Мори» (MORI) — организация, проводящая опросы общественного мнения. Создана в 1969 г. (сокр. от Market and Opinion Research International).

Недовольных прессой больше за счет читателей широкополосных газет (меньшинства), которые более склонны ругать нашу прессу, чем читатели бульварных газет (большинство) Маловероятно, что читателей крупноформатных изданий не удовлетворяют газеты, которые они сами покупают, поэтому, говорят сотрудники «Мори», эти люди, скорей всего, выражают недовольство газетами, которых они не читают. Прессу и целом критикуют «люди, которые на самом деле не читают того, что вызывает у них неодобрение». Справедливое замечание. Англичане любят критиковать, а английские образованные классы имеют привычку критиковать громко то, о чем имеют весьма приблизительное представление. Но я осмелюсь предположить, что читатели крупноформатных изданий, возможно, выражают недовольство как газетами, которые они читают, так и теми, которых не читают. Если англичане что-либо покупают, это вовсе не значит, что им это нравится или что они «удовлетворены» тем, что покупают. И это тем более не значит, что мы не станем выражать недовольство по поводу своих покупок. Нам только дай возможность поворчать, мы будем критиковать все что угодно — например, любопытных сотрудников «Мори» с блокнотами, интересующихся нашим мнением.

Поскольку сама я принадлежу к преданным читателям крупноформатных изданий, меня, возможно, сочтут предателем за добрые слова в адрес «массовой» прессы, но, думаю, в некотором отношении бульварные газеты — жертвы несправедливой клеветы. Да, я сыта по горло их сенсационными статейками и «страшилками», но так называемая качественная пресса зачастую виновна в тех же грехах. У нас как минимум восемь крупнейших национальных ежедневных газет — четыре бульварные и четыре широкополосные — ведут жесткую борьбу за относительно маленький рынок, и все они порой вынуждены вводить в заблуждение и преувеличивать, дабы привлечь наше внимание. Но, оставив в стороне вопросы нравственности, отметим, что качество публикаций и в бульварных газетах, и в широкополосных превосходное. «Массовая» и «качественная» пресса отличаются только по стилю, но мастерство авторов и тех и других изданий достойно восхищения. Что, впрочем, неудивительно, поскольку в тех и других газетах зачастую печатаются одни и те же авторы: журналисты переходят из бульварных газет в широкополосные или даже пишут одновременно для тех и других.

На мой взгляд, нашу любовь к словам — и особенно универсальную природу этого пристрастия, для которого не существует классовых барьеров, — наиболее наглядно демонстрируют не остроумные эрудированные авторы широкополосных газет, даже в самых блестящих публикациях, а журналисты и редакторы отделов, придумывающие заголовки для статей в бульварной прессе. Возьмите на выбор несколько бульварных газет и пролистайте их. Очень скоро вы заметите, что почти каждый заголовок — это, по сути, игра слов — каламбур, двусмысленность, умышленно неверное написание слов с шутливым подтекстом, литературная или историческая ссылка, ироничное замечание или забавная аллитерация и т. д.

Да, многие каламбуры ужасны; юмор зачастую вымученный, вульгарный или детский; фразочки с сексуальным подтекстом непристойны. И вообще бесконечная игра слов утомительна. Вы стремитесь найти заголовок — не смешной и не умный, заголовок, который бы просто передавал суть статьи. Но настоящая языковая изобретательность, тонкий, блестящий юмор достойны восхищения. И эта повальная страсть к каламбурам, стишкам и шуткам присуща только английским журналистам. В других странах, наверно, тоже есть «качественные» газеты, для которых пишут такие же умные и талантливые журналисты, как наши. Но ни одна другая национальная пресса не может похвастать столь занимательными каламбурными заголовками, как английские бульварные газеты. Нам есть чем гордиться.

Киберпространство

С недавних пор у англичан появился новый предлог, чтобы остаться дома, поднять воображаемый «подъемный мест» и избавить себя от стрессов социального взаимодействия: Интернет, электронная почта, чаты, веб-серфинг, мгновенные сообщения. Будто все это было специально придумано для замкнутых, социально заторможенных, обожающих слова. англичан.

В киберпространстве мы в своей стихии — в мире бесплотных слов. Не надо беспокоиться о том, что надеть, следует ли встречаться взглядом с собеседниками, пожимать руки, целоваться в щеки или просто улыбаться. Никаких тебе неловких пауз или конфузливых фальстартов. Не нужно нарушать напряженное молчание репликами о погоде, пустой болтовней оттягивать начало делового разговора, предлагать чай или применять другие механизмы защитной реакции. Нет нужды в традиционных долгих прощаниях. Ничего материального, никаких людей из плоти и крови. Только написанные слова. Как раз то, что мы любим.

И самое главное, киберпространство — прекрасный растормаживатель. Растормаживающее воздействие киберпространства — универсальное явление, наблюдаемое не только в Англии. Представители многих культур признают, что в процессе интерактивного общения они более открыты, более разговорчивы, менее сдержанны, чем при общении с глазу на глаз или по телефону. Но для англичан, которые в большей степени, чем другие народы, нуждаются в таких социальных «посредниках», растормаживающее воздействие имеет очень большое значение.

Эффект раскованности — постоянная тема во всех моих беседах с участниками целевых групп и другими пользователями Интернета из числа англичан. Все мои собеседники без исключения говорят, что в киберпространстве они менее скованны, выражаются более свободно, чем при общении, по их определению, в «реальной жизни»: «По электронке я пишу такие вещи, которые ни за что бы не сказал в реальной жизни»; «Все верно, входя в Интернет, ты освобождаешься от сдерживающих факторов. Так бывает, когда ты немного пьян».

На мой взгляд, знаменательно, что так много людей, которых я интервьюировала, противопоставляют свой стиль общения в Интернете манере разговора, как они сказали бы (или не сказали бы), в «реальной жизни». Эта любопытная деталь дает ключ к пониманию природы эффекта раскованности при общении в киберпространстве. По-видимому, Уильям Гибсон, придумавший данный термин, был прав, говоря: «В сущности, это не место и не пространство». Для нас киберпространство — это нечто отдельное от реального мира: в киберпространстве мы ведем себя не так, как в «реальной жизни».

В этом смысле киберпространство можно считать тем, что антропологи назвали бы «пороговой зоной», Это, так сказать, отделенная от повседневного существования предельная, пограничная среда, в которой приостанавливается действие традиционных норм и социальных моделей, что позволяет освоить альтернативные пути бытия. Входя в киберпространство, мы перестаем соблюдать традиционные правила орфографии и грамматики, игнорируем социальные факторы и ограничения, регулирующие наше поведение в реальной повседневной жизни. В киберпространстве англичане ведут себя совершенно не по-английски. Например, в интернетовских чатах, в отличие от большинства «реальных» общественных мест в Англии, вступление в разговор с незнакомыми людьми считается совершенно нормальной формой поведения и даже поощряется. Потом, продолжая общаться по электронной почте и в режиме мгновенных сообщений, мы открываем о себе то, что никогда не рассказали бы в «реальной жизни». Возможно, поэтому, как было установлено в ходе недавнего исследования, в киберпространстве дружеские отношения завязываются легче и быстрее, чем при «реальном» общении.

Ощущение социальной раскованности в киберпространстве во многом зиждется на иллюзии. Благодаря «эффекту лиминальности»* кажется, что сообщения, приходящие по электронной почте, более эфемерные и менее обязывающие, чем «письма на бумаге», но на самом деле электронные письма более долговечны и откровенны.

– -----------

*Лиминальность — положение индивидов, находящихся в процессе перехода от одного статуса к другому.

Почему эта альтернативная реальность — хоть многие англичане и получают ощущение свободы, общаясь через Интернет, — может иметь обратные последствия. Как порой мы сожалеем о своих словах или поступках, сказанных или совершенных под воздействием алкоголя, так же мы иногда ругаем себя за несдержанность во время общения в киберпространстве.

Проблема в том, что киберпространство не отделено от «реального» мира, так же и корпоративные рождественские вечеринки проходят не в параллельной вселенной. Не исключено, что чрезмерно откровенное электронное сообщение, как и дурное поведение на корпоративной вечеринке, впоследствии можег нам аукнуться. И все же я готова поспорить, что преимущества «эффекта лиминальности» в киберпространстве, помогающего нам побороть нашу «социальную неловкость», перевешивают эти недостатки.

Магазины

Может показаться странным, что мы включили тему посещения магазинов в главу о «занятиях личного характера и бытовой деятельности», ведь магазин — это общественное место. Однако мы ведем речь об англичанах, а это значит, что «публичная» деятельность может носить такой же «личный характер», как и домашние дела. Для большинства людей посещение магазинов — это не вид светского времяпрепровождения. В действительности для большинства людей посещение магазинов — это вовсе не «времяпрепровождение», а утомительная домашняя работа, и посему эту тему следовало бы рассматривать в главе о работе, а не здесь.

Но было бы еще более удивительно увидеть тему посещения магазинов в разделе о работе. Существует странное несоответствие между понятием «посещение магазинов» и посещением магазинов как реальным видом деятельности — между нашими абстрактными рассуждениями о посещении магазинов и реальностью наших действительных впечатлений, получаемых при осуществлении этого вида деятельности. ⁵²

^{------------------}

Данное наблюдение сделал Дэниел Миллер в своем замечательном этнографическом труде, посвященном покупателям северных районов Лондона. Меня оно заинтриговало, и я затем «протестировала» его разными полу научными методами, когда собираламатериал для данной книги.

При обсуждении темы магазинов — в средствах массовой информации, в кругу социологов и зачастую в разговорах между обычными людьми — упор делается на гедонистические, материальные, индивидуалистические аспекты данного вида деятельности. Мы говорим о посещении магазинов как о болезненном пристрастии и как о форме терапии. Мы говорим о власти рекламы, о людях, тратящих огромные деньги, которых у них нет, на вещи, которые им не нужны. Мы говорим о посещении магазинов в контексте различий между мужчинами и женщинами. Мы говорим о посещении магазинов как о потакании собственным прихотям, как об удовольствии, о виде досуга.

Порой посещение магазинов и впрямь представляет собой сочетание всех этих факторов, но для большинства людей, за исключением очень богатых и совсем юных, ежедневная беготня по магазинам имеет мало общего с бездумным гедонизмом. В магазины мы ходим главным образом «за провизией», покупая товары первой необходимости — продукты питания, напитки, стиральные и чистящие порошки, туалетную бумагу, лампочки, зубную пасту и т. д. Назвать это потаканием собственным прихотям — все равно что обвинить в сибаритстве наших далеких предков, занимавшихся охотой и собирательством, чтобы прокормиться. Посещение магазинов — это не работа в смысле «производственной деятельности», а форма «потребления», и люди, которые осуществляют этот вид деятельности, называются «потребителями». Тем не менее, для многих покупателей поход по магазинам — это работа: они «осуществляют обслуживание», только бесплатно.

С другой стороны, посещение магазинов может быть и приятным развлечением, даже для тех, кто рассматривает этот вид деятельности как тяжелую обузу. (Согласно данным одного из недавних опросов, 72 % англичан ответили, что в минувшем месяце они «ходили по магазинам ради удовольствия»). Многие из покупателей, у которых я брала интервью в неофициальном порядке, проводили различия между посещением магазинов как «обычным делом» и развлечением, как покупкой провизии и приятным времяпрепровождением, как работой и игрой. В сущности, когда я заводила разговор о посещении магазинов, меня часто просили уточнить, что конкретно я под этим подразумеваю. В других случаях из самих ответов опрашиваемых было ясно, что они ведут речь о каком-то одном из двух типов посещения магазинов.

Зачастую это зависело от того, где я брала интервью: в супермаркетах покупатели думали, что меня интересует прозаический аспект данного вида деятельности, а в магазинах одежды, антикварных лавках и магазинах для садоводов-любителей те же самые люди считали, что я веду речь о занятии на досуге. Возраст тоже является немаловажным фактором: подростки, студенты и некоторые молодые люди 20–30 лет склонны рассматривать посещение магазинов как форму игры/отдыха/развлечения; люди постарше чаще делают упор на прозаических, рутинных сторонах этого занятия.

Посещение магазинов в свете различий между мужчинами и женщинами

Мужчины и женщины по-разному относятся к магазинам. Мужчины реже проводят различия между разными типами посещения магазинов и гораздо менее склонны признавать, что получают удовольствие от посещения магазинов, даже когда ходят туда ради развлечения. Англичане-мужчины старшего возраста особенно строго придерживаются неписаного правила, запрещающего выражать удовольствие от посещения магазинов или, по крайней мере, открыто признаваться, что они получают от этого удовольствие. По мнению англичан-мужчин, удовольствие от магазинов могут получать только женщины. Все виды данной деятельности, и том числе приобретение предметов роскоши и безделушек, мужчины расценивают как необходимость, средство, ведущее к некоей цели, но ни в коем случае не как удовольствие. Большинство женщин, напротив, охотно признают, что им нравится ходить по магазинам «ради развлечения», а некоторые даже говорят, что любят «закупать провизию» — во всяком случае, они испытывают гордость и удовлетворение от того, что у них это хорошо получается. Есть женщины и мужчины, которые не вписываются в данные стереотипы, но их рассматривают как отклонение от нормы, и они сами признают, что не такие, как все.

В правилах, определяющих отношение к магазинам представителей разных полов, находит отражение и то, как мужчины и женщины делают покупки. По моей терминологии, это — «правила охотников/собирательниц». Мужчины, если их вообще удается заставить пойти в магазин, при совершении покупок ведут себя как охотники, женщины — как собирательницы. Для манеры мужчин характерна целенаправленность: они выбирают добычу и затем решительно, ни на что не отвлекаясь, устремляются за ней. Женщины проявляют большую гибкость: они приглядываются, смотрят, что есть в наличии; им приблизительно известно, что они ищут, но, заметив товар лучшего качества или по более сходной цене, они быстро принимают другое решение.

Значительное число англичан-мужчин, чтобы подчеркнуть свою принадлежность к мужскому полу, любят говорить, что по части магазинов они — безнадежные профаны. Умение делать покупки — это женское искусство. Если мужчина — большой мастер делать покупки, даже в приемлемом стиле охотника, это может заставить усомниться в его мужских достоинствах и вызвать вопросы относительно его сексуальной ориентации. Среди гетеросексуалистов, с особой щепетильностью заботящихся о своем мужском «я», бытует мнение, что только гомосексуалисты — а также некоторые политически сверхкорректные «мужчины нового типа», поддерживающие идеи феминизма, — гордятся своим умением делать покупки. «Настоящие мужчины» стараются не ходить в магазины, постоянно твердят о своей ненависти к магазинам и как покупатели совершенно беспомощны.

Отчасти это обусловлено попросту ленью, провоцирующей мужчин прибегать к так называемой — по определению американцев — тактике «разгильдяйства», выражающейся в умышленно халтурном выполнении какого-либо вида домашних обязанностей, чтобы избежать подобной обузы в будущем. Но среди англичан-мужчин неумение делать покупки — это еще и неисчерпаемый источник гордости. Англичанки зачастую подыгрывают своим мужьям и, стремясь помочь им продемонстрировать свою мужественность, жестами и мимикой выражают притворное раздражение по поводу их неумения ориентироваться в супермаркетах, постоянно поддразнивают их и рассказывают всевозможные истории об их глупейших промахах и ошибках. «Ох, в этих делах он безнадежен, никакого от него толку, верно, дорогой? — сказала одна женщина, у которой я брала интервью в кафе супермаркета. Она улыбнулась мужу, с любовью глядя на него; тот изобразил притворное смущение. — Я послала его за помидорами, а он принес бутылку кетчупа и говорит: «Ну, разве это не из помидоров сделано?» Я отвечаю: «Из помидоров, но только в салат кетчуп не порежешь!» Мужчины! Что с них взять!» Ее супруг, просияв от гордости, довольно расхохотался.

Магазины и экономия

Для многих англичанок, которые, как правило, занимаются приобретением товаров первой необходимости, совершение покупок — это искусство, и многие из них, даже относительно состоятельные, гордятся тем, что они делают это хорошо, то есть экономно. Необязательно покупать самые дешевые товары, но незачем и сорить деньгами, проявляя неоправданную расточительность, ведь деньги счет любят. Все английские покупатели сходятся во мнении, что приобретение покупок — это не расходование, а экономия денег⁵³.

– ------------