Чуть позже в этой главе мы более подробно поговорим об отношении англичан к алкоголю и правилах поведения в нетрезвом виде.

В моем представлении телешоу «Большой брат» — это полезный опыт, испытание на прочность «правил английской самобытности».

Правила чтения

Любовь англичан к словам занимает центральную строчку в большинстве перечней наших «национальных черт», с которыми мне случилось ознакомиться в процессе работы над данной книгой. Таких перечней очень много, и это лишний раз подтверждает ту точку зрения, что мы составляем списки — так сказать, «забрасываем» проблему словами, — потому что не уверены в собственной национальной идентичности. Основоположником этой традиции стал Оруэлл, и теперь списки составляют все кому не лень.

Джереми Паксман, включивший «викторины и кроссворды» в свой собственный «оруэлловский» список характерных черт английской самобытности, называет англичан «народом, одержимым словами», ссылаясь на то, что мы выпускаем феноменально огромное количество печатной продукции (100 000 новых книг в год), что у нас газет на душу населения больше, чем в любой другой стране, что мы «беспрерывно шлем письма редактору», что у нас «неутолимый аппетит» ко всем формам словесных игр и головоломок, что у нас процветают театры и книжные магазины.

Я бы добавила, что чтение книг у нас даже еще более популярно, чем такие занятия на досуге, как «сделай сам» и садоводство. Более 80 % населения нашей страны регулярно читает ежедневные газеты. Наша страсть к словесным играм и головоломкам хорошо известна, но также следует отметить, что каждому невербальному виду хобби или увлечению — таким как рыболовство, филателия, наблюдение за поездами, наблюдение за птицами, пеший туризм, спорт, уход за домашними питомцами, флористика, вязание и разведение голубей — у нас посвящен хотя бы один специальный журнал. А более популярным увлечениям у нас посвящены как минимум с полдюжины еженедельных и ежемесячных изданий, равно как и бесчисленные сайты в Интернете, так что зачастую мы больше времени проводим за чтением о наших любимых видах досуга, чем занимаемся ими на практике.

Чтение в туалете

Мы читаем постоянно — в любое время, в любом месте. Во многих английских домах вы найдете то, что я называю «туалетной литературой»: стопки книг и журналов, лежащих возле унитаза или даже аккуратно расставленных на специальной полочке или в книжном шкафу в туалете. В других странах я тоже иногда натыкаюсь в туалетах на книгу или журнал, но, по-видимому, нигде, кроме Англии, чтение в туалете не является укоренившимся обычаем или традицией. Многие англичане — особенно мужчины — вообще не в состоянии справить нужду, если им нечего почитать, сидя на унитазе.

Один мой циничный приятель заметил, что причиной тому является не наша любовь к словам, а подверженность запорам, но я не уверена. Часто говорят, что англичане чрезмерно озабочены своим кишечником, и, судя по содержимому шкафчиков в ванных (да, я всегда туда заглядываю — а вы разве нет?) и аптечек в домах моих соотечественников, мы и впрямь злоупотребляем средствами от запоров и поносов, стремясь достичь некоего сомнительного идеального состояния нормальности и надежности. Но разве мы более озабоченны, чем немцы? В отличие от них мы не ставим себе унитазы с полочками, чтобы рассматривать свои испражнения (по крайней мере, в моем представлении, унитазные полочки только для этого и предназначены — а для чего же еще?). В сущности, наш обычай читать в туалете свидетельствует о том, что процесс отправления естественной нужды вызываем у нас смущение. Мы предпочитаем отвлекаться на слова, чтобы не разглядывать пристально (по-немецки? с пристрастием?) собственные фекалии. Но, возможно, это еще одно проявление английского лицемерия.

Согласно неписаным правилам чтения в туалете, книги и журналы, которые мы держим рядом с унитазом, должны быть из разряда несерьезной литературы — юмор, цитаты, сборники писем и дневников, справочники непонятного назначения, — в общем, все, во что можно углубиться ненадолго, a не тяжелые тома, требующие длительной сосредоточенности.

«Туалетная литература», как и фактически любая вещь и английском доме, — это достаточно надежный индикатор классовой принадлежности.

· «Туалетная литература» рабочего класса — это в основном легкое развлекательное чтиво юмористического или спортивного содержания: анекдоты, комиксы, от случая к случаю кроссворды, иногда глянцевые журналы со сплетнями или спортивные журналы. Порой в туалетах представителей рабочего класса можно увидеть журналы о таких хобби и увлечениях, как мотоциклы, музыка или катание на скейтборде.

· Представители низшего и среднего слоев среднего класса не особо увлекаются чтением в туалете. Иногда они берут с собой в уборную книгу или журнал, но предпочитают не афишировать эту свою привычку, устраивая в туалете библиотеку. По их понятиям, это вульгарно. Женщины этих слоев населения неохотно признают, что они читают в туалете. Представители верхушки среднего класса менее щепетильны в этом вопросе. У них в туалетах зачастую можно увидеть мини-библиотеки. Некоторые из них держат в туалете несколько претенциозные собрания книг и журналов, которые призваны не развлекать, а поражать воображение гостей⁵⁰. Но у многих в туалетах воистину эклектические, интереснейшие собрания, так что гостей не выманишь из уборной к обеденному столу.

· Представители высшего света в туалетах обычно читают то же, что и рабочий класс, — главным образом «литературу» спортивного и юмористического содержания, хотя их спортивные журналы, как правило, посвящены не футболу, а охоте и рыболовству. В «туалетных библиотеках» некоторых из них можно увидеть чудесные детские книжки и старые измятые номера журналов «Лошади и собаки» (Horse and Hound) и «Сельская жизнь» (Country life), в которых можно увидеть фотографию хозяйки дома, запечатленной во время собственной помолвки в 1950-х гг.

– ----------------

⁵⁰ В порыве честности я кинулась в свой собственный туалет, чтобы проверить, какая «литература» там лежит, и обнаружила рядом с унитазом издание писем Джейн Остин з мягкой обложке и один из потрепанных номеров литературного приложения к журналу «Тайме». О боже. Меня ведь тоже могут обвинить в претенциозности. Полагаю, не стоит говорить, что обе книги не для туалетного чтения. Так что зря я бросаю камни в чужой огород. Может, некоторым и впрямь доставляет удовольствие читать Хабермаса (немецкий философ и социолог XX в.) и Деррида (французский философ XX в.), сидя на унитазе. Беру свои слова обратно.

Газеты

Когда я говорю, в поддержку своего утверждения о любви англичан к словам, что более 80 % населения нашей страны читает национальные ежедневные газеты⁵¹, те, кто не знаком с английской культурой, могут ошибочно предположить, что мы — нация сверхобразованных интеллектуалов, поглощенных серьезным анализом политических и текущих событий, освещаемых на страницах «Таймс», «Гардиан» и других крупных газет. На самом деле, хотя у нас целых четыре таких информационных издания, только 16 % англичан читают так называемые качественные национальные ежедневные газеты.

– ----------

Несомненно, мы читаем больше газет, чем любая другая нация, за исключением — что удивительно, то удивительно — японцев. Так что же такого особенного в маленьких перенаселенных островах?

Это широкополосные газеты, и я никогда не могла понять, зачем их выпускают в таком неудобном формате, — пока не стала наблюдать за читающими пассажирами в общественном транспорте. Оказывается, дело вовсе не в читабельности или удобстве издания. Англичане берут с собой в дорогу крупноформатные газеты, потому что за ними можно спрятаться. Английские широкополосные газеты — яркий пример того, что психологи называют «сигнальным шлагбаумом», хотя в данном случае более уместное определение — «сигнальная крепость». За огромными разворотами газет можно не только полностью спрятаться — и тем самым исключить всякие формы взаимодействия с окружающими, искусно убеждая себя в том, что этих людей не существует. Закрываясь большими газетными листами, англичане отгораживаются от окружающих прочной стеной слов. Очень по-английски.

Широкополосные газеты также служат, до определенной степени, индикаторами политических взглядов. «Таймс» и «Дейли телеграф» — газеты правого толка, хотя «Телеграф», которую также называют «Ториграф», считается более правой, чем «Таймс». «Индепендент» и «Гардиан» относятся к изданиям левого толка, но, опять-таки, «Гардиан» считается газетой более либеральной направленности, чем «Индепендент». Выражение «читатель „Гардиан"» часто используют для обозначения человека, исповедующего нечетко выраженные левые, политически корректные взгляды. Хотя речь идет об Англии, и поэтому ни одна из упомянутых политических позиций не выражается в крайней форме. На самом деле различия между ними установить очень трудно, если только вы — не англичанин и не знакомы со всеми тончайшими нюансами. Англичане не приветствуют экстремизм — ни в политике, ни в любой другой сфере. Помимо всего прочего, политические экстремисты и фанатики, будь они правые или левые, неизменно нарушают важнейшие правила английского юмора и, в частности, правило «как важно не быть серьезным». У Гитлера, Сталина, Муссолини и Франко было много грехов, в том числе и то, что они никогда не прибегали к преуменьшению. В принципе ни один из подобных им лидеров тоталитаризма в Англии не имел бы шансов на успех. Дело даже не в том, что они по природе своей безнравственны; их отвергнут уже хотя бы потому, что они воспринимают себя слишком серьезно. Джордж Оруэлл в одном оказался не прав: в Англии «1984» год был бы попросту невозможен; Большому брату (настоящему, а из не телевизионной программы) мы ответили бы: «Ой, да будет тебе».

Бульварные газеты, так называемая массовая пресса, имеют меньший формат (хотя они достаточно большие — прикрывают голову и плечи) и требуют меньшего напряжения — как в интеллектуальном плане, так и в физическом. Читатели широкополосных газет иногда приподнимают свои печатные «шлагбаумы», чтобы взглянуть на тех, кто читает бульварную прессу. Когда читатели крупноформатных изданий говорят, что «пресса» у нас отвратительная, а жалуются на прессу они постоянно, они обычно имеют в виду бульварные газеты.

Согласно отчету «Мори»*, «недовольных» нашей национальной прессой среди англичан больше, чем «довольных», но в процентном отношении эта разница незначительная и, как отмечают исследователи, «пронизана иронией».

– ------------