Первый сеанс

Матиас не подвергался жестокому обращению, которое могло бы привлечь к нему внимание компетентных организаций. И не шаткое социальное положение родителей послужило причиной для помещения его в ясли. Причина была гораздо более тонкой и незаметной для постороннего глаза, однако, было принято решение изолировать Матиаса от родителей. Историю этого ребенка, в его присутствии, мне рассказала работница яслей.

Годовалого Матиаса поместили в ясли после того, как он два месяца пролежал в больнице с бронхио-литом. До этого он жил с родителями, в довольно трудных материальных условиях. В Центре защиты матери и ребенка, куда возили Матиаса на консультацию еще до его заболевания бронхиолитом, пришли к выводу, что в семье ребенка нарушаются элементарные правила гигиены. По утверждению матери, проблемы с дыханием начались у Матиаса несколько месяцев назад, когда Служба помощи

родителям помогла им поселиться в квартире, где они сейчас уже не живут.

Матиас - третий ребенок в семье, где всего три сына. Все дети появились на свет с помощью кесарева сечения, но при разных обстоятельствах. Старшего ждали «трое родителей» (отец, мать и бабушка с материнской стороны). Второго ребенка хотела уже только одна мать. Когда ждали Матиаса, отец и бабушка настаивали на аборте. Мать решила все-таки сохранить ребенка и родить его себе в подарок, что не мешало ей во время беременности часто думать о смерти. Отец, скрыв это от жены, попросил врачей перевязать ей трубы, что и было сделано во время родов, которые проходили под общим наркозом.

В настоящее время старший сын живет в специальном интернате. Родители говорят о нем: «Это настоящее животное» (позже я узнаю, что в этой семье это звучит как комплимент). У среднего, шестилетнего сына, большие трудности с речью и усвояемостью, но он живет с родителями.

У матери есть брат, у отца - много братьев и сестер. Бабушка со стороны матери занимает очень важное место в жизни этой семьи. Она единственная, кто в ней работает, иногда дает возможность подработать отцу. И она предоставляла дочери временное пристанище в своем частном домике. Однако их выставили оттуда из-за непригодности этого жилья, уже предназначенного на снос, но главной причиной были жалобы соседей, недовольных тем, что в доме жило много животных. После этого их переселили в квартиру, где Матиас и начал болеть. На время переезда все животные были пристроены, а затем поселились и в новой квартире. Отец уже несколько месяцев безработный. Мать тоже нигде не работает.

Мать сурово обходится со средним сыном и более отстраненно — с Матиасом. Родители очень часто навещают его в яслях. Во время его госпитализации социальные службы, с согласия родителей и не прибегая к юридическим формальностям, решили поместить мальчика в ясли на минимальный трехмесячный срок, чтобы он окреп и полностью избавился от легочного заболевания.

В день первой консультации Матиасу год и пять месяцев и в яслях он находится уже пять месяцев. Несмотря на лечение и уход, Матиас постоянно страдает нарушениями в дыхательной системе, которые в будущем могут привести к серьезным заболеваниям. Поскольку медикам никак не удается его вылечить, персонал яслей, с согласия родителей, решил обратиться ко мне.

Я смотрю на Матиаса. Это очень приятный внешне ребенок. И я не замечаю никаких отклонений, которые могли бы каким-то образом быть связаны с его постоянными легочными заболеваниями (я думаю, конечно, о муковисцидозе, который передается по наследству, но необходимые анализы наверняка уже сделаны). Для его возраста у него нормальный рост и вес, его можно даже назвать упитанным. Прежде всего Матиас направляется к единственному мужчине, присутствующему на моей консультации, а затем молча садится. Вид у него довольно невеселый. Он не двигается, не играет, а внимательно слушает взрослых, которые говорят о нем, и его живой взгляд контрастирует с полной неподвижностью. Невозможно не обратить внимание на то, как шумно он вдыхает и выдыхает воздух. Шум, производимый им при дыхании, кажется мне странным и одновременно знакомым. Слушая то, что мне рассказывают, я не смотрю

1 02

на Матиаса, но прислушиваюсь к его шумному дыханию. И вдруг я понимаю, что он мурлычет.

После того, как мы более часа говорили о Матиа-се, я, наконец, обращаюсь прямо к нему и говорю, что, как я поняла, его мать любит маленьких зверят больше, чем маленьких детей. Его шумное дыхание напоминает мне мурлыкание котят, которых очень любит его мама-кошка.

— Может быть, ты думаешь, что если бы ты был котенком, твоя мама любила бы тебя больше? Но ты родился человеческим детенышем и не сможешь стать котенком, даже если научишься мурлыкать, — говорю я Матиасу.