет интеллект, так и сообщества людей раздваиваются на «зак­рытые» и «открытые».

Учение Бергсона в свое время было охарактеризовано как революция в философии. Она оказала большое влияние на ин­теллектуальную атмосферу Европы. Ее воздействие испытали Тейяр де Шарден, Тойнби, Уайтхед и др. Бергсон пользовался значительной популярностью и в России. Его размышления о природе сознания, об условиях возможности открытого обще­ства не утратили интереса и в наши дни.

2 вариант:

Как реакция на кризис механистического естествознания и как оппозиция классическому рационализму в конце XIX в. возникает направление, представленное В. Дильтеем, Ф. Ницше, Г. Зиммелем, А. Бергсоном, О. Шпенглером и др., - " философия жизни". Представители баденской школы неокантианства В. Виндельбанд (1848-1915) и Г. Риккерт (1863-1936) считали, что " науки о духе" и естественные науки, прежде всего, различаются по методу. Первые (идиографические науки) описывают неповторимые, индивидуальные события, процессы, ситуации; вторые (номотетические), абстрагируясь от несущественного, индивидуального, выявляют общее, регулярное, закономерное в изучаемых явлениях.

Испытавший на себе сильное влияние В. Виндельбанда и Г. Риккерта немецкий социолог, историк, экономист Макс Вебер (1864-1920) не разделяет резко естественные и социальные науки, а подчеркивает их единство и некоторые общие черты. Вебер отдает предпочтение причинному объяснению по сравнению с законом. Особое значение для него имеет понимание как своеобразный способ постижения социальных явлений и процессов. В качестве своеобразного инструмента познания и как критерий зрелости науки Вебер рассматривает овладение идеальным типом. Идеальный тип - это рациональная теоретическая схема, которая не выводится из эмпирической реальности непосредственно, а мысленно конструируется, чтобы облегчить объяснение " необозримого многообразия" социальных явлений. Мыслитель разграничивает социологический и исторический идеальные типы. Начиная с Вебера намечается тенденция на сближение естественных и гуманитарных наук, что является характерной чертой постнеклассического развития науки.

" Переход от классической науки к неклассической заключался во вхождении субъекта познания в «тело» знания в качестве его необходимого компонента. Изменилось понимание предмета науки: им стала теперь не реальность «в чистом виде», а некоторый её срез, заданный через призму принятых теоретических и операционных средств и способов её освоения субъектом." Установление относительности объекта к научно-исследовательской деятельности привело к тому, что наука стала изучать не неизменные вещи, а вещи в конкретных условиях их существования. Если в классической науке картина мира должна быть картиной изучаемого объекта самого по себе, то неклассический научный способ описания с необходимостью включает в себя, помимо изучаемых объектов, используемые для их изучения приборы, а также сам акт измерения. В соответствии с этим подходом Вселенная рассматривается как сеть взаимосвязанных событий, подчёркивая активную роль и вовлечённость субъекта познания в сам процесс получения знаний. Наука этого периода столкнулась с миром сложных саморегулирующихся систем (теория эволюции) и начала осваивать его. Картины мира различных наук в это время пока ещё отделены друг от друга, но они все совместно формируют общенаучную картину мира, отсутствовавшую как единое целое в классической науке. Эта картина перестаёт считаться вечной и неизменной истиной и осознаётся как последовательно развиваемое и уточняемое относительно верное знание о мире.^[1] В неклассической науке наметилась тенденция на сближение естественных и гуманитарных направлений, что стало характерной чертой следующего — постнеклассического — этапа развития науки.