Владимир ИВАНОВ

ПАРУС

Иронический коллаж

(1981 г.)

Забуду этот ветр свистящий.

Ты без меня, земля, кружись…

Уйду от жизни настоящей

В свою придуманную жизнь.

А. Третьяков

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Сучкова Маргарита Васильевна – руководитель литобъединения

«Спектр».

Дятлов Кузьма Петрович – староста литобъединения, поэт со стажем.

НАТАША

АНДРЕЙ – члены литобъединения, начинающие поэты.

СЕРЕЖА

МИХАИЛ – новый участник литобъединения.

АЛЕКСАНДР – друг Михаила, поэт.

Соседи Михаила – семейная пара (мужчина и женщина).

Безумие.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Кабинет в редакции журнала «Серп и молот». За окном зимний вечер.

ДЯТЛОВ (выглядывает из-за пишущей машинки и стучит карандашом по столу). Тише…

МАРГАРИТА ВАСИЛЬЕВНА. А, как же… Привет и наилучшие пожелания Егорычу… Несомненно… Я же сказала, – постараюсь... И я тебя… Ну, пока… (Кладет телефонную трубку.) Будем шуметь или продолжать занятие?.. (Смотрит на Наташу.)

НАТАША (подносит рукопись к глазам и медленно, растягивая каждое слово, читает).

ПАРУС

«Белеет парус одинокий

В тумане моря голубом!..

Что ищет он в стране далекой?

Что кинул он в краю родном?

Играют волны – ветер свищет,

И мачта гнется и скрипит…

Увы, – он счастия не ищет

И не от счастия бежит!

Под ним струя светлей лазури,

Над ним луч солнца золотой…

А он, мятежный, просит бури,

Как будто в бурях есть покой!»

ДЯТЛОВ. Чувствуется, - рука у Михаила набита.

МАРГАРИТА ВАСИЛЬЕВНА. Ну, что вы!.. Миша без году неделя пишет стихи.

ДЯТЛОВ (как бы про себя). Интересно… (Вслух.) Парус, на мой взгляд, написан с пафосом…- он, как бы, одухотворен и наделен человеческими страстями, но, в то же время, в стихотворении встречаются заимствованные поэтические красивости и слова. Это: и «струя светлей лазури», и «луч солнца золотой», и «мятежный».

СЕРЕЖА. «Белеет парус одинокий», - тоже вторично…

МИХАИЛ. Поэты не ставят своей целью создание новых слов. Главное, по-своему развить мысль высказанную другим.

ДЯТЛОВ. Но ведь слово, как и строка в целом, несет в себе заряд индивидуальности, характеризующий данного поэта. Возьмем,

к примеру, такую строку Маяковского: «…Тебе отдаю, атакующий класс!..» Какой энергией и бодростью дышит слово «атакующий»…

Атакующий – значит передовой!.. – устремленный в будущее!

МИХАИЛ. Другой поэт мог бы использовать эпитет «атакующий» иначе… Например, сказать так: «Тебя осудить, атакующий хам»…

ДЯТЛОВ. В большом... объемном произведении – это допустимо, но в стихотворении, состоящем из трех четверостиший…(Делает жест рукой.)

МАРГАРИТА ВАСИЛЬЕВНА (поучительно). Обратите внимание на рыхлость композиции стихотворения, на риторичность и условность поставленных в нем вопросов… Строка «в тумане моря голубом» - затрудняет восприятие… Точнее будет сказать: «На море в тумане голубом». Мы ведь не говорим: «В тумане земли белом».

МИХАИЛ (удивленно смотрит по сторонам).

Небольшая пауза.

АНДРЕЙ (рассудительно, с чувством собственного достоинства). Наделяя парус человеческими страстями, Миша допускает противоречие… Как известно, человек сам кузнец своего счастья…, а если он не ищет счастье для себя и для других, то этим самым доказывает свое безволие и безмятежность. Ведь во второй строфе сказано: «Увы, - он счастия не ищет, и не от счастия бежит!» Заканчивается же стихотворение словами: «А он, мятежный, просит бури. Как будто в бурях есть покой!» Непонятно, для чего он тогда просит бури?.. Да, и разве человек бежит не от счастья, если он покидает родные края?

МИХАИЛ. Естественно, парус в отличии от человека не может искать счастье, и у него отсутствует чувство «Родины». Но, как и парящий в небе орел, парус вызывает ощущение свободы, мужества и гордого одиночества… Парус – не может жить без бури.

АНДРЕЙ. Свобода – это осознанная необходимость, а парус – ничего не осознает. Какая у паруса свобода, если даже его мятеж

зависит от силы ветра?.. Орел – тот по своей воле парит в небесах.

ДЯТЛОВ (улыбаясь). Я понимаю, что хотел сказать Михаил, но пояснить затрудняюсь.

СЕРГЕЙ. Не верю, чтобы при ветре, который гнет мачты, - на море стоял туман. И еще… я здесь пародию сочинил… Вот послушайте. (Читает.)

«Играли волны, ветр свистал,

И мачта гнулась и скрипела,

Но парус бурю призывал

Плывя в неведомы пределы.

В тумане моря голубом

Он так, мятежный, жаждал бури,

Что изогнувшись под собой

Узрел струю светлей лазури».

МАРГАРИТА ВАСИЛЬЕВНА. Не следует употреблять слова и выражения, вызывающие нехорошие ассоциации.

Дружный смех.

НАТАША (поправляя юбку у коленок). Нигде не читала, чтобы кто-нибудь отправлялся на парусной лодке в далекие страны.

СЕРГЕЙ. Да еще в такую погоду…

МИХАИЛ. У Пушкина есть такие строчки: «Тьмы низких истин мне дороже. Нас возвышающий обман».

НАТАША. И все-таки, создавая поэтическое произведение, мы должны опираться на реальные факты.

МИХАИЛ (как бы вспоминая). Как-то мне довелось прочитать одно произведение, - так описанный в нем арап имел необыкновенно большие уши.

НАТАША. А при чем здесь уши?

МИХАИЛ. Без них арап не смог бы путешествовать по морю… Однажды, когда разбушевавшаяся стихия сорвала парус с лодки – этот чудак не растерялся, он расправил уши руками и используя их, как парус, продолжал плавание. Я не буду утруждать вас описанием всех его приключений, но остановлюсь на эпилоге автора…

В нем он рассказывает, как одно научно-исследовательское судно обнаружило в океане необитаемый остров с останками древней культуры. В центре острова очень хорошо сохранился наскальный рисунок, на котором был изображен человек с большими ушами, напоминающий чем-то чебурашку. Пытаясь объяснить происхождение этого рисунка, ученые выдвинули ряд гипотез. …Одни из них пришли к мысли, что на скале изображен пришелец из космоса, и под ушами (на рисунке они были изрезаны морщинами) нужно подразумевать локаторы, которыми этот пришелец исследовал землю. …Другие остановили свой взгляд на венце, высеченном над головой человека-чебурашки, и решили, что автор этого рисунка изобразил человека, как царя природы. …Третьи, ведя полемику с теми и другими, утверждали, что человек изображен не как царь, а как дитя природы, призванный прислушиваться к ее голосу.

Автор этого произведения, разделяя в некотором смысле гипотезу последних, пытался доказать, что на рисунке изображен никто иной, как описанный им чудак.

АНДРЕЙ. Истина, как известно, рождается в противоборстве мнений и гипотез… Где же здесь она?

МИХАИЛ. Не истина, а проблема…

МАРГАРИТА ВАСИЛЬЕВНА. Какое отношение имеет эта небылица к разбору стихотворения?

МИХАИЛ. Образ, созданный поэтом, может жить в действительности, созданной его воображением…, и по своим законам.

МАРГАРИТА ВАСИЛЬЕВНА (торжественно). Чувствуется оторванность Михаила от реальной действительности, и неуважительное отношение к критическим замечаниям товарищей.

Мне остается только добавить о необходимости больше и внимательней вслушиваться в живую звучащую речь; бережно обращаться с ней. …Нам нужна поэзия, раскрывающая духовный мир нашего современника – поэзия его труда… И не просто труда, а труда вдохновенного, несущего человеку радость созидания и освобождения, - не опустошающего, а обогащающего его внутренний мир… Ведь мы живем в то время, когда на наших глазах происходят широчайшие преобразования во всех сферах жизни. Наши современники прокладывают путь в космос, осваивают энергию атома и солнца, строят промышленные комплексы…

И кто, как не мы, должны воспеть и отобразить героику наших будней!..

ЗАНАВЕС

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Вечер. Михаил сидит за столом, уткнувшись в сборник стихов. Напротив, с газетой в руках, суетится его друг Александр.

АЛЕКСАНДР (оживленно). Нет… Это грандиозно! Положено начало в социально-психологических сдвигах в области торговли.

МИХАИЛ. Ты можешь помолчать?

АЛЕКСАНДР (не обращая внимания на реплику). АПН сообщает: вошло в действие изменение к государственному стандарту 7177-80 «Арбузы продовольственные свежие». В соответствии с его требованиями продажа в розничной торговле незрелых и недозрелых плодов теперь запрещена. При реализации бахчевой культуры для определения зрелости арбузов следует делать в них вырез. Продажа арбузов без выреза допускается только по просьбе покупателя. (Хлопает Михаила по плечу.) Каково, а!..

МИХАИЛ. Мне не до арбузов.

АЛЕКСАНДР. Ты что, впервые видишь свои стихи в печати?

МИХАИЛ. В таком виде не приходилось…

АЛЕКСАНДР. Я свои не читаю… Отдал в печать, получил гонорар - и до свидания…

МИХАИЛ. Да ты взгляни, как их…

АЛЕКСАНДР. Постой!.. (Показывает рукой на стену.)

За стеной.

Мужской голос. Ну, чего раскудаталась?! Без тебя тошно…

Женский голос (возбужденно). Свинья!.. Все тебе мало… С ребенком бы занялся.

Доносится стук упавшего предмета.

Мужской голос (напевает).

«Ладушки, ладушки,

Где были? – у бабушки.

Что ели? – кашку.

Что пили? – бражку».

Женский голос (вскрикивая). Я тебе покажу бражку!.. У тебя одно на уме…

Мужской голос. Опять за свое… Народ так поет.

Женский голос. Мало ли, что народ поет… А ты пой: «Что разбили? – чашку.»

Мужской голос. Сама тогда пой.

Женский голос. Хоть бы раз тебя, свинью, в вытрезвиловку забрали.

Мужской голос. Я на колесах…

Женский голос. Государственные колеса тебя и выручают.

Мужской голос. А кто просил меня мед для Алешки достать?

Женский голос. Может, я тебя и напиться просила?

Мужской голос. Чем, по-твоему, я должен был отблагодарить Семеныча?.. Деньги он наотрез отказался брать. Вот и пришлось коньяк поставить. Тебе же, дура, экономия. На рынке за три литра бог знает какого меда надо три червонца выложить.

Женский голос. У тебя всегда причина найдется.

Мужской голос. Что за жизнь пошла?.. Все чего-то требуют, требуют… То никому не нужные отчеты, то бумаги… И тут еще…

Небольшая пауза.

АЛЕКСАНДР (иронично). Считай, что тебе повезло. (Показывает рукой на стену.) Сама жизнь глаголит тебе сюжеты.

МИХАИЛ (поднимая голову). Ты о чем?

АЛЕКСАНДР. О твоих соседях.

МИХАИЛ. А, сюжет у них один и тот же… Разве, что форма выражения меняется… Собрался для звукоизоляции ковер на всю стену купить, да трехтомник «Плутарха» подвернулся.

АЛЕКСАНДР. Где достал?

МИХАИЛ. На рынке…Где еще?..

АЛЕКСАНДР. Меня один товарищ просил «Мастера и Маргариту» достать… Может, прозондируешь почву?

МИХАИЛ. Постараюсь, но…

АЛЕКСАНДР (машет рукой). Постой!..

За стеной

Мужской голос. Мань, а Мань?!

Женский голос. Чего тебе?

Мужской голос. Может, споем?

Женский голос. Я еще в своем уме.

Мужской голос (очень громко, размашисто).

«…Ой, рябина кудрявая, белые цветы,

Ой, рябина, рябинушка, что взгрустнула ты?..»

Женский голос. Прекрати сейчас же!..

Мужской голос. Спеть и то нельзя… И на кой хрен я в этот аквариум переехал? А все ты!..

Женский голос. Дети зато рядом будут…

Небольшая пауза.

АЛЕКСАНДР. Что-то я отвлекся от главного стратегического направления. У тебя стакан далеко?

МИХАИЛ. Сейчас нарисуем. (Встает и направляется к шкафу.)

АЛЕКСАНДР. За премьеру, конечно, полагается с тебя, но я тут кое-что сообразил. (Достает из дипломата импортный портвейн.)

МИХАИЛ. Ты сперва взгляни на эту премьеру. Не премьера, а издевательство над родом человеческим.

АЛЕКСАНДР (берет со стола сборник стихов, читает).

«Бледнеет парус одинокий

На море в тумане голубом.

Что ищет он в стране далекой?

Что кинул он в краю родном?

Под ним светлей лазури волны,

Над ним луч солнца золотой…

А он, мятежный, просит бури,

Как будто в бурях есть покой»!

МИХАИЛ (возбужденно). Вторую строфу вырезали, волны зарифмовали к бури, вместо белеет парус напечатали бледнеет.

АЛЕКСАНДР. Ничего особенного… Обыкновенная правка, - просто редактор посчитал, что так будет более образно. Бледнеет – значит, как бы, уплывает в даль, теряет очертание. А на рифму сейчас мало кто внимание обращает.

МИХАИЛ. Не правка, а утонченное издевательство… После такой правки стихотворение воспринимается примерно так: и волны под тобой светлей лазури…, и луч солнца золотой над головой, а тебе все мало…, бури тебе, видишь ли, захотелось… вот и бледней теперь.

АЛЕКСАНДР. Мнительность - и только!.. Никому и в голову такое не придет. И вообще, брось ты эти лазурные волны и паруса. Пиши лучше на тему труда или что-нибудь в этом роде.

(Встает в позу и декламирует.)

«Мы валили тайгу,

Мы врубались в века,

Топоры от работы гудели.

Жгли костры на снегу,

И сквозь дым табака

Наши лица флажками горели!..»

МИХАИЛ. Издеваешься?...

АЛЕКСАНДР. Почему же?... Наоборот… учу, как надо входить в большую литературу.

МИХАИЛ. Плевать я хотел на такую литературу…

АЛЕКСАНДР. В свое время я тоже плевал, но как только бросил, - меня чаще публиковать стали.

МИХАИЛ. Если бы я знал, что мои стихи будут так править – я бы их в печать не отдал.

АЛЕКСАНДР. После драки кулаками не машут. Вспомни… чем кончается легенда о великом инквизиторе?.. Иисус Христос целует инквизитора и уходит… Вот и ты… поступай с редакторами в этом же духе…

МИХАИЛ. Возможно, ты и прав…

АЛЕКСАНДР. Не возможно, а прав… Хлеб насущный ты от редакции получил? Получил… Для себя духовный хлеб получил?

Получил… Что тебе еще надо?.. (Разливает вино в стаканы.)

МИХАИЛ. А читатель?..

АЛЕКСАНДР. Каждый по-своему с ума сходит… Да… А чем тебе аукнулось из редакций столичных журналов?

МИХАИЛ (достает из письменного стола несколько конвертов). Можешь взглянуть…

АЛЕКСАНДР (вскрывает по очереди конверты, читает).

«К сожалению, тематика ваших стихов не соответствует направлению нашего журнала.

С приветом: Свечкин.

К сожалению, в портфеле нашего журнала много стихов с подобной тематикой.

С приветом: Курочкин.

К сожалению, на 19.. – 19.. год наш журнал в стихах не нуждается.

С приветом: Утемкин.

Дорогой Михаил!

Редакция нашего журнала рассмотрела подборку твоих стихов. Как поэт ты начинаешься со стихотворения «Парус», но и в нем, как ты сам хорошо (сказал) о себе, заметил: «А он, мятежный, просит бури», ты пока еще только просишь бури и страстей, а надо ими жить. Смелее шагай в самую гущу жизни.

Творческих тебе успехов: Лопатин.»

МИХАИЛ. Что скажешь?

АЛЕКСАНДР. Жизнь нужно принимать такой, какая она есть: любить ее светлые воды, и темные воды любить… (Поднимает стакан.) За любовь!..

МИХАИЛ. За любовь!.. (Медленно пьет вино из граненого стакана.)

АЛЕКСАНДР (опрокинув стакан). Может, споем?.. (Запевает.)

«Отговорила роща золотая,

Березовым, веселым языком,

И журавли, печально пролетая,

Уж не жалеют больше ни о ком.

(Вместе.)

Не жаль мне лет, растраченных напрасно,

Не жаль души сиреневую цветь.

В саду горит костер рябины красной,

Но никого не может он согреть…»

Медленно гаснет свет.

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Та же комната. Ночь. Михаил сидит за столом, пишет. На лист бумаги через окно падает меркантильный луч света.

Тихий голос читает:

«И скучно и грустно, и некому руку подать

В минуту душевной невзгоды…

Желанья!.. Что пользы напрасно и вечно

желать?..

А годы проходят – все лучшие годы!

Любить… но кого же?..»

В комнате появляется БЕЗУМИЕ. Волосы на голове БЕЗУМИЯ торчат во все стороны и раскрашены во всевозможные цвета.

Джинсы и кофта изрезаны на ленты, на них искрятся буквы иностранного алфавита.

БЕЗУМИЕ (стоит на коленях перед Михаилом и ласково шепчет).

Ты звал меня?

МИХАИЛ. Ты кто?

БЕЗУМИЕ. Безумием нарек меня народ, но ты зови Безуминкой – так лучше.

МИХАИЛ. Откуда ты взялась?

БЕЗУМИЕ (встает, хохочет, прыгает по комнате). То дедушка мой может только знать.

МИХАИЛ. Где же он?

БЕЗУМИЕ (лукаво напевает).

«Там, где от дыма заводского

Слился с землею небосвод, -

Там в беззаботности веселой

Мой славный дедушка живет».

МИХАИЛ. Пошла прочь!.. (Про себя.) Не дай мне, Бог, сойти с ума.

БЕЗУМИЕ (с обидой в голосе). То звал к себе; теперь же гонишь прочь… А ваш собрат в стихах меня восславил и высоко поднял на

пьедестал. (Насмешливо.)

«…Безумству храбрых поем мы славу!

Безумство храбрых – вот мудрость жизни!..»

МИХАИЛ (устало). Ты сильно изменилось с той поры.

БЕЗУМИЕ. Мне ваша диалектика чужда.

Я вне развитий… Буря – мой закон!..

(Исчезает).

С грохотом открывается окно. Взлетают занавески. Свистит и хохочет ветер.

ЗАНАВЕС