Пространной редакции 1 страница

(По Троицкому I списку)

1. Если свободный человек убьет свободного, то мстит за убитого брат, или отец, или сын, или двоюродный брат, или племянник от брата. Если же некому будет мстить, то взыскивать за убитого 80 гривен, когда это будет княжий муж (боярин) или княжий тиун (приказчик). Если же убитый будет русин, или княжий воин (гридь), или купец, или боярский тиун (приказчик), или мечник, или изгой, или словенин, то взыскивать за убийство 40 гривен.

Статья повторяет нормы ст.1 Краткой Правды в измененном виде, отражающем значительное социальное расслоение древнерусского общества и введение наряду с 40-гривенной вирой за убийство двойной – 80-гривенной ставки, которой охраняется жизнь управителей княжеского феодального хозяйства и приближенных князя. Это соответствует нормам ст.ст. 19, 22-23 Краткой Правды.

Новым и знаменательным для того времени в социальной области является также охрана 40-гривенной вирой жизни тиуна боярского, выполнявшего в возникавшей в то время боярской вотчине функции управителя.

Среди близких родственников, обязанных прежде мстить за убитого, в Пространной Правде названы сыновья брата вместо сыновей сестры в Краткой Правде. Эта замена устраняет из текста Правды наиболее архаичный ее элемент, восходящий к эпохе материнского рода.

Статья содержит норму, по существу уже не действующую, так как кровная месть была отменена еще до создания Пространной Правды.

2. Но после Ярослава собрались сыновья его: Изяслав, Святослав и Всеволод, с боярами своими Коснячком, Перенегом и Никифором и отменили кровную месть за убийство, установив выкуп деньгами; во всем же прочем как судил Ярослав, так решили судить и сыновья его.

Статья содержит историко-юридический экскурс во времена вскоре после смерти Ярослава, когда Ярославичи, вместе со своими боярами отправились на съезд, отменили кровную месть, установив замену ее денежной вирой во всех случаях, а не только при отсутствии законных мстителей.

Реформа, заменявшая кровную месть денежным выкупом, проведенная Ярославичами, не первая. Повесть временных лет под 996 г. сообщает о попытке введения Владимиром Святославичем смертной казни для разбойников. Попытка эта оказалась неудачной, и после нее последовала новая реформа, отменившая смертную казнь и восстановившая традиционную форму наказания – денежный штраф в пользу государственной власти. Реформа Ярославичей, продолжая эту линию развития права, стремится полностью заменить такими же штрафами и все другие сферы применения кровной мести.

3. Если кто убьет княжего мужа в разбое, и люди убийцы не ищут, то виру в 80 гривен платит та община, где найден труп. Если же будет убит простой человек, то община платит 40 гривен.

Этой статьей начинается первый тематический раздел (ст.ст. 3-8) об ответственности за убийство на территории верви. Статья устанавливает порядок взыскания виры за убийство в разбое представителя княжеской администрации и рядового жителя в том случае, если вервь отказывается искать преступника в своей среде. Виру при этом платит вервь, на территории которой найден труп. Размер виры соответствует ставкам ст. 1. Статья систематизирует нормы Краткой Правды, опуская дублирующие нормы и, вероятно, те, которые не соответствовали новым условиям (убийство за обиду – в ст. 19, убийство у клети – в ст. 21). Вместе с тем в этих статьях Пространной Правды унифицируются обозначения юридических понятий, столь различных в Краткой Правде и в архаичной ст. 1 Пространной Правды: представители княжеской администрации (огнищанин, тиун, подъездной, старый конюх и др.) относятся к одной группе княжих мужей; убийца называется головником.

Существует мнение, что убийство в разбое не отличается по социальной опасности от убийства в сваде. Однако имеется и иная концепция, исходящая из того, что ст. 7 Пространной Правды устанавливает за убийство в разбое не виру, а высшую меру наказания – поток и разграбление. Вира в ст. 3 предусмотрена потому, что здесь некого подвергать потоку и разграблению, так как преступник неизвестен.

4. Если какая община начнет платить дикую (повальную) виру, когда нет налицо убийцы, то пусть уплатит ее во сколько лет может.

Статья устанавливает порядок выплаты вервью дикой виры. Дикая вира (возможно, от слова дикий – чужой, то есть вира за чужую вину) – штраф, который платят вообще члены верви за убийство, происшедшее на ее территории, когда убийца неизвестен или вервь не хочет его выдавать. В статье записано, что вервь имеет право платить дикую виру в рассрочку. Размер виры – 40 и 80 гривен кун – очень значительные суммы, равные стоимости стада из 50 и 100 коров, которые составляли, вероятно, немалую часть собственности, принадлежавшей членам общины в целом. За вервью остается право распределения этих сумм между ее членами, что предполагает существование авторитетной общинной администрации, представляющей вервь и в общении с государственной властью.

5. Если же убийца из той же общины и находится налицо, то община или помогает ему, так как и он приплачивал за других по общественной раскладке, или же платит дикую (повальную) виру в 40 гривен, сообща, а вознаграждение потерпевшим платит сам убийца, внося в виру только свою долю по раскладке.

Данная статья – одна из наиболее сложных для понимания. Она предполагает другой случай уплаты виры вервью, - когда убийца – член общины и, как таковой, участвует в денежной складчине для общих выплат от имени общины. Тогда община помогает преступнику в выплате виры в 40 гривен или, так же как в ст. 4, сама платит за него (дикую виру). Кроме виры преступник – член общины – сам платит еще головничество, а что касается 40 гривен, то преступник участвует в их выплате вместе со всем коллективом.

Головничество не встречается в других источниках; исследователи вслед за М.Ф. Владимирским-Будановым считают, что этот термин обозначает вознаграждение родственникам убитого и значит то же, что плата за голову. По мнению М.Ф. Владимирского-Буданова, А.И. Соболевского, Е.Н. Щепкина, размер головничества не фиксирован, но Б.А. Романов и А.А. Зимин считают, что он также равен размеру виры. Однако по ст. 10 Пространной Правды плата за голову установлена только в 3 гривны, по ст. 27 той же Правды возмещение пострадавшему в результате увечья составляло половину штрафа в пользу княжеской власти.

6. Но за убийцу, вкладывавшего в вирные платежи общины за других, община платит по раскладке только тогда, когда он совершил убийство в ссоре или на пиру.

Статья ограничивает убийство, совершенное в общественном месте, на глазах у присутствующих, от убийства в разбое, очевидно, в корыстных целях. Оно расценивается как менее тяжкое преступление и наказывается выплатой виры с участием членов общины, как об этом говорит ст. 5.

В.И. Сергеевич обратил здесь внимание на выделение обстоятельств, облегчающих и отягощающих вину за убийство. Он отмечал, что в основе этого различия лежат внешние признаки, которые не соответствуют признакам наличия злой воли (что является характерным для римского права). Действительно, Правда вводит свой принцип степени ответственности, основанный не на понимании умышленного и неумышленного убийства, а на том, было ли это убийство совершено открыто, в честной ли схватке, во время ли ссоры на пиру, когда требования к поведению его участников были несколько снижены, или тайно при совершении злого дела.

7. Кто же убил во время грабежа без всякой ссоры, то за разбойника община не платит виры, но выдает его князю с женою и детьми: пусть князь самого с семьей сошлет (поточит), а имение его конфискует.

Убийство в разбое является особо тяжелым. Преступник не имеет права рассчитывать на помощь в выплате виры со стороны общины и выдается вместе с семьей на поток и разграбление. Поток (от слова поточити – заставить бежать) – изгнание, позднее, вероятно, то же, что заточение (содержание под стражей, лишение свободы), при указании места – ссылка. Разграбление – не только конфискация имущества, но и превращение в холопов жены и детей преступника.

8. Если кто не вкладывается в платеж дикой виры за других, тому и община не помогает в уплате виры за него самого, и он сам ее платит.

Статья дает существенное дополнение к нормам ответственности общины за преступление ее члена. Эта ответственность не является абсолютной даже в случаях, когда преступник не изымался из общины и не лишался государственной властью права на ее помощь. Община платила дикую виру только за того своего члена, который вкладывался в ее сбор, нес определенные финансовые тяготы вместе с другими ее членами. Эта норма предполагает существование на территории общины людей, которые были ее членами, но не участвовали в сборах на дикую виру и платили за свои преступления самостоятельно, без ее помощи.

9. А вот пошлины вирные, какие были при Ярославе. Сборщику виры брать 7 ведер солоду на неделю, сверх того барана или полоть мяса, либо деньгами 2 ногаты (5 кун) в среду – куну, да кроме того – сыр; то же в пятницу, а (в скоромные дни) по две курицы на день; а хлебов на неделю семь, до 7 мер пшена, столько же гороху, 8 головок соли; все это идет сборщику виры с помощником. Лошадей при них – четыре; им давать овса сколько съедят. Сверх того сборщику виры – 8 гривен да 10 кун перекладного; а метельнику (приставу) – 12 векош, да гривну съсадного.

Статья содержит указание на традиционные размеры натурального обеспечения общиной государственных чиновников, собиравших виры. В статье определен размер доли, которая поступает с каждой виры в 40 гривен вирнику (1/5, кроме перекладной и съсадной гривны) и метельнику.

Вирник – княжеский чиновник, приезжавший в общину для получения виры. Приезжал он вместе со своим помощником – отроком.

Съсадная гривна, по предположению П. Мрочека-Дроздовского, - пошлина, взимаемая чиновником при служебном въезде на территорию общины и сходе с коня (позднейшее въезжее).

Перекладная гривна, по предположению Н.М. Карамзина, - пошлина, которую получал вирник за то, что, объезжая волость, перекладывался с воза на воз.

Метельник – не княжеский чиновник, а скорее представитель местной общины, участвующий в сборе вир как понятой или счетчик. За работу он получал 4 куны, то есть менее чем 10 % об общего вознаграждения вирнику.

Соотношение денежных единиц в Пространной Правде: 1 гривна кун = 20 ногат = 50 кун (резан) = 150 векш.

10. Если вира будет в 80 гривен, то сборщику виры 16 гривен и 10 кун (перекладного) да 12 векош (приставу), а наперед съсадная гривна, да за голову (мертвое тело) – 3 гривны.

Статья содержит расчет доли, причитающейся вирнику с каждой полученной виры в 80 гривен, то есть за убийство высокопоставленного княжеского чиновника. Эта доля здесь также равна 1/5 виры, не считая съсадной гривны. Кроме того, статья устанавливает размер платы за голову родственникам убитого в 3 гривны.

11. За убийство княжеского отрока, конюха или повара брать 40 гривен.

Статья начинает раздел, устанавливающий ставки штрафов за убийство представителей различных социальных групп, связанных с княжеским (и отчасти боярским) хозяйством, начиная от высокопоставленных тиунов и кончая рядовичем, смердом и холопом.

Статья направлена на защиту жизни княжеских отроков, предусматривая виру в 40 гривен. Это новая статья, свидетельствующая о дифференциации княжеской дружины и выделении особой группы, принадлежащей к младшей дружине.

12. За княжеского приказчика (огнищного тиуна) или конюшего 80 гривен.

В какой степени можно отождествлять огнищанина с огнищным тиуном (как это делает А.А. Зимин) неясно. Стремление к унификации в социальной терминологии представителей различных групп княжих людей в ст.ст. 12-13 очевидно, но огнищане известны в XII-XIII вв. по летописям не как управители княжеского хозяйства, а как бояре, вместе с гридью и наиболее богатыми и влиятельными купцами, представлявшие высшие круги Новгорода.

Конюший тиун ведал княжескими конюшнями; с развитием придворной титулатуры конюший к XVI в. занял первое место среди других чинов.

13. За княжеского приказчика сельского или земледельческого 12 гривен.

За убийство низших представителей вотчинной администрации, распорядителей работ на пашне нужно платить 12 гривен. Сельский тиун, заменивший теперь княжеского сельского старосту, распоряжался работой живших в княжеском селе крестьян или холопов; ратайный тиун, упоминаемый вместо ратайного старосты, мог руководить сельскохозяйственными работами на господском поле.

14. За княжеского рядовича 5 гривен, столько же и за боярского рядовича.

Статья устанавливает 5 гривен в качестве возмещения за жизнь рядовича. Под рядовичем в Пространной Правде мог подразумеваться закуп.

Здесь же упоминается и слуга по договору, зависимый от боярина. Наличие боярского рядовича свидетельствует о развитии феодального землевладения в Древней Руси.

15. За ремесленника и ремесленницу брать 12 гривен.

Древнерусские ремесленники хорошо известны своими изделиями. Существовало не только мужское ремесло, но и женское (высококачественное шитье, вышивки, отдельные ювелирные изделия). Упоминаемые здесь ремесленник и ремесленница люди не свободные, принадлежат они князю или боярам. Возмещение за их убийство устанавливается в 12 гривен.

16. За смерда и за холопа – 5 гривен, за рабу – 6 гривен.

Смерд здесь, как и в ст. 26 Краткой Правды, не свободный лично член общины, защищенный вирой в 40 гривен, а зависимый труженик, за убийство которого платят урок 5 гривен, как и за холопа. По другой версии, в статье сообщается о смердном (пашенном) холопе, который превращается из раба в зависимого человека.

17. За дядьку так же, как и за кормилицу, - 12 гривен, будут ли они холопы или свободные.

Кормильцами могли быть как холопы, так и свободные. Статья устанавливает возмещение в 12 гривен за убийство кормилицы и кормильца. Кроме того, виновный платил продажу князю.

18. Если кого будут обвинять в убийстве, не имея прямых улик, тот должен представить семь свидетелей, чтобы отвести от себя обвинение; если же ответчик будет варяг или другой иноземец, то достаточно двух свидетелей.

Для отведения ложного обвинения в убийстве необходимо выставить не менее семи послухов, которые могут отвести это обвинение. Послухи здесь не свидетели преступления, которых при убийстве, очевидно, совсем не было, а свидетели доброй жизни обвиняемого. Для иностранцев, не имеющих широкого круга знающих их людей, число послухов может быть ограничено двумя. Семь послухов – скорее всего члены того же территориального коллектива (общины, улицы), к которому принадлежал и обвиняемый.

19. А община не платит виры тогда, когда найдут одни кости или труп человека, про которого никто не знает, кто он и как его звали.

Вервь не отвечает за убийство и не платит дикой виры, если на ее территории найдены лишь человеческие кости или труп человека, которого никто не знает. Здесь косвенно вводится норма давности совершенного убийства, не подлежащего наказанию.

20. Если кто отведет от себя обвинение в убийстве, тот платит сметную гривну помощнику сборщика виры (отроку), обвинитель платит другую гривну, да 9 кун за обвинение в убийстве.

Статья по смыслу примыкает к ст. 18. Если обвиняемый докажет безосновательность обвинения в убийстве, то он не платит виры, но вносит лишь гривну кун – плату представителю княжеской власти – отроку за участие в суде и оправдании. Возможно, что оправданному помогает в этом община, внося 1/5 указанной гривны. Обвинитель в качестве наказания за ложное обвинение также платит отроку ту же сумму.

21. Если ответчик станет искать свидетелей и не найдет, а истец поддерживает обвинение в убийстве, тогда решать их дело посредством испытания железом.

Если обвиняемый в убийстве не может найти послухов, то дело решается путем испытания железом. Железо – одна из форм средневековых ордалий, определение виновности по степени ожога от раскаленного железа, которое должен взять в руки обвиняемый.

Позднее в XIII-XV вв. испытание железом будет заменено другим видом ордалий – полем, то есть открытой вооруженной схваткой, единоборством, победитель которой признается невиновным.

22. Точно так же и во всех делах о воровстве по подозрению, когда нет поличного, принуждать к испытанию железом, если иск не менее полугривны золота: если же он меньше, то до двух гривен подвергать испытанию водой, а при еще меньшей сумме принести присягу за свои деньги.

Статья определяет пределы применения ордалий в уголовном процессе при отсутствии поличного: раскаленным железом можно пользоваться при обвинении не только в убийстве, но и в краже значительных ценностей (стоимостью более половины гривны золота). При ценности украденного от двух гривен кун до половины гривны золота присуждается вода, для оправдания в более мелких кражах до двух гривен достаточно присяги (роты).

При испытании водой невиновным признавался тонущий.

Гривна золота приравнивалась в XII-XIII вв. примерно 10 гривнам серебра и 40 гривнам кун; в гривнах золота исчислялся ущерб, наносимый высшим слоям феодальной аристократии.

Кто должен был доказывать свою правоту в этих конфликтах: обвинитель или обвиняемый? Ордалиям подвергался обвиняемый; что касается роты, то на нее должен был идти скорее потерпевший, чем обвиняемый.

23. Если кто ударит мечом, не обнажив его, или рукоятью меча, то платит 12 гривен продажи за обиду.

Статья начинает раздел об оскорблениях. По возмещению ущерба оскорбление приравнивается к убийству холопа-специалиста. Продажа в Пространной Правде заменяет возмещение за обиду в Краткой Правде.

24. Если же обнажит меч, а не поранит, то платит гривну кун.

Обнажение меча без применения, то есть угроза им, также рассматривалось как оскорбление и наказывалось продажей в 1 гривну.

25. Если кто кого ударит палкой, или чашей, или рогом, или тупой стороной меча, то платит 12 гривен.

Удар подручным предметом расценивался как оскорбление, равно как и удар ножнами меча.

26. Если же обиженный, не стерпев, в отместку сам ударит мечом, то того в вину ему не ставить.

Ответ мечом на оскорбление действием не являлся преступлением и не подлежал наказанию. Вслед за А.А. Зиминым можно думать, что эта норма существовала и ранее XII в., но оказалась зафиксированной только в Пространной Правде. Ответ на вопрос, был ли удар мечом местью, как считал В.И. Сергеевич, зависит, вероятно, от того, заменялась ли ответным ударом ответственность обидчика перед государственной властью. Раз удар не заменял ее, значит он не признавался санкцией, каковой была прежде месть, и являлся лишь частной акцией, вызванной состоянием сильного возбуждения оскорбленного.

27. Если кто ранит руку, так что рука отпадет или усохнет, или также ногу, глаз или нос, за то платит полувирье – 20 гривен, а раненому за увечье – 10 гривен.

Статья входит в раздел о других преступлениях – кражах, членовредительстве, нанесении ранения. Статья отражает развитие права, объединяя различные виды членовредительства и устанавливая за них новую ставку штрафа – полувиры (полвиры в 40 гривен) и возмещение потерпевшему в 10 гривен.

28. Если кто отсечет у кого палец, платит 3 гривны продажи (штрафа в пользу князя), а раненому – гривну кун.

Упоминание меча в списках пушкинской и карамзинской групп указывает на действие этой нормы только в случае драки, а не в результате бытовой травмы.

29. Если на (княжеский) двор придет человек в крови или с синяками, то ему не нужно искать очевидцев, и виновный платит 3 гривны продажи; если же на истце не будет знаков, то он должен представить очевидцев, которые бы подтвердили его показание слово в слово; тогда зачинщику драки платить 60 кун истцу. Если же истец придет в крови, а явятся свидетели, которые покажут, что он сам начал драку, то сосчитать ему то за платеж, как с зачинщика, хотя его и побили.

В статье рассматривается тот же случай, что и в ст. 2 Краткой Правды, но дополнительно упоминается княжеский двор, бывший в XII в. местом судебного разбирательства; прежнее наказание за избиение – месть – заменяется продажей.

Статья фиксирует новую норму, касающуюся зачинщика драки, независимо от того, кто в ней больше пострадал: по свидетельству послухов виновный наказывается продажей в 60 кун. Таким образом, в статье устанавливаются две продажи – одну (3 гривны) платит тот, кто избил, вторую (60 кун или 1 гривну) – тот, кто начал драку.

30. Если кто ударит кого мечом, но не убьет до смерти, платит 3 гривны, а раненому – гривну за рану, да еще за леченье; если же убьет до смерти, то платит виру.

Удар мечом рассматривается не как оскорбление, а как причинение телесного повреждения и наказывается поэтому не высокой, а низкой продажей.

31. Если кто толкнет другого от себя или рванет его к себе, или по лицу ударит, или жердью, а двое очевидцев то покажут, - платит 3 гривны продажи; если же обвиняемый будет варяг или колбяг, то должно вывести полное число очевидцев, которые должны принести присягу.

Статья расширяет состав преступления. Удар жердью, судя по санкции, рассматривается теперь не как оскорбление, а как нанесение побоев. Новая систематизация побоев в статье свидетельствует о сужении числа оскорбительных действий за счет отнесения некоторых из них к числу наносящих только физический ущерб. Правонарушение, предусмотренное статьей, близко к случаю в ст. 29, когда следов физического воздействия на пострадавшем нет и для установления вины обидчика необходимы двое свидетелей (а не один). Иностранцы также обязаны представить двух свидетелей, которые приносят присягу в верности своих слов.

32. Если скроется холоп, и господин заявит о нем на торгу, и до третьего дня никто не приведет холопа, а господин на третий день опознает его, то может взять своего холопа, а кто укрывал его, тот должен платить 3 гривны продажи.

Челядин, убежавший от своего господина и скрывшийся в чужом доме, должен быть выдан ему в течение первых двух дней; если же его не выдадут в эти дни, то будучи опознан, все равно возвращается к хозяину, но его укрыватель наказывается продажей в 3 гривны. Здесь норма отнесена ко всем домохозяевам, а не только к варягам и колбягам. Кроме того, введено указание на форму информации о бежавшем – публичное извещение на городской торговой площади, вероятно, с указанием отличительных особенностей пропавшего.

33. Если кто сядет на чужого коня без спросу, платит 3 гривны.

Использование коня, принадлежавшего другому лицу, без его разрешения, не является похищением и наказывается только низкой продажей.

34. Если у кого пропадет конь, оружие или одежда и он заявит о том на торгу, а после опознает пропавшее у кого-нибудь в своей же городской общине, то взять свою вещь, а тому платить хозяину пропавшей вещи за ее укрывательство 3 гривны.

Статья примыкает по содержанию к ст. 32. Собственник утраченного коня или вещи (оружия, одежды) должен публично объявить о пропаже, после чего, если он обнаружит ее в чужом владении, то имеет право получить обратно. Закон предусматривает уплату в этом случае 3 гривен за обиду. А.А. Зимин считает эти 3 гривны продажей. Однако, по буквальному смыслу слов, названная сумма является возмещением ущерба потерпевшему.

Норма статьи имела действие на территории города, где произошла утрата вещи.

35. Если кто, без явки на торгу, отыщет что-либо пропавшее или украденное – коня, одежду или скотину, - то нельзя сказать: «это мое», надо заявить ответчику: «иди на свод и объяви, у кого взял». Кто не оправдается, на того и падет ответственность за воровство; тогда истец возьмет свое, а виновный ему платит и за то, что тот потерпел вследствие пропажи. Если это будет конокрад, выдать его князю; пусть князь сошлет (поточит; другие переводят – продаст в рабство на чужбину). За воровство же чего-либо из клети платить вору 3 гривны продажи (штрафа в пользу князя).

Статья открывает раздел о своде – розыске виновника похищения или присвоения домашнего животного или вещи. Эта процедура начинается при опознании собственником своей вещи и преследует цель найти лицо, которое украло или присвоило вещь, а затем, возможно, передало ее другим лицам.

При краже коня виновный подлежал высшей мере наказания – потоку и разграблению. При краже другого имущества устанавливается продажа. Виновный в похищении должен также выплатить потерпевшему стоимость других вещей, украденных вместе с главной вещью.

36. Если при ссылках на своде ответчиками будут являться члены одной с истцом городской общины, то истец ведет дело сам до конца. Если же будут ссылаться на членов какой-либо внегородской общины, то истец ведет дело только до третьего лица. И третий ответчик, заплатив истцу деньги за его вещь, с этой вещью ведет дело до конца. А истец ждет окончания дела. Установленный похититель все платит: и убытки истца, и убытки третьего ответчика, и продажу князю.

Статья предусматривает различный порядок розыска вора внутри города и в том случае, если похищенная вещь обнаружена вне его. Свод в городе не ограничен числом лиц, владевших украденной вещью, и его ведут до конца; свод вне городских стен истец ведет только до третьего владельца, который и берет на себя дальнейший розыск. Для того чтобы побудить его к продолжению свода и отысканию преступника, с этого третьего владельца взыскивается стоимость украденной вещи, но при установлении им подлинного похитителя с последнего взыскивается и стоимость лица (украденной вещи) в пользу уплатившего за него временного владельца, и прок – стоимость других похищенных вещей, и конечно, продажа.

37. Кто купит на рынке что-нибудь краденое: коня, одежду или скотину, тот должен представить в качестве свидетелей двух свободных людей или торговых пошлин сборщика (мытника); если при этом окажется, что он не знает, у кого купил вещь, то свидетелям идти за него к присяге, а истцу взять свою вещь. Ответчик теряет свою вещь и деньги, потому что он не знает, у кого купил вещь. А когда узнает у кого купил вещь, то взыщет свои деньги с этого продавца, который заплатит и хозяину вещи, и князю продажу.

Статья рассматривает, вероятно, типичный в условиях феодального города случай свода, когда владелец краденой вещи купил ее на торгу, и это подтверждается свидетелями – двумя свободными горожанами или мытником – чиновником, собиравшим торговые пошлины и следившим за правильностью торговли. Если продавец вещи неизвестен, то свод прекращается, пострадавший от кражи получает найденную вещь и претендовать на возмещение за другие украденные вещи он уже не может. Владелец краденого, отдав вещь ее собственнику, не получает никакого возмещения. Если же незадачливый покупатель находил затем продавца краденого, он мог вновь возбудить против него дело, и тот должен был выплатить этому покупателю стоимость изъятой у него вещи и продажу.

38. Кто опознает своего украденного холопа и задержит его, тому вести этого холопа до третьей очной ставки покупщика с продавцом; у третьего ответчика взять его холопа, а ему дать украденного – пусть идет с ним до конца, ибо холоп не скотина, про него нельзя сказать: «не знаю, у кого купил», но по его указаниям нужно идти до последнего ответчика, - и когда будет найден настоящий вор, краденого холопа возвратить его хозяину, третьему ответчику взять своего холопа, а убытки ему платит уличенный в краже. А князю платить 12 гривен продажи за кражу холопа.

Статья посвящена особенностям свода, если похищенным является челядин, который, конечно, знает, кто его украл у господина.