Глава первая предмет исследования

К неувядаемым заслугам Карла Маркса в области теории политической экономии принадлежит постановка проблемы воспроизводства всего общественного капитала. Характерно, что в истории политической экономии мы находим лишь две попытки точной постановки этой проблемы: одну – в эпоху зарождения политической экономии, у отца школы физиократов Кенэ, другую – на исходе этой науки, у Карла Маркса. За период, их разделяющий, эта проблема не перестает мучить буржуазную политическую экономию, которая не только не сумела разрешить эту проблему, но даже поставить ее в ее чистом виде, освобожденную от родственных ей и перекрещивающих ее побочных проблем. При основной важности этой проблемы можно, однако, основываясь на попытках ее разрешения, до известной степени проследить вообще судьбу теоретической экономии.

В чем состоит проблема воспроизводства (репродукции) совокупного общественного капитала?

Репродукция означает буквально воспроизводство, повторение, возобновление процесса производства, причем с первого взгляда может быть неясно, чем, собственно, понятие воспроизводства отличается от ясного для всех понятия производства, и для чего здесь нужно новое непривычное выражение. Но как раз в повторении, в постоянном возобновлении процесса производства кроется момент, имеющий, сам по себе существенное значение. Регулярное повторение процесса производства является прежде всего общей предпосылкой и основой регулярного потребления, а потому и предварительным условием культурного существования человеческого общества на всем пути его исторического развития. В этом смысле понятие воспроизводства заключает в себе культурно-исторический момент. Производство не может быть возобновляемо, и воспроизводство не может иметь места, если нет налицо определенных предварительных условий: орудий, сырых материалов и рабочей силы, являющихся результатом предшествующего периода производства. Но на самых первоначальных ступенях культурного развития, в начале завоевания внешней природы, возможность возобновления производства всякий раз в большей или меньшей мере зависит еще от случая. Пока основой существования общества являются по преимуществу охота и рыбная ловля,

регулярное повторение процесса производства прерывается периодами общей голодовки. У некоторых первобытных народов условия производства, как регулярно возобновляющегося процесса, уже очень рано нашли свое традиционное и общественно-связующее выражение в определенных церемониях религиозного характера. Так, согласно обстоятельным исследованиям Спенсера и Гиллена, культ тотемизма у австралийских негров по существу представляет собой не что иное, как застывшую в религиозных обрядах традицию, возникшую на почве определенных, с незапамятных времен регулярно повторявшихся мероприятий общественных групп, – мероприятий, направленных к добыванию и сохранению их животной и растительной пищи. Лишь переход к мотыжному земледелию, приручение домашних животных и разведение в целях питания скота делают возможным регулярный кругооборот потребления и производства, который является признаком воспроизводства. В этом смысле само понятие воспроизводства заключает в себе нечто большее, чем простое повторение: оно уже предполагает определенную ступень завоевания обществом внешней природы или, выражаясь экономически, – определенную высоту производительности труда.

С другой стороны, самый процесс производства на всех ступенях общественного развития представляет собой единство двух различных, хотя и тесно связанных между собой, моментов: он является единством технических условий, т. е. определенных отношений людей к природе, и общественных условий, т. е. отношений людей между собой. Воспроизводство в равной мере зависит от обоих моментов. Насколько оно связано с условиями человеческой трудовой техники и насколько оно само является результатом определенной высоты производительности труда, мы только что отметили. Но не меньшее значение имеют существующие в данное время общественные формы производства. В первобытной коммунистической земельной общине воспроизводство, как и весь план хозяйственной жизни, определяется всеми работающими и их демократическими органами; решение о возобновлении работы, о ее организации, забота о необходимых предварительных условиях – о сырых материалах, об орудиях и рабочей силе – и, наконец, определение размеров и распределение воспроизводства по отраслям, все это – результат планомерной совместной работы всех трудящихся в пределах общины. В рабовладельческом или в барщинном хозяйстве воспроизводство совершается и во всех деталях регулируется на основе принуждения, покоящегося на отношении личного господства. Пределы для размеров воспроизводства определяются при этом правом распоряжения господствующего центра над большим или меньшим кругом чужой рабочей силы. В капиталистически производящем обществе воспроизводство принимает совершенно своеобразный вид. Определенные, резко выделяющиеся моменты убеждают нас в этом с первого взгляда. Во всяком другом исторически известном обществе воспроизводство протекает регулярно, поскольку это допускается наличностью предварительных условий – средств производства и рабочей силы. Только внешние воздействия – опустошительная война или большая эпидемия чумы, вызывающие сокращения населения и вместе с тем массовое уничтожение рабочей силы и запасов средств производства, – обычно служи-

ли причиной того, что на огромных пространствах прежней культурной жизни воспроизводство в течение более или менее продолжительных периодов или вовсе не возобновлялось, или возобновлялось лишь в незначительной части. Подобные же явления могут быть вызваны отчасти и деспотическим установлением плана производства. Если воля какого-нибудь фараона в древнем Египте приковывала на десятки лет тысячи феллахов к постройке пирамид, если Измаил-паша в новом Египте отправил в качестве крепостных (Fronknechte) 20 000 феллахов на постройку Суэцкого канала, или если император Ши-Хоанг-Ти, основатель династии Тзин, за 200 лет до христианской эры дал погибнуть 400 000 человек от голода и истощения и истребил целое поколение, чтобы выстроить на северной границе Китая «Великую Стену», то результатом всего этого было то, что колоссальные пространства крестьянской земли остались необработанными, что регулярная хозяйственная жизнь была здесь прервана на долгие периоды. Но в каждом из указанных случаев перерывы воспроизводства имели совершенно очевидные и ясные причины; они заключались в одностороннем, основанном на отношениях господства, распоряжении над всем планом воспроизводства в целом. В капиталистически производящем обществе мы видим другое. В определенные периоды мы видим, что имеются налицо все необходимые материальные средства производства и рабочая сила для возобновления процесса воспроизводства, что, с другой стороны, потребности общества остаются неудовлетворенными, и, наконец, что воспроизводство, несмотря на это, отчасти совершенно прервано, а отчасти происходит лишь в сокращенных размерах. Но здесь нет никаких деспотических вторжений в хозяйственный план, которые были бы ответственны за затруднения в процессе воспроизводства. Возобновление воспроизводства, кроме всех технических условий, зависит здесь скорее от чисто общественных условий: производятся только те продукты, относительно которых есть надежда, что они будут реализованы, обменены на деньги, и не только вообще реализованы, а реализованы с определенной прибылью, обычной для данной страны. Следовательно, прибыль как конечная цель и определяющий момент господствует здесь не только над производством, но и над воспроизводством, т. е. от нее зависит не только то, что производится и как производится, что распределяется и как распределяется, но и вопрос, будет ли после завершения одного рабочего периода вновь начат процесс воспроизводства, в каком размере, в каком направлении. «Если производство имеет капиталистическую форму, то и воспроизводство имеет такую же форму»¹.

Итак, вследствие таких чисто социально-исторических моментов процесс воспроизводства в капиталистическом обществе в целом принимает вид своеобразной, весьма запутанной проблемы. Уже внешняя характеристика капиталистического процесса воспроизводства показывает его специфическую историческую особенность: он охватывает не только производство, но и обращение (процесс обмена), он является единством того и другого.

1 К. Маркс, Капитал, т. I, стр. 572, изд. 1920. Здесь, как и в дальнейшем, мы указываем страницы по русскому переводу «Капитала».- Прим. пер.

Прежде всего капиталистическое производство представляет собой производство бесчисленного множества частных производителей без всякого планомерного регулирования. Единственной общественной связью между ними является обмен. Воспроизводство находит здесь точку опоры для определения общественных потребностей исключительно только в опыте предшествующего рабочего периода. Но этот опыт представляет собой личный опыт отдельных производителей, который не находит себе единого общественного выражения. Кроме того этот опыт не дает положительных и прямых указаний относительно потребностей общества, а лишь отрицательные и косвенные: из движения цен он позволяет делать заключение об избытке или недостатке произведенной массы продуктов по отношению к платежеспособному спросу. Но к воспроизводству всегда приступают на основании опыта, приобретенного отдельными частными производителями за предшествующий период производства. Благодаря этому в следующий период также может получиться избыток или недостаток; отдельные отрасли производства идут своими особыми путями, и в одной отрасли может обнаружиться избыток, а в другой, напротив того, – недостаток. Но благодаря взаимной технической зависимости почти всех отдельных отраслей производства избыток или недостаток произведенных продуктов в нескольких крупных, руководящих отраслях производства влечет за собой подобное же явление в большинстве остальных отраслей. Так время от времени обнаруживается попеременно то всеобщий излишек, то всеобщий недостаток продуктов по отношению к спросу, предъявляемому обществом. Уже отсюда следует, что воспроизводство в капиталистическом обществе принимает своеобразный вид, отличный от всех прочих исторических форм производства. Во-первых, каждая отрасль производства совершает внутри определенных границ независимое движение, которое время от времени ведет к более или менее продолжительным перерывам в воспроизводстве. Во-вторых, отклонения воспроизводства в отдельных отраслях от общественных потребностей периодически суммируются в общее несовпадение (Inkongruenz) с последними, за которым следует всеобщий перерыв воспроизводства. Капиталистическое воспроизводство этим самым являет собой весьма своеобразную картину. В то время как воспроизводство при всех прочих хозяйственных формах, – мы оставляем в стороне внешние насильственные вторжения, – протекает как непрерывный и равномерный кругооборот, капиталистическое воспроизводство, если применить известное выражение Сисмонди, может быть представлено только как бесконечный ряд отдельных спиралей, обороты которых вначале малы, затем возрастают и, наконец, становятся очень большими, для того чтобы после этого съежиться и начать вновь описывать следующие спирали с малыми оборотами и чтобы далее, до следующего перерыва, повторять ту же самую фигуру.

Периодическая смена наибольшего расширения воспроизводства и его сокращения вплоть до частичного перерыва, т. е. то, что называют периодическими циклами низкой конъюнктуры, высокой конъюнктуры и кризиса, представляет собой наиболее яркую особенность капиталистического воспроизводства.

Однако очень важно установить с самого начала, что периодическая

смена конъюнктур и кризис, правда, представляют собой существенные моменты воспроизводства, но не самую проблему капиталистического воспроизводства как таковую. Периодическая смена конъюнктур и кризисы являются специфической формой движения в капиталистическом хозяйстве, но не самым движением. Чтобы представить в чистом виде проблему капиталистического воспроизводства, мы, напротив того, должны именно отвлечься от периодической смены конъюнктур и кризисов. Как бы это ни казалось странным, это все же вполне рациональный метод; более того, это с научной точки зрения единственно приемлемый метод исследования. Чтобы представить в чистом виде и разрешить проблему стоимости, мы должны отвлечься от колебаний цен. Вульгарно-экономическое понимание всегда пытается разрешить проблему стоимости ссылками на колебание спроса и предложения. Классическая экономия от Смита до Маркса подходила к вопросу с противоположной стороны: она заявляла, что колебания спроса и предложения могут только объяснить отклонения цен от стоимости, а не самую стоимость. Чтобы найти, что такое стоимость товаров, мы должны подойти к проблеме, предполагая, что спрос и предложение находятся в состоянии равновесия, т. е. что цена и стоимость товаров совпадают. Научная проблема стоимости начинается, следовательно, как раз там, где кончается влияние спроса и предложения. То же самое можно сказать и о проблеме воспроизводства всего общественного капитала. Периодическая смена конъюнктур и кризисы приводят к тому, что капиталистическое воспроизводство, как правило, колеблется вокруг суммы платежеспособных потребностей общества, что оно то подымается над ними, то опускается ниже их, падая почти до полного своего прекращения. Однако если взять более длительный период, целый цикл с меняющимися конъюнктурами, то высокая конъюнктура и кризис, т. е. высшее напряжение воспроизводства с его упадком и перерывом, уравновешиваются, и мы в итоге получаем для всего цикла некоторую среднюю величину воспроизводства. Эта средняя величина представляет собой не только теоретическую, идеальную величину, но и реальный, объективный факт. Ибо, несмотря на резкие подъемы и падения конъюнктур, несмотря на кризисы, потребности общества так или иначе удовлетворяются, воспроизводство идет вперед своим запутанным ходом, и производительные силы продолжают развиваться. Каким же образом это совершается, если мы отвлекаемся от кризисов и от смены конъюнктур? – Здесь начинается вопрос по существу, и попытка разрешить проблему воспроизводства ссылками на периодичность кризисов в основе своей столь же вульгарна с экономической точки зрения, как и попытка разрешить проблему стоимости колебаниями спроса и предложения. Несмотря на это, мы далее увидим, что политическая экономия постоянно проявляет эту склонность, и стоит ей только полусознательно поставить проблему воспроизводства или всего-на-всего догадаться о ее существовании, как она неожиданно заменяет ее проблемой кризисов, чтобы этим самым закрыть себе путь к разрешению вопроса. Если мы в дальнейшем говорим о капиталистическом воспроизводстве, то под этим всегда надо понимать тот итог, который получается как средний вывод из смены конъюнктур внутри цикла.

Все капиталистическое производство осуществляется бесконечным и постоянно колеблющимся числом частных производителей, которые производят независимо друг от друга, без всякого общественного контроля, кроме наблюдения за колебаниями цен, и без всякой общественной связи, кроме товарного обмена. Как же из этих бесчисленных, не связанных друг с другом движений складывается все действительное производство? Когда вопрос ставится таким образом, - а это первая общая форма, в которой непосредственно представляется проблема, – то при этом упускается из виду, что частные производители в данном случае являются не простыми товаропроизводителями, а к а ­п и ­т а ­л и с ­т и ­ч е с ­к и м и, что и все общественное производство представляет собой не просто производство для удовлетворения человеческих потребностей, даже не простое товарное производство, а производство к а ­п и ­т а ­л и с ­т и ­ч е с ­к о е. Посмотрим, какие изменения это вносит в проблему.

Производитель, который производит не просто товары, но капитал, должен прежде всего производить прибавочную стоимость. Прибавочная стоимость является конечной целью и движущим мотивом капиталистического производителя. Произведенные товары после их реализации должны принести ему не только все его издержки, но сверх того еще некоторую стоимость, которой не соответствует никакая затрата с его стороны и которая представляет собой чистый излишек. С точки зрения производства прибавочной стоимости авансированный капиталистом капитал, – помимо его сознания и вопреки его пустым разговорам об основном и оборотном капитале, которыми он обманывает себя и весь мир, – распадается на две части: на часть, которая представляет собой его издержки на средства производства – на здания, в которых производится работа, на сырье и вспомогательные материалы и инструменты, – и на другую часть, затрачиваемую на заработную плату. Первую часть, которая при ее потреблении в процессе труда переносит свою стоимость на продукт не измененной, Маркс называет постоянной частью капитала; вторую часть, которая вследствие присвоения неоплаченного труда ведет к приращению стоимости, к созданию прибавочной стоимости, он называет переменной частью капитала. С этой точки зрения стоимость всякого товара, произведенного капиталистически, составляется нормально по формуле

c+v+m,

причем (с) представляет собой затраченную постоянную капитальную стоимость, т. е. перенесенную на товар часть стоимости потребленных неодушевленных средств производства, (v) обозначает переменную часть капитала, затраченную на заработную плату, и, наконец, (m)- прибавочную стоимость, т. е. приращение стоимости, происходящее из неоплаченной части наемного труда. Все эти три части стоимости воплощаются одновременно в конкретной форме произведенного товара, – в форме каждого отдельного товара, как и всей массы товаров, рассматриваемой как нечто единое, – независимо от того, идет ли речь о бумажных тканях, о балетных представлениях, о чугунных трубах или либеральных газетах. Производство товаров является для капиталистического производителя не целью, а лишь средством

для присвоения прибавочной стоимости. Но пока прибавочная стоимость воплощена в форме товара, она не может быть потреблена капиталистом. После ее производства она должна быть реализована, превращена в чистую форму стоимости, т. е. деньги. Для того, чтобы это имело место и чтобы прибавочная стоимость могла быть присвоена капиталистом в денежной форме, все его капитальные затраты также должны сбросить свою товарную форму и вернуться к нему в денежной форме. Только когда это удалось, когда, следовательно, вся масса товаров отчуждена по своей стоимости за деньги, цель производства достигнута. Формула c+v+m относится тогда в точности к количественному составу вырученных от продажи товаров денег, как она раньше относилась к составу стоимости товаров: одна часть (с) возмещает капиталисту издержки на потребленные средства производства, другая часть (v) – его издержки на заработную плату, последняя часть (m) образует ожидаемый излишек, «чистую прибыль» капиталиста наличными¹. Это превращение капитала из первоначальной формы, которая представляет собой исходный пункт всякого капиталистического производства, в неодушевленные и одушевленные средства производства (т. е. в сырые материалы, инструменты и рабочую силу), из них через живой процесс труда – в товары и, наконец, из товаров через процесс обмена опять в деньги, и притом в большее количество денег, чем на начальной стадии, – это превращение капитала необходимо, однако, не только для производства и присвоения прибавочной стоимости: целью и движущим мотивом капиталистического производства являются не просто прибавочная стоимость в любом количестве и однократное присвоение ее, а прибавочная стоимость не ограниченная, ее непрерывное нарастание, все увеличивающиеся количества ее. Но это может быть достигнуто опять-таки при помощи того же самого волшебного средства – при помощи капиталистического производства, т. е. путем присвоения неоплаченного наемного труда в процессе производства товаров и реализации произведенных таким образом товаров. Постоянное возобновление производства, т. е. воспроизводство как регулярное явление, этим самым приобретает в капиталистическом обществе совершенно новый мотив, не известный всем прочим формам производства. При всякой другой исторически известной форме хозяйства определяющим моментом воспроизводства являются постоянные потребности общества, будь это потребности, регулируемые демократически всеми трудящимися земельной коммунистической общины, или же потребности антагонистического классового общества, рабовладельческого барщинного хозяйства и т. п., т. е. потребности, регулируемые деспотически. При капиталистическом способе производства для отдельного частного производителя, – а только такового приходится принимать в расчет, – потребности общества не являются мотивом к производству. Для него существует только платежеспособный спрос,

1 Мы отождествляем здесь прибавочную стоимость с прибылью, что вполне правильно по отношению ко всему общественному производству, о котором в дальнейшем только и идет речь. Мы не обращаем также внимания на распадение прибавочной стоимости на отдельные части – на предпринимательскую прибыль, на процент на капитал и на ренту, – так как это имеет значение для проблемы воспроизводства.

и то лишь как необходимое средство для реализации прибавочной стоимости. Хотя производство продуктов для потребления, которое удовлетворяет платежеспособные потребности общества, является поэтому для отдельных капиталистов велением необходимости, но оно вместе с тем представляется окольным путем с точки зрения истинной цели, т. е. присвоения прибавочной стоимости. Это же является и мотивом, побуждающим к постоянному возобновлению воспроизводства. Производство прибавочной стоимости превращает в капиталистическом обществе воспроизводство жизненных потребностей, взятое в целом, в perpetuum mobile. С своей стороны капиталистическое воспроизводство, начальным моментом которого является всегда капитал, и притом в его чистой форме стоимости, в денежной форме, очевидно, лишь тогда может быть начато, когда реализованы продукты предшествующего периода, т. е. когда товары этого периода превращены в их денежную форму. Следовательно, в качестве первого условия воспроизводства для капиталистического производителя выступает удачная реализация товаров, произведенных в течение предшествующего периода производства.

Теперь мы пришли ко второму важному обстоятельству. Определение размера воспроизводства в условиях частного хозяйства покоится на соизволении и благоусмотрении отдельного капиталиста. Но его движущим мотивом является присвоение прибавочной стоимости, и притом присвоение возможно более быстро прогрессирующее. Ускорение в присвоении прибавочной стоимости возможно, однако, только благодаря расширению капиталистического производства, создающего прибавочную стоимость. Крупное предприятие при производстве прибавочной стоимости имеет во всех отношениях преимущество по сравнению с мелким. Капиталистический способ производства создает, следовательно, не просто постоянный мотив для воспроизводства вообще, – он создает еще мотив для постоянного р а с ­ш и ­р е н и я воспроизводства, для возобновления производства в больших размерах, чем раньше.

Но этого мало. Капиталистический способ производства не просто создает в жажде капиталиста получить прибавочную стоимость импульс к беспрестанному расширению воспроизводства, – он превращает это расширение прямо-таки в принудительный закон, в условие хозяйственного существования для отдельного капиталиста. При господстве конкуренции самым важным оружием отдельного капиталиста в борьбе за место на рынке сбыта является дешевизна товаров. Но все методы, имеющие целью устойчивое понижение издержек производства товаров, т. е. направленные к повышению прибавочной стоимости сверх обычной нормы не путем уменьшения заработной платы и удлинения рабочего дня, что, кстати сказать, наталкивается на разного рода затруднения, – сводятся к расширению производства. Идет ли речь об экономии на постройки и орудия производства, о применении наиболее продуктивных средств производства, о прогрессирующей замене ручного труда машинами или же о быстром использовании благоприятной рыночной конъюнктуры для приобретения дешевого сырья, – во всех этих случаях крупное производство имеет преимущества над мелким и средним производством.

Эти преимущества возрастают в весьма значительных размерах вместе с расширением предприятия. Поэтому всякое расширение одной части капиталистических предприятий в силу самой конкуренции навязывается- другим как условие их существования. Так создается непрерывная тенденция к расширению воспроизводства, которая распространяется механически-непрерывно, волнообразно по всей поверхности частного производства.

Для отдельного капиталиста расширение воспроизводства проявляется в том, что он прибавляет часть присвоенной прибавочной стоимости к капиталу, – в том, что он н а ­к о п ­л я ­е т. Накопление, т. е. превращение прибавочной стоимости в действующий капитал, представляет собой капиталистическое выражение расширенного воспроизводства.

Расширенное воспроизводство не есть изобретение капитала. Напротив того, оно издавна является правилом для всякой исторической общественной формы, которая обнаруживает хозяйственный и культурный прогресс. Правда, простое воспроизводство, т. е. постоянное повторение процесса производства в прежнем масштабе, возможно, и мы можем его наблюдать на протяжении огромных периодов общественного развития. Таковы, например, первобытные коммунистические деревенские общины, в которых прирост населения делается возможным не благодаря постепенному расширению производства, а благодаря периодическому выделению прироста населения и основанию столь же крошечных и самодовлеющих филиальных общин. Маленькие древние ремесленные предприятия Индии или Китая также дают пример традиционного повторения производства в тех же формах и в том же масштабе, – повторения, идущего по наследству от поколения к поколению. Но во всех подобных случаях простое воспроизводство является основой и верным признаком всеобщего хозяйственного и культурного застоя. Все значительные успехи производства и памятники культуры, каковы огромные водные сооружения Востока, египетские пирамиды, большие римские дороги, греческие искусства и науки, развитие ремесла и городов средневековья, были бы невозможны без расширенного воспроизводства, ибо только постепенное расширение производства сверх непосредственных нужд и постоянный рост населения и его потребностей образуют в одно и то же время хозяйственную основу и социальное побуждение к решающим культурным успехам. Обмен, а вместе с ним возникновение классового общества и его историческое развитие вплоть до капиталистической формы хозяйства также были бы немыслимы без расширенного воспроизводства. Но в капиталистическом обществе к расширенному воспроизводству прибавляются некоторые новые характерные черты. Прежде всего оно становится здесь, как уже указано, принудительным законом для отдельного капиталиста Простое воспроизводство и даже попятное движение в воспроизводстве не исключены и при капиталистическом способе производства; напротив того, они образуют периодические явления кризисов, следующих за периодическим чрезмерным напряжением расширенного воспроизводства при высокой конъюнктуре. Но общее движение воспроизводства, проходя через периодические колебания циклической

смены конъюнктур, все же идет в направлении непрерывного его расширения. Для отдельного капиталиста невозможность итти в ногу с этим общим движением означает выход из конкурентной борьбы, хозяйственную смерть.

Далее сюда присоединяются еще другие черты. При всяком чисто натуральнохозяйственном или по преимуществу натуральнохозяйственном способе производства – в аграрно-коммунистической деревенской общине Индии или в римской вилле с рабским трудом, или в феодально-крепостной вотчине средневековья – понятие и цель расширенного воспроизводства относятся только к количеству продуктов, к массе произведенных предметов потребления. Потребление как цель господствует над размером и характером как процесса труда в частности, так и воспроизводства вообще. Иное мы видим при капиталистическом способе производства. Капиталистическое производство является не производством, преследующим цели потребления, а производством стоимостей. Отношения стоимости господствуют над всем процессом производства и воспроизводства. Капиталистическое производство представляет собой не производство предметов потребления, даже не производство просто товаров, а производство прибавочной стоимости. Таким образом, расширенное воспроизводство означает с капиталистической точки зрения расширение производства прибавочной стоимости. Правда, производство прибавочной стоимости протекает в форме производства товаров и, следовательно, в конечном счете как производство предметов потребления. Однако в процессе воспроизводства эти два момента постоянно разделяются благодаря изменениям в производительности труда. Одно и то же количество капитала и прибавочной стоимости будет благодаря росту производительности представляться в виде прогрессивно увеличивающегося количества предметов потребления. Таким образом, одно лишь расширение производства в смысле изготовления большей массы потребительных стоимостей не является обязательно расширенным воспроизводством в капиталистическом смысле. Наоборот, капитал без изменения производительности труда может в известных пределах извлечь большую прибавочную стоимость путем увеличения степени эксплоатации – например уменьшением заработной платы, – не производя при этом большей массы продуктов. Но и в том и в другом случаях элементы расширенного воспроизводства одинаково производятся капиталистически. Ибо эти элементы представляют собою и прибавочную стоимость как некоторое количество стоимости и сумму вещественных средств производства. Расширение производства прибавочной стоимости как правило обусловливается увеличением капитала, а последнее – присоединением части присвоенной прибавочной стоимости к капиталу. При этом безразлично, применяется ли капиталистическая прибавочная стоимость для расширения старого предприятия или для основания нового. Расширенное воспроизводство в капиталистическом смысле приобретает, следовательно, специфическое выражение роста капитала через прогрессивное капитализирование прибавочной стоимости или, как Маркс это называет, через н а ­к о п ­л е ­н и е к а ­п и ­т а ­л а. Всеобщая формула расширенного воспроизводства при господстве капитала принимает таким, образом следующий вид:

(c + v) + m/x + m',

где m/x представляет собой капитализированную часть присвоенной в продолжение предыдущего периода прибавочной стоимости, а m' – новую прибавочную стоимость, произведенную при помощи возросшего уже капитала. Часть этой новой прибавочной стоимости в свою очередь капитализируется. Постоянное течение этих последовательных присвоений прибавочной стоимости и ее капитализаций – явлений, которые взаимно обусловливаются, – образует процесс расширенного воспроизводства в капиталистическом смысле.

Только здесь мы пришли к всеобщей абстрактной формуле воспроизводства. Рассмотрим ближе те конкретные условия, которые необходимы для осуществления этой формулы в действительности.

Сбросивши удачно на рынке свою товарную форму, присвоенная прибавочная стоимость выступает в виде определенной денежной суммы. В этом виде она обладает абсолютной формой стоимости, с которой она может начать свое движение в качестве капитала. Но в этой форме она в то же время стоит лишь у исходной точки своего движения: деньги сами по себе не могут создавать прибавочную стоимость.

Для того, чтобы часть прибавочной стоимости, предназначенная для накопления, действительно была капитализирована, она должна принять ту конкретную форму, которая только и делает ее способной действовать в виде производительного капитала, т. е. капитала, приносящего прибавочную стоимость. Для этого необходимо, чтобы она, подобно первоначальному капиталу распалась на две части: на постоянную часть – на неодушевленные средства производства, и на переменную часть, представляющую собой заработную плату. Лишь тогда ее можно будет по примеру старого капитала подвести под формулу

c + v + m.

Но для этого недостаточно доброй воли капиталиста к накоплению, недостаточно и его «бережливости» и «воздержания», благодаря которым он употребляет большую часть прибавочной стоимости на воспроизводство, вместо того, чтобы растратить ее на свои личные удовольствия. Для этого необходимо, чтобы он нашел на товарном рынке те конкретные формы, которые он намерен придать приращению своего капитала. Он должен, во-первых, найти вещественные средства производства – сырые материалы, машины и т. д., – которые нужны ему для намеченного и избранного им рода производства, чтобы таким образом придать постоянной части капитала производительную форму. Во-вторых, доля капитала, предназначенная служить его переменной частью, также должна претерпеть превращение, а для этого необходимы двоякого рода условия: прежде всего, чтобы на рабочем рынке имелись добавочные рабочие силы в количестве, достаточном для того, чтобы привести в движение новый прирост капитала, а затем, чтобы на товарном рынке, – ведь рабочие не могут жить золотом, – имелись добавочные средства существования, на которые вновь поступающие в предприятие рабочие могли бы обменять полученную от капиталиста переменную часть капитала.

Если все эти предварительные условия налицо, капиталист может привести в движение капитализированную им прибавочную стоимость и использовать ее как функционирующий капитал для создания новой прибавочной стоимости. Но этим задача еще не решена окончательно. Новый капитал вместе с созданной прибавочной стоимостью пока еще воплощен в форме новой добавочной массы товаров определенного сорта. В этой форме новый капитал пока только еще авансирован, а созданная им прибавочная стоимость имеется лишь в форме, непригодной для ее потребления капиталистом. Чтобы новый капитал мог выполнить цель своей жизни, он должен сбросить свою товарную форму и вместе с созданной им прибавочной стоимостью вернуться в руки капиталиста в чистой форме стоимости, в виде денег. Если это не удается, то новый капитал и прибавочная стоимость целиком или частью пропадают, капитализирование прибавочной стоимости терпит неудачу, и накопление не имеет места. Следовательно, для того, чтобы накопление действительно было произведено, безусловно необходимо, чтобы добавочная масса товаров, произведенная новым капиталом, завоевала для себя место на рынке чтобы она, таким образом, могла быть реализована.

Итак, мы видим, что расширенное воспроизводство при капиталистических условиях, т. е. накопление капитала, связано с целым рядом своеобразных условий. Рассмотрим ближе эти условия. Первое условие: производство должно создавать прибавочную стоимость, так как последняя представляет собой элементарную форму, при которой только и возможно расширение капиталистического производства. Это условие должно быть соблюдено в самом процессе производства, в отношениях между капиталистом и рабочим, в производстве товаров. Второе условие: для того, чтобы прибавочная стоимость, предназначенная для расширения воспроизводства, была присвоена, она по соблюдении первого условия должна быть сперва реализована, т. е. превращена в денежную форму. Это условие ведет нас на товарный рынок, где шансы обмена решают дальнейшие судьбы прибавочной стоимости, а следовательно, и предстоящего воспроизводства. Третье условие: предполагая, что реализация прибавочной стоимости удалась и что часть реализованной прибавочной стоимости прибавлена с целью накопления к капиталу, новый капитал должен сперва принять производительную форму, т. е. форму неодушевленных средств производства и рабочей силы; далее часть капитала, обмененная на рабочую силу, должна принять форму средств существования для рабочих. Это условие ведет нас опять на товарный рынок и на рынок труда. Если здесь найдено все необходимое, то расширенное воспроизводство товаров имеет место. Но тут выступает четвертое условие: добавочная масса товаров, которая представляет новый капитал вместе с новой прибавочной стоимостью, должна быть реализована, превращена в деньги. И только если это удалось, мы можем сказать, что расширенное воспроизводство в капиталистическом смысле имело место. Это последнее условие ведет нас опять на товарный рынок.

Так капиталистическое воспроизводство и производство беспрестанно разыгрываются между местом производства и товарным рынком, между частной конторой и фабричным помещением, куда «вход

посторонним строго воспрещается» и где суверенная воля отдельного капиталиста является высшим законом, – и товарным рынком, которому никто не пишет законов, и где никакая воля и никакой разум не имеют никакого значения. Но именно в произволе и анархии, господствующих на рынке, дает себя чувствовать зависимость отдельного капиталиста от общества, от совокупности производящих и потребляющих отдельных членов его. Для расширения процесса воспроизводства ему нужны дополнительные средства производства и рабочая сила, а также средства существования для ее обладателей, но наличность всех этих элементов зависит от таких моментов, обстоятельств и фактов, которые совершаются за его спиной совершенно независимо от него. Чтобы он был в состоянии реализовать возросшую массу своих продуктов, ему нужен расширенный рынок сбыта, но фактическое расширение спроса вообще и спроса на товары поставляемого им сорта в частности представляет собой явление, по отношению к которому он совершенно безвластен.

Все названные условия, в которых находит свое выражение имманентное противоречие между частным производством и потреблением и общественной связью того и другого, не представляют собой новых моментов, которые выступают лишь при воспроизводстве. Это – общие противоречия капиталистического производства, но они представляются в виде особых затруднений процесса воспроизводства, и вот по каким причинам: под углом зрения воспроизводства, в особенности воспроизводства расширенного, капиталистический способ производства выступает не только в своих общих и основных характерных чертах, но и в определенном ритме движения, как процесс в его непрерывности, причем выступает наружу специфическое сцепление между отдельными зубчатыми колесиками его периодов производства. С этой точки зрения вопрос ставится, следовательно, не в его общей формулировке, которая гласит так: как может отдельный капиталист найти нужные ему средства производства и рабочие силы, как может он сбыть на рынке произведенные товары, несмотря на то, что нет никакого общественного контроля и планомерности, которые приводили бы в соответствие производство и спрос? Ответ на этот общий вопрос таков: с одной стороны, тяга отдельных капиталов к прибавочной стоимости конкуренция между ними, а также автоматическое действиё капиталистической эксплоатации и капиталистической конкуренции заботятся как о том, чтобы были произведены разные, товары – в том числе средства производства, – так и о том, чтобы в распоряжении капиталиста был растущий класс пролетаризированных рабочих; с другой стороны, отсутствие в этих связях планомерности проявляется в том, что согласование спроса и предложения двигается во всех областях только благодаря постоянным отклонениям от их точки совпадения, благодаря ежечасным колебаниям цен и периодическим колебаниям конъюнктур и кризисов.

Под углом зрения воспроизводства вопрос ставится иначе: как возможно, что протекающее без всякого плана снабжение рынка средствами производства и рабочей силой и неподдающиеся предвидению изменчивые условия сбыта обеспечивают отдельному капиталисту соответствующие потребностям его накопления – и, следовательно, возрастающие в известных количественных отношениях – массы и

сорта средств производства, рабочие силы и возможность сбыта?

Рассмотрим ближе этот вопрос. Пусть капиталист производит согласно известной нам формуле в следующей пропорции:

40c + 10v + 10m,

где постоянный капитал в четыре раза больше переменного, и норма эксплоатации равняется 100%. Количество товара представит тогда стоимость в 60 единиц. Предположим, что капиталист в состоянии капитализировать половину своей прибавочной стоимости и что он прибавляет ее к старому капиталу соответственно его составу.

Следующий период производства можно было бы выразить в такой формуле:

44c + 11v + 11m = 66.

Положим, что капиталист и в дальнейшем будет в состоянии капитализировать половину своей прибавочной стоимости, и что он может это проделывать каждый год. Для того чтобы он мог это осуществлять, недостаточно, чтобы он вообще находил средства производства, рабочие силы и район для сбыта, – он должен находить их в определенной прогрессии, соответствующей прогрессу его накопления.