Перенесение стоимости машин на продукт

Мы видели, что производительные силы, возникающие из кооперации и разделения труда, ничего не стоят капиталу. Они суть естественные силы общественного труда. Естественные силы, как пар, вода и т. д., применяемые к производительным процессам, тоже ничего не стоят. Но как человеку для дыхания необходимы лёгкие, так он нуждается в «создании человеческой руки» для того, чтобы производительно потреблять естественные силы. Для эксплуатации двигательной силы воды необходимо водяное колесо, для эксплуатации упругости пара — паровая машина. С наукой дело обстоит так же, как с естественными силами. Раз закон отклонения магнитной стрелки в сфере действия электрического тока или закон намагничивания железа проходящим вокруг него электрическим током открыты, они уже не стоят ни гроша ¹⁰⁸⁾. Но для эксплуатации этих законов в телеграфии и т. д. требуется очень дорогой и сложный аппарат. Орудие, как мы видели, не вытесняется машиной. Из карликового орудия человеческого организма оно вырастает по размерам и количеству в орудие созданного человеком механизма. Капитал заставляет теперь рабочего работать не ручным орудием, а машиной, которая сама оперирует своими орудиями. Но если, таким образом, с первого же взгляда ясно, что крупная промышленность, овладев для процесса производства колоссальными силами природы и естествознанием, должна была чрезвычайно повысить производительность труда, то далеко не так ясно, не покупается ли это повышение производительной силы увеличением затраты труда в другом месте. Подобно всякой другой составной части постоянного капитала, машины не создают никакой стоимости, но переносят свою собственную стоимость на продукт, для производства которого они служат. Поскольку они имеют стоимость и поскольку поэтому переносят стоимость на продукт, они образуют составную часть стоимости последнего. Вместо того чтобы удешевлять его, они удорожают его соответственно своей собственной стоимости. Несомненно ведь, что машина и развитая система машин, характерное средство труда крупной промышленности, представляют несравненно бо́ льшую стоимость, чем средства труда в ремесленном и мануфактурном производствах.

¹⁰⁸⁾ Наука вообще «ничего» не стоит капиталисту, что нисколько не препятствует ему эксплуатировать её. Капитал присваивает «чужую» науку, как он присваивает чужой труд. Но «капиталистическое» присвоение и «личное» присвоение науки или материального богатства — это совершенно различные вещи. Сам д-р Юр жаловался на поразительное незнакомство дорогих ему фабрикантов, эксплуатирующих машины, с механикой, а Либих рассказывает об ужасающем невежестве английских фабрикантов из химической промышленности в вопросах химии.

«» 399

Следует, прежде всего, отметить, что машины всегда целиком принимают участие в процессе труда и всегда только частью в процессе образования стоимости. Они никогда не присоединяют стоимости больше, чем утрачивают в среднем вследствие своего изнашивания. Таким образом, существует большая разница между стоимостью машины и той частью стоимости, которая периодически переносится с неё на продукт. Существует большая разница между машиной как элементом образования стоимости и машиной как элементом образования продукта. Чем больше период, в течение которого одни и те же машины снова и снова служат в одном и том же процессе труда, тем больше эта разница. Правда, мы видели, что всякое средство труда в собственном смысле, или орудие производства, всегда целиком принимает участие в процессе труда и всегда лишь частями, пропорционально его среднему ежедневному износу, — в процессе образования стоимости. Однако эта разница между пользованием и изнашиванием много больше у машин, чем у орудия, потому что машины, построенные из более прочного материала, живут дольше, а их применение, регулируемое строго научными законами, делает возможной бо́ льшую экономию в расходовании их составных частей и потребляемых ими средств и, наконец, арена производства у них несравненно шире, чем у орудия. Если не считать средние ежедневные издержки машин и орудий, или ту составную часть стоимости, которую они присоединяют к продукту ежедневным средним износом и потреблением вспомогательных материалов, например масла, угля и т. д., то окажется, что они действуют даром, как силы природы, существующие без содействия человеческого труда. Чем больше размеры производительной деятельности машин по сравнению с производительной деятельностью орудия, тем больше размеры их безвозмездной службы по сравнению с такой же службой орудия. Только в крупной промышленности человек научается заставлять продукт своего прошлого, уже овеществлённого труда действовать в крупном масштабе даром, подобно силам природы ¹⁰⁹⁾.

¹⁰⁹⁾ Рикардо иногда настолько подчёркивает это действие машин, — впрочем, так же мало выясненное им, как и общее различие между процессом труда и процессом образования стоимости, — что забывает ту составную часть стоимости, которая переносится на продукт машинами, и совершенно отождествляет машины с силами природы. Так, например: «Адам Смит никогда не впадает в недооценку услуг, которые оказывают нам естественные факторы и машины. Но он очень точно различает природу стоимости, которую они придают товарам… так как они выполняют эту работу даром, содействие их ничего не прибавляет к меновой стоимости» (Ricardo. «Principles of Political Economy», 3rd ed. London, 1821, p. 336, 337). Разумеется, замечание Рикардо справедливо в отношении Ж. Б. Сэя, который болтает, будто машины оказывают ту «услугу», что они создают стоимость, составляющую часть «прибыли».

«» 400

При изучении кооперации и мануфактуры мы видели, что известные общие условия производства, например здания и т. д., экономятся при совместном потреблении по сравнению с потреблением раздробленных условий производства изолированными рабочими, следовательно, относительно менее удорожают продукты. При машинном производстве не только корпус рабочей машины совместно потребляется её многочисленными орудиями, но и одна и та же машина-двигатель вместе с частью передаточного механизма совместно потребляется многими рабочими машинами.

При данной разнице между стоимостью машин и той частью стоимости, которую они ежедневно переносят на свой продукт, та степень, в которой эта часть стоимости удорожает продукт, зависит, прежде всего, от размеров продукта, как бы от его поверхности. В одной лекции, опубликованной в 1857 г., Бейнс из Блэкберна сообщает, что

«каждая реальная механическая лошадиная сила ^109a) приводит в движение 450 автоматических мюльных веретён с соответствующим приготовительным оборудованием, или 200 ватерных веретён, или 15 ткацких станков для 40-дюймовой ткани вместе со сновальным, шлихтовальным и т. д. оборудованием» ¹³².

Дневные издержки одной паровой лошадиной силы и износ машин, приводимых ею в движение, в первом случае распределяются на дневной продукт 450 мюльных веретён, во втором — на продукт 200 ватерных веретён, в третьем — на продукт 15 механических ткацких станков, так что благодаря этому на унцию пряжи или на аршин ткани переносится лишь ничтожная часть стоимости. То же самое в приведённом выше примере

^109a) { Примечание к 3 изданию. Одна «лошадиная сила» равна силе 33 000 футо-фунтов в минуту, т е. силе, которая в 1 минуту поднимает 33 000 фунтов на 3 фут (английский) или 1 фунт на 33 000 футов. Это и есть вышеупомянутая лошадиная сила. Но в обычном коммерческом языке, а также кое-где и в цитатах этой книги различаются «номинальные» и «коммерческие», или индикаторные», лошадиные силы одной и той же машины. Старинная, или номинальная, лошадиная сила исчисляется исключительно по длине хода поршня и диаметру цилиндра и совершенно не учитывает давление пара и скорости поршня. Т. е. фактически это означает следующее: считают, например, что машина имеет 50 лошадиных сил, если она приводится в движение таким же слабым давлением пара и при такой же незначительной скорости поршня, как в эпоху Болтона и Уатта. Но два последних фактора с того времени возросли в огромной степени. Для измерения той механической силы, которую теперь в действительности доставляет машина, был изобретён индикатор, который показывает давление пара. Скорость же движения поршня установить нетрудно. Таким образом, «индикаторная», или «коммерческая», лошадиная сила выражается математической формулой, в которой одновременно приняты во внимание диаметр цилиндра, длина хода поршня, скорость поршня и давление пара и которая показывает, сколько раз по 33 000 футо-фунтов действительно развивает данная машина в минуту. Поэтому одна номинальная лошадиная сила может в действительности развивать три, четыре и даже пять индикаторных, или действительных, лошадиных сил. Это примечание — для объяснения различных нижеследующих цитат. Ф. Э. }

«» 401

с паровым молотом. Так как его дневной износ, потребление угля и т. д. распределяются на огромные массы ежедневно выковываемого им железа, то на каждый центнер железа приходится лишь очень небольшая часть стоимости; но она была бы очень велика, если бы этим циклопическим инструментом вколачивали мелкие гвозди.

При данных границах действия рабочей машины, т. е. при данном количестве её орудий или, если дело идёт о силе, при данном их объёме, масса продукта зависит от скорости, с которой она действует, т. е., например, от скорости вращения веретён или от числа ударов, производимых молотом в течение одной минуты. Некоторые из колоссальных молотов делают 70 ударов в минуту, патентованная кузнечная машина Райдера, оперирующая при ковке веретён паровым молотом малых размеров, делает 700 ударов в минуту.

Если дана та пропорция, в которой стоимость машин переносится на продукт, то величина этой части стоимости зависит от величины стоимости самих машин ¹¹⁰⁾. Чем меньше труда они сами содержат, тем меньше стоимости они присоединяют к продукту. Чем меньше стоимости они передают продукту, тем они производительнее и тем более приближаются они по своей службе к силам природы. Производство же машин с помощью машин уменьшает их стоимость по сравнению с их размерами и их действием.

Сравнительный анализ цен товаров ручного или мануфактурного производства и тех же товаров, произведённых машинами, даёт в общем тот результат, что в машинном продукте часть стоимости, переходящая от средств труда, относительно возрастает, но абсолютно уменьшается. То есть её абсолютная величина уменьшается, но её величина в отношении ко всей стоимости продукта, например, фунта пряжи, увеличивается ¹¹¹⁾.

¹¹⁰⁾ Читатель, находящийся во власти капиталистических представлений, скажет, конечно, что здесь ничего нет о «проценте», который машина pro rata [пропорционально] своей капитальной стоимости присоединяет к продукту. Однако легко убедиться, что машина, подобно всякой другой составной части постоянного капитала, не производя новой стоимости, не может и присоединить таковой под названием «процента». Ясно далее, что здесь, где речь идёт о производстве прибавочной стоимости, нельзя ни одной части её предположить a priori [заранее] под названием «процента». Капиталистический способ исчисления, который prima facie [на первый взгляд] представляется нелепым и противоречащим законам образования стоимости, найдёт своё объяснение в третьей книге этой работы.

¹¹¹⁾ Эта составная часть стоимости, присоединяемая машиной, понижается абсолютно и относительно в тех случаях, когда машина вытесняет лошадей, вообще рабочий скот, который употребляется исключительно как двигательная сила, а не как машина для переработки вещества. Кстати сказать, Декарт, с его определением животных как простых машин, смотрит на дело глазами мануфактурного периода в отличие от средних веков, когда животное представлялось помощником человека, как позже — и г-ну Галлеру в его «Restauration der Staatswissenschaften». Что Декарт, как и Бэкон, в изменении формы производства и в практическом господстве человека

«» 402

Ясно, что если производство известной машины стоит такого же количества труда, какое сберегается её применением, то происходит просто перемещение труда, т. е. общая сумма труда, необходимого для производства товара, но уменьшается, или производительная сила труда не возрастает. Однако разница между трудом, которого стоит машина, и трудом, который она сберегает, или степень её производительности, очевидно, не зависит от разницы между её собственной стоимостью и стоимостью того орудия, которое она замещает. Первая разница продолжает существовать до тех пор, пока трудовые издержки на машину, а потому и та часть стоимости, которая переносится с неё на продукт, остаются меньше той стоимости, которую рабочий со своим орудием присоединил бы к предмету труда. Поэтому производительность машины измеряется той степенью, в которой она замещает человеческую рабочую силу. Согласно г-ну Бейнсу, на 450 мюльных веретён. с соответствующим приготовительным оборудованием, приводимых в движение одной паровой лошадиной силой, приходится 2¹/₃ рабочих ¹¹²⁾; при этом каждое сельфакторное веретено при десятичасовом рабочем дне выпрядает 13 унций пряжи (средних номеров), что на 2½ рабочих составит 365⁵/₈ ф. пряжи в неделю. Следовательно, при своём превращении в пряжу приблизительно 366 ф. хлопка (упрощения ради мы не берём в расчёт угары) поглощают всего 450 рабочих часов, или 15 десятичасовых рабочих дней, между тем как при ручной прялке, когда прядильщик производит 13 унции пряжи за 60 часов, то же самое количество хлопка поглотило бы 2 700 десятичасовых рабочих дней, или

над природой видел результат перемен в методе мышления, показывает его «Discours de la Mé thode», где между прочим говорится: «Можно» (при помощи метода, введённого им в философию) «достичь знаний, очень полезных в жизни, и вместо той умозрительной философии, которую преподают в школах, можно создать практическую философию, с помощью которой, зная силу и действие огня, воды, воздуха, звёзд и всех прочих окружающих нас тел так же отчётливо, как мы знаем различные занятия наших ремесленников, мы могли бы наравне с последними использовать и эти силы во всех свойственных им применениях и стать таким путём господами и хозяевами природы», а вместе с тем «содействовать усовершенствованию человеческой жизни». В предисловии к «Discurses upon Trade» (1691) сэра Дадли Норса говорится, что метод Декарта, применённый к политической экономии, начал освобождать её от старинных сказок и суеверных представлении о деньгах, торговле и т. д. Однако в общем ранние английские экономисты примыкают к философии Бэкона и Гоббса, между тем как впоследствии «философом» χ α τ `έ ζ ο χ ή υ [по преимуществу] политической экономии для Англии, Франции и Италии стал Локк.

¹¹²⁾ Согласно годовому отчёту Торговой палаты в Эссене (октябрь 1863 г.), сталелитейный завод Круппа при помощи 161 плавильной, калильной и цементной печи, 32 паровых машин (в 1800 г. приблизительно таково было общее количество паровых машин, применявшихся в Манчестере) и 14 паровых молотов, — представлявших в общей сложности 1236 лошадиных сил, — 49 кузнечных горнов, 203 стаиков и приблизительно 2400 рабочих произвёл в 1862 г. 13 млн. фунтов литой стали. На одну лошадиную силу здесь приходится даже меньше 2 рабочих.

«» 403

27 000 рабочих часов ¹¹³⁾. Там, где старый метод blockprinting, или ручной набивки ситца, заменён машинным печатанием, одна машина при содействии одного взрослого рабочего или подростка печатает в 1 час столько же четырёхцветного ситца, сколько раньше набивали 200 взрослых рабочих ¹¹⁴⁾. Пока Илай Уитни не изобрёл в 1793 г. волокноотделителя, отделение одного фунта хлопка от семян стоило в среднем одного рабочего дня. Благодаря этому изобретению одна негритянка может очистить 100 ф. хлопка в день, а с того времени производительность волокноотделителя ещё значительно увеличена. Фунт хлопкового волокна, производство которого стоило раньше 50 центов, впоследствии продавался по 10 центов, и притом с большей прибылью, т. е. с включением большего количества неоплаченного труда. В Индии для отделения волокон от семян употребляется полумашинообразный инструмент, чурка, при помощи которого один мужчина и одна женщина очищают 28 ф. в день. С помощью чурки, несколько лет тому назад изобретённой д-ром Форбсом, 1 мужчина и 1 подросток очищают в день 250 ф.; если же в качестве двигательной силы применяются волы, пар или вода, то требуется лишь несколько подростков и девочек, исполняющих роль feeders (т. е. подавальщиков материала в машину). Шестнадцать таких машин, приводимых в движение волами, выполняют ежедневно работу, которая раньше требовала в среднем 750 человек ¹¹⁵⁾.

Как уже упоминалось, паровая машина при паровом плуге совершает в 1 час за 3 пенса, или за ¼ шилл., столько работы, сколько 66 человек за 15 шилл. в час, Я возвращаюсь к этому примеру во избежание ошибочного представления. А именно: эти 15 шилл. отнюдь не являются выражением труда, присоединённого в 1 час 66 рабочими. Если отношение прибавочного труда к необходимому труду составляло 100%, то эти 66 рабочих производили в час стоимость в 30 шилл., хотя в получаемом ими эквиваленте, т. е. в 15 шилл. их заработной платы, представлено только 33 из общего количества 66 часов. Итак, если мы предположим, что машина стоит ровно столько, сколько составляет годовая плата вытесненных ею 150 рабочих, скажем 3 000 ф. ст., то эти 3 000 ф. ст. отнюдь не являются денежным

¹¹³⁾ Баббедж вычисляет, что на Яве почти одним только трудом прядения стоимость хлопка увеличивается на 117%. В то же самое время (1832 г.) в Англии общая стоимость, присоединяемая при тонкопрядении машинами и трудом к хлопку, составляла около 33% стоимости сырого материала («On the Economy of Machinery». London, 1832, p.165, 166).

¹¹⁴⁾ Кроме того, при машинном печатании достигается экономия на краске.

¹¹⁵⁾ Ср. Paper read by Dr. Watson. Reporter on the Products to the Government of India, before the Society of Arts, 17 April 1860.

«» 404

выражением всего труда, выполненного и присоединённого к предмету труда этими 150 рабочими, а только той части их годового труда, которая для них выражается в заработной плате. Напротив, денежная стоимость машины, 3 000 ф. ст., служит выражением всего труда, затраченного на её производство, в каком бы отношении ни образовывал этот труд заработную плату рабочего и прибавочную стоимость капиталиста. Следовательно, даже если машина и стоит столько же, сколько замещаемая ею рабочая сила, овеществлённый в самой машине труд всегда гораздо меньше замещаемого ею живого труда ¹¹⁶⁾.

Если рассматривать машины исключительно как средство удешевления продукта, то граница их применения определяется тем, что труд, которого стоит их производство, должен быть меньше того труда, который замещается их применением. Однако для капитала эта граница очерчивается более узко. Так как он оплачивает не применяемый труд, а стоимость применяемой рабочей силы, то для него применение машины целесообразно лишь в пределах разности между стоимостью машины и стоимостью замещаемой ею рабочей силы. Так как разделение рабочего дня на необходимый труд и прибавочный труд в разных странах различно, так же как оно различно и в одной и той же стране, но в разные периоды или в один и тот же период, но в разных отраслях производства; так как, далее, действительная заработная плата рабочего то падает ниже, то поднимается выше стоимости его рабочей силы, то эта разница между ценой машины и ценой замещаемой ею рабочей силы может претерпевать большие колебания, хотя бы разница между количеством труда, необходимым для производства машины, и общим количеством замещаемого его труда и оставалась без изменения ^116a). Но только первая разница и определяет для самого капиталиста издержки производства товара и оказывает на него влияние при посредстве принудительных законов конкуренции. Поэтому в Англии в настоящее время изобретаются машины, которые находят себе применение только в Северной Америке, как Германия в XVI и XVII веках изобретала машины, которые применялись только в Голландии, и как некоторые французские изобретения XVIII века эксплуатировались только в Англии. Сама машина в странах, более старых по развитию,

¹¹⁶⁾ «Эти немые агенты» (машины) «всегда являются продуктом гораздо меньшего труда, чем тот, который они замещают, хотя бы они имели ту же денежную стоимость» (Ricardo. «Principles of Political Economy», London, 1821. p. 40).

^116a) Примечание к 2 изданию. Поэтому в коммунистическом обществе машины имели бы совершенно другой простор, чем в буржуазном обществе.

«» 405

своим применением в некоторых отраслях предприятий производит такой избыток труда (redundancy of labour, говорит Рикардо) в других отраслях, что в последних понижение заработной платы ниже стоимости рабочей силы препятствует применению машин и делает его излишним, часто прямо-невозможным с точки зрения капитала, прибыль которого ведь происходит не из сокращения применяемого труда вообще, а из сокращения оплачиваемого труда. В некоторых отраслях английской шерстяной промышленности детский труд за последние годы сильно сократился, местами почти совершенно вытеснен. Почему? Фабричный закон заставил ввести две смены детей, из которых одна работает 6 часов, другая 4 часа, или каждая только по 5 часов. Но родители не хотели продавать half-times (рабочих, работающих половину времени) дешевле, чем раньше продавали full-times (рабочих, работающих полное время). Отсюда замена half-times машинами ¹¹⁷⁾. До запрещения в рудниках труда женщин и малолетних (моложе 10 лет) капитал находил столь согласным со своим моральным кодексом, а особенно со своим гроссбухом, заставлять голых женщин и девушек, часто вместе с мужчинами, работать в угольных и других копях, что он лишь после этого запрещения обратился к машинам. Янки изобрели камнедробильные машины. Англичане их не применяют, потому что у «несчастных» («wretch» — несчастный — это специальный термин английской политической экономии для обозначения сельскохозяйственных рабочих), выполняющих эту работу, оплачивается столь ничтожная часть их труда, что машины удорожили бы производство для капиталистов ¹¹⁸⁾. В Англии для того, чтобы барку тянуть по каналу и т. д., иногда вместо лошадей всё ещё применяются женщины ¹¹⁹⁾, потому что труд, необходимый для производства лошадей и машин, представляет собой математически определённую величину, труд же, необходимый для содержания женщин из избыточного

¹¹⁷⁾ «Предприниматели без необходимости не станут сохранять две смены детей до 13-летнего возраста… Фактически, часть фабрикантов, — шерстопрядильщики, — теперь редко применяют труд детей моложе 13 лет, т.е. half-times. Они ввели усовершенствованные и новые машины различных видов, которые полностью устраняют труд детей» (т. е. детей до 13 лет). «Так, например, в качестве иллюстрации этого уменьшения числа детей на производстве назову один производственный процесс, в котором благодаря присоединению к ранее действовавшим машинам аппарата, называемого сучильной машиной, труд шести или четырёх half-times, — в зависимости от особенностей каждой машины, — может быть выполнен всего лишь одним подростком» (старше 13 лет)… «Система half-time» стимулировала «изобретение сучильной машины» («Reports of Insp. of Fact. for 31st October 1858»).

¹¹⁸⁾ «Машины… часто могут быть применены только тогда, когда цена труда» (он имеет в виду заработную плату) «поднимается» (Ricardo. «Principles of Political Economy», 3rd ed. London, 1821, p. 479).

¹¹⁹⁾ См. «Report of the Social Science Congress at Edinburgh, October 1863».

«» 406

населения, ниже всякого расчёта. Поэтому нигде нет более бесстыдного расточительства человеческой силы на всякие пустяки, чем именно в Англии, в стране машин.