Часть 2 1 страница. Был уже поздний вечер, когда Джим ушел с инженерной палубы (нет, он ни от кого не прятался – просто помогал Скотти) и направился к себе

Был уже поздний вечер, когда Джим ушел с инженерной палубы (нет, он ни от кого не прятался – просто помогал Скотти) и направился к себе. Он сбился с шага, увидев Спока возле своей двери. Со вчерашнего дня они встретились впервые.

– Коммандер, – холодно проговорил Джим, открывая дверь и входя в каюту. Спок, которого, между прочим, никто не звал, прошел за ним следом.

Джим скрипнул зубами и обернулся.

– Вы что-то хотели?

Дверь с мягким шорохом закрылась. Сложив руки за спиной, Спок непоколебимо встретил его взгляд.

– Да. Я хотел извиниться.

Джим моргнул.

– В самом деле?

– В самом деле. После продолжительной медитации я пришел к выводу, что мое грубое отношение к вам было нелогичным и неуместным. Я приношу вам свои извинения, капитан.

Джим молчаливо уставился в ответ. Он чувствовал себя растерянным. С одной стороны, больше всего на свете ему хотелось послать Спока нахрен. Тот не имел права обращаться с ним, как с дешевой шлюхой, а потом просить прощения и ожидать, что все забудется. Черт, да Джим в жизни не чувствовал себя так фигово – как будто его самым гадким образом использовали!

Но, с другой стороны, он испытывал просто невероятное облегчение оттого, что Спок извинился. Джим весь день боялся, что они не только похерили намек на установление нормальных служебных отношений, но и то, что было, окончательно сломали. Он не мог позволить себе такую роскошь – держать на Спока обиду. Он вообще больше не имел права обижаться на кого бы то ни было. Джим – капитан и должен быть ответственным. А Спок – не какой-то там энсин из инженерного отсека, которого можно было бы игнорировать до конца миссии. Спок – его первый помощник. Ради Энтерпрайз они обязаны были найти общий язык.

Джим потер лоб и вздохнул.

– Похоже, у меня нет другого выбора, кроме как принять твои извинения ради корабля, но я все еще злюсь. Ты вел себя, как мудак, Спок. Черт, я всего лишь хотел помочь тебе!

Плечи Спока напряглись. Он отвел взгляд.

– Капитан… Джим. Ты должен понять, что я был не в себе. Я был…

– Что? Эмоционально скомпрометирован? – фыркнул тот.

Спок снова посмотрел на него, и глаза Джима удивленно округлились, когда он увидел в его взгляде целую бурю эмоций.

– Действительно, – неровно ответил Спок. – Я не был собой, капитан. Я не был собой в течение нескольких месяцев. В течение сорока трех дней мои медитации не были успешны, а медитация необходима вулканцам более, чем сон – для того чтобы сохранять разум в ясности и подчинении. Медитация необходима, чтобы держать эмоции под контролем и не позволять им управлять нашими действиями. Я знаю, что это не оправдывает моего поведения, но я прошу вас понять… Это был не я.

Спок опустил взгляд.

– Недавние события стали «последней каплей», как сказали бы вы, и я… стыжусь, что позволил своим эмоциям управлять собой. И прошу вас простить мне то, что я выместил на вас свое недовольство этой ситуацией. Было в высшей степени нелогично с моей стороны допустить реакцию, обусловленную потерей мною контроля.

И он снова посмотрел Джиму прямо в глаза.

– После успешной медитации мой разум впервые за несколько месяцев прояснился, и я ощущаю себя собой. Я благодарен вам за это.

Джим в полном замешательстве уставился на Спока. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он вздохнул, почувствовав, как внутри что-то дрогнуло. Спок не был безгрешен. Он не всегда оставался логичным и был совсем не идеальным. Он делал ошибки, причинял боль, сам бывал ранен и совершал поступки, о которых потом жалел – как и все. Во многих отношениях Спок проявлял себя невыносимым человеком, и об этом Джим постоянно забывал.

– Извинения приняты, – снова вздохнул он. – В полной мере.

Плечи Спока почти незаметно опустились, напряжение чуть-чуть схлынуло.

– Благодарю за понимание, капитан, – негромко проговорил он. – Должен признать, вы… не такой, каким я вас себе представлял.

Джим вскинул брови, неуверенный, комплимент это был или очередное оскорбление.

– В смысле?

– Вы ведете себя… зрело. Вы хорошо справляетесь с этой ситуацией, – щеки Спока немного позеленели, – в отличие от меня.

Джим моргнул и улыбнулся.

– Ты правда только что признал, что я хоть в чем-то лучше тебя?

Спок на мгновение отвел взгляд, но затем снова взглянул на него.

– Полагаю, что да.

Джим хмыкнул.

– Вселенная от этого не кончилась?

Ему показалось, или губы Спока действительно на секунду изогнулись в легкой усмешке?

– В данный момент мы не можем знать наверняка, капитан, поскольку находимся не в своей вселенной.

Джим прищурился.

– Это была шутка, мистер Спок?

– Безусловно, нет, капитан, – ответил тот с привычным выражением лица под названием «это нелогично». Но выглядело это не так холодно и высокомерно, как обычно.

Джим улыбнулся, чувствуя в груди тепло возродившейся надежды. Может, они все-таки сумеют поладить? Возможно, даже станут друзьями…

– Ну и как ты себя чувствуешь? – осторожно поинтересовался он, опасаясь сломать хрупкое перемирие, установившееся между ними. – Все вернулось в норму?

К его облегчению, Спок не превратился в ходячую каменную статую.

– Сегодня я был на Т’Пау, и мой двойник проверил t’khart. Он сказал, что она все еще активна, хотя в моем состоянии наблюдаются перемены к лучшему. Полагаю, их с мистером Кирком версия верна, и наша стратегия работает.

Джим быстро облизнулся.

– Но нам все равно придется еще раз заняться сексом, да?

Спок настороженно склонил голову, и Джим хмыкнул.

– Расслабься, я не собираюсь бросать тебя со спермотоксикозом и поврежденным мозгом. Но у меня есть условие: я не хочу, чтобы со мной снова обращались как со шлюхой. И не хочу, чтобы ты делал вид, как будто секс со мной – это самое ужасное рутинное занятие на свете.

Спок вопросительно вскинул бровь.

– Я правильно понял, что вы хотите, чтобы я остался с вами после полового акта?

Джим смутился.

– Это звучит как-то по-девчачьи, когда говоришь ты, но да. Хотя бы ненадолго. Иначе я просто чувствую себя… действительно ужасно. И еще – слышать не желаю про эту херню с запретом прикосновений. Я на такое не соглашался. Я пообещал Ухуре, что мы не будем целоваться, и все. Как, по-твоему, мы сможем заняться нормальным сексом, не трогая друг друга? И если ты еще раз скажешь «капитан, подготовьтесь», я за себя не отвечаю.

Спок поколебался.

– Ниота заставила меня пообещать, что я не дотронусь до вас без крайней необходимости.

Джим криво улыбнулся. Лишив их прикосновений и поцелуев, Ухура надеялась превратить его в просто дырку для Спока. Конечно, Джим мог ее понять, но все равно это было не очень приятно.

Он на секунду задумался и наконец-то предложил:

– А если я поставлю условие, что либо ты до меня дотрагиваешься, либо ничего не будет? Таким образом, свое обещание ты не нарушишь.

– Технически – нет, – помолчав, признал Спок и вдруг стянул с себя водолазку.

Джим уставился на него во все глаза.

– Стой! Подожди, – запнувшись, выпалил он. – Ты хочешь заняться этим сейчас?

Руки Спока замерли на пряжке ремня.

– У вас есть возражения?

– Э-э, ну… нет, – пробормотал Джим, и тот продолжил раздеваться. – Наверное, я просто не думал, что ты захочешь так скоро. Боже, ты нетерпеливый.

– Это не соответствует истине, – ответил Спок, аккуратно сложил свои вещи на стуле и шагнул к нему. Несмотря на то, что Джим был полностью одет, он понимал, что сейчас ведет Спок.

Джим закусил губу, когда тот подошел вплотную. А Спок наклонился, прижался приоткрытыми губами к бьющейся жилке на его шее и глубоко вдохнул.

– В кровать, – хрипло скомандовал он, толкнув Джима к оной.

Тот позволил усадить себя и выжидательно уставился на Спока снизу вверх, гадая, что же будет дальше.

– Могу я вас раздеть? – спросил Спок, забравшись на кровать следом за ним. Джим покосился на его полностью эрегированный член – черт, неужели это и правда поместилось в нем в прошлый раз? – и снова вскинул взгляд на лицо.

– Да, – кивнул он, откинувшись на руки. – Компьютер, свет на двадцать пять процентов.

Было что-то интимное в том, как Спок раздевал его. Даже более интимное, чем сам секс. Джим вздрогнул, когда пальцы Спока, стягивавшие водолазку, невесомо коснулись живота и груди. К тому моменту, как Спок приступил к расстегиванию ремня на штанах, Джим был уже возбужден и буквально сгорал от нетерпения. Он вскинул бедра, помогая снять брюки, а потом Спок подцепил белье, потянул его вниз, наконец-то освободив напряженный член, и Джим тихо вздохнул.

– Поднимите бедра еще раз, – хрипло попросил первый помощник, пожирая его тело голодным взглядом. Джим подчинился. Спок бережно, всего на мгновение коснулся его ягодиц ладонями и быстро избавился от мешающего нижнего белья окончательно.

Теперь оба обнаженные, они безмолвно уставились друг на друга. Джим посмотрел на напряженные, сжатые в кулаки руки Спока, на его темный взгляд и, откинувшись на подушки, наконец-то пробормотал:

– Иди сюда. Давай, потрогай меня.

– Да, – скрипуче ответил Спок.

А в следующую секунду накрыл Джима собой.

И, черт побери, он вел себя, как голодающий на пиру! Его руки и рот, казалось, были сразу всюду – хватали, целовали, мяли и терли кожу, ощупывали каждый ее сантиметр. Как будто Джим весь был покрыт шоколадом, и Спок никак не мог им насытиться. Он был немного грубоват – даже груб, – но Джиму было на это плевать – у него поджимались пальцы на ногах от интенсивности накрывающего удовольствия.

Даже спустя полчаса Спок все еще не спешил отстраняться, одними движениями языка и рук превращая Джима в дрожащее желе. У того уже стояло так, что было больно, мошонка подобралась к основанию члена от сильнейшего желания кончить. Джим не мог думать, не мог говорить. Он мог только чувствовать, и то, что он чувствовал, было просто охрененно. Джим запутался пальцами в волосах Спока, а тот всосал в рот его сосок, рукой приласкав второй – слишком медленно, слишком осторожно. Недостаточно.

– Не могу… Боже. Смазка, – прохрипел Джим, а уже через пару мгновений Спок погружался в него двумя пальцами, только больше раздразнивая. – Хватит. Ну же.

Спок издал низкий гортанный звук, сел и, притянув Джима на колени спиной к себе, медленно насадил его на свой член. Джим закатил глаза от наслаждения – блядь, это было слишком хорошо.

– Давай… подвигайся сам, – хрипло прошептал Спок ему в спину, и Джим со стоном подчинился. Он начал раскачиваться, наслаждаясь чужими руками, пощипывающими чувствительные соски и гладящими грудь. Господи, в этот раз было намного лучше, чем в первый. Спок горячо дышал ему в шею, целовал и прикусывал кожу, и Джим больше не мог терпеть.

Он начал двигаться сильнее и быстрее, постанывая от каждого скользящего прикосновения к простате, и почти заскулил, когда ладонь Спока легла на до боли напряженный член.

– Боже, – выдохнул Джим. Ноги уже почти не держали его. Будто поняв это, Спок перевернулся, поставил Джима на колени, надавил на спину, заставляя наклониться, и принялся трахать его по-настоящему, впиваясь пальцами в бедра и наверняка оставляя синяки. Еще несколько толчков, и все тело Джима содрогнулось, на простыни брызнуло вязкое семя. Он сжался вокруг члена – Споку пришлось приложить усилия, чтобы продолжить двигаться, а потом и он кончил, заполнив Джима горячей спермой.

– Восемь, – пробормотал уткнувшийся носом в матрас и пытающийся привести дыхание в норму Джим.

– Прошу прощения? – спросил Спок, с осторожностью покидая его тело.

Джим перекатился на спину, посмотрел на слегка позеленевшее от смущения лицо и ошеломленно улыбнулся.

– Восемь по шкале от одного до десяти.

Спок ответил ему долгим немигающим взглядом и знакомо вскинул бровь.

– Я польщен, капитан.

Джим, усмехнувшись, вытянул руки, чтобы немного размяться, и закинул их за голову.

– «Я польщен, Джим», – поправил он. – И если ты снова скажешь, что это было адекватно, кому-то будет больно.

Спок растянулся на спине рядом с ним.

– Это было… удовлетворительно, Джим.

Тот хохотнул.

– Удовлетворительно? Ладно, принято.

После этого между ними повисла тишина. Молчание, конечно, было немного неловким, но уже не напряженным. Поначалу Джим удивился, что Спок еще не ушел, а потом вспомнил, что сам просил его об этом.

– Что ж… Спасибо, что не отнесся ко мне, как вчера, – пробормотал он, глядя в потолок. – Потому что мне не хотелось бы тебя убивать.

– Пожалуйста, – вежливо ответил Спок и через несколько мгновений добавил: – Капи… Джим, я признателен вам за помощь.

Джим улыбнулся про себя. Раньше никто и никогда не говорил ему спасибо за секс.

– Не стоит благодарности.

Они снова замолчали. Джим представил, как Спок мысленно просчитывает время, по истечении которого сможет уйти, не обидев его, и чуть не рассмеялся вслух. Веселья ради он решил, что не подаст виду, когда захочет остаться один, как собирался сделать ранее. Конечно, потом придется отмывать с живота подсохшую сперму, в чем, надо сказать, не было ничего хорошего, но оно того стоило. Спок это заслужил.

– Эй, я хотел у тебя кое-что спросить, – проговорил Джим, когда ему надоела тишина. – Экипаж знает, что вы с Ухурой расстались, или на публике вы будете делать вид, что все по-прежнему?

– Ниота попросила сделать вид, что мы по-прежнему находимся в романтических отношениях. Она не желает становиться предметом насмешек и пересудов. Мы продолжим совершать совместные сеансы приемов пищи.

– О-о, – протянул Джим.

Спок напрягся.

– Что вы имеете в виду?

– Ничего.

– Должна быть причина, по которой вы сказали «о-о».

Джим закатил глаза, хотя и сомневался, что Спок смотрит на него.

– Я сказал это, потому что мне захотелось.

– В высшей степени нелогично.

– Я и не претендовал на логичность. Уж такой я человек – могу совершать самые дурацкие и нелогичные поступки в мире просто потому, что мне так захотелось. Без причины, понятно?

– У всего есть причины. Вероятно, у вас сложилось какое-то мнение, которое и побудило произнести данное междометие.

Джим застонал и рассмеялся.

– Боже, поверить не могу – мы спорим из-за гребаного междометия. Мы безнадежны, Спок. Даже странно, что наши двойники не поубивали друг друга за столько-то лет.

– Мы не они, – сухо напомнил Спок.

Джим подумал о жизни того Кирка, потом о своей собственной, и его улыбка увяла.

– Да, мы не они.

Он уставился в переборку. Молчание затянулось. Через несколько минут Джим почувствовал, что Спок сначала сел, а затем и вовсе встал с кровати, направившись в ванную. Кирк криво улыбнулся. Он думал, что Спок хотя бы пожелает ему спокойной ночи перед уходом, но, видимо, для того это было уже чересчур. Каково же было его удивление, когда Спок вдруг вернулся из ванной с влажным полотенцем в руках.

– Что ты делаешь? – поинтересовался шокированный Джим, как только Спок начал обтирать его тело.

Старпом вопросительно вскинул бровь.

– После высыхания от эякулята достаточно сложно избавиться, – как ни в чем не бывало ответил он.

Джим почувствовал себя очень странно – эта процедура казалась ему слишком интимной, – однако позволил Споку продолжить.

– Перевернитесь на живот, – скомандовал тот, и Джим, помедлив в замешательстве, послушался.

Когда влажная ткань коснулась чуть ниже поясницы, он мягко вздохнул и прикрыл глаза. Джим не мог отрицать – такая забота была ему очень приятна. Он даже не сразу сообразил, что процедура затянулась и что Спок как-то слишком настойчиво мнет его зад.

Джим прищурился.

– Спок… – начал было он, но в следующую секунду чужие пальцы осторожно раздвинули ягодицы, и Джим почувствовал скользнувший по ложбинке между ними язык. – Ох, черт…

***

– Доброе утро, Боунс, – поприветствовал друга Джим на следующий день, усаживаясь напротив и болезненно морщась про себя. Да, он любил большие члены, но за подобные пристрастия приходилось платить. – Боже, я умираю с голоду.

Джим зевнул. Спок отыгрывался на нем полночи.

– Доброе утро. Хм, интересно, почему это Ухура так внимательно на тебя смотрит?

Джим замер, не донеся вилку до рта. Каким-то образом ему весь вчерашний день удавалось избегать Ухуру, но, похоже, сегодня его везение закончилось.

Он оглядел столовую, встретился с Ухурой взглядом и вздрогнул. А заодно попытался припомнить, хорошо ли запрятал засосы, которые Спок оставил на его шее и плечах. Пораскинув мозгами, Джим сделал себе мысленную заметку стащить из медицинского отсека дермальный регенератор.

– Понятия не имею, – ответил он Боунсу и поспешил сменить тему: – Как там Лен? Я знаю, что вы часто общаетесь.

Боунс фыркнул.

– Другой ты заставил его помогать с исследованиями и мелкими ремонтными работами. Он недоволен, и это вполне справедливо – я врач, а не инженер.

– Угу, – рассеянно отозвался Джим, опустив взгляд в тарелку. И правда, с чего вдруг Ухура так на него смотрит? Спок же не изменял ей с ним. Черт возьми, она дала свое согласие! По сути, они со Споком даже не встречались, и это был ее выбор. И она сама сказала, что не любит его настолько, чтобы устанавливать связь.

– Посмотри-ка, а кое-кто сегодня выглядит не по-вулкански счастливым, – пробормотал МакКой, кивнув за спину Джима, в сторону двери.

Тот приказал себе не оборачиваться и, как ни в чем не бывало, продолжил завтракать. А потом скорее почувствовал, чем услышал, что Спок остановился рядом с их столиком. Джим удивленно вскинул голову.

– Доктор МакКой. Капитан, – едва заметным кивком поздоровался Спок.

Джим коротко улыбнулся.

– Привет, Спок.

Спок внимательно посмотрел на него своим непроницаемым темным взглядом. Молчание затянулось, и Джиму вдруг пришло в голову, что лучше пригласить его присоединиться к завтраку, чем заставлять вот так стоять.

– Хочешь сесть с нами?

Джим явственно почувствовал недоверчивый взгляд МакКоя на себе. Да он и сам до конца не мог поверить, что все-таки сказал это. У них со Споком был умопомрачительный секс, но это не значило, что они должны были теперь стать друзьями. Однако, как правило, умопомрачительный секс делает с людьми странные вещи. Например, создает какую-никакую иллюзию близости между ними.

– Я склонен принять ваше предложение, – ответил Спок и, поставив поднос на стол, сел рядом со своим капитаном.

Джим снова почувствовал на себе чей-то настойчивый взгляд. Отыскать наблюдателя оказалось нетрудно – конечно, это была Ухура. Черт, теперь она, скорее всего, еще больше разозлилась. Но что они такого сделали? Спок – первый помощник капитана, и вполне естественно, что капитан, его первый помощник и глава медицинской службы корабля завтракают вместе. И совершенно неважно, что это случилось впервые за месяцы совместной работы, как раз после того, как вышеозначенные капитан и первый помощник потрахались. В конце концов, все бывает в первый раз.

– Ну, расскажите нам, Спок, из-за чего вы сегодня такой счастливый? – поинтересовался МакКой, саркастически вскинув бровь. – Вы буквально светитесь с утра, мистер Великий-и-Ужасный-Вулканец-с-Палкой-в-Заду.

Джим, конечно, не поддержал бы Боунса насчет «счастливого» и «светящегося», но Спок и в самом деле казался не таким напряженным, как обычно.

«А я хорош», – решил он про себя.

– Вулканцы не испытывают счастья, доктор, – ровно ответил Спок.

МакКой фыркнул.

– Я не удивлен. Обычно твои соотечественники выглядят так, будто при них убивают котят… Ой, подожди, ведь это значило бы проявление хоть каких-то эмоций, а у вулканцев их нет. А вулканские дети рождаются сразу с каменным выражением лица?

Джим усмехнулся.

– Кто бы говорил, Боунс. Готов поспорить, ты родился сразу хмурым.

МакКой насупился.

– Ты что, на его стороне?

– Ну, для начала, я не знал, что мы все по разные стороны баррикад, – закатил глаза Джим, повернулся к Споку и замер. Тот смотрел на его губы.

Джим быстро облизнулся и снова перевел взгляд на Боунса. Похоже, t'khart Спока не спешила возвращаться к норме. И, видимо, им все-таки придется потрахаться еще раз.

***

А потом был еще раз. И еще раз. И еще. В конце концов, Джим просто потерял счет тому, сколько раз они со Споком переспали, потому что тот оказался ненасытным в постели. Он удивлялся и даже задавался вопросом, где Спок находит время, чтобы притворяться парнем Ухуры, ведь он проводил большую часть своего свободного времени, трахаясь с Джимом во всевозможных позах. Джим, конечно, не жаловался – даже наоборот. Он всегда любил секс, и ему нравилось заниматься им со Споком. О работе они могли спорить до самозабвения, но в постели между ними искрило. Черт, да Джим никогда раньше не был настолько удовлетворен! Хотя иногда, когда Спок вытаскивал из него член и начинал говорить, его ужасно хотелось задушить. Порой Джим поддавался своему желанию и пытался побороть своего первого помощника. В таких случаях все заканчивалось возней на кровати и еще одним раундом жаркого секса.

Задница Джима все это время весьма ощутимо побаливала.

Джим поерзал в кресле, пытаясь устроиться поудобнее, и выругался себе под нос.

– Капитан, шаттл с образцами с Т’Пау прибудет через шесть целых и три десятых минуты. Вы не желаете сопроводить меня в транспортные доки?

Джим встретился взглядом со Споком и с готовностью поднялся из кресла.

– Конечно, мистер Спок.

Чехов и лейтенант Маркс переглянулись и тайком улыбнулись друг другу. Джим это, естественно, заметил и сам едва подавил довольную улыбку.

Проблема Спока не спешила решаться – по крайней мере, пока, – но зато отношения между ними заметно улучшились. Теперь, когда Спок больше не пытался его избегать и не относился, как к куску дерьма, Джим понял, что тот и в самом деле может быть отличным подчиненным. Безусловно, они не перестали спорить и по-прежнему часто не соглашались друг с другом, но Спок начал нормально разговаривать со своим капитаном, давать полезные консультации и интересоваться его мнением, чего раньше не делал, потому что и в самом деле, похоже, считал Джима тупым. А тот понимал, что они наконец-то делают шаги – пусть и небольшие, но все-таки! – к тому, чтобы когда-нибудь стать полноценной командой, и это заставляло Джима чувствовать себя до абсурдного довольным. Он очень надеялся, что, когда все закончится, Спок не станет опять вести себя, как полный кретин. Хотя, по словам самого Спока, ужасное поведение было обусловлено отсутствием медитации, постоянной неудовлетворенностью и дурацкой вулканской биологией, Джим все равно не был до конца уверен в нем, потому что до разрушения Вулкана они не были знакомы (слушание по делу Кобаяши Мару он не считал).

Еще Джим надеялся, что Спок стал относиться к нему мягче не только из-за секса. Хотя это было несколько лицемерно с его стороны, потому что именно секс все между ними и изменил. В последнее время Джим и сам начал терпеливее воспринимать своего первого помощника, и заявление, что интим на это никак не повлиял, было бы наглой ложью. Просто оказалось не так-то легко сердиться на мужчину, который дарил ему по умопомрачительному оргазму в день, а то и не по одному.

Да, Джим был ужасным лицемером.

Но динамика их отношений действительно изменилась, и, конечно же, все это заметили. Атмосфера на мостике стала более расслабленной, и только со стороны Ухуры тянуло нешуточным холодом. Она бросала на Джима буквально ледяные взгляды, и того это ужасно раздражало, хотя, по идее, ему стоило ее пожалеть. Ну а чего она хотела? Джим же не виноват, что проблема Спока не решилась так быстро, как они надеялись. А еще он никак не мог забыть эти ее дурацкие условия насчет поцелуев и прикосновений, из-за которых в первый раз со Споком Джиму довелось почувствовать себя низкопробной шлюхой.

Двери турболифта закрылись.

– Транспортные доки, – скомандовал Спок компьютеру.

Джим перехватил темный взгляд, и его желудок внезапно подпрыгнул к горлу, а пульс ускорился. Черт, у него всегда было высокое либидо, но это уже переходило все границы. Ночью Джим кончил три раза, а теперь у него снова стояло. И настойчивые мысленные увещевания успокоиться совсем не помогали. Спок опустил взгляд вниз, на оттопырившиеся брюки Джима, и неуловимо изменился. Он медленно нажал на кнопку остановки лифта, а затем вдруг опустился на колени и занялся капитанской ширинкой. Джим не мог поверить собственным глазам!

– Подожди, Спок, нельзя же… – сбивчиво начал он, но тут же прервал самого себя протяжным стоном – его первый помощник целиком накрыл член идеальным горячим влажным ртом. Дерьмо, у вулканцев не было рвотного рефлекса, и Спок, конечно, пользовался этим преимуществом.

Джим со стоном запустил пальцы в его шевелюру и откинулся на стенку – у него дрожали колени.

Боже.

***

– G'teth, gespar, cir-cen… Здорово, правда? – протянул Джим, изучая выведенные на экран падда данные.

– В самом деле. Я не ожидал, что ботаническая лаборатория Т’Пау сможет предоставить нам такое количество видов вулканской флоры, – ответил лежащий рядом с ним Спок.

Джим, не без некоторого самодовольства, отметил, что тот до сих пор тяжело дышал после оргазма.

– Ага, тут есть даже ches'lintak. Боунс будет вне себя от счастья. Мякоть этого растения – один из сильнейших природных антибиотиков.

– Верно, – удивленно отметил Спок. – Откуда ты знаешь? Это не входит в стандартный курс обучения.

Джим недовольно посмотрел на него.

– Хочешь – верь, хочешь – нет, но я был лучшим на курсе потому, что много работал, а не потому, что любил отсасывать своим преподавателям. Я не глупый, Спок. Хочешь узнать, какой у меня IQ?

Спок нахмурился.

– Я не говорил, что так думаю. Я всего лишь удивлен, что ты знаешь это. Кадетам командного учебного курса не дают подобную информацию.

– А, ну да, наверное, – согласился Джим и снова уткнулся в падд. – Мне просто нравится узнавать что-то новое. Думаю, меня даже можно назвать ботаником. Я читал книги Боунса в свободное время.

– Я не знал, что ты интересовался медициной.

Джим фыркнул.

– Ты многого обо мне не знаешь. И это вовсе не значит, что я так уж интересовался медициной. Просто думал, что однажды это может мне пригодиться, понимаешь? Я же несу ответственность за свой экипаж. А если на одной из миссий что-то вдруг пойдет не так и кто-то получит травму? Нихрена я не буду стоять и смотреть, как умирает мой человек. Ни за что, если я могу ему помочь.

– Это… достойно восхищения.

Джим ощутил, как к щекам мгновенно прилила кровь. Он кашлянул, чувствуя себя немного неловко.

– Так, еще нам дали tir-nuk, s'gagerat и… Подожди, что? – Он нахмурился и снова повернулся к Споку. – С какого хрена ты дал разрешение на транспортировку s'gagerat? Оно же хищное, даже сехлата может завалить! Вулканцы и так на грани исчезновения, им не нужны смертоносные растения.

Спок почти неслышно вздохнул.

– И все же это по-прежнему вулканское растение, Джим. Мы не можем позволить себе выбирать.

– Но…

– Мы многое потеряли, и нам важно сохранить свою культуру. S'gagerat – ее часть. Данное растение фигурирует во множестве вулканских легенд. – Взгляд Спока стал далеким, словно он вернулся в собственное прошлое. – Когда я был ребенком, мать рассказывала истории о воинах, убитых s'gagerat. Они завораживали. Полагаю, она хотела удержать меня от посещения тех мест, где оно росло. – Он отвел взгляд. – Не имеет значения, насколько это растение смертоносно, мы должны его сохранить.

Джим осторожно сжал его плечо в знак поддержки.

– Прости.

На челюсти Спока заиграли желваки.

– Я никогда не мог понять природу привычки некоторых людей извиняться за то, в чем нет их вины.

– Эй, – мягко позвал Джим, придвинувшись ближе. – Посмотри на меня.

Спок повернулся. Джим устроил ладонь на его затылке и с нажимом потянул к себе. У того сбилось дыхание.

– Что ты делаешь? Нам нельзя…

– Тс-с, я не собираюсь тебя целовать, – пробормотал Джим. Он положил руку Спока на свою спину, а сам обхватил его за пояс и прижался ближе. Спок застыл.

– Что ты делаешь, Джим?

Тот коротко рассмеялся ему в щеку.

– Это называется «объятие». Люди обнимаются, когда грустят. Иногда это помогает.

Спок не двигался. Он так напрягся, что казалось, будто его тело вот-вот разлетится на кучу маленьких осколков.

– Я не грущу, капитан.

– Конечно, – улыбнулся Джим. – Тогда давай притворимся, что это мне нужны обнимашки, ладно? Ну же, расслабься, давно известно, что это полезно для здоровья. Объятия повышают уровень окситоцина в организме и снижают артериальное давление.

Джим мысленно досчитал до семнадцати, и только тогда Спок медленно расслабился и устроил ладонь у него на пояснице.

– Другой Кирк говорил, что она ему была как мама, – пробормотал Джим несколько секунд спустя, с трудом глотая ком в горле и пытаясь игнорировать отголоски нездоровой зависти к своему альтер-эго. – Она, наверное, была замечательной.

Спок судорожно вздохнул.

– Да.

Они замолчали, и каждый глубоко погрузился в свои мысли. К удивлению Джима, Спок не оттолкнул его. Возможно, объятия и в самом деле были ему нужны.

– Это приятно, правда ведь? – прошептал Джим через какое-то время. – Давай, признай, что приятно.

– Это… не неприятно.

Джим улыбнулся, полной грудью вдыхая необычный запах Спока.

– В переводе на человеческий – «это здорово». Боунс всегда говорил, что я просто недополучил обнимашек в детстве.