Глава 33. Розовый пеньюар

Я получила приглашение на свадьбу Роуз и Эммета за две недели до того, как они обменялись клятвами, но знала, что она приближается. Написанное Эмметом от руки на персональной почтовой бумаге Роуз, с формулировками прямо из Эмили Пост [прим. переводчика: Энциклопедия этикета от Эмили Пост – правила хорошего тона и изысканных манер на все случаи жизни; у нас несколько раз издавались под простым названием «Этикет», хотя в оригинале это звучит как «Etiquette in Society, in Business, in Politics, and at Home». Оригинальная книга вышла в 1922 году и является национальным бестселлером Савероамериканских Штатов по сей день, выдержав десятки переизданий] – если Элис была права, когда, оправдываясь за часы, потраченные на выбор идеального приглашения, настаивала, что оно задаёт тон всего мероприятия, то можно было с уверенностью предположить, что бракосочетание Роуз и Эммета будет искренним и простым.

Если свадьба Элис представляла все, что было неправильным в современных бракосочетаниях, Роуз дала мне надежду, что иногда два человека все же могли сделать это правильно. Около полудня в первое воскресенье ноября, Розали Ариэль Хейл вышла замуж за Эммета Сэмюэля Маккарти под падающими листьями и хупой [прим. переводчика: балдахин, под которым проводится свадебная церемония у иудеев; символизирует дом новобрачных], украшенной осенней листвой и хризантемами. Имея слишком мало времени на подготовку, но не желая больше ждать, родители Эммета устроили прием гостей у себя дома в Черри Хилл [прим. переводчика: Cherry Hill – район в юго-западном Нью-Джерси, к юго-востоку от Филадельфии]. Раввин из синагоги Эммета соединил новобрачных навечно во время традиционной еврейской церемонии. Единственное, что было еще прекраснее, чем погода, это сама невеста, блистающая в простом платье с завышенной талией цвета слоновой кости.

К большой досаде Элис, не было никакой официальной вечеринки; но я была более чем счастлива занять свое место рядом с Эдвардом среди гостей. Как только мы прибыли, Эдварду вручили ермолку [прим. переводчика: в иудаизме – круглая шапочка, плотно прилегающая к голове], которая стала настоящим испытанием. Мне пришлось практически придавить его волосы расческой в дамской комнате, чтобы заставить её оставаться на месте. В полуденном солнце его волосы казались больше рыжими, чем бронзовыми, и вылезали из-под шапочки во все возможные стороны. А сам Эдвард, как обычно, выглядел совершенно и абсолютно восхитительно.

Я никогда не видела Роуз более счастливой, чем в тот момент, когда она шла к алтарю в сопровождении своих родителей. После разбивания бокалов в завершение церемонии, Эммет подхватил Роуз на руки и закружил, не в силах больше сдерживать эмоции от осознания того, что женщина его мечты стала, наконец, его женой. Их восторг и радость были настолько заразительны; не думаю, что когда-нибудь бывала на мероприятии, где счастье и любовь были столь осязаемы.

В конце приема Эдвард и я вернулись в мой дом, решив провести наедине столько времени, сколько возможно. Как только мы закрыли входную дверь, Эдвард прижался своими губами к моим.

- Похоже, на кого-то здó рово подействовал романтизм сегодняшнего дня.

- Ещё бы. Довольно сложно найти мужчину, настолько влюбленного, как Эмметт влюблен в Роуз.

Мои глаза слегка сузились, пока я всматривалась в него.

- Кроме присутствующих здесь, конечно, – сказав это, он поцеловал меня в шею.

- Они, безусловно, счастливы вместе, это не подвергается сомнению, хотя я была немного удивлена, что они, кажется, сделали все по правилам. И меня поразило, как строго они соблюли религиозные традиции. Я имею в виду, Эммет всегда зависал с нами в баре по пятницам.

- Да, после того, как он встречал Шаббат¹ [от шабат — «покоился, прекратил деятельность», в иудаизме — суббота, седьмой день недели, в который Тора предписывает воздерживаться от работы. Встреча шаббата (ивр. ‏ каббалат шаббат) — традиция, уходящая корнями в глубокое прошлое. Неотъемлемые атрибуты встречи шаббата — стол, покрытый скатертью, две зажжённые свечи, ха́ ла — традиционный хлеб в форме заплетённой косы, кошерное вино] с родителями.

- Откуда ты это знаешь?

- Он мне рассказал. У нас был долгий разговор об этом на матче по футболу однажды в выходные. Его отец, на самом деле, принял иудаизм, чтобы жениться на его матери, потому что для нее было очень важно воспитать детей в своей вере. Это всегда было очень большой частью его жизни, пока он рос.

- Я этого не знала, – призналась я. – Хотя, если задуматься, это имеет смысл.

- Эммет действительно очень религиозен. Он просто не делает из этого шоу. Он считает, что вера – это очень личное. Мы с ним в этом похожи.

Мысль, что Эдвард может быть религиозен, никогда не приходила мне в голову. Я предполагала, что он не был, но мы никогда это не обсуждали. Мне показалось странным спрашивать его сейчас, но я была заинтригована.

- Ты веришь в Бога?

Он сжал мою задницу руками и поцеловал меня за ухом.

- Я верю, что ты божественна. Позволь мне поклоняться твоей святыне.

- Я серьезно. Мы никогда не говорили о религии.

Он вздохнул и выпустил меня из своей хватки.

- Да, конечно, я верю в Бога. А ты нет?

- Нет. Я, конечно, не уверена, но полагаю, что нет. Я периодически шучу, что собираюсь попасть в ад, но на самом деле не верю, что это место существует. Честно говоря, я немного удивлена, что ты действительно веришь в бога. Я всегда думала, что ты для этого слишком… рационален.

- Ты права в какой-то степени. Я действительно считаю себя ученым. Но, как ученый, я осознаю, что есть вещи, которые мы не можем объяснить, и я никогда не понимал, почему наука и религия должны быть взаимоисключаемы.

- В определенных случаях они, вроде как, должны взаимоисключать друг друга. Например, ты веришь в эволюцию или сотворение?

Он убрал мои волосы с плеч.

- Я верю, что ты самый прелестный образчик эволюции, – он поцеловал мою ключицу, – и еще я верю, что ты слишком умна, чтобы оказаться здесь просто случайно, так что я верю и в то, и в другое.

- Вау, – по некоторым причинам мне было сложно сейчас осознать веру Эдварда в высшие силы. – Ты воспитан в религии?

- Моя мама католик, а папа пресвитерианин [прим. переводчика: представитель пресвитерианства – религиозной конфессии, возникшей в Шотландии в 16 в., которая отвергает епископат и признаёт только сан пресвитера, избираемого народом; во главе церкви стоит синод из равноправных пасторов и пресвитеров]. Для неё было важнее, чем для него, чтобы я был воспитан в церковных традициях, поэтому я был крещён и принял причастие. Если бы ты на свадьбе Элис была достаточно трезва, чтобы стоять без поддержки, то могла бы заметить, что я причастился.

- Я была слишком занята, соображая, как бы заманить тебя в исповедальню, чтобы ты трахнул меня, – призналась я.

Он отстранился:

- Ты серьезно?

- Хм, да.

- Ты когда-нибудь думаешь о чем-то, кроме секса? Большинство людей во время свадебной церемонии сосредоточились бы на любви и преданности, соединивших две души. Как подружка невесты на свадьбе двух своих лучших друзей, ты была, на самом деле, больше озабочена тем, как бы трахнуться. Я начинаю думать, что ты сексуально озабочена, может быть, даже больше, чем я, хотя никогда бы не подумал, что такое возможно. – Он покачал головой, рассмеявшись. – Не удивлен, что ты боишься быть осужденной на вечные муки. Ради твоей души, я надеюсь, что ты права насчет религии.

- Только патриархальный иудейско-христианский бог может осудить меня. Бог женского пола понял бы моё потрясение. На самом деле, живи ты десять тысяч лет назад, я совершенно уверена, некоторые древние культуры возвели бы каменные памятники твоему пенису и опустились на колени перед ними.

- Божественный фаллос! Я всегда себя так представлял! – Он выбросил вверх руки, исполненный притворной гордости.

- Говоря о свадьбе Элис и ранее доказанной божественности твоих гениталий, я умираю, как хочу заполучить тебя в смокинге снова, правда, главным образом для того, чтобы ты мог снять его, пока я наблюдаю за этим. Я вообще крайне возмущена Роуз, что на её свадьбе не были обязательны вечерние костюмы. Конечно, я понимаю, что это было бы не уместно в дневное время, но если бы она знала, как много это значит для меня, я уверена, что она пересмотрела бы свои планы.

- Тогда тебе нужен баннер недели женской дружбы: «Нет, Роуз, пожалуйста, не чувствуй себя вынужденной менять свои свадебные планы для воплощения моих порочных фантазий с участием моего парня, о которых я бы вспомнила, если бы не моё тотальное и полное опьянение в тот вечер, когда Элис вышла замуж».

- Подожди, ты снимал передо мной смокинг после свадьбы Элис, и я этого не помню?

- Более или менее, да. – Его легкий румянец сказал мне, что так и было.

- Ебать мою жизнь!

- Все не так плохо. Давай договоримся: если не подвернется подходящий повод раньше, в следующем году я возьму тебя с собой в «обеденный клуб» на торжественное мероприятие, после которого буду счастлив выступить со стриптизом для тебя.

- Ну, чёрте что, Эдвард. Почему я не могу просто записаться дежурным педагогом на выпускной вечер в этом году, и взять тебя с собой? Мы могли бы снять номер в отеле, а затем уехать на побережье на выходные.

- Я бы пошел, если ты действительно этого хочешь, но не думаю, что это станет разумным шагом в карьере.

Я закатила глаза.

- Я пошутила.

- Это действительно так ужасно для тебя – проводить со мной время в кампусе?

- Это немного смущающе. Я просто чувствую себя там не в своей тарелке.

- Я надеялся, что ты хочешь быть со мной, и что точное местоположение несущественно.

- Конечно, я хочу быть с тобой. Это не то, что я имела в виду, и ты это знаешь.

- Тогда что ты имела в виду? Станет ли всё это хоть немного проще со временем? Тебе требуется переживать драму не реже раза в месяц, поэтому, если ничего такого не случилось, ты, восполняя нехватку, создашь проблемы сама? Я люблю тебя больше, чем это возможно выразить словами, но ты сводишь меня с ума. Больше всего на свете я хочу, чтобы ты была счастлива, Белла. Но иногда я невольно задумываюсь, неужели все твои чувства настолько мимолётны? – Он пожал плечами в расстройстве. – Ладно, оставим это. Это не то, с чем я могу тебе помочь.

Я действительно работала над собой. Я встречалась с Таней, терапевтом, рекомендованным Эсме, каждую среду с тех пор, как она мне это посоветовала. Не могу с уверенностью сказать, что это помогало, но прошло только три недели. Мы все еще находились на стадии узнавания друг друга. Вернее, она узнавала меня. До сих пор она ничего не сказала о себе. Просто задавала мне кучу вопросов. Я могла слышать её голос у себя в голове, вопрошающий, почему я намеренно причиняю вред своим отношениям.

- Прости. Когда придет время, я с удовольствием приму участие в любых университетских мероприятиях, для которых тебе будет нужно сопровождение.

- Гораздо лучше. – Он улыбнулся, и в уголке рта появились морщинки. – Пока не забыл, у тебя есть планы на день Благодарения? [прим. переводчика: если кто не знает, Благодарение или День благодарения является государственным праздником в четвертый четверг ноября. Изначально это был день, когда люди праздновали окончание сбора урожая и благодарили Бога за это]

- Я никуда не уеду, это точно. В прошлые годы Элис уезжала домой, а я готовила сама для себя и смотрела фильмы.

- Ты бы хотела провести праздник с нами?

Я порывисто его обняла:

- С удовольствием.

- Прежде, чем ты начнешь слишком радоваться, должен предупредить, что в этом участвуем не только мы трое. Родители моего отца приезжают из Нью-Йорка. Моя мама относится к ним, как к «Убийцам Ос» [прим. переводчика: Убийцы Ос ('killer WASPs') – вымышленный персонаж, суперзлодей из комиксов, в первую очередь, враг Общества Правосудия Америки], но они, на самом деле, не так плохи. Я бы хотел, чтобы они с тобой познакомились.

- Мне начинать бояться?

- Нет. Они уже знают о тебе и видели фото, так что твое появление не станет для них сюрпризом.

- Ты же рассказал им о нашей разнице в возрасте? Я не хочу повторения того вечера, когда я познакомилась с твоей мамой.

- Я говорил им, что ты старше меня. Ну а если тебя беспокоит конкретное число лет, то я собираюсь убедиться, что они знают об этом, хоть в этом и нет необходимости. Ты поймешь, когда познакомишься с ними.

Я терпеть не могла, когда он говорил таинственно.

- Я должна нервничать?

- Да нет же! – Он наклонился и поцеловал меня. – У меня осталось два часа, прежде чем вернуться обратно в кампус. Как бы ты хотела их провести?

- Хмм… Я могла бы дать тебе урок антропологии. У меня есть весьма хороший… хмм… – я обхватила его через штаны и сжала, ­– экземпляр, на котором я могу показать, как именно древние культуры поклонялись бы твоим мужским частям.

- Частям, говоришь? Во множественном числе?

Я расстегнула его ремень и молнию на брюках. Его дыхание стало глубже, а глаза закрылись. Я засунула руку в его штаны и сжала яички через отверстие в его боксерах.

- Да, во множественном числе. – Я опустилась на колени, спуская его штаны и нижнее белье одним движением. Я отвела его член в сторону и пробежала языком под мошонкой. Он прислонился к стене и издал низкий стон, когда я положила руки на его бедра и взяла его в рот.

Позже, когда мы, выдохшиеся, лежали на деревянном полу моей гостиной, в куче разбросанной свадебной одежды, Эдвард лениво поглаживал мои волосы, а я положила голову на его грудь.

- Мне нужно уходить.

- Знаю, – пробормотала я грустно.

- Выходные в честь Дня благодарения всего через двадцать два дня. У нас будет целых пять дней вместе. – Он наклонился и поцеловал меня в лоб. – Это не продлится вечно. Только три года и двести тридцать один день осталось караулить календари и часы.

- У тебя счетчик в голове?

Он усмехнулся.

- Непрерывный. Я музыкант. Поэтому моё ощущение времени очень точное. У меня есть внутренний метроном. Кстати об этом, мне действительно пора бежать. Я задержался на сорок семь минут дольше, чем собирался.

Я задавалась вопросом, его разум когда-нибудь перестанет меня удивлять?

Он собрал свои вещи, а я набросила футболку, чтобы проводить его до дверей, интересуясь, станет ли когда-нибудь легче вот так наблюдать, как он уходит? Для своего собственного эмоционального благополучия, я надеялась, что станет.

__________________

¹ – Шаббат, согласно еврейской традиции, наступает с заходом солнца в пятницу. Однако за 18 минут до захода солнца женщина (обычно жена главы семьи) должна зажечь субботние свечи с благословением: «Благословен Ты, Господь, Бог наш, Владыка Вселенной, который освятил нас своими заповедями и заповедал нам зажигать субботние свечи».

С момента принятия евреем шаббата (женщина при зажжении свечей, мужчина не позже захода солнца) и до исхода субботы нельзя совершать 39 категорий «труда», включая зажигание и гашение огня. Количество исходит из расчета сорок без одного, так как недостающий один тип, «созидание», хоть и запрещён, но доступен только Всевышнему.

Остальную информацию о шаббате можно прочитать здесь - https://ru.wikipedia.org/wiki/Шаббат.