Из истории династии Мин.

Великая Минская империя— государство под властью династии Мин, правившей в Китае после с 1368 года по 1644 год.

Император сказал: “Ныне из-за войн и беспорядков плотины и дамбы разрушены, народ забросил обработку земли, а военные расходы огромны. Для получения средств надо прежде всего заняться сельским хозяйством, поэтому учреждаем Управление полей и повелеваем тебе возглавить его. Ты должен инспектировать дамбы и плотины и сделать так, чтобы возвышенности не страдали от засухи, а низины от затопления. Следует соорудить водохранилища и в случае необходимости выпускать из них воду для орошения. Чиновники, как правило, назначаются для пользы народной, а не для того, чтобы причинять народу зло. Если же власти будут заняты хлопотами по созданию гостиниц для чиновников, встречами и проводами их, то это не принесет пользы народу и не будет соответствовать моей мысли об обязанностях должностных лиц”.

император лично возделывал землю и приказал императрице вместе со знатными женщинами заняться разведением шелковичных червей в северном предместье, чтобы согласно этикету изготовить церемониальные одежды [для жертвоприношений] в загородных храмах и храме предков.

Во время стихийных бедствий он носил полотняное платье, спал на соломенной циновке и искренне молился.

сразу же по вступлении на престол, [император] издал указ о том, чтобы одиноким престарелым вдовцам и вдовам, сиротам и бездетным старикам, увечным и безземельным крестьянам, которые не в состоянии прокормить себя, чиновники оказывали помощь. Лицам старше семидесяти лет [государь] разрешил оставлять при себе одного тяглого для ухода, и этот тяглый освобождался от государственных повинностей.был объявлен всеимперский указ о проведении политики вспомоществования престарелым. Всем лицам старше 80 лет, которые считались хорошими людьми и к тому же были безземельными бедняками, ежемесячно выдавали рис, мясо. Государь разрешил им носить головные уборы и пояс, какие носили уездные чиновники, и повелел оказывать им одинаковые почести. Кроме того, [семьи этих стариков] получили освобождение от повинностей. [Местные] чиновники ежегодно должны были справляться об их здоровье. Честным студентам-конфуцианцам ежемесячно поручали приносить и с почтением передавать причитающиеся [старцам] продукты. [Император] запретил давать им залежалое зерно и издал об этом указ.

[император] повелел ведомству работ разослать по всей Поднебесной официальную бумагу [с предписанием] научить народ выращивать тутовник. Каждые 100 дворов в первый год сдавали в качестве налога 200 саженцев, на следующий — 400, на третий — 600. О количестве посаженных деревьев подавали доклад. Не выполнившие [этого постановления] ссылались на границу.

император издал указ, в котором говорилось: “Для того чтобы содержать армию и в то же время не наносить ущерба народу, нет ничего лучше военных поселений. Если посадить войско на шею крестьян, то они будут бедствовать, и при таком положении нельзя будет долго сохранять власть и спокойствие в стране. Если воины одновременно будут заниматься и военной подготовкой и сельским хозяйством, то государственные финансы не будут напряжены. Все полководцы должны всемерно обрабатывать землю, чтобы сделать достаточными запасы зерна для армии, и таким образом можно будет продолжить хорошие дела древних”. Отныне на каждой заставе нужно оставить по десятку стариков и юношей, а всех остальных отправить для обработки земли в поселениях”.

Тема 8: Новое время: рождение индустриальной цивилизации (XIX - начало XX века)

Ответная речь вождя Сиэттла на совете с первым губернатором территории Вашингтон Исааком И. Стивенсом в январе 1855 года.

Это небо, веками проливавшее слезы сострадания по моему народу и кажущееся нам неизменным и вечным, может меняться. Сегодня оно ясное, завтра может быть затянуто тучами. Мои слова похожи на звезды, они не меняются никогда. Что бы ни сказал Сиэттл, Великий Вождь в Вашингтоне может быть так же уверен в его словах, как он уверен в появлении солнца по утрам и смене времен года. Белый Вождь говорит, что Великий Вождь из Вашингтона посылает нам заверения в дружбе и доброй воле. Он проявляет доброту, ибо мы знаем, что он не нуждается в нашей ответной дружбе. У него много людей. Они как трава, растущая в бесконечных прериях. Моих людей мало. Они напоминают отдельно стоящие деревья после урагана в степи. Великий и, я думаю, добрый Белый Вождь передает нам, что хочет купить наши земли, но так, чтобы и нам осталось достаточно места для проживания. Это действительно кажется справедливым, даже благородным предложением, ибо у Красных Людей не осталось прав, с которыми Белый Вождь должен считаться. Предложение это мудрое, потому что нам уже не нужны такие обширные земли.

Было время, когда наших людей на земле было столько же, сколько воды во взволнованном ветром море обрушивается на покрытое раковинами дно, но время это давно прошло, а о величии племен остались лишь скорбные воспоминания. Я не буду ни говорить, ни скорбить о нашей преждевременной гибели, не буду и упрекать моих бледнолицых братьев в том, что они ускорили эту гибель, потому что мы тоже, возможно, отчасти виноваты в этом.

Молодежь импульсивна. Когда наши молодые люди гневаются на реальное или воображаемое зло и раскрашивают лицо черной краской, это означает, что сердца их черны, и что часто они могут быть жестокими и безжалостными. Тогда ни старики, ни старые женщины не могут их удержать. Так было всегда. Так было, когда белые люди начали теснить наших предков на запад. Но давайте надеяться, что вражды между нами больше не будет. В противном случае мы ничего не выиграем, только проиграем. Молодые люди считают месть победой, даже если она достается ценою их жизни, но старики, остающиеся во время войн дома, и матери, чьи сыновья могут погибнуть, думают по-другому.

Наш добрый отец в Вашингтоне, а я считаю его столь же нашим, сколь и вашим, ибо Король Георг отодвинул свои границы дальше на север, итак, наш великий и добрый отец передает нам, что если мы будем поступать согласно его желаниям, он возьмет нас под свою защиту. Его смелые воины окружат нас надежной, непобедимой стеной, а его прекрасные боевые корабли заполнят наши бухты, так что никто из наших старых врагов с далекого севера, ни хайда, ни цимшианы, не будут больше пугать наших женщин, детей и стариков. Тогда действительно он станет нашим отцом, а мы - его детьми. Но возможно ли это? Ваш Бог - это не наш Бог. Ваш Бог любит ваш народ и ненавидит мой. Он любовно защищает Своими сильными руками бледнолицых, Он ведет их за руку, как отец сына. Но Он забыл о Своих красных детях, если мы действительно Его дети. Наш Бог, Великий Дух, тоже, похоже, оставил нас. Ваш Бог каждый день укрепляет ваших людей. Скоро они заполнят всю землю. Наши люди исчезают, как вода во время отлива, с тем, чтобы никогда не вернуться. Бог белых людей не может любить наш народ, иначе Он защитил бы его. Наши люди похожи на сирот, которым не от кого ждать помощи.

Как же мы можем быть братьями? Как может ваш Бог стать нашим Богом, вернуть нам былое процветание и пробудить в нас думы о прежнем могуществе. Если у нас один небесный отец, Он пристрастен, ибо Он встал на сторону Своих бледнолицых детей. Мы никогда не видели Его. Он дал вам законы, но ни единого слова не обратил к своим красным детям, которых когда-то на этом обширном континенте было так же много, как звезд в тверди небесной. Нет; мы принадлежим к двум разным расам, с разными истоками и разными судьбами. Между нами мало общего.

Для нас прах наших предков - святыня, а место, где они покоятся, почитается всеми. Вы далеко уезжаете от могил своих предков и, похоже, не сожалеете об этом. Ваш Бог железным перстом начертал вам основы вашей религии на каменных скрижалях, чтобы вы не забыли их. Красный Человек так и не смог понять эту религию, не смог запомнить ее. Наша религия - это традиции наших предков, сны наших стариков, которые в священные часы ночи посылал им Великий Дух; это видения наших сахемов. Наша религия записана в сердцах наших людей.

Ваши мертвые перестают любить вас и землю, в которой родились, как только переступают порог могилы и уходят в свое путешествие за звезды. Вскоре их забывают, и они никогда не возвращаются. Наши мертвые никогда не забывают красивый мир, в котором жили. Они продолжают любить его зеленые долины, величественные горы, уединенные долы и обрамленные лесами озера и заливы, они постоянно тоскуют по тем, кого оставили, и тепло и нежно вспоминают их, поэтому они часто возвращаются из Мест Счастливой Охоты, чтобы повидать своих близких, наставить и утешить их.

День и ночь не могут жить вместе. Красный Человек всегда исчезает с приближением Белых Людей, как утренний туман рассеивается с лучами солнца.

И все же, ваше предложение кажется справедливым, и, я думаю, мои люди примут его и уйдут жить в резервацию, которую вы им предлагаете. Тогда мы будем жить в мире, ибо слова Великого Белого Вождя кажутся словами самой природы, обращенными из глубокой тьмы к нашему народу.

Не очень важно, где мы проведем остаток наших дней. Их будет немного. Похоже, ночь для индейцев будет темной. На горизонте не мерцает ни одной звезды надежды. Раздаются печальные стоны ветров. Суровая судьба идет по следу Красного Человека, и куда бы он ни пошел, он услышит приближающиеся шаги охотника за его волосами и бесстрастно приготовится встретить судьбу, как делает раненая олениха, заслышав шаги приближающегося охотника.

Еще несколько лун. Еще несколько зим, и не останется ни одного потомка могущественных племен, некогда кочевавших по этой необъятной земле или счастливо живших в своих домах под защитой Великого Духа; не останется никого, чтобы оплакивать могилы своих близких. Но зачем мне преждевременно скорбить о судьбе моего народа? Племя сменяет племя, нация сменяет нацию, как волны в море. Это закон природы, сожалеть о нем бесполезно. Время вашего упадка, возможно, еще далеко, но оно обязательно придет, потому что даже белому человеку, Бог которого идет рядом с ним и беседует с ним, как друг, не избежать общей судьбы. В конце концов, мы можем стать братьями. Увидим.

Мы обдумаем ваше предложение, а когда решим, дадим вам знать. Но если мы его примем, то прямо здесь и сейчас я выдвигаю одно условие - чтобы никогда нас не лишали возможности беспрепятственно и в любое время посещать могилы наших предков, друзей, детей. Для моих людей каждая частица этой земли священна. Каждый холм, каждая долина, каждая равнина и роща освящены каким-либо печальным или радостным событием давно минувших дней. Даже камни, которые кажутся немыми и мертвыми под палящими лучами солнца на молчаливых берегах, содрогаются от воспоминаний о волнующих событиях, связанных с жизнью моих людей. И даже пыль, на которой вы теперь стоите, с большей любовью отзывается на шаги моих людей, чем ваших, потому что она смешана с кровью наших предков, и наши босые ноги ощущают эту любовь. Наши ушедшие воины, любящие матери, радостные и счастливые девушки, даже наши маленькие дети, жившие и радовавшиеся жизни здесь лишь короткое время, всегда будут любить эти угрюмые и безлюдные места, вечерней порой они всегда будут приветствовать тени возвращающихся духов. А когда погибнет последний Красный Человек, и память о моем племени станет лишь мифом в устах белого человека, на этих местах останутся невидимые глазом мертвые моего народа, и когда дети ваших детей будут думать, что они одни, будь то в поле, в магазине, на дороге или в тиши дремучего леса, они никогда не будут одни. На всей земле не станет места, где можно будет уединиться. По ночам, когда улицы ваших городов и деревень будут затихать и вы будете думать, что они пусты, их будут заполнять толпы возвращающихся хозяев этой земли, когда-то живших здесь и до сих пор любящих ее. Белый человек никогда не будет одинок.

Пусть же он будет справедлив и добр к моему народу, ведь мертвые обладают большой силой. Мертвые, я сказал? Смерти нет, есть только смена миров.