Процессуальное право. Процессуальное право. Процесс в Казахстане следует признать, очевидно, состязательным, причем рассмотрение гражданских и уго­ловных дел не различалось

Процессуальное право. Процесс в Казахстане следует признать, очевидно, состязательным, причем рассмотрение гражданских и уго­ловных дел не различалось. Процесс начинался по инициативе жалоб­щика — потерпевшей стороны или истца. Стороны могли примириться в самом судоговорении или до него. Сторона, не явившаяся на судого­ворение после третьего вызова, считалась проигравшей дело. Сам про­цесс проходил устно. Каких-либо протоколов или вообще записей не велось. В качестве доказательств в суде применялись показания свиде­телей, клятвы на священном месте — кладбище или на Коране, вещес­твенные доказательства.

Бий за исполнение правосудия получал часть вознаграждения, ко­торое он присуждал той или иной стороне. В пользу хана обычно выпла­чивали от 1/10 до 1/3 части присужденного взыскания. Судьи имели право штрафовать стороны в процессе за нарушение правил судогово­рения. Штраф также шел в пользу судьи. Таким образом, осуществле­ние правосудия предоставляло господствующему классу материальные выгоды.

Суд биев являлся основной судебной властью. Но не всякий бий-родоначальник мог одновременно быть и бием-судьей. Для этого нужно было хорошо знать казахский адат и зарекомендовать себя в качестве объективного судьи.

Разбирать гражданские и уголовные дела, т. е. выполнять функции судьи (бия), могло юридически любое лицо, обладающее авторитетом, властью и знанием обычаев. Чаще это были влиятельные родоправители или лица, прославившиеся умелым решением судебных дел. Звание бия не была наследственным, официально они не избирались, а выдви­гались в ходе самой практики разбора правонарушений. Однако чело­век, носящий звание бия, должен был фактически обладать властью и авторитетом; чтобы не только выносить решения, но и обеспечить исполнение судебных решений. Поэтому бий должен был сочетать в себе функции родоначальника, судьи, административной власти на местах.

Судебный процесс мог начаться только по инициативе истца или потерпевшего, которые обращались к избранному ими бию; стороны приглашали также по одному посреднику. Бии не имели права отка­заться от разбирательства, если даже одной из сторон были их родствен­ники.

Сроки исковой давности точно не были регламентированы, но суд за давностью мог отказать в иске и примирить стороны, если истец не докажет объективных причин несвоевременного предъявления иска.

Обеспечение явки свидетелей и ответчика ложилось на истца, но бий имел право «вытребовать насильно» отказывающихся от явки на суд.

В зависимости от сложности гражданского иска или тяжести пре­ступления требовались 2 — 3 и более свидетелей. В тех случаях, когда свидетелей по делу не оказывалось (тайное похищение, разбой), суд прибегал к институту присяги. Однако присягали не истец и ответчик, «за них должны присягать люди, известные своей честностью. Если же никто за обвиняемого не присягнет, то он осуждается».

Исполнение решения суда биев возлагалось непосредственно на истца; за уклонение от исполнения судебного решения общественное мнение осуждало не столько самого ответчика, сколько его родичей, родоправителей. При отсутствии развитой системы государственного аппарата судебное решение зачастую добровольно не исполнялось. Поэтому уже в древние времена возник институт барымты как средст­во (способ) обеспечения реализации решения суда или иной законной претензии, не выполняемых ответственной стороной. Барымта озна­чала угон скота виновного, его влиятельного родственника или аула. Угон скота должен был производиться с ведома родоправителя (ста­рейшины) барымтача, количество угнанного скота должно было быть «соразмерно иску», а угнанный скот сохраняться до удовлетворения претензии. Правомерный угон скота не осуждался. Неосновательная же барымта квалифицировалась как хищение, разбой и влекла соот­ветствующие правовые последствия. Барымта считалась неправо­мерной, если не соблюдались некоторые формальные правила: от­крытое предъявление своих претензий виновной стороне, оповеще­ние родственников и родоправителя барымтача о намерении совер­шить барымту и пр.

В политической истории казахов институт барымты занимает за­метное место. Барымта применялась в феодальных междоусобицах, в национально-освободительных и антифеодальньк движениях, и хотя царизм объявил барымту преступлением, лишь после Октябрьской ре­волюции этот институт прошлого был ликвидирован. Барымта и ее особенности наукой изучены пока недостаточно.

* * *

Казахское государство, как видим, заметно отличалось от других феодальных государств на территории нашей страны. Его особеннос­ти определялись кочевым, экстенсивным методом ведения хозяйства, низким уровнем развития производительных сил.

Своеобразно право феодального Казахстана, основанное преиму­щественно на обычае. Народные обычаи, порожденные веками борь­бы с природой, целесообразные в своей основе, были использованы феодалами в своих корыстных целях, став нормами обычного права.

3. Норма права — это признаваемое и обеспечиваемое государством общеобязательное правило, из которого вытекают права, обязанности и ответственность участников общественных отношений, чьи действия призвано регулировать данное правило в качестве образца, эталона, масштаба поведения. Норма права — это закрепленное в законе правило поведения, исполнение которого обеспечивается силой государства.

Все нормы права в совокупности составляют объективное право, а регулирующие лишь определённый круг общественных отношений — отрасль права. Внутри отраслей нормы также группируются по институтам и субинститутам.