Конфликты белых с национал-сепаратистскими правительствами из-за лозунга о «Единой и неделимой». Поэтому белым неоднократно приходилось воевать на два фронта.

Повседневность Гражданской войны. История Гражданской войны процесс многоуровневый и сложный процесс, большая часть населения России оказалось в стороне от этого гигантского конфликта, не делала сознательного выбора, колебалась, была растеряна и хотела в этой братоубийственной войне выжить (главная задача для большинства людей). Средние века, Новое время, Россия 19 века – это мало текущее время, мало разнообразий в жизни, а вот в 20 веке Россия из сельской превратилась в городскую, произошли изменения в судьбах людей, что связано с повседневностью. Повседневность – это рутинная практика, это то, что мы не замечаем. В этой повседневности практически не присутствует государство, а годы Гражданской войны государство взяло в свои руки все рычаги управления, особенно в городах. Но ¾ населения жило в деревне и государство на их судьбу не влияло. С одной стороны, большевики обещали большие перемены – землю, 8-часовой рабочий день, социальные гарантии. Однако реакция была печальной, хуже всего положение было в городах, хотя в деревне порой нередко было плохо. Главная характеристика общества в годы войны – неравенство в бедности. Теперь благосостояние определялось наличием питания и нормальной одежды, неравенство перестало быть социальным, успешным мог быть рабочий и бандит, интеллигент, ставший управленцем. Казалось бы, положение рабочих изменилось, их социальный статус вырос, введены социальные гарантии (оплачиваемые отпуска, 8-часовой рабочий день, декретные отпуска женщинам, 6-часовой рабочий день для кормящих женщин). Введены пенсии для горожан, крестьяне получили пенсии только со времён эпохи «оттепели», пенсии получали и военнослужащие (командиры и солдаты красной армии), отменены пенсии для чиновников и офицеров царской России. Пенсии сохраняли для врачей, артистов и деятелей культуры. В целом, эти социальные законы исполнялись лишь частично, положение не улучшилось, а ухудшилось. Важнейшая проблема к сожалению почти всех лет советской власти – это питание, хотя кризис начался с 1916 года, так с марта 1917 года началось подорожание жизни, особенно в городе. Весной 1918 года призрак голода реализовался повсеместно, по сути поиск продуктов питания – это смысл существования обычного человека.

Карточная система была введена при Временном правительстве в марте 1917 года, однако хлеба по карточкам явно не хватало. К весне 1919 года городское население получало 400 грамм хлеба (хотя норма взрослого человека 1 кг хлеба, если нет ничего другого). Формально именно государство должно было обеспечивать население хлебом, однако большую часть хлеба люди покупали на вольном рынке (термин из 1917 года, он устойчивый). Снабжение хлебом по регионам было неравномерным, огромный разрыв между городом и деревней, 40 % товарного фонда страны «съедала Москва». Прежде мясная торговля была сосредоточена в рядах частных лавок, а теперь мясо стало деликатесом и ухудшилось его качество (много употребляли конины и мясо умерших животных). Дефицит жиров сказывался на здоровье, жировое голодание приводило к эпидемиям и нервным заболеваниям. Характерная черта эпохи – это широкое использование суррогатов, нормальный хлеб фактически исчез, использовалось много заменителей. Каннибализм появился именно тогда, это практика имевшая традиционный характер. Часто, когда не было еды, убивали детей, так как их сложно прокормить. Сразу после октября 1917 года цены выросли больше чем в 3 раза, в целом с 1914 по 1920 годы цены выросли в 6290 раз (гиперинфляция), денежное обращение почти рухнуло, люди компенсировали вторым хлебом, т.е. картошкой. Главным стало не качество продуктов питания, а их количество, питался тот, кто хорошо ел. Лучше всего приспособились к голоду более социально низкие группы населения. Рухнул общепит, люди стали питаться в основном дома, в столовой питались дети и одинокие люди. Правда это не отменяет рост детской заболеваемости и смертности. 1920-е гг. – это подъём огородничества, причём пригородного. На первый взгляд, на территории, контролируемой белыми войсками ситуация была лучше, однако процветания бизнеса в городах белых не было, была дороговизна одежды, обуви, продуктов питания. Нечего было одеть, дефицит одежды был, ходовым товаром стали лапти, так как обуви не выдавали. Иностранцев поражало, что университетские профессора одеты не лучше английских бродяг. Русская национальная одежда в деревне – это ватник, одежда – это показатель социального неравенства. Война приводила к милитаризации одежды, самой модной одеждой во времена Гражданской войны стала кожанка. Кроме того, кожанка того времени, это символ принадлежности к власти или репрессивным органам (ОГПУ, НКВД). Зарплата формально вырастала, хотя правительство понимало, что повышение зарплаты ведёт к инфляции, и зарплату стали выдавать натуральными продуктами, т.е. тем, что производит предприятие. В 4 раза рухнул уровень жизни по сравнению с довоенным временем. То, что выдавали на предприятии называлось профсистемой, когда рабочие меняли промышленные продукты на еду в деревне (роль денег резко упала, что было результатом целенаправленной политики государства). Преступность во время мировой войны увеличилась, после Февральской революции у населения были надежды на окончание преступности. Наибольшее распространение преступность получила после осени 1917 года, проблема заключалась в том, что прежняя полицейская система рухнула и у населения скопилась огромная масса оружия. «Птенцы Керенского» - уголовники (более 20 тыс. в Петрограде), выпущенные после февраля 1917 года, огромное количество дезертиров селилось в Песках, на Васильевском острове, в Полюстрово и т.д. Среди жертв преступлений – это иностранцы, в 1917 году в Петроград приехало около 10 тыс. китайцев (трудились на тяжёлом физическом труде) и именно они были жертвами преступников. В России распространилась наркомания (курили в основном опиум), в 1924 году начинается в СССР производство водки, что сняло долю наркомании. В условиях отсутствии защиты население на уголовный террор отвечало самосудами. Пьянство было следствием народного способа расслабления в годы войны, крестьяне ставят на поток самогоноварение. Жилищная проблема тяжелейшая, после войны обострилась до крайности, в стране жилищный кризис. Частная собственность на землю и недвижимость была уничтожена. Новая власть принимает революционный передел жилья, он имел макро (жители окраин переезжали в центр города, хотя люди неохотно ехали из-за удалённости от работы и отсутствия отопления) и микро (уплотнение жилья, т.е. расширения сети коммуналок) аспекты переделы жилья. С одной стороны, исчезли полуподвальные помещения поначалу, коечно-коморочные квартиры, но всё равно жилья катастрофически не хватало, это приводило к дезурбанизации (численность населения в Москве и Петрограде сократилось на 60 %, в остальных городах на 20 %). Появляются дома коммун, где нет кухонь. Таким образом, повседневность Гражданской войны достаточно катастрофична. В это время люди накапливали опыт выживания, новую систему ценностей, жизненные позиции, это оказывает влияние на поведение людей, их настроение, эмоциональную сферу и сознание. Коммуналки крайне негативно повлияла на мужчин (снятие ответственности за жильё).

Современная историография Гражданской войны в России: итоги и перспективы изучения. Современная историография гражданской войны в России является частью научного пространства, в котором со всей полнотой отражаются процессы, происходящие в гуманитарной сфере. Исследователи революционного периода переживают ломку стереотипов, смену методологических предпочтений. В свет выходит значительное количество публикаций, однако, несмотря на активное изучение периода 1918-1922 гг., нельзя считать его изучение завершенным. Выявление учеными многочисленных нюансов и особенностей, как регионального, государственного, так и мирового масштаба, имевших место в ходе войны, да и после нее, делают тему еще более насыщенной и актуальной. В настоящее время рассматриваемой проблемой занимаются историки, которые изучают конкретные вопросы периода 1918-1921 гг., сопровождая их историографическим экскурсом, а также историографы гражданской войны. Объектом их анализа являются вопросы методологии и организации исследовательской работы, научные направления и школы, источниковая база разработок и, конечно, сами исследования и их проблематика. Одной из специфических черт новейшей историографии является методологический плюрализм, который во многом обусловлен демократизацией общества, включением российских ученых в мировую науку. По мнению А.А. Кононенко, сегодня имеет место симбиоз старых и новых подходов. В то же время Г.М. Ипполитов уверен, что не исчерпан потенциал формационного подхода и дальнейшее изучение гражданской войны в России возможно, как на основе формационного, так и цивилизационного подхода. С ним солидарен С.А. Прокопенко, который допускает возможность синтеза указанных подходов в научных исследованиях. Мысли, высказываемые авторами по поводу указанных событий, стали еще более разнообразными, чем ранее. В условиях пестроты мнений многие вопросы и истории, и историографии гражданской войны остаются открытыми. Это касается проблем хронологии войны, ее истоков и этапов, оценки конкретных лидеров, роли и месте красного и белого движения, позиции отдельных социальных групп во время войны, динамике настроений населения разных территорий, повседневной жизни граждан во время противостояния. Можно отнести к актуальным, как в историческом, так и в историографическом плане, вопросы социально-экономического положения страны в период войны; сохраняется необходимость разработки глубинных истоков, сущности, последствий политического противоборства революционного периода, значение его для мировой истории. Интересно, что авторы пытаются сосредоточиться на анализе жизненных ценностей людей того времени, на их внутренних противоречиях, на том, что многие оказались в сложной ситуации, не знали, как им поступить, на чью сторону встать в ходе гражданского конфликта. В историографии смещаются в центр акценты в процессе рассмотрения трудов, посвященных микро- и макроистории, усиливается человекоориентированный подход в оценке публикаций.