Дополненный рассказ И.В.Бормотова из книги «В горах Адыгеи» Ошибка инструктора (о снежном буране на 30-м маршруте).

Однажды во время съемок художественного многосерийного фильма «Тайга» мы собрались с артистами Сергеем Векслером, Борисом Галкиным и жителем поселка Гузерипль Борисом Колосовым в беседке гостиницы «Энэктур». Они очень заинтересовались трагическими событиями, проходившими здесь в период войны и в середине 80-х годов. Сначала расспрашивали о военном периоде, и об обороне поселка Гузерипль. Затем о беженцах, когда в Гузерипль хлынул поток беженцев и разрозненных содат Красной армии. Особенно их интересовал эшелон с евреями, который прибыл на станцию Хаджох и бесследно исчез в горах Адыгеи. Евреи, жены партийных работников и красных командиров, уходя от наступающих частей гитлеровцев, несли с собой самое дорогое: документы, фотографии, фамильные драгоценности и золото.

В тот период мне поручили работу освобожденного секретаря цеховой комсомольской организации на МДФ «Дружба». Как член бюро обкома комсомола курировал работу по военно-патриотическому воспитанию молодежи в Адыгейской автономной области, занимался исследованием боевых действий в горах в годы Великой Отечественной войны. И полностью владел информацией.

Рассказал артистам, что прибывший в Хаджох эшелон с евреями разместился в поселке. Не все успели уйти в горы, и многие были арестованы и согнаны в концлагерь (ныне Хаджохская турбаза «Горная»). В сторону поселка Гузерипль смогла уйти лишь небольшая часть евреев. Они смешались с группой отступавших беженцев, жен партийных работников, жен красных командиров и женщин, имевших членство в коммунистической партии, так как данная категория граждан в оккупации подлежала аресту и расстрелу в первую очередь.

Евреев, арестованных в Хаджохе, разбили на две группы. Одну группу вывели за поселок и расстреляли в районе нынешнего Гузерипльского леспромхоза. Вторую группу вывели в Даховскую и расстреляли под обрывом за старым деревянным мостом через реку Белую.

У нас на турбазе работала бабушка Ромашкина. Она во время войны была десятилетней девочкой, жила возле турбазы и каждый день ходила подкармливать евреев - носила им лепешки, картошку и фрукты. Перед расстрелом одна еврейка с двумя маленькими детьми ей сказала: «Завтра больше не приходи! Нас уводят на расстрел!». Затем сняла с себя пуховую шаль и подарила девочке. Она долго хранила этот подарок.

Группа евреев, которая ушла в Гузерипль, все же смогла выйти на горную тропу, идущую в Дагомыс. Но на перевале Гузерипльском встретилась с разведгруппой фашистов и была обстреляна. Фашисты забрали у убитых женщин небольшие сумочки и чемоданы. По рассказам местных, в поклаже евреев кроме документов было немного драгоценностей и золотых вещей. Группу беженцев сопровождало отделение красноармейцев. Они вступили с фашистами в перестрелку. Фашисты, бросив убитых и раненых беженцев, прихватив их пожитки, отошли к скалам Оштена. Оставшиеся в живых беженцы под прикрытием красноармейцев вернулись в Гузерипль. Могильные холмики убитых евреев под Гузерипльским перевалом еще до настоящего времени видны. Но о них никто не знает и они не отмечены обелиском.

Затем рассказал артистам, как мы, обмороженные и заледенелые, замерзали на маршруте застигнутые снежной пургой в сентябре 1975 года. Мне предложили написать сценарий к фильму про трагедию на тридцатом маршруте. Пришлось отказаться, так как никогда сценарии не писал. Хотя в тот период мне не только довелось вести плановую группу туристов, но после смерча руководить отрядом спасателей и проводить спасательные работы.

Мы собирали погибших туристов на восточном склоне горы Гузерипль. Наш спасотряд поднимал их на верхнюю площадку, а затем грузил в вертолет. У меня сохранились фотографии, адреса и списки погибших туристов. Перед отправкой погибших туристов домой с них были сняты все личные вещи и переданы мне на хранение. В то время, уже работая начальником туристской контрольно-спасательной службы Адыгеи, мне пришлось их личные вещи хранить более двух лет. Потом я их сжег на площадке возле склада спасательной службы в городе Майкопе, на Майкопской, 43. Артист Сергей Векслер очень заинтересовался этой историей и сказал, что с этого сюжета может получиться хороший фильм. По просьбе Бориса Галкина, дать ему информацию об этом случае, подарил ему книгу «В горах Адыгеи», которую издал в Пятигорске Виктор Пилипенко, и в которой была описана трагедия осени 1975 года.

В 2010 году вся страна на первом канале российского телевидения с интересом переживала события, происходившие с туристами на 30-м маршруте, снятые в фильме «Маршрут», где роль инструктора играл Александр Абдулов (умер - май 2008). Впервые пять дней о маршруте, идущем через Майкопский район, говорили во всех уголках необъятной Родины. Хотя фильм снимался на южных отрогах Главного Кавказского хребта, на реке Мзымте в районе Красной поляны, но отдельные названия гор были наши.

Плановые туристы 30-го Всесоюзного маршрута «По Западному Кавказу», начавшие путешествие из поселка Гузерипль, так и не смогли преодолеть маршрут. Они, попавшие под удар стихии 10 сентября 1975 года, остались лежать на снегу.

Прошло уже много лет, а в памяти людей до сих пор не изгладилась эта трагедия. Многим до сих пор не понятно: как это в летнее время, в лесу у костра, смогли замёрзнуть люди. В те годы только лишь две-три газеты написали о случившемся, без подробного разбора ошибок, допущенных организаторами туризма, без анализа действий потерпевших.

Адыгейский областной народный суд провёл судебное разбирательство. Перед судом ответ за случившееся держали лишь администраторы турбазы «Горная» и «Кавказ», да некоторые чиновники из вышестоящих организаций.

Непосредственные же виновники трагедии инструкторы турбазы не были привлечены к ответственности по той простой причине, что у них не было удостоверений инструкторов, и они не проходили специальных школ по обучению на инструктора туризма.

Логика судей здесь была железной. Управлять автобусом, заполненным пассажирами, неподготовленному человеку нельзя, а вести группу людей в горы неподготовленному человеку можно!? Почему такое отношение к безопасности людей в горах? Почему доверили жизнь и безопасность людей впервые попавших в горы, неопытным и необученным проводникам?

Отсюда и полная ответственность за трагедию, легла только на директоров и старших инструкторов турбаз. Сегодня этот случай уже забыт, и вновь на сезонную работу на турбазы Адыгеи принимают всех желающих, не спрашивая об инструкторской подготовке.

В то время мне как вновь назначенному начальнику туристской Контрольно спасательной службы Адыгеи довелось участвовать вместе с Юрием Александровичем Штюрмером в работе комиссии по разбору трагедии на маршруте, а также и непосредственно испытать на себе силу стихии, пробушевавшую в горах. В тот злополучный день и час я работал инструктором турбазы «Майкоп» и пробивался сквозь снежный буран с плановой группой туристов 825 Всесоюзного маршрута на высокогорном плато Лагонаки к приюту «Цице». Рядом со мной в двух-трех километрах замерзали в снегу туристы 30-го маршрута.

Что же случилось в этот трагический день?

Это была обычная группа плановых туристов, скомплектованная из жителей Украины, Узбекистана, Центральной России и других уголков страны и приехавшая на отдых по туристским путёвкам. Они заехали на Хаджохскую турбазу «Горная», на 30-й Всесоюзный маршрут, прожили в ней пять дней, сходили в тренировочный поход на водопады Руфабго и переехали на турбазу «Кавказ». Все пять дней с ними занимался опытный инструктор туризма Агеев Алексей Павлович - учитель школы из поселка Табачного Майкопского района. Ему в помощь были выделены два студента Донецкого сельхозинститута - Сафонов Алексей и Ковалёва Ольга.

Алексей Агеев в основной сложный поход через высокогорную зону к Черному морю пойти не смог, начинался учебный год, и ему нужно было на работу. Все три группы туристов: «Ноликов», «Ашников» и «Бешников» - разделили на две подгруппы и поставили руководителями студентов, пришедших работать инструкторами первый сезон.

Утром 9-го сентября туристы, получив продукты питания на турбазе «Кавказ», вышли на основной маршрут: турбаза «Кавказ» - приют «Тепляк» - приют «Фишт» - приют «Бабук-аул» - приют «Солох-аул» - поселок Дагомыс. Шли по левому берегу реки Белой до слияния её с рекой Тепляк, где стоял одноименный приют. Вечером у походного костра был организован праздничный ужин. Уже стало традицией на многих плановых маршрутах - когда нет повода выпить, его придумывают.

Так было и на этот раз. Играли шуточную походную свадьбу, медовый месяц и романтическое путешествие. Обычно такие праздники начинались в начале маршрута и весело заканчивались в ресторане Дагомыса в конце маршрута. Люди на отдыхе, они готовились к нему целый год. Поздний отбой, как обычно, привёл к позднему подъёму. Погода была пасмурная. Уже два дня с юго-запада тянулись серые тяжелые тучи.

Утром 9-го сентября с выходом на маршрут задержались. Пока приготовили завтрак, пока собрали рюкзаки, потеряли два-три утренних ходовых часа, когда погода ещё позволяла пройти наиболее сложный и крутой участок маршрута. С утра было пасмурно. Тропа в густом пихтарнике круто поднималась вверх по склону. Начался мелкий моросящий холодный дождь, на тропе стало скользко.

Чем ближе подходили к альпийской зоне, тем становилось всё холоднее. В воздухе запахло снегом - это был первый признак надвигающегося урагана. Сырость и холод пронизывали всё тело. Начала срываться снежная крупа. В лесу было как-то непривычно спокойно. И снежный заряд не насторожил инструкторов.

Группы вышли на альпийскую зону и длинной цепочкой вытянулись вдоль восточных склонов горы Гузерипль. Склоны хребта Каменное Море, горы Оштен и верхушка горы Гузерипль были белыми от снега, но и это не вызвало тревоги у инструкторов. Сильный ветер порывами обдавал то дождём, то зарядом снежной крупы. Туристы, разделившись на несколько небольших групп, продвигались по тропе, траверсируя склон горы Гузерипль.

Непогода усиливалась. Снежная крупа перешла в сплошную метель. В считанные минуты замело тропу. Впереди был только белый альпийский склон. Видимость сократилась до 2-3-х метров. Даже опытным туристам трудно ориентироваться в условиях ограниченной видимости. Инструкторы попытались собрать туристов, растянувшихся по тропе вдоль склона, всех вместе, в одну группу. Сафонову удалось догнать группу Ковалёвой и объединиться. Стали советоваться с группой, что делать дальше: или вернуться на приют, или пробиваться по тропе вперёд на приют «Фишт». Неуверенность инструкторов сразу передалась туристам.

Мнения разделились. Одни настаивали идти вперёд, на приют «Фишт», другие же - вернуться назад, а третьи - спуститься в лес и переждать непогоду. Пурга разыгралась в полную силу, ветер валил с ног, снег затруднял передвижение, сек лицо и руки, полностью скрыл тропу и ориентиры.

Когда уже инструкторы решили возвращаться назад и стали собирать сбившихся с тропы туристов чтобы идти к пастушьему балагану, в их команды уже были внесены другие коррективы. Среди туристов были явные лидеры - здоровые крепкие парни, с армейским и походным опытом. К их мнению всегда прислушивалась группа, их авторитет был выше, чем у молодых студентов.

Они первыми сошли с тропы к лесу, до которого было не более полукилометра. Ветер дул в спину, лес был внизу, и идти казалось просто. За ними устремились и другие туристы. На крики инструкторов вернуться на тропу никто не обращал внимания.

Холод, снег и ветер гнали их к спасительному лесу. С этого момента они остались один на один со стихией. Ковалёва, собрав остатки группы, повела ее к пастушьему балагану. Сафонов пошел за туристами вниз, пытаясь собрать расползавшихся по склону туристов. Но уже началась паника. Кто-то бросил рюкзак и побежал по склону, кто-то кричал, призывая идти вместе и не бросать друг друга, кто-то, завязнув в глубоком снегу, просил о помощи. Группой двигала одна паническая мысль: «Быстрее вниз, к спасительному лесу, там костёр, там тепло», и они бежали, бросая ослабевших товарищей. Им помогал шквальный ветер, заглушая голоса, резко бил в спины, сталкивая в глубокий распадок балки Могильной, одного из притоков реки Армянки.

«Лидерам», расколовшим группу, всё же удалось войти в лес и разжечь костёр. У кого хватило сил пробиться к костру, тот пробился и остался жив. Остальные, обессилевшие и потерявшие ориентировку в пурге, рассыпались по крутым склонам балки Могильной.

Долго до сидевших у костра здоровых и крепких парней доносились мольбы и просьбы о помощи погибающих. От костра никто не встал, не пошел на выручку своих товарищей, не помог ослабленным выбраться из балки по глубокому снегу. Так туристы, сошедшие с тропы и устремившиеся за лидерами, остались брошенными на склоне горы один на один со стихией.

Тем временем Ольга Ковалёва благополучно добралась с остатками группы до пастушьего балагана. От секущей лицо и глаза ледяной крупы она ослепла. Сафонову удалось собрать часть туристов на склоне, переправиться через ручей балки Могильной, войти в лес и разжечь костёр. Он приказал туристам собирать дрова, поддерживать костёр, а сам пошёл искать остальных, оставшихся на склоне. Никто из мужчин не смог оторваться от костра и не пошел с инструктором искать отставших.

А когда он вернулся, ведя с собой полузамёрзших девчонок, костёр уже не горел - не было дров. Мужчины сидели, прижавшись, друг к другу, и замерзали. С большим трудом инструктору удалось заставить туристов собрать дрова и вновь разжечь костёр. Никто не хотел идти за дровами. Но когда запылал костёр, мужчины первыми прижались к теплу, не пуская других. Они отталкивали более слабых и женщин, огрызаясь и скандаля.

Ольга Ковалёва в пастушьем балагане встретила пастухов Острицова Виталия Георгиевича и Крайнего Владимира, пасших коров колхоза «Путь к коммунизму», и попросила их помочь в поиске рассыпавшихся на склоне горы туристов. Они сразу оделись и вышли на поиски. Когда Острицов, выбиваясь из сил, притащил к балагану двоих девушек и попросил парней помочь вытащить другую девушку из глубокой балки, потерявшую сознание, желающих не оказалось. Он нёс ее, сколько мог, по грудь, увязая в снегу. По пути он встретил ещё двоих туристов, сидевших под большой пихтой, и велел им никуда не уходить и поднять из балки потерявшую сознание девушку, сказав, что он за ними придет.

С большим трудом он выгнал из тёплого балагана здоровых парней, чтобы они по его следу в снегу забрали девушку и двух туристов, оставшихся под пихтой. Но парни, отойдя от теплого места, постояли там немного и вернулись к балагану, сказав, что никого не нашли.

Девушка, оставленная в балке, так и осталась замерзать, никто за ней не пришёл. Судьба двоих, оставленных под пихтой, сложилась так. Ими оказались туристы Светлана Вертикуш и Михаил Осипенко. Светлана, твёрдо уверенная, что ей все равно окажут помощь, за ней придут, о ней знают, трое суток боролась в одиночку со стихией и выжила. Выжила надеждой и верой, что к ней кто-нибудь пробьется. Насквозь промокшая, без тёплых вещей, спичек, костра и продуктов, она под огромной пихтой соорудила себе из веток и папоротника шалаш. Вокруг пихты в глубоком снегу пробила тропу, и всё время двигалась, не давая себе замёрзнуть.

13-го сентября, только увидев вертолёт спасателей, она покинула своё убежище и, беззвучно плача, стала карабкаться по осыпному склону навстречу спасателям. Она - единственная, кого спасателям удалось найти живой, она не потеряла самообладания, мужественно боролась с холодом и голодом. Всё время ждала. Ждала трое суток. Она могла бы поддаться панике и уйти с того места, где их оставил Острецов, тогда наверняка бы погибла. Она жила надеждой, что помощь придет, и выжила в этой стихии.

Горы не прощают слабости, трусости и малодушия. Только преодолев все трудности, она из последних сил карабкалась к спасателям, кричала ослабшим голосом, но не слышала своего голоса. Увидев спасателей спешащих к ней, она потеряла сознание. Её уложили на палатку и понесли в вертолёт.

Михаил Осипенко, который был со Светланой, решил найти свой брошенный рюкзак. В нём были тёплые вещи, продукты питания и сухие спички. Отошёл от пихты, где остановилась Светлана, и заблудился в лесу. С группой спасателей его мы нашли самым последним из погибших. Он сорвался в глубокую пропасть каньона и лежал на каменном дне реки Армянки, под снежной лавиной. Справа и слева от него, заглушая всё вокруг, ревели полноводные 40-метровые водопады Армянки. Это уже стаивал под ярким солнцем снег прошедшего урагана. Разыскали Михаила только на девятые сутки после гибели всей группы.

Кроме небольших групп туристов, Сафонова, Ковалёвой и «лидеров», ещё удалось закрепиться в лесу небольшой группе туристов, остальные остались медленно замерзать на снегу. Оставшись без тёплых вещей, без инструктора, потеряв волю к борьбе со стихией, они обрекли себя на замерзание. Из 53 человек 21 погиб.

Те, кто выжил в первую ночь, рассказывали нам, как они, сбившись в круг, сложили оставшиеся рюкзаки, прижались спина к спине и сидели, накрывшись полиэтиленовой плёнкой. К утру из этой группы четверо остались лежать неподвижными.

В группе «лидеров» события разворачивались совершенно по другому. Они отказывались помогать ослабшим, отбирали у туристов теплые вещи для себя. У этих здоровых парней, внёсших неразбериху и панику в группе, было всё: карта, сухие спички, продукты, медикаменты. Они были хорошо экипированы, сидели у костра и не обращали внимания на крики погибающих. Утром, проснувшись и позавтракав у костра, спокойно ушли вниз по тропе, прихватив с собой тёплые вещи, снятые с погибающих туристов.

Они тоже выжили. Тоже были на суде. Но судить их не стали. Суд объяснил, что на этих мародёров подействовала стихия, и они не ведали, что делали. После первой ночи ещё оставались живые, обессиленные и обмороженные. Они не в состоянии были выбраться из глубокой Могильной балки. Женщина по имени Дина так и осталась лежать на ее дне. Как она просила своих крепких и здоровых товарищей не бросать её, помочь ей, ради её маленьких детей, но так и не допросилась помощи. Парни, вскрыв консервы и прижавшись к теплому костру, спокойно грелись. Даже тогда, когда в группе осталась последняя банка тушёнки, один из них вскрыл её и спокойно съел один, не поделившись с голодными товарищами.

На следующий день, 11 сентября, полная свежих сил, к пастушьему балагану пастуха Острецова поднялась следующая плановая группа туристов под выходным номером 94. Руководили этой группой также студенты, только из Краснодарского политехнического института Сергей Борзенко, Людмила Таранухина и Галина Кузминкина.

Увидев обмороженного инструктора 93-й группы Сафонова Алексея и ослепшую Ольгу Ковалёву, узнали у них про снежную обстановку, развернулись и ушли вниз на приют «Тепляк» готовить себе обед, не оказав помощи терпящим бедствие и не послав гонцов на турбазу предупредить о потере людей в 93-й группе туристов.

Трагедия, разыгравшаяся на 30-м маршруте, происходила в основном в зоне леса на высоте‚ 1400-1600 метров над уровнем моря. Непогода бушевала ровно сутки. Днём засыпало всё снегом, ночью резко похолодало, а утром следующего дня уже блеснули в разрывах облаков первые лучи солнца. Сразу осел снег, и весёлые ручейки зазвенели по многочисленным желобкам чёрного от угольных сланцев склона горы Гузерипль.

Что же происходило на соседнем маршруте, идущем на высоте более 2000 метров по высокогорному плато Лагонаки, где негде укрыться от шквального ветра, где нет леса и даже кустика, только обширные альпийские луга, продуваемые насквозь ураганным ветром?

9-го сентября погода явно и резко портилась. По «Желобу» на горнолыжную турбазу «Лаго-Наки» тянуло холодом и сыростью. Туристы кутались в штормовки и с тревогой посматривали на скалы Утюга, вдоль которых порывистый ветер раскачивал вековые пихты. С вечера получили продукты питания, упаковали рюкзаки и приготовились к раннему выходу. Уже перед отбоем старший инструктор турбазы Руслан Викторович Ачмиз пригласил инструкторов групп 825-го Всесоюзного маршрута «По Адыгее к Чёрному морю» и запретил выход на маршрут. Предупредил о том, что надвигается циклон, и лучше не рисковать, переждать непогоду день-другой на турбазе.

Группе не хотелось сидеть лишний день на турбазе. Они приехали с Урала и Сибири и пурги не боялись. Но все, же ещё раз более тщательно просмотрели свои накидки от дождя, упаковали свитера, шерстяные носки, проверили обувь на прочность.

Серое, пасмурное, но без дождя, утро сначала ничего плохого не предвещало. Старший инструктор, внимательно осмотрев горизонт и втянув воздух ноздрями, покачал головой. «Будет снег, - сказал он, - но вы не рискуйте. Как только первый заряд сыпанёт - сразу назад, на турбазу». С этими словами он вручил нам маршрутные документы и проводил группу в количестве 37 человек в сопровождении одного инструктора. Хотя и сибиряки были закалённые в морозах, но к штормовому прогнозу отнеслись серьёзно.

Для защиты от холода в ход были пущены все имеющиеся тёплые вещи, полиэтиленовые пакеты и накидки. Экипировка плановых туристов очень слабая: штормовка, кроссовки и кеды. На каждую ногу сначала туристы надевали шерстяные носки, затем упаковывали в двойной полиэтиленовый мешочек и только тогда обували кроссовки.

Для защиты рук они вытягивали рукава свитеров, накрывали их полиэтиленовым кулечком и завязывали шнурками. Даже для защиты лица от пронизывающей холодом, секущей кристалликами льда, бешено несущейся снежной крупы они применили полиэтиленовые мешки. Мешочки действовали как экран, защищая глаза и лицо от снежной крупы, и сохраняли тепло в организме человека.

Рано утром 9-го сентября вышли с турбазы «Лаго-Наки» и вдоль скалистых отрогов Утюга по узкой, еле заметной тропе поднялись на перевал Азишский. Плато Лагонаки было чистое. Только ветер гнал темные и длинные облака, всё ниже прижимая их к вершинам гор. С перевала спустились в долину реки Курджипс и начали подниматься к перевалу Абадзешскому по длинному и тягучему альпийскому склону. Перед самым перевалом Абадзешский остановились на отдых. Достали сухой паёк, перекусили. Мелкий дождь порывисто забарабанил по штормовкам. Только что хорошо просматриваемая седловина перевала исчезла из вида и была поглощена клочковатой и бурой массой тумана.

Сильно запахло снегом и холодной сыростью. Дождь уже не барабанил, а порывисто хлестал туристов, срывая с них полиэтиленовые накидки. Хлопанье трепещущих на ветру накидок заглушало команды инструктора. Группа собралась в большой круг. Инструктор предупредил, что впереди группу ждет сильный снежный заряд с пургой и ураганным ветром, предложил группе вернуться на турбазу. Мужчины спросили, сколько уже прошли. Узнав, что уже полпути пройдено, стали просить, чтобы идти вперёд.

Тогда инструктор перестроил группу. Между мужчинами поставил женщин. В конце группы и в начале, поставил самых сильных и опытных мужчин, строго-настрого запретив разрываться группе на мелкие группы. Строго наказал, чтобы поддерживали друг друга. Приготовил основную верёвку на случай, если придётся в сильный шторм каждому туристу держаться за неё.

Группа туристов знала, что их ждёт впереди, они приготовились к этому, знали, как себя вести и что делать в снежном заносе. Полностью упакованные в штормовки с капюшонами, в шерстяных свитерах и накидках, сгорбленные под рюкзаками и от сильного ветра, они были полны решимости двигаться вперёд.

Дождь перешел в ледяную крупу, очень больно секущую лицо. От боли невозможно было идти и просматривать путь их движения. Остановились, достали приготовленные полиэтиленовые пакеты и марлевые повязки, чтобы укрыть лицо. Стало очень холодно, штормовки и рюкзаки моментально покрылись ледяной коркой. Несущуюся с большой скоростью ледяную крупу сменил снег.

Он моментально заполнил глубокие глинистые скотогонные тропы снегом. Эти тропы за много лет набили пасущиеся здесь коровы, а частые дожди размыли их. Глубина снега нарастала на глазах. Ветер усиливался, переходя в ураганный. Уже трудно было стоять, а идти - ещё труднее. Инструктор остановил группу, прошёл вдоль колонны, проверяя состояние туристов и ещё раз спросил: «Может, вернёмся?» «Нет», - в один голос возразили туристы с такой уверенной, восторженной, полной решимости искрой в глазах. «Ну, тогда пошли!» - сказал инструктор, достав жидкостный компас и покрутив его вправо и влево, сверяя азимут движения на случай отклонения от маршрута. Впереди уже в двух метрах ничего не было видно. Только белая, несущаяся с огромной скоростью стена снега.

Свежевыпавший снег уже был выше колена. Промокшие под дождём штормовки смёрзлись в ледяной панцирь. Пронизывающий тело ветер выдувал всё тепло. В этой снежной круговерти исчезли все ориентиры. Только снег, ровное поле и ураганный ветер. Это был перевал Абадзешский.

Как из-под земли, в чёрных бурках выросли обросшие с чёрной щетиной два всадника, перегородив дорогу. «Куда? Назад! Не видите, что делается!» - кричали они. Кони приседали на задние ноги, с трудом сдерживая ураганный ветер. Инструктор, взяв под уздцы коня, пропустил группу.

Это были абадзехоские пастухи, сгонявшие вниз остатки застигнутой врасплох скотины. Среди них был Зейтунян Варуш, знающий на этом плато каждую травинку и капризы природы. Наступила «белая мгла». Все стало однотонно белым. В этих условиях человек полностью перестает ориентироваться в пространстве и во времени. Вокруг только ровное поле и снег. Группа снова сбилась в круг. Пересчитались. Все на месте.

Инструктор обошёл туристов. Он был весь в ледяном панцире, даже на усах и ресницах висели льдинки. Долго очищал экран покрытого льдом компаса. Потом, выбрав направление, побрёл по пояс в снегу навстречу урагану. Группа держалась за лямки рюкзаков друг друга, нагнув головы от сильного ветра, и покорно шла за ним. Мужчины, ругая летнюю зиму «югов», подбадривали друг друга, помогая женщинам. Главная задача группы была в том, чтобы пробиться к северным отрогам горы Оштен и укрыться за его стенами от мощного юго-западного циклона.

Пробурившись по глубокому снегу в истоки реки Армянки группа остановилась на отдых в крепком деревянном домике пастухов, прозванном туристами «Рубленый балаган». Надо было срочно организовать обед, пополнить энергетический запас туристов. Инструктор, открыв домик пастухов, шагнул за порог и с грохотом улетел в дальний угол.

Не успев подняться, он тут же был сбит с ног туристом, шагнувшим за ним вслед. В домике у самого порога лежала замёрзшая корова. Осмотревшись вокруг пастушьего домика, обнаружили ещё несколько заснеженных бугорков, под которыми лежали коровы. Балаган скрипел, стенал и качался от ураганного ветра. Снег со свистом врывался внутрь через щели в стенах. Казалось, что ещё один порыв ветра, и он унесёт пастуший домик вместе с туристами. Группа битком набилась в балаган, но долгожданного тепла не почувствовала. По приказу инструктора надо было срочно распаковать рюкзаки, достать шоколад, овсяное печенье, сахар и горячий чай, тщательно упакованный вещами внутри рюкзаков и приготовленный ещё с утра.

Обледенелые рюкзаки открывались с трудом. Мужчины, сбив лёд с рюкзаков, в полутьме балагана достали пищу. Туристы, съев свой паёк, как-то приободрились, повеселели, начали отпускать шутки в адрес южной летней метели, как она морозит сибиряков. Расслабляться и задерживаться в тесном балагане было опасно, поэтому инструктор ещё раз объяснил ситуацию. Строго-настрого запретил отставать и разрывать колонну при движении. Вывел из балагана, пересчитал, установил прежний порядок в колонне, и группа начала штурм следующего перевала.

Поднявшись на Оштеновский перевал, в кромешной круговерти снега наткнулись на стаю волков, раздирающих замерзшую корову. Сытые, с окровавленными мордами, хищники даже не испугались их. Подняв головы от добычи, они внимательно осматривали группу обледенелых туристов, не двигаясь с места. За стеной Оштена порывы ветра немного ослабли. Стали появляться разрывы в сплошном потоке, несущегося с огромной скоростью снега. Лишь его глубина по-прежнему сдерживала темп движения, отнимая силы.

Уже спустившись в долину реки Цице, туристы, падавшие от усталости в снег, всё чаще стали беспокоить инструктора вопросами. «А далеко ли ещё идти? Скоро ли приют?» На все вопросы был один ответ: «Потерпите! До приюта ещё далеко». Здесь действовало одно из правил: в экстремальной ситуации, туристов надо было нацелить на длительную работу, на преодоление сложных препятствий, чтобы они не расслаблялись. И вот уже когда до приюта «Цице» оставалось 200 метров, и лишь небольшой подъем в зоне соснового леса отделял группу от приюта, инструктор совершил ошибку. Он сказал: «Всё, девочки, уже пришли. Вот в этом лесу находится наш приют». Мужчины сразу вырвались вперёд, к костру, а женщины в изнеможении опустились на снег, не желая дальше двигаться. С большим трудом, с помощью заведующего приютом и пастухов, удалось дотащить их до приюта. Страшно представить, если бы это произошло в 2-3 километрах от приюта.

Поднявшись на приют, группа некоторое время отдыхала от перехода. Оттаивали у костра обледенелую обувь, рюкзаки и штормовки. Густой, мечущийся под порывами ветра дым разъедал глаза, но люди жались к огню, постепенно отогреваясь.

Переодевшись в сухую одежду и напившись горячего чая, они повеселели. Уже был слышен их весёлый гомон и смех у костра. Развесив на шнурах мокрые вещи под навесом кострища, группа рано улеглась спать. Переход для них по глубокому снегу и ураганный ветер всё же был очень труден. На приюте «Цице» снега было немного. Тревожили яркие всполохи молний и резкие, оглушающие раскаты грома. Здесь, в районе Фишт-Оштеновского горного узла, при сильных снегопадах ослепляющие глаза молнии и оглушающий гром - дело обычное. Снежная гроза настолько близка и реально ощутима, что приходится время от времени замирать и отбрасывать в сторону железные ледорубы.

Слаженность группы, взаимопомощь, понимание опасности в экстремальной ситуации, стойкость и упорство, коллективизм и дисциплина помогли совершенно неподготовленным для гор людям выстоять и победить стихию.

Утром следующего дня инструктор проснулся от храпа коня. Резко встав, он больно ударился о брезентовый полог палатки. Не поняв сначала, почему брезент такой твёрдый, он выглянул из палатки. Палатка была покрыта десятисантиметровым слоем льда. Сосульки, как столбы, подпирали пологи палаток.

Поразила звенящая тишина. После ураганной ночи небо было чистое и голубое. Вершина горы Оштен загоралась оранжевым огнем. Наступил рассвет 11-го сентября 1975 года.

Только храп и ржание коня доносились из соснового леса. Стоявшие на приюте кони пастухов, дружно подняв головы и раздув ноздри, приветственно откликнулись. Со склона на приют спускался человек, ведя под уздцы коня. Им оказался работник турбазы «Лаго-Наки» Владимир Беляев.

Директор турбазы «Лаго-Наки» Рамазан Худович Бричев, вернувшись вечером с совещания в Адыгейском областном совете по туризму и экскурсиям, привез сообщение о штормовом прогнозе погоды. По всему плато Лагонаки выпал снег. Владимир Беляев отправился в непогоду на приют «Цице» с приказом директора приостановить движение групп по маршруту до установления нормальной погоды. В кромешной снежной стихии Беляев сбился с пути и засветло не попал на приют «Цице». Он завёл лошадь в лес и полностью доверил свою жизнь коню. Конь нашёл укрытие от шквального ветра и остановился. Владимир Беляев, чтобы не замерзнуть, накрывшись буркой, залез под тёплое брюхо коня и так скоротал ночь.

На отрезке 825-го маршрута: приют «Цице» - перевал Майкопский - приют «Водопадный», со стихией боролась группа плановых туристов под руководством студентки Адыгейского педагогического института Надежды Волковой.

Погода стала портиться, когда они уже начали спуск с Майкопского перевала, на западную сторону горы Пшехо-Су, в зону леса, но группа тоже благополучно добралась до приюта. Основная заслуга в этом была инструктора, прошедшего обучение в Майкопской школе инструкторов туризма. Её профессиональный опыт, личное мужество, авторитет и стойкость позволили сплотить группу, мобилизовать все силы на борьбу с обрушившимся на горы ураганом.

Вот две ситуации в плановых группах, по параллельно идущим маршрутам в одном и том же горном районе, в одно и тоже время.

В одних группах туристов и маршрут пониже над уровнем моря, и лес рядом, но они погибают. В других группах - полное безлесье, по пояс снег, сильный ветер, высота более 2000 метров над уровнем моря, а они спокойно преодолевают стихию без потерь, паники, обморожений и заболеваний.