Глава 12. Я проснулась одна в своей постели

Я проснулась одна в своей постели. Солнечный свет заливался ко мне в комнату сквозь окна, и я резко села, слишком резко, что ощутила боль в своей руке. Пол был холодным, поэтому я скользнула в свои мокасины и побрела к двери.

Ближе к ночи ко мне приходила Клэр, помочь принять душ и поменять бинты. В белых льняных шортах и белой рубашке с рукавами цвета персика, я направилась вниз по лестнице.

Как только я шагнула по последней ступеньке, то ощутила резкий приступ боли по всей стороне, и, устремив взгляд вниз, мне пришлось всосать больше воздуха. За прошедшую ночь на бандаже проявилось кровянистое пятно, которое отпечаталось на моей рубашке. Я приподняла край ленты и содрала ее. Рана оказалась лишь светло-розовым шрамом – все затянулось, но продолжало болеть.

Зазвонил дверной звонок, и я просканировала пространство своими глазами и чувствами.

― Агата? ― окликнула я.

Когда никто не откликнулся, я попыталась прикрыть рукой свою рану и направилась открыть дверь.

― Морган, ― сказала я, немного удивившись.

Он бегло оценил меня, и оказался в шоке от увиденного.

― Это от тренировок? ― Он указал на руку. ― Это сделал Бекс?

― Нет, ― ответила я, держась за забинтованную руку.

Когда я переместилась, Морган увидел окровавленное пятно на рукаве моей рубашки. Его глаза расширились.

― Боже Правый, Эдем! ― Он быстро огляделся и затем вытянул перед собой руки, жестом приглашая меня подойти к нему. ― Идем. Я вытащу тебя отсюда.

― Бекс здесь не при чем, Морган. Я, хм… я попала в аварию.

Морган нахмурился.

― Но… Ауди припаркована возле дома. Все с ней в порядке.

Я сжала губы в полоску.

― Я разбила мамину машину.

― БМВ? Так это… она сделала с тобой?

Мое дыхание перехватило, и мне пришлось ухватиться за свою болевшую сторону, когда я попыталась рассмеяться.

Морган снова протянул руки.

― Господи, Эдем. Тебе следует быть в пастели.

― Что ты делаешь? ― сказал Леви, появляясь из-за моей спины. ― Идем, я помогу тебе подняться наверх.

Морган выпрямился, поразившись ситуации. Его взгляд метался.

― Ты позвала его, а не меня?

Я начала было говорить, но меня опередил Леви.

― Ты должен был позвонить и предупредить, прежде чем заявляться, разве нет?

Морган начал заикаться, когда ответил.

― Я… я думал. Извини, но… ― Он изменил выражение своего лица. ― Ты сам позвонил?

― Нет, она сама позвонила мне, ― ответил Леви, как само собой разумеющееся.

Я впилась взглядом в Леви, а затем обернулась к Моргану.

― Он был вместе со мной в машине, ― сказала я, подняв рубашку Леви и показывая прямоугольный бандаж, охватывающий его нижнюю часть живота. Моему взору окрылились точеные мышцы пресса, и на мгновение я притормозила, прежде чем опустила край его рубашки. Я сморгнула. ― Родители настояли, чтобы он остался здесь, так как у него нет здесь никого из родных. Ты же знаешь маму.

― Нет, ― сказал Морган. ― Я не знаю.

Он повернулся и направился вниз по ступенькам.

Я выдернулась из цепких рук Леви и направилась решительными шагами, рыча от боли. Это нервировало меня. Ведь к утру все должно было зажить.

― Морган, подожди.

Он остановился, затем медленно обернулся.

― Я все понял. Я, конечно, предполагал, что буду заменен другим парнем. И думал, просто подумал, что это произойдет лишь, когда мы переберемся в колледжи.

― Тебя никто не заменил, Морган. Не глупи.

― Ах, да. Это не я оказался с тобой в несчастном случае. И ты говорила мне, что должна тренироваться.

― Я тренировалась… с Леви.

― Да, и эту чепуху я не в состоянии сделать.

― Тебе и не надо. С каких это пор нужно быть атлетом, чтобы стать моим другом? И с чего ты решил, что у человека может быть только один друг?

― Он должен оповещать, когда собирается прибыть?

― Морг… моя семья негласна. Есть такие вещи, которые ты просто не поймешь.

― Ох, ― в ярости сказал Морган. ― Он – богат. Ты права. Этого я никогда не пойму.

Он зашагал вниз по усыпанной гравием дорожке.

― Куда ты идешь? Как ты сюда попал? ― сказала я ему в спину.

― На автобусе. Точно так же, как и доберусь до дома.

― Позволь мне отвезти тебя.

Он хмыкнул и обернулся.

― Не думаю, что ты в том состоянии, чтобы сесть за руль машины.

― Тогда пусть Роберт тебя отвезет.

― Какой Роберт?

― Водитель моей бабушки. Он отвезет тебя туда, куда тебе необходимо.

Он закатил глаза, и затем просмотрел на наш экспансивный дом, сморщив нос от ярких солнечных лучей.

― Он отвезет меня на два месяца назад?

― Морг…

― До встречи, Эдем.

Я сделала несколько шагов, и гравий захрустел под моими мокасинами, затем я почувствовала жгучую боль в своем боку. Мне пришлось ухватиться за бок и окликнуть своего друга:

― Что ты хочешь от меня, Морган? Чтобы я сделала выбор?

Он остановился.

― Может и хочу. ― Затем повернулся. ― Да… он или я?

― Ты, ― без колебаний ответила я.

― Правда? ― спросил он, сдвинув немного очки.

― Да. Я заставлю его уйти, если захочешь. Просто пойдем внутрь.

Морган направил свой взгляд мимо меня, и я поняла, что Леви все еще стоял позади меня. Я посмотрела через плечо, ожидая увидеть взгляд разочарования, гнева, или ревности, но он улыбался – даже с гордостью.

― Ты слышал это? ― спросил Морган. ― Она выбрала меня.

― Я услышал. И не удивился, ― сказал Леви.

― Нет? ― спросил Морган.

Леви покачал головой.

― Не я ее лучший друг. А ты.

Морган поднялся чуток повыше, а затем направился ко мне. Стоя рядом со мной, он медленно обвел мою руку вокруг своей шеи и затем помог мне зайти внутрь.

― Твоя тетя здесь?

― Да, ― сказала я.

― Ты будешь меня защищать?

― Конечно.

Морган поддерживал большую часть моего веса, пока мы не оказались на кухне, где бабушка хлопотала в бешеном темпе. Затем вошли родители, держась за руки и улыбаясь. Мама села за обеденный стол, а папа скрылся за дверью, интересуясь у бабушки, нуждалась ли она в помощи.

― Так, ― начала мама. ― Это Морган.

― Приятно познакомиться, ― ответил Морган, двинувшись вдоль красного деревянного стола, чтобы пожать ей руку. ― У вас прекрасный дом.

― Спасибо, ― сказала мама, оперевшись подбородком о ладошку. ― Он не мой.

― Ты сегодня работаешь? ― спросила я, подметив, что на ней надет серый брючной костюм.

― Бет ушла, а у меня еще есть несколько дел, до моего перерыва.

― Перерыва?

― На остаток лета я в отпуске.

― Но я подумала, что мы оставим все своим чередом – как обычно?

― А я думала, ты знаешь, что я не подчиняюсь твоим приказам.

― Или никому вообще, ― сказала бабушка, неся в обеих руках по белому блюдцу.

Она поставила тарелку передо мной, а затем перед Морганом.

― Если этого не достаточно, ― начал Морган.

― Не глупи, ― сказала бабушка.

Я посмотрела вниз на тарелку. Бабушка испекла картофель, разрезала его напополам, а поверх него положила сырный омлет в виде шарика, с нарезанными кубиками луком и помидорами. По бокам тарелки лежал бекон, с посыпанной сверху зеленью.

― Как красиво, ― сказала я.

― Я не думаю, что когда – либо вкушал такое блюдо, … ― сказал Морган.

Папа вышел с остальными тарелками по обеим сторонам рук, а бабушка расставила их возле каждого сидящего. Затем прибыли Клэр с Райаном, готовые к завтраку.

― Я могу привыкнуть к этому, ― сказал Райан.

― Не беспокойся. ― Клэр остановилась.

Морган сгримасничал и опустил голову вниз.

― Кто этот маленький дитя? ― спросила Клэр, опустившись вперед. Ее мышцы на руках напряглись от такого движения.

Морган вздернул голову и посмотрел на меня.

― Это мой друг, Морган. Он уже в ужасе от тебя, поэтому не пытайся запугать его окончательно.

Райан фыркнул, а Клэр закатила глаза.

― Извините, ― обратилась бабушка, вытерев рот салфеткой. Затем отодвинула от себя стул и покинула комнату.

Мы все переглянулись.

― Я обидел ее? ― спросил Райан.

― Кто ее знает, ― ответила Клэр.

Леви напрягся. Секундой позже, Бекс встал и подошел к окну, отодвигая штору, и тогда я почувствовала это. Что-то неладное. Что-то надвигалось.

Клэр посмотрела на отца, а потом на Моргана.

― Мы должны…

Папа покачал головой.

― Нет.

― Что… что происходит? ― спросил Морган.

― Я… не уверена, ― солгала я.

Бабушка возвратилась, опустилась вниз и продолжила свой завтрак. Постепенно, угроза уменьшилась. Бекс возвратился к столу, и моя семья с Леви продолжали есть, как будто ничего не происходило.

Морган удивился, а потом уткнулся в свой завтрак.

Я хотела поинтересоваться при всех, но это не правильно втягивать Моргана, когда он сидел рядом со мной. Как только мы позавтракали, Морган, Леви и я направились медленным темпом в гостиную.

― Как твой живот? ― спросила я у Леви.

― Лучше. Намного. Ты как?

― Процесс заживления не настолько прогрессивный, как я надеялась, ― сказала я, намеренно звуча загадочно.

― Потому что это случилось только вчера, Эдем, ― сказал Морган. ― И займет некоторое время.

― Ну, ты же знаешь меня. ― Я улыбнулась. ― Всегда нетерпелива.

Леви сощурил глаза на Моргана.

― Как ты себя чувствуешь, Морган?

― Я? Хорошо, полагаю. По ощущениям мою грудь будто бы сдавливало, когда я вошел сюда. Но я думаю это аллергия.

― Это пыльный старый дом, ― сказала я, устраиваясь удобнее.

Леви потянулся ко мне, пытаясь помочь.

― Оу, ― сказал Морган. ― Вы, ребята…

― Нет, ― оборвала я.

― Да, ― сказал Леви, со мной в унисон.

Морган вздрогнул.

― Это так неловко.

― А помнишь весенний бал в восьмом классе? ― спросила я у Моргана, отчаянно пытаясь сменить тему разговора.

― Да. ― Он вытер вспотевший лоб. ― Одна из лучших десяти наиболее неловких ночей в моей жизни.

― Почему? ― спросил Леви, забавляясь.

― Я заставила его пригласить на танец Анну Эванс.

― А я все время наступал ей на ноги, ― сказал Морган, облокотившись назад.

― С тобой все в порядке? ― спросила я.

Он был намного бледнее обычного и вспотевшим.

― Просто мне очень жарко, кажется, завтрак не пошел мне. Может, я пойду?

― Я отвезу тебя, ― сказал Леви. ― Эдем, я могу взять Ауди?

― Ты не в том состоянии, чтобы вести машину, ― сказала я. ― Я поручу Роберту.

― Тогда я поеду с ним, ― сказал Леви.

Каблуки бабушки зацокали по коридору, затем она вошла с сумочкой в руках.

― У меня есть некоторые поручения, поэтому я убегаю. Гарантирую, Роберт отвезет мальчика туда, куда он пожелает.

― Так нормально? ― спросила я Моргана. ― Ты можешь остаться здесь.

Морган покачал головой.

― Я думаю, мне лучше пойти домой.

Он встал, а бабушка отступила в сторону, когда Морган двинулся через зал.

Она с Леви переглянулась, а затем проводила его до гаража.

― Хорошо, Леви. Что это было?

Он покачал головой.

― Я думаю, что он болен. Бедный ребенок.

― Он уже не ребенок. Он нашего возраста.

― Нет, Эдем. Мы на энное количество вечностей старше его.

Мои губы сжались в жесткую линию.

― Кто-то должен пойти с ними? Он в опасности? Или бабушка в опасности? Скажи мне правду.

Глаза Леви прошлись по всему залу.

― Да, брось, Эдем. Это не моя правда.

― Тогда, чья?

Он хмуро посмотрел на меня, а затем наклонился ближе.

― Мы должны оба отдыхать. Позволь мне взглянуть на твои ребра.

Он поднял мою рубашку, а затем сорвал пластырь, обнажив светло-розовые пятна, больше похожие на ожог, чем на зияющие раны до этого.

― Заживает.

Леви аккуратно ощупал область. Я поморщилась от боли.

― На ощупь немного горячи. Что-то вроде инфекции. Организм сжигает ее. Сегодня ты будешь на сто процентов восстановлена.

― Приятно слышать, ― сказала я, расслабившись, когда он разгладил пластырь.

Он наклонился и поцеловал кожу рядом с ним, а затем посмотрел на меня, и опустил свои глаза на мои губы.

Я придвинулась и наклонила свою голову, останавливаясь всего лишь в нескольких дюймах от его рта.

Он придвинулся ко мне.

― Попроси меня поцеловать тебя.

Я положила палец на его губы, а он посмотрел на меня в замешательстве.

― Что ты скрываешь от меня?

Он вздохнул и упал спиной на диванные подушки.

― Ты убиваешь меня, ― сказал Леви.

― Ты лжешь. Ты не моя семья. И не можешь лгать мне.

― Ты права. Я тебя знаю дольше, и я люблю тебя больше.

― Ты не знаешь этого.

Он нахмурился, приподнимаясь с некоторым усилием.

― Если они хотели, чтобы ты знала, они бы тебе рассказали сейчас. Есть причина, почему они скрывают это от тебя.

― Скрывают, что от нее? ― спросила мама, неся свои каблуки в руках. Она наклонилась и поцеловала меня в щеку. ― Пора работать. Люблю тебя.

― Кое-что о бабушке.

― О бабушке? ― спросила я, глядя на Леви.

Он пожал плечами.

― А что с ней? ― мама спросила Леви.

― Вы не находите небольшую толику паники во время завтрака странным? Прямо после того, как бабушка ушла? ― спросила я.

― Она хорошо во всем этом разбирается, Эдем, ― сказала мама.

― Нет. — Я помотала головой. — Это что-то другое. Она напугала их как-то. Она это уже делала.

― Эдем, ― предупредил Леви.

― Что ты имеешь в виду? ― спросила мама.

Я откинулась на спинку стула.

― Ты тоже не в курсе.

― О чем? ― переспросила она.

― О бабушке.

Разочаровано мама покачала головой.

― О чем ты говоришь, дорогая?

Я посмотрела на Леви и тут же почувствовала присутствие Бекса внутри комнаты. Я повернулся к дверному проему, и он покачал головой.

О Боже. Должно быть, это что-то очень плохое. Раз они все знают об этом и скрывали от мамы всё это время.

Мама тоже заметила Бекса, а потом уставилась на Леви.

― Выкладывай на чистоту, юноша.

― Она... ― Леви нерешительно посмотрел на меня.

― Леви, нет, ― сказал Бекс.

― Скажи ей, ― встряла я.

― Она похожа на меня, ― сказал Леви. ― Она истинный Посланник.

Мама невесело хохотнула.

― Синтия – гибрид?

Леви недовольно вздохнул.

― Да. Ее отец – демон.

У нас с мамой были соответствующие выражения лиц.

Бекс покачал головой и прикрыл глаза.

― Тебе повезло, что ты мой Талех. Иначе Джаред точно убил бы тебя после этого.

Мама обернулась.

― Джаред знал?

― Ох, дерьмо, ― сказал Бекс, пятясь от двери.

Мама медленно побрела в сторону своего шурина.

― Бекс Эммануэль Райел, это... это непростительно.

Бекс помедлил.

― Ну... ты же вышла из гроба и чуть не убила нас всех. Но мы ведь простили тебя за это.

Мама замерла на мгновение. Ее нижняя губа задрожала, а затем она двинулась мимо Бекса. Он позволил ей почти сбить его с пути, когда она прошла.

― Эдем, она не узнает, что я сообщил тебе, ― сказал Леви. ― Она старше меня, и сильнее. Я никогда не видел Посланников со способностями как у нее. И у меня чувство, что ей все равно, умрет Бекс или нет, если она захочет убить меня.

Я стиснула зубы, а затем посмотрела в сторону Бекса.

― Ким была одной из близких маминых подруг. Многие женщины переживают в период беременности. И так получилось, что Ким погибла. И ты думаешь, мама не понимает, что из-за оплошности выйти из гробницы, это привело к смерти Ким?

― Ты права, ― застыдившись, сказал Бекс.

― Каждый год на мой день рождение она приходит домой с кладбища вся в слезах, Бекс. Каждый год. Как ты мог сказать ей это в лицо? Я не могу поверить, что ты только что сделал.

Бекс прислонил лоб к косяку, держась за него обеими руками.

― Не могу поверить, что я сказал это.