Как Эква-пырись на свет появился

Верхний Дух со своей женой и старшей сестрой живет. Однажды сестра ушла куда-то. Верхний Дух с женой одни остались. Жена говорит:

— Старик!

— Что?

— Я, кабы на твоем месте была, в таком доме жить не стала бы.

— Дом плох, что ли?

— Тебе в таком доме жить стыдно. Всех птиц, всех зверей убить надо и из костей дом построить.

— Нельзя так делать, — Верхний Дух отвечает.

— Как нельзя?! Можно!

— Всех птиц, всех зверей если убыо, что люди есть станут?

— Тебе в таком доме жить стыдно. Тебе другой дом нужен.

— Ну ладно, — согласился Верхний Дух.— Хочешь, так сделаю, поубиваю их.

Рыб собирать щуку послал. Птиц, зверей собирать длинноногого куличка послал.

Рыбы все собрались. Верхний Дух смотрит, все ли здесь. Прилетели птицы, прибежали звери. Верхний Дух опять смотрит, все ли здесь. Видит, совы нет. Говорит длинноногому куличку:

— Сову видел?

— Нет, не видел, — куличок отвечает.

— Иди, сходи скорей, поищи ее.

Куличок искать отправился. Ходил, ходил, наконец видит: па высоком кедре сова сидит.

— Сова, звали тебя.

— Кто звал?

— Верхний Дух.

— Зачем?

— Всех рыб, птиц, зверей собирает. Всех поубивать хочет, из костей дом построит.

— Ты иди, — сова отвечает, — а я приду потом! Куличок пошел. К Верхнему Духу вернулся.

— Сову нашел?

— Нашел.? — Идет?

— Придет, сказала.

Ждали, ждали, нет совы.

— Куличок, иди, беги скорей. Что ее долго нет? Что она там делает?

Длинноногий куличок отправился. Пришел. Сова на кедре сидит.

— Сова, что ты здесь делаешь? Иди скорей, звали тебя.

— Ты иди, иди, иди, я за тобою буду.

Куличок к Верхнему Духу верпулся, тот его спрашивает:

— Идет, а?

— Сказала: «Сейчас буду».

— Что делает?

— Сидит.

Ждали, ждали, пет совы.

— Куличок, сбегай скорей, ишво пусть идет.

Куличок отправился. К сове пришел, та все па том же месте сидит.

— Сова, ввали тебя, иди же скорей. Я, к тебе бегая, обессилел совсем.

— Ты иди, скажи Верхнему Духу, окно пусть настежь раскроет.

Вернулся куличок.

— Ну как, идет?

— Идет. Она так сказала: «Окно пусть настежь раскроет». Верхний Дух окно раскрыл, поджидает. Сова прилетела, на

подоконник уселась. Спиной внутрь повернулась, лицом наружу.

— Сова, что ты делала? — Верхпий Дух спрашивает.— Куличок за тобой три раза ходил.

Сова не отвечает.

— Я всех птиц, рыб, зверей убить хочу, — Верхний Дух продолжает, — из нх костей дом построить. Ты что скажешь?

Сова ни звука. Молча сидит, на улицу смотрит.

— Сова, ты как думаешь, можно всех убить? Сова молчит.

В третий раз Верхний Дух спрашивает:

— Ну, что ты думаешь?

— Ничего пе думаю.

— Л что ты пе отвечаешь?

— Я вот о чем думаю: засохших деревьев на земле больше пли растущих больше?

— Растущих больше, — Верхний Дух говорит, — сухих меньше.

— Хэ! Сухих больше.

— Как так больше? Я думаю, сухих мало.

— Нет. У которого дерева сердцевина сухая, то дерево я живым не считаю. Только то пе сухое, у которого сердцевина адоровая.

— Ну, тогда верно. Сухих деревьев больше.

— А, Верхпий Дух, как, по-твоему, живых людей больше или.мертвых?

— Копечно, мертвых мепьше. Живых очень много!

— Не-ет, я думаю, мертвых больше.

— Почему же больше? Когда умереть успели?

— А вот почему. В котором человеке болезнь есть, работать он не может, того я мертвым считаю'.

— Верно, правда твоя. Здоровых людей мало, больных много.

— А вот еще, как думаешь: женщин больше или мужчин больше?

— Мужчин больше, — Верхний Дух решил.

— Нет, — сова сказала, — женщин больше.

— Хэ! Почему так?

— А потому что, если мужчина своим умом не живет, а женщину слушает, то он и сам женщина. Так и получается, что женщин больше. Ты вот мужчиной был, а теперь я тебя женщиной считаю.

— Почему меня женщиной считаешь?

— Женщина сказала: «Рыб, птиц, зверей всех поубивай, а из костей дом построй», а ты и слушаешь. Ты не своим, а женским умом живешь, оттого я тебя женщиной и считаю. Ты — женщина.

— Нет, нет, я женщиной не буду. Рыбы, птицы, звери, расходитесь все. Не буду я вас убивать.

Птицы разлетелись, звери разбежались, рыбы уплыли. Верхний Дух говорит:

— Сова, ты меня так больше не называй!

— Ты женщины слов послушал, рыб, зверей убить хотел, а теперь и сам вроде женщины стал! — сова сказала и улетела.

Сова улетела, а Верхний Дух со зла жену схватил и бить ее начал. Немного поодаль от дома в нижний мир дыра была. Верхний Дух жену туда сволок и вниз сбросил. Один жить остался.

Однажды сестра его вернулась:

— Жена твоя где? Не отвечает.

Сестра искать принялась. Искала, искала, наконец след нашла, где Верхний Дух жену тащил. К отверстию подошла. Поняла, что невестка отсюда сброшена. Лестницу сделала, на землю спустилась. Видит, большая гора стоит.

Думает: «Невестка моя, наверно, здесь».

Стала вход искать. Искала, искала, найти не может. Кольцо с пальца тогда сняла, в гору бросила. Каменная дверь, железная дверь отворилась. Внутрь зашла. Невестка ее действительно здесь живет. Мальчика родила. Вместе жить стали.

Верхний Дух, один оставшись, загрустил.

— Довольно уж, — говорит, — пойду поищу, куда мои ушли. На землю спустился, гору увидел. В горе, слышно, разговаривают. Думает: «Однако, здесь живут».

Стал вход искать, никак не может найти. Сколько раз гору обошел, ничего не нашел. Внутри горы разговаривают. Жена говорит:

— Пущу его, пожалуй.

— Не пускай, — золовка говорит, — прошлый раз драться уж очень горазд был.

Верхний Дух наконец вовсе измучился, плакать стал. Просить начал:

— Впустите! Больше так делать не буду.

— Я открою, — сын говорит, — впущу его.

Каменную дверь, железную дверь открыли, впустили Верхнего Духа к себе.

Долго, коротко жили, и вот сестра Верхнему Духу говорит:

— Возвращайся наверх. Мы с племянником к светлой Оби, к рыбной Оби отправимся.

Распрощались и отправились. Жена Верхнего Духа в горе жить осталась. Теперь люди, когда ее поминают, называют Сакв-талях-нёр-эква — Верховий Реки Ляппн Горная Женщина.

Тетка с племянником на Обь пришли2, там жить стали. Сказочному человеку, песенному человеку долго ли вырасти? Мальчик подрос, тетка ему калдан связала. Говорит:

— Ты, племянничек, пойти в лес, лодку вытеши.

Мальчик собрался, пошел. Кедр выбрал, срубил. Вершину отсек, ствол пополам расколол, выдолбил, в шести местах распорки вставил. Лодка готова. Другой кедр срубил, расколол, обтесал, весло вытесал. Челнок на воду спихнул, от берега оттолкнулся, на колени стал и гребет. От носа загребает, у кормы выгребает. От лодки волны в обе стороны разбегаются, в берег < 5ьют. Мимо мыса проедет — мыс яром становится, мимо яра проедет — на яру мыс вырастает.

Тетка его дома сидит. Вдруг слышит: то ли гром гремит, то ли ветер бушует. Из дома вышла. Видит: это племянничек ее плывет, с такой силой загребает, что от весла ветер поднимается, за кормой волны ходят.

— Э, племянничек, как ты гребешь? Смотри, так и воды зачерпнуть педолго.

— Уж как умею, так и гребу. Тетка ему калдан дала.

— А куда мне ехать?

— Тут вот, пониже, мыс есть, парод все против того мыса калданит. Туда и поезжай. На место как приедешь, деда поджидай. Он тебя калданить выучит.

Эква-пырись на мыс приехал. Видит, старик в маленьком челночке гребет. У челночка борта красной охрой выкрашены.

— Внучек, куда отправился? — старик спрашивает.

— Калданить приехал.

— Ну, давай покалданпм.

Сетки опустили, потихоньку вниз плывут. Вдруг дед сетку поднял, с силон к берегу грести стал.

— Внучек, иди скорей, бери, осетрище большой попался. Эква-пырпсь осетра взял, в лодку положил. Осетр через всю

лодку лежит. Распрощался с дедом мальчик и домой поехал. Дома к берегу причалил, лодку на берег выдернул. Кричит:

— Тетушка, тетушка, ко мне в лодку глазастый черт забрался, съесть меня хочет!

Тетка к реке кинулась, к лодке подбежала:

— Э, племянничек, ведь это осетр.

— А я думал — черт. Чуть со страху не умер.

— Чего же ты, племянничек, боишься? Это дядька твой нам жертвенного осетра подарил.

Осетра на берег выволокли, сварили, жертву принесли. Тетка говорит:

— Ты знаешь ли, кто этот старик был?

— Откуда же мне знать?

— Это мой брат, Топал-ойка, был.