Выражение стоимости продукта в относительных долях продукта

Возвратимся теперь к тому примеру, который показал нам, как капиталист из денег делает капитал. Необходимый труд его прядильщика составляет 6 часов, прибавочный труд — столько же, а потому степень эксплуатации рабочей силы — 100%.

Продукт двенадцатичасового рабочего дня составляет 20 ф. пряжи стоимостью в 30 шиллингов. Не менее ⁸/₁₀ стоимости этой пряжи (24 шилл.) образовано лишь вновь появляющейся стоимостью потреблённых средств производства (20 ф. хлопка на 20 шилл., веретёна и т. д. на 4 шилл.), или состоит из постоянного капитала. Остальные ²/₁₀ представляют собой возникшую но время процесса прядения новую стоимость в 6 шилл., из которой половина возмещает авансированную дневную стоимость рабочей силы, или переменный капитал, а другая половина образует прибавочную стоимость в 3 шиллинга. Следовательно, вся стоимость этих 20 ф. пряжи составляется следующим образом:

Так как вся эта стоимость воплощается во всём продукте = 20 ф. пряжи, то и различные элементы стоимости можно выразить в пропорциональных долях продукта.

Если стоимость в 30 шилл, существует в виде 20 ф. пряжи, то ⁸/₁₀ этой стоимости, или её постоянная часть в 24 шилл., заключается в ⁸/₁₀ продукта, т. е. в 16 ф. пряжи. Из них 13¹/₃ ф. представляют стоимость сырого материала — перепрядённого хлопка на 20 шилл., а 2²/₃ ф. представляют стоимость потреблённых вспомогательных материалов и средств труда, веретён и т. д., на 4 шиллинга.

^31a) Приведённые вычисления служат только в качестве иллюстрации. При этом мы исходим из предположения, что цены равны стоимостям. В книге III мы увидим, что это равенство устанавливается не таким простым путём даже для средних цен.

«» 233

Итак, 13¹/₃ ф. пряжи представляют весь хлопок, потреблённый на весь продукт, на 20 ф. пряжи, они представляют сырой материал всего продукта, и ничего больше. Хотя в них заключается только 13¹/₃ ф. хлопка стоимостью в 13¹/₃ шилл., но добавочная их стоимость в 6²/₃ шилл, образует эквивалент хлопка, потреблённого на остальные 6²/₃ ф. пряжи. Дело обстоит так, как если бы из последних 6²/₃ ф. был выщипан весь хлопок и как если бы весь хлопок, потреблённый на весь продукт, был втиснут в 13¹/₃ ф. пряжи. Но зато в этих 13¹/₃ ф. пряжи теперь не содержится ни одного атома стоимости потреблённых вспомогательных материалов и средств труда и ни одного атома новой стоимости, созданной в процессе прядения.

Точно так же другие 2²/₃ ф. пряжи, в которых заключается остаток постоянного капитала (равный 4 шилл.), не представляют ничего иного, кроме стоимости вспомогательных материалов и средств труда, потреблённых на весь продукт, на 20 ф. пряжи.

Поэтому ⁸/₁₀ продукта, или 16 ф. пряжи, хотя и являются, если рассматривать их телесно, как потребительную стоимость, как пряжу, созданием прядильного труда в такой же мере, как и остальные части продукта, тем не менее, в данной связи они не заключают в себе прядильного труда, труда, который впитан во время самого процесса прядения. Дело обстоит так, как если бы они без прядения превратились в пряжу, и как если бы их форма пряжи представляла собой чистейший обман. В самом деле, если капиталист продаст их за 24 шилл. и на последние вновь купит свои средства производства, то становится ясным, что 16 ф. пряжи — это лишь переодетые хлопок, веретёна, уголь и т. д.

Наоборот, остающиеся ²/₁₀ продукта, или 4 ф. пряжи, теперь не представляют ничего иного, кроме новой стоимости в 6 шилл., произведённой во время двенадцатичасового процесса прядения. Заключавшаяся в них стоимость потреблённых сырых материалов и средств труда уже была выпотрошена из них и вошла в состав первых 16 ф. пряжи. Воплощённый в 20 ф. пряжи прядильный труд сконцентрирован в ²/₁₀ продукта. Дело обстоит так, как если бы прядильщик выпрял 4 ф. пряжи из воздуха или же из такого хлопка и такими веретёнами, которые даны природой, появились без содействия человеческого труда и потому не присоединяют к продукту никакой стоимости.

Из этих 4 ф. пряжи, в которых, таким образом, содержится вся стоимость, вновь произведённая во время дневного процесса прядения, одна половина представляет только стоимость, возмещающую стоимость потреблённой рабочей силы, т. е. только

«» 234

переменный капитал в 3 шилл., остальные же 2 ф. пряжи — только прибавочную стоимость в 3 шиллинга.

Так как 12 рабочих часов прядильщика овеществляются в 6 шилл., то в 30 шилл. стоимости пряжи овеществлены 60 рабочих часов. Они существуют в 20 ф. пряжи, из которых ⁸/₁₀, или 16 ф., есть материализация истекших до начала прядения 48 рабочих часов, материализация именно того труда, который овеществлён в средствах производства пряжи, а ²/₁₀, или 4 ф., являются материализацией 12 рабочих часов, затраченных в самом процессе прядения.

Раньше мы видели, что стоимость пряжи равна сумме новой стоимости, созданной во время производства пряжи, плюс стоимости, уже ранее существовавшие в средствах её производства. Теперь мы видим, каким образом функционально или в понятии различные составные части стоимости продукта могут быть представлены в относительных долях самого продукта.

Это распадение продукта — результата процесса производства — на количество продукта, представляющее только труд, заключающийся в средствах производства, или постоянную часть капитала, другое количество, представляющее только необходимый труд, присоединённый в процессе производства, или переменную часть капитала, и третье, последнее количество продукта, представляющее только прибавочный труд, присоединённый в этом самом процессе, или прибавочную стоимость, — это распадение настолько же просто, насколько и важно, как покажет дальнейшее применение его к запутанным и всё ещё не разрешённым проблемам.

Сейчас мы рассматривали весь продукт как готовый результат двенадцатичасового рабочего дня. Но мы могли бы проследить его и в процессе его возникновения и, тем не менее, представить частичные продукты как функционально различные части продукта.

Прядильщик производит в 12 часов 20 ф. пряжи, следовательно, в один час 1²/₃ ф., а в 8 часов 13¹/₃ ф., т. е. частичный продукт, представляющий всю стоимость хлопка, перепрядённого в течение всего рабочего дня. Точно так же частичный продукт следующих 1 часа 36 минут = 2²/₃ ф. пряжи и потому представляет стоимость средств труда, потреблённых в течение 12 рабочих часов. Точно так же в следующие 1 час 12 минут прядильщик производит 2 ф. пряжи = 3 шилл. — это стоимость продукта, равная всей новой стоимости, которую он создаёт в 6 часов необходимого труда. Наконец, в последние ⁶/₅ часа он производит опять-таки 2 ф. пряжи, стоимость которых равна прибавочной стоимости, произведённой его прибавочным

«» 235

трудом, составляющим половину дня. Этот способ исчисления служит английскому фабриканту для домашнего обихода, и он скажет, например, что в первые 8 часов, или ²/₃ рабочего дня, он просто выручает свой хлопок и т. д. Мы видим, что формула верна, что в действительности это просто первая формула, переведённая с пространства, где готовые части продукта лежат одна подле другой, на время, где они следуют одна за другой. Но формула может сопровождаться и самыми варварскими представлениями, особенно в головах, которые практически заинтересованы как в увеличении стоимости, так и в том, чтобы дать превратное теоретическое представление об этом процессе. Так, можно вообразить, что, например, наш прядильщик в первые 8 часов своего рабочего дня производит, или возмещает, стоимость хлопка, в следующие 1 час 36 минут — стоимость потреблённых средств труда, в следующие 1 час 12 минут — стоимость заработной платы и только знаменитый «последний час» посвящает фабриканту, производству прибавочной стоимости. Прядильщику приписывается, таким образом, двойное чудо: выходит, во-первых, что он производит хлопок, веретено, паровую машину, уголь, масло и т. д. в тот самый момент, когда он прядёт с их помощью, и, во-вторых, что из одного рабочего дня данной степени интенсивности он делает пять таких дней. В нашем случае, в частности, производство сырого материала и средств труда требует ²⁴/₆, т. е. 4-х двенадцатичасовых рабочих дней, и их превращение в пряжу — ещё одного двенадцатичасового рабочего дня, Что жажда наживы заставляет верить в такие чудеса и что нет недостатка в доктринёрах-сикофантах, которые их доказывают, — об этом говорит следующий пример, приобретший историческую славу.