Глава 1. Преддверие великой войны

Предчувствие неизбежности великой войны, казалось, витало в самом воздухе. В предшествовавший год, в России, многие люди отмечали сверхъестественные явления в природе, считая это знамением грядущих бедствий. Так, к примеру, в письмах русского офицера Ф.Н. Глинки мы находим следующее подтверждение мною сказанных слов: «Недаром, - говорят простолюдины, - прошлого года так долго ходила в небесах звезда; недаром горели города, села, леса и во многих местах земля выгорела: не к добру это всё! Быть великой войне!».

Обращаясь к историческим источникам, мы находим доказательства того, что политический конфликт между Наполеоном и царём Александром I возник ещё задолго до начала войны. Ежегодные встречи, о которых условились после тильзитского соглашения император Наполеон и Александр, являлись для русского царя скорее необходимостью, нежели истинным желанием оставаться верным политическим интересам Франции в борьбе против Англии.

Прологом для разрыва послужило «эрфрутское свидание» двух императоров, где решались сразу несколько вопросов, суть которых, по словам А. Коленкура, для императора Наполеона дало «сохранение крепостей на Одере… он сохранил свои позиции в Пруссии и свой политический и военный престиж в Германии». Царь Александр был осведомлён, что большую часть своей энергии Наполеон направляет для решения испанского вопроса, т.е. ликвидации возможности испанского восстания против владычества и тирании наполеоновской империи.

У А. Коленкура мы находим доказательства крайне малых выгод, которые обрёл русский царь Александр впоследствии встречи с Наполеоном в Эрфруте, а именно: «Россия, в конце концов, удовольствовалась в прусском вопросе… скидкой нескольких миллионов, но это не имело, по существу, никакого значения, поскольку Пруссия не приобретала вновь ни политической, ни территориальной независимости». Присутствие германских королей в Эрфурте носило чисто официальный характер. Всем было прекрасно известно, кто на самом деле влияет на внутренние дела в Германии и является негласным хозяином в Европе. Если верить беседе, которая состоялась между послом А. Коленкуром и русским императором Александром, последний красноречиво и убедительно изложил главные причины, по которым, на его взгляд, Наполеон не сможет покорить Россию молниеносно, отчего увязнет в ней, и его положение станет ещё более критическим, нежели в Испании. Царь Александр говорил открыто, что постарается «сохранить организованную армию», что суровый климат сокрушит вместо русских солдат, армию Наполеона, сломив гордыню французского императора.

В свою очередь, не скрывая своего раздражения по поводу неуступчивости императора Александра, в беседе с А. Коленкуром, Наполеон назвал русского царя человеком «фальшивым» и «слабохарактерным». Все предупреждения и опасения А. Коленкура не возымели на французского императора должного действия. Наполеон настаивал, что у императора Александра «византийский характер». Постоянные язвительные намёки Наполеона о причастности Александра к смерти своего отца - императора Павла, убитого в результате последнего дворцового переворота, разжигали огонь ненависти и неприязни русского царя к выскочке-корсиканцу, быстро забывшему свою родословную.

Императору Александру не составило бы труда напомнить Наполеону, каким способом в прошлом, пожизненный консул Франции надел себе имперскую корону в Соборе Парижской Богоматери в 1804 году. По словам А. Коленкура император Наполеон произнёс: «Я не мешаю ему округлять свои владения в Азии… в Турции». Наполеон оправдываясь, убеждал А. Коленкура, что «не хотел ни войны, ни восстановления Польши». А. Коленкур на аудиенции открыто заявил французскому императору: «Бесспорно, ваше величество хотите воевать с Россией не только из-за Польши, … чтобы не иметь больше конкурентов в Европе и видеть там только вассалов». Опытный французский дипломат А. Коленкур, раскрывая тайный ход мыслей императора, разгадал его стремление стать «первым среди равных». Обвиняя царя Александра в двуличности, Наполеон сам обладал неприкрытым лицемерием. Вот, как убедительно об этом писал А. Коленкур: «У него был такой вид, как будто он говорил мне: «Вы правы, вы угадали верно, но не говорите об этом…»

А. Коленкур отмечает характерную особенность, свойственную натуре императора Наполеона в своей непреклонности «привычкой внушать или навязывать другим свои взгляды». И никто уже не был в силах переубедить французского императора, упрямо полагавшего, что русский царь Александр будет придерживаться правил его европейской интриги, суть которой сводилась к тому, чтобы непременно стать единственным властителем в Европе, даже если для этого потребуется превратить все другие европейские державы в покорных вассалов имперской Франции. Единственной проблемой, остававшейся в этом вопросе, была незыблемость независимых интересов Англии и несговорчивость царя Александра. Он не желал придерживаться жёстких условий континентальной блокады против Британской империи. Император упорно, но дипломатично уклонялся от военного союза с Францией и проявлял в большинстве политических вопросов компромиссы, шедшие вразрез истинным намерениям французского императора Наполеона.

Преемником А. Коленкура в России стал Ж.-А. Лористон, который был послан в Петербург Наполеоном не столько в качестве дипломата, сколько целью выполнения тайной миссии - сбора информации на русских генералов. Было собрано досье на 60 из них. Вот лишь некоторые упрёки русского царя Александра, которые, по словам А. Коленкура, он высказал в адрес Наполеона в беседе с посланником де Нарбоном. Ему императором отводилась двойная роль: до последнего притворно внушать русскому царю, что все приготовления на границе не связанны с готовящимся вторжением в Россию, на что Александр якобы говорил: «Я не обнажу шпаги первым. Я не хочу, чтобы Европа возлагала на меня ответственность за кровь, которая прольётся в эту войну… в течение 18 месяцев, мне угрожают, … 300 тысяч готовится перейти мои границы, а я всё ещё соблюдаю союз и храню верность всем принятым на себя обязательствам». В заключение разговора, император Александр ещё раз уверил представителя де Нарбонна, что «не обнажит шпаги первым, но зато последним вложит её в ножны».

Императору Наполеону был необходим наследник престола, но Жозефина была стара для исполнения заветной мечты, развод с ней под давлением окружения стал необходимой мерой. Талейран начинает активные поиски молодой невесты королевских кровей, а главное - способной родить императору сына. Наполеон связывал появление первенца с идеей возникновения и утверждения царствующей имперской династии Наполеонов. Отклонение предложения императора Наполеона жениться на одной из великих княгинь Ане Павловне, сестре императора Александра, содействовало дальнейшему охлаждению личных отношений. Невестой, после отказа Александра породниться с французским императором, стала дочь австрийского императора Мария-Луиза, которой впоследствии удалось воплотить мечту императора в реальность: она родила ему сына, наследника французского престола.

Представитель русской дипломатической миссии в Париже, посол Куракин, на самом деле играл второстепенную роль в вопросах внешней политики. Большее значение для царя Александра имели советник представительства Нессельроде и полковник Чернышев. Примечателен случай, который произошёл 15 августа 1811 года в Тьюильрийском дворце. Во время празднования дня рождения Наполеона, торжественная аудиенция была испорчена крайне неприятной беседой, которую имел посол Куракин с французским императором. Послу Куракину пришлось выслушать гневную тираду упрёков в адрес царя Александра. Отрицая желание воевать с Россией, император капризно заметил, что если ему надоест непреклонность русского царя в основных спорных вопросах, то он будет вынужден развязать войну. Но, если Александр надеется обрести верных союзников в Европе, его ждёт большое разочарование, так как России придётся в одиночку воевать против Франции.

Узнав о нелегальном проникновении английских товаров в Россию, император Наполеон в ультимативной форме спешит известить об этом через своих дипломатов русского царя, подчёркивая своё недоумение и негодование от принятого царём Александром «указа о торговле», по сути возобновлявшем торговлю с Англией. Через дипломатов, Бонапарт настоятельно требовал от русского императора отменить указ о торговле, который ограничивал ввоз товаров из Франции. Император Наполеон в разговоре с Коленкуром, исполнявшим некоторое время дипломатические обязанности в России, после его возвращения, гневно упрекая его в симпатиях к русскому царю, подчёркивает своё возмущение независимостью политических взглядов Александра, одной фразой перечеркнув своё дружеское расположение, сказав: «Русские очень возгордились!». На просьбу А. Коленкура сохранить союз двух императоров он хладнокровно замечает, что «Россия разорвала его, потому что её стесняет континентальная система», совершено забывая о том, что континентальная блокада против Англии подрывала торговлю России и сокращала её национальную валюту. Никакие здравые доводы в пользу мира А. Коленкура не смогли сломить упрямство императора Наполеона.

- Неужели европейские монархии устраивает тот произвол, который был установлен французским узурпатором? Отчего же не сыщется другого более удачливого юноши и его выстрел не станет роковым для всех европейских держав, освободив народы от вассальных оков? - по всей видимости, размышлял русский император Александр, в тщетных надеждах пресечь господствующее положение Бонапарта в Европе.

Создание военного союза Франции с вассально-зависящими от неё Австрией и Пруссией и непреклонность императора Наполеона в польском вопросе, обещавшего содействовать восстановлению Польши, окончательно разъединила его с Александром, убедив русского царя в агрессивных намерениях французского императора, когда ему стали докладывать об огромном сосредоточении французских войск на границе с Неманом. Ситуация была столь напряжённой, что русскому императору ничего не оставалось, как засылать своих агентов с целью как можно подробнее узнать о планах Наполеона, накануне неумолимо готовившегося нашествия в Россию. Совершенно авантюрно-приключенческой выглядит история, связанная с полковником А.И. Чернышевым, молодым и предприимчивым верноподданным русского императора Александра.

Дело в том, что находясь в Париже, граф Чернышев выполнял шпионскую миссию. В глазах императора Наполеона это был милый, обаятельный, льстивый и удивительно приятный собеседник, всегда говоривший то, что хотел услышать император Наполеон. Своим ангельски безупречным поведением полковник Чернышев не вызывал даже малейшей тени подозрений в императорском окружении. Главное же назначение флигель-адъютанта Александра I состояло в том, что бы убаюкивая обещаниями болезненное самолюбие императора Бонапарта, тайно исполнить роль агента и русского шпиона. Ведя двойную игру так, чтобы никто ничего не заподозрил. Полковник Чернышев через Мишеля, офицера генерального штаба, которому он сумел втереться в доверие, добывал сведения о численности, кадровом составе и местах дислокации войск армии Наполеона. Благосклонность императора Александра к персоне флигель-адъютанта не имела границ, он был шпионом, который чётко выполнял предписания, давая точную информацию русскому императору о месте и назначении наполеоновской армии.

Но всему хорошему в какой-то момент приходит конец. И он настал, когда предчувствуя разоблачение, полковник Чернышев намеривается покинуть в скором времени Францию. Предварительный обыск дома графа Чернышева окончательно разочаровывает императора Наполеона в искренности намерений русского представителя, а ведь он являлся доверительным лицом и посредником дипломатической переписки о взаимных заявлениях дружбы двух императоров. Подозрения императора Бонапарта, скреплённые полученной информацией от тайной полиции, диктуют окончательное решение немедленно арестовать и разоблачить русского агента царя Александра. Прибывшие на квартиру графа Чернышева полицейские ищейки убедились, что «птичка упорхнула из клетки». Граф Чернышев сумел ускользнуть.

Однако это было лишь началом большой игры, ставкой, в которой была война с Россией. Прозорливые французские полицейские, делая обыск в доме полковника Чернышева и опрокинув ковёр возле камина, обнаружили потаённое место, где хранились документы, изобличавшие офицера генерального штаба Мишеля. Суд был скор на расправу, был вынесен вердикт обвинений в предательстве и государственной измене. Мишель был гильотинирован в начале мая 1812 года. Император Наполеон уже даже не скрывал своих приготовлений к войне, сосредотачивая огромную армию на границе с Россией, препоручая графу де Нарбонну дурачить царя Александра заверениями о мире любыми способами. Озадаченный прибытием в Вильно графа де Нарбонна, император Александр видимо не предполагал, что главной целью аудиенции французского посланника были не заверения в дружбе, а желание убедиться, что русский царь не собирается первым начинать войну; успеть собрать сведения о состоянии, численности и готовности Русской армии к войне. После внезапного отбытия, желанная информация тут же была доставлена в Дрезден императору Наполеону. По словам А. Коленкура, накануне войны император Наполеон хвастливо заявил: «Меньше, чем через два месяца Россия запросит мира».