Роль периодических изданий в краеведении сер.90-нач.XX в.

В начале XIX века на территории белорусских губерний, вошедших в состав Российской империи, проявился повышенный интерес к народной культуре, который выразился в её систематическом изучении и формировании традиций современной белорусской культуры. Около истоков национально-культурного возрождения стояли преимущественно выходцы из католической полонизированной шляхты белорусского происхождения. Многие из них считали своей родиной Польшу, а белорусские земли — «малой родиной». В то же время, важный вклад в развитие белорусского языка и литературы внесли и представители воспитанной в русском духе интеллигенции.

Важную роль в становлении белорусской литературы сыграл Ян Чечот, собравший и издавший большой фольклорный материал и написавший несколько стихотворений на белорусском языке.

Александр Рыпинский издал этнографическо-фольклорную работу «Беларусь» на польском языке в Париже.

Один из основателей современной белорусской литературы Ян Барщевский написал по-польски, но на белорусском материале сборник «Шляхтич Завальня, или Беларусь в фантастических повествованиях», а также оставил ряд стихотворений, написанных по-белорусски.

В первой половине XIX века была написана поэма Энеида наизнанку, её наиболее вероятный автор — Викентий Равинский.

Усилиями Винцента Дунина-Марцинкевича белорусская литература приобрела большее сюжетное разнообразие. Благодаря ему стала терять популярность практика отрицания самобытности белорусской культуры, а его произведения способствовали подъёму национального самосознания.

В середине XIX века была написана сатирическая поэма «Тарас на Парнасе», её вероятный автор — Константин Вереницын.

В 1862-63 впервые на белорусском языке латинской графикой выходила газета Мужицкая правда, издаваемая Константином (Кастусём) Калиновским и положившая развитие белорусской публицистике.

Дальнейшее развитие белорусская литература получила благодаря Франциску Богушевичу, который разрабатывал патриотическую и социальную тематику, а также активно выступал в поддержку белорусского языка. Его основные сборники оставались неизданными до 1890-х годов.

После восстания 1863 года и запрета на использование в белорусском языке латинской графики издание книг на нём было приостановлено до рубежа 1880-х — 90-х. Официальная печать в белорусских губерниях («Губернские ведомости» и «Епархиальные ведомости») проводили русификаторскую политику.

В 1886—1902 в Минске выходил Минский листок — независимое издание, на страницах которого часто печаталась белорусская интеллигенция. Большая роль в распространении белорусского языка в печати принадлежит Александру Слупскому и Николаю Янчуку, которые в конце XIX века начали издавать «Северо-Западные календари» (или «Календари Северо-Западного края») с использованием текстов на белорусском языке.

Серьёзным препятствием для развития национальной культуры в начале XIX века было слабое владение белорусским языком местной интеллигенцией; в основном образованные люди говорили и писали по-русски и по-польски. Формирование белорусского литературного языка происходило на основании народных говоров и практически без опоры на западнорусский (старобелорусский) язык. Более того, многие достижения средневековой литературы были практически забыты.

Культурную жизнь республики освещают, в основном, республиканские газеты «Лiтаратура i мастацтва» (Литература и искусство) (1932), «Культура» (1991), «Вестник культуры» (1996) и журнал «Мастацтва» (Искусство) (1983).

Газеты «Наша доля», «Наша ніва”

Значительным событием в культурной жизни Беларуси в начале XX в. была печать. До 1905 г. в пяти западных губерниях издавалось 15 правительственных газет. Революция 1905-1907 гг. оказала влияние на расширение гласности. В 1913 г. издавалось уже 109 газет и журналов. На белорусском языке - 3. Наиболее популярной была газета «Северо-Западный край». С 1906 г. стали издаваться первые легальные газеты «Наша доля» и «Наша нива».

«Наша Доля»

Значительным явлением стало издание группой членов Белорусской Социолистической Грамады братьями Иваном и Антоном Луцкевичами, Тёткой легальной еженедельной газеты «Наша доля» в Вильно. Издателем и редактором был житель Вильни Иван Тукеркес.

Первая легальная общественнополитическая и литературная газета «для вясковага 1 местачковага рабочага люду» вышла в свет одновременно латиницей и кириллицей на восьми страницах небольшого формата общим тиражом 10 тысяч экземпляров. В статье «Ды чытачоу» газета сформулировала свою программу следующим образом:

«П.саць мы будзем для всею. будзем баран.ць справы вясковых людзей. Л.чачы найбольшым ворагам цямноту 1 бяспраунае палажэньне мужыка, мы аб'яуляем вайну ус.м цёмным сшам, каторым дзеля карысьш сваей вял.кая выгада была трымаць васьм.мшьённы народ беларусю у нявол. 1 паняверцы, баламуцщь 1 дурыць яго. У дз.сейшы вял.ю момант, кал. усе народы государства раешскага, аб'яв.ушы вайну старым парадкам, напрагаюць усе свае сшы, каб дабщца свабоды 1 лепшае дол., мы будзем разам з.м.... Мы верым, што шчырыя прыяцел1 вял.кае народнае справы памогуць нам у гэтай працы. Мы маем надзею, што пры.х помачы «Наша Доля» разьщзецца далека па усёй нашай маш зямлщы Беларускай...»

В первом номере были помещены стихотворение Якуба Коласа «Наш родны кут», которым поэт дебютировал в печати, а также известный революционный рассказ «Прысяга над крывавым1 разорам.» Цётки (Алоизы Пашкевич), принимавшей активное участие в основании газеты. В третьем номере появился рассказ «Суд» Ядвигина Ш.

Однако идейное направление «Нашай Дол.» определяли, прежде всего, не литературные произведения, а публицистические и агитационные материалы: «Што будзе?», «Даход раешскага цара», «Аб народных дэмакратах», «Колью стояць русюя генералы», «Як мужыку палепшыць свае жыцьцё» и другие. Они сообщали о революционных событиях в империи, изобличали политику царизма и «истинно русских людей» в Беларуси.

Неудивительно, что газета сразу же привлекла пристальное внимание властей. Уже на следующий день после выхода первый номер был конфискован, а в редакции полиция устроила обыск.

Из номера в номер «Наша Доля» печатала подборки корреспонденции «3 Беларуе.. Лггвы», «Па Расе.», «Усяго патроху». Газета учила своих читателей солидарности независимо «ад веры 1 народнасьщ», бо «усё гэта браты па бядзе 1 нядол1». В редакционной статье, посвященной выборам в Государственную Думу, можно услышать отзвук публицистики «Мужыцкай прауды» Кастуся Калшоускага:

«Дык вот жэ. трымайцеся разам, не завадзще адзш з друпм сварак, выюньце са свайго сэрца тую нянав.сьць адзш да другога, каторую вашы ворап у вас засяваюць, каб вы у гэтай братауб.йсьцьвеннай вайне патрацш свае сшы 1 не мапп ваяваць з праудз.вым. вашым. ворагам.. гныб.целям.. Ведайце добра, жэ пакуль вы усе разам — вы сша, а як разлучыцеся ды пойдзеце кожны па сабе, дык тады вас перадушаць, як мух. Вазьмще куль саломы 1 паспрабуйце яго зламаць. Яю бы чалавек н. быу, а цэлага куля не зломщь, а як развязаць куль ды па горстачцы — дык 1 малы дзяцюк не толью куль, але 1 цэлы воз саломы пераламае. Таксама гэта. з вам1».

По-настоящему развернуть свою деятельность газета так и не смогла. Ее неотвратимо душила цензурная петля. Четыре из шести номеров были конфискованы. Виленская судебная палата неоднократно рассматривала дела об аресте газеты, а 11 января 1907 года вынесла приговор: прекратить издание и заключить редактора под стражу сроком на один год.

«Наша Доля» закончила свое существование, но на смену ей уже пришла новая белорусская газета. В промежутке между четвертым и пятым номерами «Нашай Доли» белорусский читатель получил первый номер «Нашай Нивы», которой была дарована более долгая и счастливая судьба.

«Наша ніва»

Продолжением дела «Нашай долі» стало издание газеты «Наша ніва». Ее главным темами были Беларусь и судьба белорусского народа. В первом номере провозглашалось:

«Мы будзем служыць усяму пакрыўджанаму беларускаму народу”. Мы будзем старацца, каб усе беларусы, што не ведаюць, хто яны ёсць, - зразумелі, што яны беларусы і людзі, каб пазналі свае правы…”.

“Наша ніва” предназначалась для трудового народа и прежде всего для крестьянства. Этим объясняется умышленная упрощенность и народная образность стиля ее материалов.

На протяжении 1906-1915 гг. «Наша Ніва» неизмеримо много сделала для развития белорусской литературы. Именно тут дебютировал рассказом «Музыка» Максим Богданович. С публикаций в белорусском еженедельнике начали свой творческий путь Максим Горецкий, Алесь Гарун, Констанция Буйла, Змитрок Бядуля, Цишка Гартный, Янка Журба, Владислав Голубок... На страницах «Нашай Н.вы» впервые увидели свет поэмы Купалы «Курган» и «Бандароуна», отрывки из «Новай зямлі» Якуба Коласа, ряд литературоведческих статей Максима Богдановича и Максима Горецкого, Сергея Полуяна и Владимира Самойлы. Газета знакомила с лучшими произведениями других литератур — прежде всего польской, украинской и русской. Подписчики получили возможность на своем родном языке прочесть рассказы и стихи Антона Чехова, Льва Толстого, Адама Мицкевича, Валерия Брюсова, Тараса Шевченко, Элизы Ожешко, Марии Конопницкой, Стефана Жеромского и других. Были отмечены юбилеи Гоголя, Толстого, Шевченко, Шопена, Дарвина...

Редакция занималась и книгоизданием. Благодаря ей выходили белорусские календари, альманахи, переводные произведения, увидели свет книги Якуба Коласа, Ядвигина Ш., Гальяша Левчика. На страницах «Нашай Швы» и в других ее изданиях происходила выработка норм белорусского литературного языка и правописания. Большой вклад внесла газета в развитие и популяризацию белорусского театра, музыки, фольклора и всей национальной культуры.

В 1914-1915 гг. редактором газеты был Янка Купала. При редакции газеты усилиями Ивана Луцкевича создавался белорусский национальный музей.

.Заслугами «Нашай Н1вы» были и ее заботы о развитии краеведения, сбор белорусских древностей. При газете хранилась уникальная коллекция Ивана Луцкевича. «Я сяджу адзш у рэдакцыт... Агонь вял1кай лямпы юдае нейкае таемнае сьвятло зпад блаютнага каупака на сьцены и шафы... На сьценах в.сяць абразы даунейшых беларусюх князёу, старасьвецюя беларусюя вопратю, шабл., шаломы 1 панцыры ваякау XVI стагодзьдзя. Розныя ткан.ны народнай беларускай творчасьш, паясы слуцюя. дываны, разьба розная. Музыкальныя шетрументы — дуда, цымбалы, труба пастырская, жалейка. У шафах ляжаць скарбы мшуушых гадоу: манеты, медат, пячатю, кнт беларускае шсьменнасьщ. Жывая паэма старыны!..»

«Наша ніва» много внимания уделяла теоритическому обоснованию права белорусского народа на сохранение и развитие национального языка и культуры. Она пропагандировала идею единства всех белорусов – и православных, и католиков.

Интересно проанализировать сообщения корреспондентов газеты с мест, чтобы получить представления о регионах, в которых наиболее активно развивалось белорусское национальное движение. Большинство упоминаний проявления белорусского самосознания связано с территориями Гродненщины и Виленщины. именно там находились самые активные корреспонденты «Нашей нивы». Упоминания же какого-то белорусского движения в восточной или южной частях Белоруссии практически нет. Причем, в публикациях можно проследить одну интересную особенность: чем богаче живут крестьяне в деревне, тем меньше их волнует проблема возрождения белорусскости и распространения белорусского языка [2 с. 192-193, 213]. Напротив, если упоминается о том, что деревня достаточно бедная, то интерес к белорусскому возрождению там выше [2, с. 129, 244].

Авторы газетных публикаций иногда пытаются найти рецепты наиболее быстрого и успешного распространения белорусской национальной идеи. Так, в газете встречается несколько публикаций, в которых корреспонденты утверждают, что спор крестьян о месте и значимости белорусского языка происходит не только в социальном аспекте (богатые и бедные крестьяне), но и в гендерном (мужчины - женщины). Причем, в поддержку белорусского языка чаще выступают женщины. Они не только утверждают, что этот язык заслуживает того, чтобы на нем говорить, но и выступают за обучение на нем детей. На основании одной из таких историй корреспондент «Нашей нивы» делает вывод: «… очень много могут сделать наши женщины в деле возрождения нашего народа!» [2, с. 208]

Авторы «Нашей нивы» призывая к белорусскому возрождению, пытаются использовать для этого наиболее принимаемые крестьянской массой варианты убеждения, в частности, утверждают, что белорусское дело является символом жизни и света, и сразу же связывают это утверждение с фразой из Библии «свет поборет тьму» [2, с. 221]. Тем самым белорусское движение как бы сакрализируется и приобретает черты данности, которая запрограммирована свыше.

Иногда между крестьянами происходили споры, является ли язык «Нашей нивы» «хамским» [2, с. 100]. Кроме того, крестьяне не имели серьезной нужды в белорусском печатном слове, поскольку при наличии газеты в деревне они читали ее, а если в силу определенных условий газета переставала поступать, крестьяне не стремились ее найти. Один из корреспондентов «Нашей нивы» жаловался, что, как только умер единственный подписчик газеты в деревне, крестьяне не пожелали выписать ее даже совместно [2, с. 210]. Эта ситуация подчеркивает достаточно безразличное отношение крестьянской массы к распространению белорусского языка и лозунгам белорусского национального движения начала ХХ в.

Судя по всему (и это прослеживается по многочисленным публикациям в «Нашей ниве»), крестьяне абсолютно не воспринимали белорусский язык как этнический или культурный маркер. Язык воспринимался, прежде всего, как маркер социальный или образовательный. Если человек поднимался по социальной лестнице, становился служителем культа, врачом, инженером и т.д., он переходил в иное психологическое состояние и, соответственно, изменял некоторые свои привычки, в том числе и язык повседневного общения. Поэтому большинство «вышедших в люди» крестьян говорило как угодно, но только не по-белорусски [2, с. 101]. Для белорусского населения белорусский язык был, судя по всему, не более чем наречием конкретной социальной группы, а именно крестьян и лиц, имевших похожий социальный статус.

«Наша Ніва» сумела стать действительно народной, общебелорусской газетой. Достаточно сказать, что за первые три года здесь было напечатано более девятисот корреспонденции из 490 местечек и деревень. Газета имела подписчиков не только в разных уголках Беларуси, но и по всей империи. Она шла в Прагу, Брно, Львов, Париж, Льеж, в Соединенные Штаты Америки.