Глава 25. Реальность сна и иллюзия яви

Вошел в сновидение. Какая‑ то тварь – белая, неприятная, похожая на зверька размером с мышь – бросилась на меня. Она реальна – воспринимается полностью материально. Испугался, тут же проснулся. Очевидно, то же самое происходит при белой горячке, когда допиваются «до чертиков», или под влиянием наркотиков, как, например, описывает Булгаков в рассказе «Морфий». Я не употребляю ни того, ни другого, однако достиг аналогичного восприятия. Точно так же маги формируют объекты для восприятия. Реально существующие объекты.

Несколько ранее у меня было следующее осознанное сновидение. Какая‑ то обычная бытовая сцена. Но вдруг меня хотят ударить топором, прямо по голове. Не хватает энергии уйти от удара, просыпаюсь от страха умереть…

Осознанное сновидение схоже со сновидением кошмарным. Однажды группа магов обучала осознанным сновидениям девушку, у которой часто бывали ночные кошмары – потому она была близка к осознанию во сне.

Я осознаю себя разведчиком во время боевых действий. Сюжет какой‑ то сюрреалистический, но не в нем дело. Сновидение осознанно. Меня поймали – то ли гестапо, то ли еще какая подобная команда. Убежать невозможно, и нет никакого желания попадать в застенки этой мрачной «фирмы» по выбиванию сведений. Успел выхватить у кого‑ то пистолет, сунул дуло себе в рот и выстрелил. Совершенно спокойно наблюдаю за изменением своего восприятия и осознания. Картинка войны исчезла, наступило некое подобие «белой черноты», как будто закрыл в сновидении глаза. Исчезло ощущение тела. Но осознание, мысли о себе остались: «Это я!» Помню все, что со мною произошло, помню, как умер – как застрелил себя из пистолета. Помню весь осознанный мною процесс умирания. Нет больше страха смерти – знаю, как она происходит, что это такое и с чем ее едят… Далее нет ясности – не хватило энергии, возможно, погрузился в беспамятство обычного сна или забвение смерти.

Это было полностью осознанное сновидение, где я действовал не наобум, а после четких осознанных рассуждений: прикинул варианты, понял, что деваться мне некуда, и решил, что наилучший выход – это застрелиться, что и сделал сознательно и целенаправленно, полностью отдавая себе отчет в своих действиях, практически забыв (а если сказать точнее – совсем забыв), что это происходит в сновидении, а не на яву, ведь восприятие «там» точно такое же, как и «здесь». И если бы похожая ситуация была «здесь», то я точно так же, хладнокровно все обдумав, пустил бы себе пулю в рот или еще куда.

Возможно, что, попав в осознанное сновидение, можно осознанно, «по желанию» умереть в нем. Скорее всего так, полностью сознательно, уходят (умирают) продвинутые йоги.

«Что легко внутри, то легко и снаружи», – сказал один мастер кунфу, известный своим умением бегать по вертикальным стенам, когда его спросили о том, каким образом он это делает.

Вначале, как мы уже говорили, необходимо смоделировать объект, а затем уже, если модель работает, строить самолет «в реале». Аналогично надо вначале смоделировать ситуацию во внутренних пространствах мысли. И если «внутри» легко работает – то и снаружи заработает тоже.

Точно так же, вначале «внутри», в сновидении, писали, например, свои книги основатель саентологии Л. Рон Хуббарт и Кастанеда, аналогичным образом находит способ выполнить трюк в «этом» мире известный фокусник Дэвид Копперфильд, в неком подобии осознанного сновидения открывает периодический закон Менделеев, находится формула бензола, пишутся стихи – да еще много чего. По такому же механизму сбываются наяву предсказания из «вещих» снов.

Задача же состоит в том, чтобы практически достичь совершенства в управлении энергетическим телом – «уплотнить» это тело, найти методы его достижения и понять законы его функционирования. Это и есть то, что составляет один из многочисленных аспектов магии – магии как искусства умирать и рождаться вновь, менять через смерть форму своего существования. А разделение на «этот» мир и миры «те» условно и представляет собой продукт общепринятых интерпретаций и трактовок воспринимаемого. Смени отношение – и «тот» мир станет «этим», а «этот» «тем». Они симметричны.

Различие между обычным сном и сном осознанным достаточно тонкое. Хотя в некоторых снах я и видел свои руки, думал в них и действовал после сознательных размышлений, я вспоминал это только после того, как я просыпался (лишь вспоминал сон)у я не был «там» в «том» «здесь и сейчас». Не было чувства осознанного сновидения.

Находясь в осознанном сновидении, человек четко четко понимает, что он пребывает в пространстве сна и что есть еще и пространство «яви».

Осознанное сновидение – один из инструментов мага. Более высокие его стадии, требующие несоизмеримо больших уровней энергии, – это целенаправленное посещение определенных мест этого мира восприятия. Или же целенаправленное посещение своим «телом сновидения» снов, которые видят другие люди, общение с ними «там», обмен информацией. То, что делала, например, Ванга, что делают великие шаманы. Кстати, то, что предсказывала Ванга и что затем сбывалось, часто приходило ей как видение во сне. Немаловажный факт! Во сне происходит доступ к всеобщему информационному полю.

«Когда я сплю, то отдыхает только мое тело, я же сама посещаю различные точки планеты», – приводит слова предсказательницы в своей книге «Правда о Ванге» К. Стоянова.

Ну а уж сознательно сотворить сновидение самому, по своему желанию, и целенаправленно затащить в него какое‑ либо воспринимающее и осознающее существо, то есть, по сути, выйти на уровень Бога, создав свой мир, свою «магию», под силу лишь действительно великому магу. Но такой маг, создающий свои «виртуальные» реальности осознанных сновидений, в каком‑ то смысле уже мертв. Он реально существует, но лишь в виде бестелесной идеи, в виде энергии мысли, сотворившей мир.

Потому можно сказать, что он мертв, живя, или, наоборот, жив, будучи мертвым. Он существует, не существуя, как Дао.

Надо отметить, что в пространстве магии, которая базируется на концепциях восприятия, осознания, энергии, не имеет смысла говорить в терминах классической «материальности». Ведь в конечном счете «материальность» объекта, мира является ощущением, следствием процессов восприятия. А потому в пространстве магии абсурдны рассуждения, например, о том, куда девается физическое тело в глубоком сновидении. Вероятно, при наборе предельного уровня энергии маг перемещается из одного мира восприятия в другой полностью, целостно, вместе со своим физическим (если только его можно так назвать) телом. Возможно, так исчез в иные пространства и Иисус.

Сновидение наяву. Это особое состояние – когда находишься в осознанном сновидении, но пространство сна, в котором пребываешь, является конгруэнтным исходному, «материальному» миру. Когда находишься в «теле сновидения», но оно, твое «энергетическое тело», как бы совпадает в пространстве с «телом физическим».

В любом сновидении человек видит объекты не физическими глазами (ведь, когда мы спим, глаза у нас закрыты), а чем‑ то другим. Даже не видит, в общепринятом смысле этого слова, а воспринимает.

Находясь в сновидении наяву (особом виде транса?), можно закрыть глаза, но при этом продолжать видеть, воспринимать окружающее. Пребывая в таком необычном осознанном сновидении, можно вести поединок с закрытыми глазами. Некоторые слепые люди зачастую находятся в подобных пограничных состояниях и прекрасно ориентируются, не смотря физическими глазами (например, Ванга). Набрав энергии и войдя в измененное состояние сознания, я короткое время практиковал эти состояния восприятия: я легко вел поединок и уходил от атак с закрытыми физическими глазами. В подобных восприятиях практически все время находятся истинные ниндзя, великие мастера боевых искусств (например, Морихей Уесиба как бы видел спиной). Мастер чувствует меч, ему не нужны для этого глаза. У некоторых такие состояния фиксируются на длительное время.

Современный цивилизованный человек в отличие от древнего человека или дикого животного уже не должен поддерживать высочайшие уровни контроля, для того чтобы избежать внезапной опасности и выжить. Поэтому эти экстрасенсорные состояния восприятия и механизмы выживания у него регрессировали. Только случайно, в момент экстремальной опасности и близости реальной смерти, он открывает в себе такие способности, но повторно и осознанно «забираться» из обычноего состояния в эти пространства могут лишь немногие.

Существует даже такая фраза: «Искусство начинается там, где начинаешь видеть не глазами».

Внушив человеку, находящемуся в глубоком трансе, что, проснувшись, он останется пребывать в трансе и будет видеть окружающее, несмотря на то, что физически его глаза закрыты, мы можем искусственно сформировать этот феномен. Находясь в таком трансе, человек как бы пребывает в сновидении наяву – он бодр, проснулся, но в то же время он находится в ином состоянии осознания и восприятия.

Возможно, что смерть есть смена физического тела на тело энергетическое, на тело сновидения. Смерть как перемещение осознания себя в иные миры восприятия – «загробные» миры. И доказывают эту гипотезу сновидящие, йоги, маги, предсказательница Ванга в частности.

Возможно, что смерть есть потеря памяти. Или потеря непрерывности осознания. Попав «туда», мы забываем о «здесь», как забываем виденный нами сон. Но ведь нечто все же остается от сна, как остается что‑ то неизменное от нас «там», пусть даже мы забыли все.

А возможно, что смерти нет… Возможно, что смерть есть частное проявление жизни…

Все возможно. Все определяют принятые интерпретации.

Возможно, что вообще о чем‑ либо говорить можно лишь используя слово «вероятно». Ведь по большому счету нет ничего раз и навсегда определенного. Неизменны только перемены…

…Я снова забрал на выходные ребенка.

Вечер. Мы легли в кровать.

Я забрался в сновидение. И в нем перестал ощущать себя как тело – только чистое осознания себя. Чувствую, что больше не могу сохранять осознание себя, с огромной силой тянет в забытье, в распад. (Можно сравнить с чувствами замерзающего и умирающего человека.) Понимаю, что могу не вернуться в прежнее восприятие.

Но я уже имею опыт того, как мне реализовать осознанный выбор: перенести свое осознание «туда» и «там» распасться до конца (умереть?) или же вернуться «сюда». Выбираю возвращение.

Чудовищным напряжением вытягиваю себя в прежнее ощущение тела. Вытягиваю за счет мысли о ребенке: трехлетний малыш спит рядом, и он один просто физически не сможет выйти из закрытой изнутри на ключ квартиры – слишком мал. Сыграла роль ответственность за него. Это привязанность, которая держит. Когда же глобально один и нет никаких привязанностей и страхов (страха умереть, не возвратиться), то можно очень далеко уйти в другой мир восприятия или же уйти насовсем.

Так умирают («уходят») праведники. Говорят, что йоги тоже умирают сознательно, когда хотят. Известно достаточное число случаев: старик помылся, переоделся, лег и умер, то есть «ушел». Нечто похожее произошло с известным фокусником Гуджи Гуддини. После операции на брюшной полости у него началось воспаление (антибиотиков в то время еще не было), но жил он гораздо дольше, чем обычно живет в этом случае человек. Когда он уходил, то сказал находящемуся рядом брату: «Я больше не могу. Это сильнее меня». Закрыл глаза и умер. Силой психической концентрации он не давал осознанию самого себя уйти, распасться. Да, смерть ждет воина…

Любая привязанность отдаляет от глобального одиночества смерти, держит в этом мире. Умирала старушка. Не могла уйти. Дети, внуки молили ее: «Бабушка, не умирай!» Она в последний раз открыла глаза и попросила: «Не молитесь за меня. Отпустите». Родственники перестали молиться, и бабушка преспокойненько ушла, покинула этот мир в своем восприятии или позволила осознанию себя распасться. Если нет никаких привязанностей и все земные дела завершены, то уход легок.

Маги, йоги контролируемо и сознательно забираются в область смерти, они понимают ее механику и оперируют ей. Но об этих людях очень мало известно – они пребывают «не в миру». Их работа требует задействования всей энергии, без остатка и часто подразумевает тотальное одиночество.

Когда голоден – в буквальном смысле или сексуально, – то не можешь заснуть и спать. И тогда легче входишь в сновидение, сохраняя контроль, осознание и во сне, – во сне, в котором не можешь забыться. Сновидящий – человек, который никогда не спит. Когда он засыпает и начинает видеть сон, то для него исчезает лишь ощущение его физического тела, а не его осознание себя – он бодрствует во сне. Практикуя осознанные сновидения, я четко осознавал, находясь при этом в сновидении, что буду несвежим, невыспавшимся, когда вернусь в исходный мир восприятия. Как после бессонницы, но бессонницы, проведенной в ином мире восприятия – в сновидении.

…Сначала я видел обычный сон. Рядом группа людей; я никак не пойму, в каком месте я нахожусь, и спрашиваю: «Это Германия, Берлин? Или Москва? Где я? В каком городе?» В ответ мне лишь смеются. «Так», – задумываюсь я. «Берлин, Москва… А где еще я могу находиться?» И тут меня осенило: «Во сне! В сновидении!» Поняв это, я стал действовать в «том» пространстве так же осознанно и целенаправленно, как и в обычном материальном мире. Я перестал быть лишь пассивным участником сна, лишь наблюдать его, а начал совершать в нем активные, сознательные действия. Пребывая в сновидении, я четко осознавал, что существует еще и мир «яви». Так я осознал себя в сновидении, осмыслив где я пребываю. Обычный сон превратился в осознанный.

…Опять я нашел свои руки в сновидении. Иду куда‑ то. Вижу свое тело. Восприятие такое же, как и наяву – вид сверху, с ракурса глаз. Но удерживать это восприятие не хватает энергии: зрительное ощущение исчезло, осталось лишь ощущение «чистой ходьбы», похожее на ходьбу с закрытыми глазами. Тела нет – есть лишь «ощущение ходьбы». Невозможно описать словами. Сохраняю это состояние. Держусь за него. Постепенно восстанавливается восприятие «вид сверху». Снова вижу свое тело. Сознательно направляю его движение в нужную мне сторону. Но опять не хватает энергии фиксировать данное ощущение и восприятие. Энергетическое тело рассыпается, выхожу из сновидения в мир обычной реальности. Просыпаюсь.

…Вошел в сновидение. Решил в нем потренироваться. Нанес несколько ударов руками – нормально, хорошая концентрация. Стал наносить удары ногами. Немного не то, что хотелось бы. Ощущения тренировки и тела абсолютно те же, что и в материальном мире восприятия! Попробовал сделать акробатический переворот вперед – закружилась голова, потерял ориентацию тела в пространстве и контроль, рассыпался, вышел из сновидения.

В осознанном сновидении можно тренироваться «внутренне», не выполняя движений физическим телом. Между прочим, было проведено исследование среди баскетболистов: те, кто тренировал бросок в кольцо мысленно, были более результативны, чем те, кто не утруждал себя ментальной работой. Другой пример: у спортсменки не получался сложный акробатический элемент; закрыв глаза, она никак не могла представить его себе. Но после того, как с ней поработал психолог и она научилась выполнять упражнение мысленно, все стало получаться. Мысленная тренировка позволяет сохранить силу и спортивную форму, совершенствовать технику.

Осознанное сновидение – это ментальная тренировка высшего уровня. Это высшая медитация.

В то время, когда я интенсивно практиковал каратэ, я вечером в кровати перед сном закрывал глаза, а перед внутренним взором возникали люди в кимоно, выполняющие упражнения. И невозможно было избавиться от этих видений – настолько мощно мозг насыщался образами во время тренировок, так сильно я был перевозбужден после них. Если бы в тот период я знал технологии магии, то мог бы с помощью целенаправленного усилия увидеть сон, в котором происходила тренировка. Затем я мог бы начать тренироваться в этом сне, оттачивать, например, технику движений, сознательно замечая ее нюансы – эта деятельность хорошо знакома каратистам. И так я осознал бы себя во сне и вошел бы в пространство осознанных сновидений. Но, к сожалению, тогда я еще ничего не знал об этом.

Находясь на пике своей спортивной формы, я выполнял сложные акробатические прыжки и трюки. Мне требовалось предельное напряжение физических сил, чтобы с моим высоким ростом и значительным весом делать это. Магия – это тоже высшая акробатика, но не тела, а духа и мысли, требующая запредельного напряжения психических сил.

Жизнь есть движение – как физическое, так и психическое. Маг проводит мощные ментальные тренировки, не только физические. Он способен выдерживать огромную психическую нагрузку и умеет оперировать мыслью и духом так же искусно, как, например, акробат владеет своим телом или опытный боец‑ рукопашник наносит удары и выполняет приемы. Магию можно представить как высшую стадию боевого искусства, как боевое искусство в другой плоскости, когда происходят незримые битвы духа, поединки со смертью. Недаром Кастанеда в своих работах говорит о воинах. Боевое искусство, как рукопашный бой – лишь «пред‑ боевое искусство», лишь этап к чему‑ то большему. Маг – это воин духа.

…Забрался глубоко в сновидение. Вижу какие‑ то газеты. Читаю, нет, скорее не читаю, а как‑ то чувствую, ощущаю – умер канцлер ФРГ Хельмут Коль. Судорожно пытаюсь узнать дату. Прочитать не удается. Но не хватает энергии удержаться в этой точке пространства восприятия осознанного сновидения. Просыпаюсь…

В бизнесе важно не только заработать деньги, но впоследствии «удержать» их. Точно так же в магии достичь нужного измененного состояния восприятия, это только пол‑ дела. Необходимо еще зафиксировать это состояние, «удержать» его необходимое время.

Анализирую себя, вспоминаю. Захотел денег – не роскоши, а той социальной свободы, которую они могут дать. И как‑ то подумалось (не я думал, а Сила давала мне эти мысли, я лишь наблюдал за их потоком): если я, забравшись «туда», узнаю что‑ то важное, например дату смерти Коля, то на этом можно хорошо сыграть. Положить, скажем, на хранение в банковскую ячейку запечатанные письма с данной информацией, подождать (ведь мое тело должно пережить тело Коля) и, когда он отойдет в мир иной, произвести сенсацию. Доказать реальность «тех» измерений. Хотя чего еще доказывать – все уже давно доказано Вангой, например, или Вольфом Мессингом.

Осознанно и целенаправленно, не по воле случая достигнуть уровня Ванги, Мессинга, уровня восприятия Иисуса – вот это действительно задача, достойная воина. Вот это действительно уровень силы и знания!

Любовь…

Все есть любовь. И даже ненависть есть любовь – любовь к ненависти…

Труднее же всего оказалось полюбить смерть. Выйти из дуальности жизнь – смерть, уравнять их. Жизнь – хорошая штука. Но и смерть тоже в чем‑ то хороша, например, тем, что через нее становишься ближе к Богу. Смерть освобождает… Смерть – не печальное событие, а лишь способ освобождения от плоти, чтобы вновь обрести свое небесное пристанище. Бояться смерти бессмысленно – ее надо особым образом любить.

Бессмертие же, то чем завлекают религии, – это не благо, а проклятие. Вот живет человек вечно, все видел, везде побывал, все знает – ничего нового, все уже известно… Скука смертельная! А умереть не может… Чтобы с этой смертной тоской распрощаться.

И смерть полюбил я, и жизнь. «Спасибо тебе, спасибо за все! А теперь забери меня», – просил я Силу, просил я смерть, перед тем как идти спать. «Смертушка», – ласково называл я ее. Я умирал каждую ночь…

Когда полюбишь и смерть, когда сумеешь порадоваться и ей, то будешь способен радоваться всему. Когда полюбишь смерть, тогда по‑ настоящему полюбишь и жизнь – все ее формы. Жизнь и смерть уравняются, станут одним и тем же. И тогда, наверное, поймешь ту всеобщую, безусловную Любовь ко всему, о которой говорил Иисус…

Уйти в Вечность хочется в кайфе, в оргазме – ведь смерть это как тотальный, завершающий оргазм. Хочется уйти легко, предварительно завершив все земные дела – уйти свободным, сделав все, для чего был рожден. Уйти, когда надоест играть в игру с названием «жизнь»… Хочется насладиться этим процессом объединения с Вселенной, с Богом, этим слиянием с бесконечностью. Хочется уйти осознавая, в радости, а не в страдании, уйти здоровым, а не больным – умереть достойно. Так умирают йоги – тогда, когда они хотят. Осознанно умирают. Ведь когда‑ то же надоедает носить это бренное, материальное тело… Мы – бессмертные существа, а тело будем периодически сбрасывать. Я – это я, а мое тело – это лишь тело, оно не есть «я».

Смерть – это лишь часть всеобщего процесса перемен, эпизод Пути, не более того. Путник не умирает – он лишь движется по бесконечному пути, длинною в Вечность. Он познав Бесконечное, познал Бога.

Живущий в Боге живет в соответствии с законом высшей целесообразности. И если ему суждено умереть в соответствии с этим законом – то он умирает. Без страха и сожаления. Смерть одного – это всегда рождение чего‑ то другого… Смерть – это просто переход из одного агрегатного состояния в другое. Так вода может быть и паром, и льдом, и жидкостью.

«Живи, как будто метв. Совсем ты мертв. И делай все что хочешь. И будет хорошо!», – красиво сказал Бунан, просветленный мастер. «Воин живет перед лицом смерти», – говорят самураи. Не боятся они смерти – а потому нет у них страха и перед жизнью. Смерть вызывает у них только смех… Они думают о смерти радостно и возвышенно. Ведь она – лишь возвращение в небесный Дом, где покой, Бог и Его безграничная любовь…

Жить по‑ христиански нельзя; по‑ христиански можно только умирать, как умирал Апостол Павел на каждый день (1 Кор. 15, 31)

Старец Силуан. Жизнь и поучения.

Воину нечего терять, даже свою жизнь – он готов умереть в любой момент, у него нет ни малейшей уверенности, что жизнь продлится дольше этого мгновения. Каждый поступок воина – последний в его жизни. Он живет перед лицом смерти, будучи всегда готовым предстать перед Богом и держать ответ перед судом Его. Поэтому воин безупречен. Он живет в Боге.

Жить перед лицом смерти – значит быть тотально непривязанным.

Жить перед лицом смерти – значит глубоко погрузиться в «здесь и сейчас». У воина уже нет будущего – ведь он готов умереть в любую минуту. А прошлое? – да разве оно имеет хоть какое‑ то значение, если сейчас умрешь, если рядом шагает смерть? Мертвого нельзя убить – такой человек будет жить вечно…

Воин думает не о себе, не о своих победах и поражениях, не о постах, ритуалах, духовных санах – он непрерывно думает о Вечности, о Боге… о смерти.

Но для того чтобы жить перед лицом смерти, думать о Боге надо знать, что такое смерть, Бог. Надо испытать эти измененные состояния сознания и необычные восприятия. Надо знать их, как мы знаем, например, состояния ярости, спокойствия, любви…

Не думай – пусть думается.

Не делай – пусть делается.

Не борись – пусть борется.

Не спи – пусть спится.

Не живи – пусть живется.

И не умирай – пусть умирается.

Наблюдай. Осознавай.

И не теряй наблюдателя, свою самость.

И тогда ты не умираешь, ты лишь наблюдаешь свою

смерть – а значит, ты живешь вечно!

Ведь суть тебя остается неизменной…

Осознанная смерть – это уже не смерть, а что‑ то другое…