Уголовное право Древнерусского государства.

Одним из главных нормативно-правовых актов уголовного права Древнерусского государства была «Русская Правда».

Русская Правда не отделяла гражданско-правовые нарушения от уголовных. Не знала она и термина «преступление», хотя этот термин из переводной греческой литературы был известен на Руси. Нарушение закона, преступление, носит в ней название обиды, под чем понимается причинение лицу или группе лиц физического, материального или морального ущерба. Не выделяя особо государственного преступления, защищая права частных лиц, Русская Правда, однако, обнаруживает и полное понимание государственных интересов: все штрафы за «обиду» поступают не в карман потерпевшего, а в пользу общественной власти (князя). Субъектами преступления, т.е. лицами, способными отвечать за кри­минальные действия, могли быть все свободные люди при наличии у них ясного сознания. Злодеяния, совершенные холопами, преступлениями не считались и не влекли за собой уголовных взысканий. За их деяния отве­чали их хозяева, которые либо выкупали провинившегося, либо выдавали его «лицом» потерпевшему. По Правде Ярослава, раба, ударившего сво­бодного мужа, можно было убить, но сыновья Ярослава это наказание «установили на куны», т.е. перевели на денежный выкуп, разрешив при этом побить холопа.

О возрасте при уголовном вменении ни Русская Правда, ни другие па­мятники публичного права не содержали данных вплоть до середины XVII в. Очевидно, им было время, когда дети начинали «сами себя печаловати». Зато Русская Правда знает о субъективной стороне преступления, относя к ней умысел или неосторожность. И хотя четкого разграничения мотивов преступления и понятия виновности ещё не существует, они уже намечают­ся в законе. Так, ст. 6 Пространной Правды говорит об убийстве «в сваде или на пиру», по которому виновный наказывается штрафом. Другое де­ло, если убийство произошло в разбое, во время грабежа. Тогда преступ­ник вместе с семьей подвергается самому тяжкому наказанию – отдается на поток и разграбление. К отягчающим вину обстоятельствам закон отно­сит корыстный умысел, а к смягчающим вину, кроме опьянения («на пиру»), – состояние аффекта («если кто ударит кого батогом, а тот, не стерпевши, ткнет мечом, то вины ему в этом нет»).

Объекты преступления – это личность и имущество. Среди преступ­лений против личности Русская Правда знает убийство, телесные повреж­дения, побои, оскорбления (преступления против чести). Преступления имущественные (против собственности) – это разбой, кража, нарушение земельных границ, незаконное завладение или пользование чужим имущест­вом. Государственные преступления в Русской Правде не просматривают­ся и скорее всего потому, что абстрактного понятия «государство» ещё не существовало, и интересы государства отождествлялись с интересами кня­зя. Поэтому жизнь представителей княжеской администрации (княжих мужей, огнищан, конюхов и других тиунов) защищена двойной вирой.

Но история Киевской Руси знает государственные преступления, такие, как восстания горожан, к участникам которых применялась смертная казнь. Существовали и междукняжеские споры, завершавшиеся нередко весьма жестоко. Но все это ещё не отражено в законодательстве.

Не из Русской Правды, а из церковных уставов известно, что имели ме­сто и преступления против церкви: зелейничество и ведовство (т.е. чародеяние и волхование – знахарство и колдовство) остатки язычества. Кро­ме них преследовались моления в рощах и у воды, под овином, ограбления трупов, введение в церковь собак и птиц и т.п.

Объективная сторона преступления распадалась на 2 стадии: покушение на преступление (вынул меч, но не ударил) и оконченное преступление – действие (вынул меч и ударил). Наказание, естественно, разное (1 и 3 гривны кун). Знает Русская Правда и такое понятие как соучастие, но ро­ли соучастников в преступлении ещё не разделяет (ст. 40 Кр. Пр.). Закон требовал привлечения к одинаковой ответственности всех лиц, совершив­ших его (если 10 человек украли 1 овцу, то каждый платит по 60 резан продажи).

Существует в Русской Правде и представление о превышении пределов необходимой самообороны (нельзя убивать вора, если в его действиях нет непосредственной опасности).

Наказания за уголовные преступления. Русская Правда употребляет раз­ные термины, имеющие смысл «наказания»: казнь, месть, продажа и др. Начнем их характеристику с мести. Это возмездие за деяние, совершаемое руками потерпевшего или его родичей. В Краткой Правде она не только признана, но и предписана, однако только в соединении с судом (нужна санкция суда, разрешающая месть или оправдывающая акт мести). Ранен­ный, к примеру, должен доказать на суде справедливость обвинения и только после этого может мстить или взять за обиду 3 гривны. Месть обиженного или членов его семьи полагалась за такие преступ­ления, как убийство, увечье или нападение на здоровье и честь. Очевидно, месть не означала отдачу преступника на полный произвол мстителя. Термин смирять, употреблявшийся для обозначения акта мести, означал, скорее всего, не только лишение жизни, но и простое телесное наказание. Под влиянием христианства, в условиях дальнейшего оформления госу­дарственных структур, месть постепенно вымирала. Уже сыновья Яросла­ва отменили «убиение за голову», т.е. месть за убийство, и ввели денежный штраф. Именно штрафы доминируют в системе наказаний Русской Правды как своеобразный денежный эквивалент причиненного ущерба. Штрафы делятся на уголовные (в пользу общественной власти) и частное вознагра­ждение потерпевшему. За убийство уплачивается вира (в пользу князя) и половничество (родственникам потерпевшего). За прочие преступления – продажа (князю) и урок (потерпевшему). Уголовные штрафы за посяга­тельство на личность, как уже отмечалось, носят ярко выраженный со­словный характер, при посягательстве на имущество это проявляется ме­нее резко. Вира, взыскиваемая с общины – верви (мира), — это дикая вира (в случае, когда совершено непредумышленное убийство, и преступник защищен круговой порукой общины, или когда убийство умышленное, но община не ищет и не выдает преступника). Третий вид наказания – поток и разграбление. Он назначался в 3 слу­чаях: за кражу коня, поджег дома или гумна, профессиональный разбой. Поток и разграбление – не что иное, как лишение всех прав, как личных, так и имущественных, которое в условиях дикой природы обрекало чело­века на неминуемую смерть. Известны также случаи убийства и полного уничтожения имущества, отданных на поток и разграбление людей. «Заутра убиша Семена Борисовца, – говорит источник, – и дом его весь разграбиша и села и жену его яша». Имущество осужденного делилось ме­жду общинниками либо отходило к князю. Во времена Русской Правды возможно было и обращение такого человека в рабство. Из других видов наказаний известны также наказания, обращенные на свободу, и наказания, обращенные на здоровье. К первым относились: из­гнание, ссылка, заключение (в железо – цепи, и более тяжёлое – в погребе), заточение (заключение, соединённое со ссылкой), обращение в рабство. Ко вторым – членовредительство (битье кнутом, вырывание ноздрей), широ­ко распространившееся позднее как заменяющее денежные выкупы в слу­чае имущественной несостоятельности виновного.