Послушание и покорность

§143. " Иисус всегда проповедывал послушание и покорность - две добродетели, сродные кротости; люди ошибочно их смешивают с отсутствием чувства и воли. Послушание - это согласие разума; покорность - согласие сердца; обе силы активные, так как оне несут бремя испытаний; упрямое же возмущение их подавляет. Негодяй не может быть покорен так же, как и гордец или эгоист не могут быть послушны. Иисус был воплощением кротости и покорности, этих добродетелей, столь презираемых матерьялистической древностью. Он явился в то время, когда римское общество погибало от испорченности. Он пришёл, чтобы заставить засиять среди слабого человечества торжество жертвы и отречения от плоти.
Каждая эпоха, таким образом, отмечается добродетелью или пороком: первая её спасает, а второй губит. Добродетель вашего поколения - деятельность умственная, порок его - нравственное безразличие. Я говорю лишь о деятельности, так как гений является внезапно и самостоятельно открывает горизонты, которые масса разглядит только после него, тогда как деятельность - это совокупность усилий всех для достижения цели хотя менее блестящей, но указывающей на умственную возвышенность данной эпохи. Подчинитесь импульсу, который мы даём вашим умам; повинуйтесь великому закону прогресса, который есть стержень вашего века. Беда тем ленивцам, которые затемняют свой разум! Беда! так как Мы, руководители человечества в его ходе. Мы его ударим кнутом и принудим его непокорную волю к подчинению двойным усилием узды и шпор; всякое сопротивление гордыни рано или поздно должно будет уступить; но блаженны кроткие, так как они послушно выслушивают поучения."

Лазарь. Париж, 1863г.

Гнев

§144. " Гордыня не позволяет вам выносить сравнения, могущего вас унизить; она заставляет думать о себе больше, чем следует, и видеть себя настолько выше других, по уму ли, по социальному ли положению, по личным ли достоинствам, что малейшая параллель раздражает и коробит; что же происходит от этого? Вы предаётесь гневу.
Поищите происхождения этих приступов проходящего безумия, которые уподобляют вас грубияну, заставляя терять хладнокровие и благоразумие; поищите, и вы почти всегда найдёте задетую гордыня. Разве не гордыня, задетая противоречием, заставляет вас отталкивать справедливые замечания или с гневом отбрасывать самые умные советы? Нетерпение, вызываемое противоречием, часто гибельное, происходит от того, что вы придаёте большое значение своей личности, перед которой всё должно преклоняться.
В неистовстве разгневанный человек хватается за всё, а при грубом характере даже за предметы неодушевлённые, которые он ломает, так как они ему не подчиняются. Ах! если бы в эти минуты он мог хладнокровно посмотреть на себя, то сам бы испугался или нашёл бы себя смешным! Пусть же он подумает, какое впечатление производит на других. Хотя бы из уважении к самому себе, он должен победить склонность, делающую его предметом сожаления.
Если бы он подумал о том, что гнев ничему не поможет, портит здоровье, сокращает даже жизнь, то убедился бы, что сам становится его первой жертвой; но ещё другое соображение должно в особенности его останавливать, а именно - мысль, что он делает несчастными окружающих; если у него есть сердце, то не испытывает ли он угрызений совести, заставляя страдать тех, кого всего больше любит? А какое смертельное раскаяние ожидает его, если в припадке вспыльчивости он совершит поступок, за который будет упрекать себя всю жизнь! В результате гнев не исключает некоторых сердечных качеств, но он мешает делать много добра и может заставить совершить много зла; этого достаточно, чтобы стараться победить его. Спиритизм же руководствуется не только этим, но ещё и другим мотивом, а именно: гнев противоречит христианскому милосердию и смирению."

Дух-покровитель. Бордо, 1863г.

§145. " Вследствие ложной идеи, будто нельзя изменить свой характер, человек считает себя избавленным от необходимости делать усилия, чтобы исправиться от своих недостатков, к которым он охотно снисходит или которые требуют слишком много настойчивости; так, например, человек, склонный к гневу, оправдывает себя почти всегда своим темпераментом; вместо того, чтобы признать себя виноватым, он сваливает вину на особенности своей натуры, обвиняя тем в своих собственных дурных поступках Бога. В этом также сказываются последствия гордыни, которая примешивается ко всем недостаткам. Без сомнения, бывают темпераменты более склонные к жестоким поступкам так же, как бывают мускулы более гибкие и способные к ловким физическим упражнениям; но не думайте, что в этом первопричина гнева, и будьте уверены, что дух миролюбивый, если бы и находился в теле жёлчного человека, всё же будет миролюбив, а дух жестокий в слабом теле не будет более кроток, только жестокость примет другой характер; не имея организма, подходящего для того, чтобы предаваться жестокости, гнев его будет концентрированный, а в противоположном случае - экспансивный.
Тело не даёт гнева тому, кто его не имеет, так же, как не даёт и других пороков; все добродетели и пороки присущи духу; без этого в чём была бы заслуга и ответственность? Человек уродливый не может себя выправить, так как дух тут ни при чём, но он может изменить то, что идёт от духа, если у него сильная воля. Разве действительно чудесные изменения, которые происходят, не доказывают вам, спириты, на опыте, до каких границ может дойти могущество воли? Не говорите вы разве, что человек остаётся порочным, потому что он хочет оставаться таковым, и что тот, кто хочет исправиться, всегда может это сделать; в противном случае закон прогресса для человека не существовал бы."

Ганеман. Париж, 1863г.