Учение о преодолении страха и наслаждении

Печатается по: Материалисты Древней Греции. –

М.: Политиздат, 1955.

Пусть никто в молодости не откладывает занятия философи­ей, а в старости не устает заниматься философией: ведь никто не бывает ни недозрелым, ни перезрелым для здоровья души. Кто говорит, что еще не наступило или прошло время для занятия философией, тот похож на того, кто говорит, что для счастья или еще нет, или уже нет времени. Поэтому и юноше, и старцу следует заниматься философией: первому – для того, чтобы, старея, быть молоду благами вследствие благодарного воспоми­нания о прошедшем, а второму – для того, чтобы быть одновре­менно и молодым, и старым вследствие отсутствия страха перед будущим. Поэтому следует размышлять о том, что создает счас­тье, если действительно, когда оно есть, у нас все есть, а когда его нет, мы все делаем, чтобы его иметь.

...Да, боги существуют: познание их – факт очевидный. Но они не таковы, какими их представляет себе толпа, потому что толпа не сохраняет о них постоянно своего представления... верь, что бог – существо бессмертное и блаженное, согласно на­чертанному общему представлению о боге, и не приписывай ему ничего чуждого его бессмертию или несогласного с его блажен­ством; но представляй себе о боге все, что может сохранять его блаженство, соединенное с бессмертием...

Приучай себя к мысли, что смерть не имеет к нам никакого отношения. Ведь все хорошее и дурное заключается в ощуще­нии, а смерть есть лишение ощущения... Самое страшное из зол, смерть, не имеет к нам никакого отношения, так как, когда мы существуем, смерть еще не присутствует, а когда смерть присут­ствует, тогда мы не существуем. Таким образом, смерть не име­ет отношения ни к живущим, ни к умершим, так как для одних она не существует, а другие уже не существуют.

...Мы имеем надобность в удовольствии тогда, когда стра­даем от отсутствия удовольствия; а когда не страдаем, то уже не нуждаемся в удовольствии. Поэтому-то мы и называем удоволь­ствие началом и концом счастливой жизни.

...Когда мы говорим, что удовольствие есть конечная цель, то мы разумеем не удовольствия распутников и не удовольствия, заключающиеся в чувственном наслаждении, как думают неко­торые, неправильно понимающие, но мы разумеем свободу от телесных страданий и от душевных тревог...

Начало всего этого и величайшее благо есть благоразумие. Поэтому благоразумие дороже даже философии. От благоразу­мия произошли все остальные добродетели; оно учит, что нельзя жить приятно, не живя разумно, нравственно и справедливо, и, наоборот, нельзя жить разумно, нравственно и справедливо, не живя приятно...

Так вот, обдумывай это и тому подобное... и ты никогда... не придешь в смятение, а будешь жить, как бог среди людей. Да, совершенно не похож на смертное существо человек, живущий среди бессмертных благ [с. 208–213]!

Блаженное бессмертное [существо] и само не имеет хлопот [беспокойств], и другому не причиняет их, так что оно не одер­жимо ни гневом, ни благоволением; все подобное находится в немощном.

Смерть не имеет никакого отношения к нам: ибо то, что раз­ложилось, не чувствует, а то, что не чувствует, не имеет никако­го отношения к нам.

Предел величины удовольствий есть устранение всякого стра­дания.
А где есть удовольствие, там, пока оно есть, нет страда­ния, или печали, или того и другого вместе.

Нельзя жить приятно, не живя разумно, нравственно и спра­ведливо, и, наоборот, нельзя жить разумно, нравственно и спра­ведливо, не живя приятно. А у кого этого нет, тот не живет ра­зумно, нравственно и справедливо; а у кого нет последнего, тому нельзя жить приятно.

Никакое удовольствие не есть зло само по себе; но средства, производящие некоторые удовольствия, приносят беспокойства, во много раз превышающие удовольствия.

Нельзя разрушать страх относительно самых важных вещей, не зная природы вселенной, но подозревая истину в чем-нибудь из того, что рассказывается в мифах. Поэтому нельзя без изуче­ния природы получать удовольствия без примеси [страха].

Хотя безопасность от людей достигается до некоторой степе­ни благодаря некоторой силе, удаляющей [беспокоящих людей], и благосостоянию [богатству], – самой настоящей безопасность бывает благодаря тихой жизни и удалению от толпы.

Из всего того, что мудрость доставляет себе для счастья всей жизни, самое важное есть обладание дружбой.

Желания бывают: одни – естественные и необходимые, дру­гие – естественные, но не необходимые, третьи – не естествен­ные и не необходимые, но происходящие от пустых мнений [с. 213–216].