Ребенок стоит.

Что это значит? Что изменилось в ребенке г тех пор, как он встал на ножки? Мы еще хорошо помним, как, будучи младенцем, он едва мог двигать своими ручками и ножками, как постепенно этому учился, как его ручки и ножки становились все подвижнее, а сами движения - осмысленнее.

Представим себе снова эти движения как можно более отчетливо. Ребенок лежит на спине. Как двигает он своими ножками, особенно когда они высвобождены из пеленок? Он сгибает и выпрямляет их, разбрасывая во все стороны. При этом начало, исходная точка движения - суставы, как некий центр вращения. Если мы проследим глазами за этими движениями, начиная от исходного пункта, то обнаружим, что они описывают круг - вверх, вперед и в разные стороны. Круг, очерчиваемый движениями ног младенца, который словно ощупывает своими нежными ступнями некую невидимую границу и получает таким образом все новые импульсы для своих неутомимых движений.

Эти круговые, сферические движения ног (движения рук всего лишь дополняют их) происходят молниеносно, толчками. Поэтому они могут показаться нам несконцентрированными. В медицине их называют «некоординированные», «атактические» движения, что, собственно, означает неупорядоченные, неразвитые, неоформленные. Но в них живет нечто такое, чего животному не дано! Животное производит готовые, точные, более или менее упорядоченные движения. Очень редко можно наблюдать нечто отдаленно напоминающее движения младенца: собака, катающаяся по граве. По собака барахтается, дрыгает лапами, потому что хочет потереться шкурой о траву. Ребенок же лежит на спине, устремляя вверх не только глаза, но и движения своих ножек. Движения его маленьких ног и рук становятся активнее, энергичнее, радостнее, стоит только снять с него пеленки. В этих круговых движениях рук и ног малыша выражает себя воля, еще нетребовательная и не направленная.

А что происходит, когда ребенок пытается стоять, когда уже стоит? Ребенок как бы собирает в пучок и связывает свои двигательные и волевые потенции и задает им единое направление; отныне его движения не будут описывать круг, их направленность связана с землей. Когда это наконец удается, - победа, имеющая столь же важное значение, как первый крик при появлении на свет, - глаза ребенка светятся счастьем; теперь он уже ни за что не уступит завоеванного. Это событие знаменует собой нечто очень существенное. Неупорядоченные, хаотичные движения постепенно упорядочиваются, ребенок овладевает ими, концентрируя в одной точке, и в какой-то момент руководство ими начинает осуществляться из центра, из «Я». И вот тело ребенка, до этого момента занимавшее горизонтальное положение, уже в значительной мере освобождается от силы тяжести, приковывающей его к земле. Сила тяжести воздействует теперь на тело только через ступни его ног, непосредственно соприкасающиеся с землей. В целом же «Я» отныне владеет телом ребенка и, противодействуя силе тяжести, задерживает его в вертикальном положении. Все движения, совершаемые при ходьбе, определяются теперь самим «Я», которое все больше осваивает тело, концентрируясь в нем.

В этих фактах сокрыто нечто такое, что пока еще не может быть выявлено нами. Мы просто будем принимать это к сведению до той поры, пока к нам не придет знание. Наблюдая за ребенком, мы наивно полагаем, что все должно происходить само собой, что обо всем позаботилась «природа»; нам и в голову не приходит, что ни одно существо, кроме человека, «природа» почему-то не может поставить в вертикальное положение. Ибо совершить это может только само существо. Природа же только создает предпосылки, необходимые и достаточные условия, которыми существо может воспользоваться. Развивающееся физическое тело ребенка все больше подчиняется, несмотря на то, что это происходит медленно, собственно существу ребенка, приходя в соответствие с ним.

В этом месте нашего изложения хотелось бы, вернувшись назад, коснуться следующего вопроса. Существует точка зрения, утверждающая, что не следует пеленать младенца, чтобы не сковывать свободу его движений, тех самых движении ножек и ручек, о которых мы писали выше. Но эта точка зрения не учитывает, что для детей, которых не пеленают, путь к концентрации воли становится в этой связи еще труднее, чем это бывает обычно, и что впоследствии такие дети становятся нервозными и непоседливыми. Народы, известные своей сильной, непреклонной волей, туго пеленают своих младенцев. Ребенка, родившегося и растущего в Европе, следует пеленать не туго и не слабо, зная меру, но помня главное: пеленать необходимо.