Ориентация в процессе социализации

Как было показано в начале этой главы, жизненные процессы под­разумевают два рода отношений к внешнему миру: ассимиляцию и соци­ализацию. Первое мы подробно обсудили в этой главе⁶. Второе подробно изложено в книге «Бегство от свободы», поэтому здесь я лишь кратко повторю основное.

Мы можем выделить следующие виды межличностных отношений: симбиотические отношения; отчужденность и разрушение; любовь.

При симбиотических отношениях человек связан с другими, но при этом либо теряет, либо вообще никогда не достигает независимости. Он избегает опасности одиночества, становясь частью другого человека, будучи или «поглощенным» другой личностью, или «поглотившим» ее. Первое есть

¹ Аристотель. Никомахова этика // Соч.: В 4 т. М.: Мысль, 1983. Т. 4. С. 64.

² Там же. С.66—67.

³ Спиноза Б. Этика. Ч. 4. Определение 8 //Избр. произв.: В 2 т. М., 1957. Т. 2. С. 525.

⁴ Там же. Ч. 4. Предисловие. С. 524.

⁵ См. там же. Ч. 4. Теорема 20. С. 539.

⁶ Включая любовь, которая была рассмотрена вместе со всеми другими проявления­
ми продуктивности, чтобы дать наиболее полное описание природы продуктивности.

372 Тема 9. Типология индивидуальности

суть того явления, которое клинически описывается как мазохизм. Мазо­хизм есть попытка освободиться от собственной индивидуальности, убе­жать от свободы и найти безопасность в соединении с другим человеком. Формы, которые принимает такая зависимость, самые разнообразные. Они могут рационализироваться как жертвенность, долг или любовь, особенно когда существующие культурные образцы узаконивают тот или иной тип рационализации. Порой мазохистские побуждения сливаются с сексуаль­ными импульсами и удовольствиями (мазохистские извращения); но часто мазохистские стремления входят в конфликт с той частью личности, кото­рая устремлена к свободе, — тогда этот конфликт переживается болезнен­но и мучительно.

Стремление поглотить других, садизм как активная форма симбиоти-ческой связи, рационализируется как любовь, сверхпокровительство, «за­конная» власть, «законная» месть и т.д. Он также может смешиваться с сексуальными желаниями, приобретая форму сексуального садизма. Все формы садизма восходят к первоначальному стремлению полностью подчи­нить себе другого человека, «поглотить» его и превратить его в беспомощ­ный объект своей воли. Полное господство над безвольным человеком — вот самая суть этой формы активного симбиотического отношения. С под­чиненным, подвластным человеком обращаются как с вещью, с которой можно делать все, что угодно, а не как с человеком, который есть цель сам по себе. Чем более это стремление усугубляется деструктивной тенденци­ей, тем в более жесткой форме выступает садизм; но даже в благотворитель­ной форме господство, часто маскирующееся под «любовь», тоже есть по существу садизм. Ибо даже если садист и желает человеку благополучия, силы, удачи, все-таки существует нечто, чего он всеми силами старается не допустить, — а именно чтобы подвластный ему человек ни в коем случае не стал свободным и независимым, освободившимся от его влияния.

Бальзак в «Утраченных грезах» привел весьма впечатляющий при­мер благоволящего садизма. Он описал отношения между молодым Лю-сьеном и заключенным, назвавшим себя аббатом. Вскоре после того, как он познакомился с молодым человеком, который пытался совершить са­моубийство, аббат сказал ему: «Я вытащил вас из реки, я вернул вас к жизни, вы принадлежите мне, как творение принадлежит творцу, как эф-рит в волшебных сказках принадлежит гению, как чоглан принадлежит султану, как тело — душе! Могучей рукой я поддержу вас на пути к вла­сти, я обещаю вам жизнь, полную наслаждений, почестей, вечных празд­неств... Никогда не ощутите вы недостатка в деньгах... Вы будете блис­тать, жить на широкую ногу, покуда я, копаясь в грязи, буду закладывать основание блистательного здания вашего счастья. Я люблю власть ради власти! Я буду наслаждаться вашими наслаждениями, запретными для меня. Короче, я перевоплощусь в вас... Я хочу любить свое творение, со­здать его по образу и подобию своему, короче, любить его, как отец любит сына. Я буду мысленно разъезжать в твоем тильбюри, мой мальчик, буду

Фромм Э. [Типы социальных характеров] 373

радоваться твоим успехам у женщин, буду говорить: " Этот молодой кра­савец — я сам! "»

В то время как симбиотические отношения представляют собой одну из форм близости и интимной связи с объектом, хотя и ценой потери сво­боды и целостности, другой вид отношений представляет собой дистанци­рование, отчужденность и деструктивность. Чувство собственного бесси­лия может быть преодолено путем ухода в себя, отчужденности от других, которые воспринимаются как внешняя угроза. В определенной степени отчужденность является частью нормального отношения человека к миру, т.е. необходимым условием возможности созерцания, размышления, изуче­ния — всего процесса духовного производства. Для названных явлений определенная изолированность, уход в себя становятся главной формой от­ношений к окружающим, так сказать, негативным к ним отношением. В эмоциональном плане ему соответствует чувство безразличия к окружаю­щим, часто сопровождающееся чувством самодовольства. Чувства отчуж­денности и безразличия к окружающим могут, хотя и не обязательно, осоз­наваться самим человеком; собственно говоря, в нашем обществе они чаще всего прикрываются проявлением поверхностного, неглубокого интереса к другим и ни к чему не обязывающей общительности.

Деструктивность — это активная форма отчужденности; потребность разрушать личность другого возникает из страха быть разрушенным этим другим. Поскольку отчужденность и деструктивность — пассивная и ак­тивная формы одного и того же типа отношений, они часто сочетаются в разных пропорциях. Однако их различия значительнее, чем различия меж­ду активной и пассивной формой симбиотических отношений. Деструктив­ность — это результат более сильной и более всеохватывающей блокировки продуктивности, чем отчужденность. Это извращенная форма стремления к жизни; это энергия «непрожитой* жизни, трансформируемая в энергию разрушения действительной жизни.

Любовь — продуктивная форма отношения к другим и к самому себе. Она предполагает ответственность, заботу, уважение и знание друго­го и стремление дать возможность другому человеку расти и развивать­ся. Это выражение близости между двумя людьми при условии сохране­ния целостности личности обоих.

Из вышесказанного следует, что между разными формами ориентации, в процессах ассимиляции и социализации соответственно, должно быть оп­ределенное сродство. Картину такого сродства и дает приводимая мною схема.

Здесь необходимо сделать лишь несколько замечаний. По сравне­нию с накопительским типом ориентации рецептивный и эксплуататор­ский типы подразумевают совершенно другой вид межличностных отно­шений. И рецептивный, и эксплуататорский типы отношений выступают в виде близости, полного «слияния» с людьми, от которых ждут или ста­раются взять какие-то блага. При рецептивной ориентации это отноше­ние принимает форму покорности, смирения, мазохистского уничижения:

374 Тема 9. Типология индивидуальности

если я покорюсь сильнейшему, то получу от него все, что мне надо. Дру­гой становится источником благ. Напротив, эксплуататорская ориентация подразумевает обычно садистическую форму отношений: чтобы взять у другого все, что мне надо, я должен руководить им, превратить его в бес­помощный объект моей воли.

АССИМИЛЯЦИЯ СОЦИАЛИЗАЦИЯ

1.НЕПРОДУКТИВНАЯ ОРИЕНТАЦИЯ

a) Рецептивный Мазохистский
(получательский) (зависимость)

b) Эксплуататорский Садистический
(берущий) (авторитарность),

симбиоз

c) Накопительский Деструктивный

(сохраняющий) (нахрапистость)

отчужденность

d) Рыночный Равнодушный

(обменивающий) (благовидность),

II. ПРОДУКТИВНАЯ ОРИЕНТАЦИЯ
Производящий Любящий, разумный

В противоположность этим двум типам отношений накопи­тельский тип ориентации предполагает уединенность, отсутствие контак­тов с людьми. Он основан не на ожидании получения благ из внешних источников, а на приобретении этих благ путем накопления и недопуще­ния расточительства. Любые близкие контакты с внешним миром вос­принимаются как угроза автаркии личности. Проблема отношений с ок­ружающим миром решается таким человеком через отчужденность от него либо, если он воспринимается как представляющий слишком уж большую угрозу, путем разрушения его.

Рыночный тип ориентации тоже предполагает определенную неза­висимость от других, несвязанность с ними, самостоятельность, но в отли­чие от накопительского типа ориентации эта разьединенность имеет ско­рее дружественные, чем разрушительные побуждения. Главный принцип рыночной ориентации предполагает умение легко вступать в контакт, лег­кие и непрочные, поверхностные связи и только в глубине души устойчи­вое чувство независимости, несвязанности с другими.

Смешение различных ориентации

При описании различного рода непродуктивных ориентации и про­дуктивной ориентации я подходил к ним таким образом, как если бы они были отдельными сущностями, четко отличающимися одна от другой. Для дидактических целей такое описание представляется необходимым, по-

Фромм Э. [Типы социальных характеров] 375

скольку, прежде чем продвигаться в понимании их различных сочетаний, надо прежде четко понять природу каждой из них. Но в реальной жизни мы всегда находим то или иное сочетание разных ориентации, ибо харак­тер никогда не ограничивается какой-то одной, непродуктивной или про­дуктивной ориентацией исключительно.

Среди различных вариантов смешанных ориентации мы должны различать сочетание непродуктивных ориентации между собой, а также сочетание какой-либо (каких-либо) непродуктивной (ых) ориентации с продуктивной. Некоторые из непродуктивных ориентации имеют опреде­ленное влечение друг к другу; к примеру, рецептивная ориентация чаще сочетается с эксплуататорской, чем с накопительской. Ибо обе, рецептив­ная и эксплуататорская, стремятся к близости, слиянию с объектом, тогда как накопительской свойственно, наоборот, стремление к обособлению. Однако часто встречаются и сочетания ориентации, имеющих между со­бой мало общего. Но описание характера человека следует проводить в терминах доминирующей ориентации.

Сочетание продуктивной и непродуктивной ориентации требует более тщательного обсуждения. Нет ни одного человека, чья личностная ориен­тация была бы полностью продуктивной или, наоборот, совершенно лишен­ной продуктивности. Но соответствующий вес продуктивной и непродук­тивной ориентации в структуре характера каждого конкретного человека варьируется и детерминирует качество непродуктивных ориентации. Пре­дыдущее описание непродуктивных ориентации опиралось на предполо­жение, что они являются доминирующими в структуре характера. Теперь следует дополнить это описание описанием качеств непродуктивных ориентации, входящих в структуру характера, в котором доминирующей является продуктивная ориентация. Здесь непродуктивные ориентации не имеют того отрицательного значения, которое они имели, будучи доминиру­ющими, но имеют различные и конструктивные свойства. В действительно­сти непродуктивные ориентации, как они были описаны ранее, могут рас­сматриваться как искажение таких качеств ориентации, которые сами по себе суть нормальные и необходимые стороны жизнедеятельности. Каждый человек, чтобы жить, должен что-то получать от других, что-то брать у них, хранить и менять. Он также должен обладать способностью следовать авторитету, руководить другими, в какое-то время оставаться в одиноче­стве и самоутверждаться. Только если способ приобретения вещей и от­ношений к другим существенно непродуктивный, тогда нормальные способности брать, отдавать, хранить и менять превращаются в гипертрофи­рованную страсть получать, эксплуатировать, копить или продавать как до­минирующий способ жизни. Непродуктивные формы социальных связей у людей с продуктивным в основном типом характера, а именно зависимость, авторитарность, благовидность, самоуверенность, превращаются у людей с преимущественно непродуктивной ориентацией в подчинение, господство, отчужденность и деструктивность. Таким образом, в соответствии со степе-

376 Тема 9. Типология индивидуальности

нью продуктивности общей направленности характера непродуктивные ориентации имеют в нем либо позитивные, либо негативные свойства. Нижеследующий перечень позитивных и негативных свойств различных ориентации может служить в качестве иллюстрации выдвинутого здесь принципа.

РЕЦЕПТИВНАЯ ОРИЕНТАЦИЯ (получающая)
Позитивный аспект Негативный аспект

получающий...................................... пассивный, неинициативный

ответственный................................... не имеющий собственного мнения,

бесхарактерный

преданный.......................................... подчиняющийся

скромный............................................ не имеющий гордости

обаятельный...................................... паразитирующий

адаптирующийся.............................. беспринципный

социально приспособленный....... раболепный, не уверенный в себе

идеалистичный................................ нереалистичный

чувствительный............................... малодушный

вежливый............................................ бесхребетный

оптимистичный................................. принимающий желаемое

за действительное

доверяющий...................................... легковерный

чуткий, деликатный......................... сентиментальный

ЭКСПЛУАТАТОРСКАЯ ОРИЕНТАЦИЯ (берущая)
Позитивный аспект Негативный аспект

активный............................................ эксплуатирующий

инициативный................................... агрессивный

требовательный................................ эгоцентричный

гордый................................................. тщеславный

импульсивный................................... опрометчивый

самоуверенный................................. надменный

пленяющий........................................ обольщающий

НАКОПИТЕЛЬСКАЯ ОРИЕНТАЦИЯ (сберегающая)
Позитивный аспект Негативный аспект

практичный........................................ лишенный воображения

экономный......................................... скупой

заботливый......................................... подозрительный

сдержанный....................................... черствый

терпеливый......................................... апатичный

предусмотрительный..................... озабоченный

стойкий, упорный............................. упрямый

невозмутимый.................................... ленивый

уравновешенный.............................. инертный в стрессовой ситуации

аккуратный........................................ педантичный

методичный........................................ одержимый навязчивой идеей

верный................................................. рабски преданный

Фромм Э. [Типы социальных характеров] 377

РЫНОЧНАЯ ОРИЕНТАЦИЯ (обменивающая)
Позитивный аспект Негативный аспект

целеустремленный........................... приспособленческий

способный к переменам.................. непоследовательный

моложавый......................................... ребячливый

дальновидный.................................... без прошлого или будущего

непредубежденный.......................... беспринципный, аморальный

общительный..................................... не способный оставаться наедине

с самим собой

экспериментирующий..................... лишенный целеустремленности

недогматичный................................. беспринципный

предприимчивый............................... гиперактивный

любознательный............................... бестактный

умный................................................... умничающий

адаптирующийся.............................. неразборчивый

терпимый............................................ равнодушный

остроумный........................................ простоватый

щедрый................................................ расточительный

Позитивные и негативные аспекты — это не два отдельных класса синдромов. Каждая из этих черт может быть описана как точка в кон­тинууме, который определяется степенью преобладания продуктивной ориентации; к примеру, рациональная систематическая аккуратность об­наруживается, когда высока степень продуктивности, при снижении же продуктивности она все более и более деградирует к иррациональной принудительно-педантичной, навязчивой «аккуратности», извращающей ее нормальные цели, нормальный смысл. То же верно и в отношении из­менения от моложавости к ребячливости или от гордости к тщеславию. При рассмотрении только этих основных типов ориентации мы видим поразительное количество разнообразных черт, возможное благодаря тому факту, что:

1) непродуктивные ориентации смешиваются друг с другом различ­
ным образом в зависимости от соответствующего веса каждой из них;

2) любое изменение качества зависит от наличествующей степени
продуктивности;

3) различные ориентации могут проявлять себя с разной силой в
различных сферах деятельности: материальной, эмоциональной или ин­
теллектуальной.

Если мы теперь дополним эту картину различными типами темпе­раментов и способностей, дарований, то без труда поймем, что различные сочетания этих основополагающих элементов составляют бесчисленное разнообразие личностей.

И.Кант ХАРАКТЕР НАРОДА¹

Под словом народ (populus) понимают объединенное в той или дру­гой местности множество людей, поскольку они составляют одно целое. Это множество или часть его, которая ввиду общего происхождения при­знает себя объединенной в одно гражданское целое, называется нацией (gens), а та часть, которая исключает себя из этих законов (дикая толпа в этом народе) называется чернью (vulgus)², противозаконное объединение которой называется скопищем (agere per turbas); это такое поведение, ко­торое лишает их достоинства граждан.

Юм полагает, что если каждый отдельный человек в нации старает­ся иметь свой особый характер (как у англичан), то сама нация характера не имеет. Мне кажется, что в этом он ошибается, ибо аффектация харак­тера и есть именно общий характер народа, к которому Юм сам принад­лежит; это прежде всего презрение ко всему иноземному, особенно пото­му, что, как ему кажется, только он один может хвалиться истинным государственным строем, сочетающим политическую свободу во внутрен­них делах с силой против внешних врагов. — Такой характер — это гор­дая грубость в противоположность той вежливости, которая легко пере­ходит в фамильярность; это своенравное поведение по отношению к каждому другому из [сознания] мнимой самостоятельности, когда счита­ют, что ни в ком другом не нуждаются, а следовательно, можно избавить­ся от необходимости нравиться другим.

Так оба самых цивилизованных народа на земле³, которые имеют противоположный друг другу характер и, быть может, главным образом поэтому находятся между собой в постоянной вражде, — англичане и

¹ Кант И. Сочинения: В 6 т. М.: Мысль, 1966. Т. 6. С. 562-573.

² Бранное слово la canaille du peuple происходит, по всей вероятности, от canalicola,
т.е. от толпы праздношатающихся, которые у канала в старом Риме насмехались над
занятыми людьми, проходившими мимо их (cavillator et ridicularius).

³ Само собой понятно, что при этой классификации нет речи о немецком народе, ибо
это была бы похвала автору, который сам немец, т.е. это было бы самохвальством.

Кант И. Характер народа 379

французы — различны уже по своему прирожденному характеру, лишь следствием которого оказывается приобретенный и искусственный ха­рактер; может быть, это два единственных народа, относительно которых можно признать, что они имеют определенный характер, и, пока они не смешиваются с помощью военной силы, характер неизменный. — То об­стоятельство, что французский язык стал общим разговорным языком, главным образом в изысканном женском обществе, а английский язык — самым распространенным деловым языком¹ людей коммерческих, объяс­няется различием в географическом положении этих двух народов: один живет на континенте, другой — на острове. Что же касается их природ­ных свойств, которыми они действительно обладают в настоящее время, их развития с помощью языка, то их следовало бы вывести из прирож­денного характера их далеких предков; но для этого у нас нет нужных свидетельств. — В прагматической антропологии для нас важно лишь дать, насколько возможно, систематическое изложение характера обоих народов, как они существуют в настоящее время, приводя некоторые при­меры, что позволит нам судить о том, чего один народ может ожидать от другого и как один из них может использовать другого с выгодой для себя.

Попытка показать врожденные или от долгой привычки превратив­шиеся как бы в природу и привившиеся на ней максимы, которые выра­жают чувственный характер народа, — это слишком рискованная попыт­ка классифицировать разновидности естественных наклонностей у целых народов скорее для географов, эмпирически, чем для философов, по прин­ципам разума².

Утверждение о том, будто характер народа зависит от формы прав­ления, — это ни на чем не основанное и ничего не объясняющее утверж­дение; в самом деле, откуда же сам этот образ правления получил свой

¹ Коммерческий дух обнаруживает также некоторую модификацию своей гордости,
употребляя различные слова при бахвальстве. Англичанин говорит: «Этот человек сто­
ит миллион»; голландец: «Он распоряжается миллионом»; француз: «Он обладает
миллионом».

² Если бы турки, которые христианскую Европу называют Франкистаном, отправи­
лись в путешествие для знакомства с людьми и их национальным характером (чего не
делает ни один народ, кроме европейцев, и это доказывает духовную ограниченность всех
других народов), они, возможно, разделили бы европейцев по недостаткам в их характере
следующим образом: 1. Страна моды (Франция). 2. Страна причуд (Англия). 3. Стра­
на предков (Испания). 4. Страна роскоши (Италия). 5. Страна титулов (Германия
вместе с Данией и Швецией как германскими пародами). 6. Страна господ (Польша), где
каждый гражданин хочет быть господином, но ни один нз этих господ, кроме тех, кто не
пользуется правом гражданина, не хочет быть подданным.— Россия и Европейская Тур­
ция — обе большей частью азиатского происхождения — находятся вне пределов Фран-
кистана: первая славянского, вторая арабского происхождения, от двух народов, которые
когда-то подчинили своей власти более значительную часть Европы, чем какой-либо
другой народ, и имеют такой строй, где есть закон, но нет свободы и где, следовательно,
никто не пользуется правом гражданина.

380 Тема 9. Типология индивидуальности

специфический характер? — Климат и почва тоже не дают ключа к это­му: переселения целых народов доказали, что эти народы на новых мес­тах не изменяли своего характера, а только старались приспособить его к новым условиям и что при этом в языке, в роде занятий, даже в одежде все еще видны следы их происхождения и тем самым и их характер. — Я набросаю их портрет, отмечая не столько их хорошие стороны, сколько их недостатки и отклонение от правил (хотя и не в карикатурном виде); ведь помимо того, что лесть портит людей, а порицание исправляет их, критик менее погрешает против их самолюбия, когда упрекает их всех без исключения в наличии недостатков, чем когда большими или меньшими восхвалениями возбуждает у них лишь зависть друг к другу.

1. Французский народ характеризуется наибольшим вкусом в обще­
нии; в этом отношении французы — образец для всех других народов. Они
вежливы (hoflich), особенно к чужестранцу, который их посещает, хотя в на­
стоящее время уже вышла из моды придворная угодливость (hofisch zu
sein). Француз таков не из какого-либо личного интереса, а из присущей
ему непосредственной потребности и вкуса к общению; а так как этот вкус
главным образом проявляется в общении с женщинами высшего круга, то
французский язык стал общим для этого круга; и вообще нельзя оспари­
вать того положения, что склонность такого рода должна содействовать ус­
лужливости, благоволению, готовому оказывать помощь, и постепенно дол­
жна способствовать общему человеколюбию из принципа и делать такой
народ достойным любви.

Оборотная сторона медали — это их живость, недостаточно сдержи­ваемая обдуманными принципами, и при всей проницательности разума легкомыслие, ввиду которого те или иные формы жизни, только потому, что они стары или были чрезмерно расхвалены, у них не могут существовать долго, хотя бы при этих формах они чувствовали себя хорошо; сюда же относится и заразительный дух свободы, вовлекающий в свою игру даже разум и в отношениях народа к государству вызывающий все потрясаю­щий энтузиазм, который переходит самые крайние границы. — Особен­ности этого народа, обрисованные соответственно действительной жизни, и без дальнейшего описания можно легко представить как целое, лишь набра­сывая разрозненные фрагменты как материалы для характеристики.

Слова esprit (вместо bon sens), frivolite, galanterie, petit maitre, coquette, etourderie, point d'honneur, и т.п. нелегко перевести на другие языки, ибо они обозначают скорее специфические черты чувственного характера наро­да, употребляющего эти слова, чем предмет, который представляется тому, кто мыслит.

2. Английский народ. Старое племя бритов¹ (кельтского народа) со­
стояло, по-видимому, из деятельных людей; но вторжение немцев и францу­
зов (ведь кратковременное пребывание там римлян не могло оставить за-

¹ Как правильно пишет господин профессор Бюш (от слова britanni, а не brittannl).

Кант И. Характер народа 381

метных следов), как это доказывает их смешанный язык, стерло оригиналь­ность этого народа; и так как островное положение англичан, которое не только хорошо защищает от внешних нападений, но толкает их к завоева­ниям, сделало их могущественным народом, ведущим морскую торговлю, то они приобрели характер, который они выработали себе сами, хотя от при­роды у них в сущности нет никакого характера. Стало быть, характер анг­личанина означает не что иное, как рано усваиваемое обучением и приме­ром основоположение, что он должен выработать себе характер, т.е. делать вид, что он его имеет; при этом упорство в том, чтобы оставаться верным добровольно принятому принципу и не отступать от определенного прави­ла (все равно какого), придает человеку значительность, так как он досто­верно знает, чего могут ожидать от него другие и чего он сам может ожи­дать от других.

То, что этот характер больше противоположен характеру француз­ского народа, чем какому-либо другому, ясно из того, что он отрекается от всякой любезности (как самого замечательного свойства французов в обиходе) по отношению к другим и даже друг к другу и притязает толь­ко на уважение, причем каждый хочет жить по своему собственному ра­зумению. — Для своих земляков англичанин создает огромные благотво­рительные учреждения, которых нет ни у одного другого народа. — Но чужестранец, которого судьба забросила на английскую почву и который попал в большую нужду, всегда может умереть на навозной куче, так как он не англичанин, т.е. не человек.

Но и в своем собственном отечестве, где он ест за свои деньги, анг­личанин держит себя особняком. Он за те же деньги охотнее станет обе­дать в своей комнате и один, чем за общим столом, так как в последнем случае от него требуется ведь некоторая вежливость; и на чужбине, как, например, во Франции, куда англичане едут только для того, чтобы ругать все дороги и гостиницы (например, доктор Шарп) как нечто отвра­тительное, они собираются в гостиницах лишь для того, чтобы побыть сре­ди англичан, в своем обществе. — Странно, однако, что, в то время как француз обычно любит, уважает и хвалит английский народ, англичанин (который не выезжал из своей страны) в общем ненавидит и презирает француза; в этом виновато, пожалуй, не соперничество двух соседей (ведь в этом отношении Англия считает себя бесспорно превосходящей Фран­цию), а дух торговли вообще, который, предполагая, что купцы составляют самое важное сословие, делает английских купцов особенно необщитель­ными¹. Так как берега, на которых живут оба народа, близки друг к другу — они отделены друг от друга только проливом (который, правда, можно

¹ Дух торговли вообще сам по себе необщителен, как и дух дворянский. Дол (так купец называет свою контору) обособлен от других своей деловой сферой, как дворянское поместье — подъемными мостами; и здесь всякие дружеские сношения без церемонии устраняются, разве только речь идет о тех, кому оказывают покровительство; однако они не считаются в этом случае членами его.

382 Тема 9. Типология индивидуальности

назвать морем), то соперничество этих народов придает их вражде различ­ным образом видоизменяющийся политический характер; опасение на одной стороне, ненависть — на другой; это два вида их несовместимости, причем первое имеет в виду самосохранение, а вторая — господство, а в случае противоборства — уничтожение другой стороны.

Теперь мы можем в немногих чертах представить характеристику остальных народов, специфические национальные особенности которых в большинстве случаев следовало бы вывести не столько из свойств их раз­личной культуры, как у обоих предшествующих народов, сколько из их природных задатков через смешение первоначально различных племен.

3. Испанец, который происходит от смешения европейской и араб­
ской (мавританской) крови, в своем поведении в обществе и в частной
жизни обнаруживает какую-то торжественность; даже крестьянин
проникнут сознанием собственного достоинства по отношению к началь­
ству, которому он и по закону повинуется. — Испанская grandezza и ве­
леречивость даже в их обычном разговоре свидетельствуют о благородной
национальной гордости. Поэтому французская фамильярность для испан­
ца совершенно невыносима. Это человек умеренный, искренне преданный
законам, особенно законам своей старой религии. — Но такая серьезность
не мешает испанцу в дни увеселений (например, по окончании жатвы)
развлекаться (пением и танцами); и, когда летним вечером музыканты
заиграют фанданго, никогда не бывает недостатка в тружениках, теперь
свободных от работы, которые начинают танцевать под эту музыку на
улицах. — Это хорошая сторона испанца.

Более слабая сторона: испанец ничего не перенимает от иностран­цев, не путешествует, чтобы познакомиться с другими народами¹, и в на­уках отстал от других на целые века; он враждебно относится ко всяким реформам и гордится тем, что может не работать; у него романтическое расположение духа, что доказывает бой быков; он жесток, как об этом свидетельствуют прежние аутодафе, и в своих вкусах обнаруживает отча­сти внеевропейское происхождение.

4. Итальянец сочетает французскую живость (веселость) с испанской
серьезностью (твердостью); его эстетический характер — это вкус, соединен­
ный с аффектом, так же как вид с его Альп на прекрасные долины дает, с
одной стороны, материал для мужества, а с другой — для спокойного на­
слаждения. Его темперамент здесь не смешанный или скачкообразный
(ведь в таком случае не было бы и характера), а есть расположение чув­
ственности к возвышенному, поскольку оно совместимо также с чувством
прекрасного. — В мимике итальянца отражается сильная игра его ощуще-

¹ Ограниченность духа всех народов, не одержимых бескорыстным любопытством, чтобы собственными глазами взглянуть на внешний мир, а тем более (как гражданин мира) переселиться туда, — это нечто характерное для них, и в этом отношении францу­зы, англичане и немцы выгодно отличаются от других.

Кант И. Характер народа 383

ний, и лицо его выразительно. Речи его адвокатов перед судом столь стра­стны, что кажется, будто слышишь декламацию на сцене.

Если француз отличается тонким вкусом в обхождении, то италья­нец — художественным вкусом. Первый любит больше частные развле­чения, второй — публичные: пышные шествия, процессии, парадные спек­такли, карнавалы, маскарады, великолепие общественных зданий, картины, написанные кистью, или мозаику, римские древности в высоком стиле; он любит на все это посмотреть и себя показать в большом обществе. Но при этом (чтобы не забыть свою корысть) он изобрел векселя, банки и ло­тереи. — Это его хорошая сторона, как и свобода, с какой гондольеры и лаццарони обращаются с господами.

Более слабая сторона итальянцев: они, как говорит Руссо¹, ведут бе­седы в роскошных залах, а спят в крысиных норах. Их салоны подобны бирже, когда хозяйка дома угощает большое общество, где гости могут поделиться друг с другом новостями дня, для чего вовсе не нужно между ними дружбы; и только с небольшой избранной частью этого общества едят перед сном. — Их дурные стороны — это привычка хвататься за нож, бандиты, право убежища для убийцы из-за угла в священных местах, презренная должность сбиров и т.п., что следует приписать не столько римской крови, сколько двуглавому правлению римлян. — Впрочем, я вовсе не беру на себя ответственности за эти обвинения; обычно их рас­пространяют англичане, которым не может понравиться никакое другое устройство, кроме их собственного.

5. Немцы пользуются репутацией людей с хорошим характером, а именно людей, отличающихся честностью и домовитостью — свойствами, которые не ведут к блеску. — Из всех цивилизованных народов немец легче всего и продолжительнее всех подчиняется правительству, под вла­стью которого он живет, и больше всех далек от жажды перемен и сопро­тивления существующему порядку. Его характер — это соединенная с рассудительностью флегма, и он не умствует относительно уже установ­ленного порядка, как и не пытается придумать новый. Но при этом не­мец — человек всех местностей и всех климатов, легко переселяется в другие места и у него нет страстной привязанности к родине; но там, в чужих землях, куда он приходит как колонист, он скоро заключает со своими земляками нечто вроде гражданского союза, который благодаря единству языка, а отчасти и религии, превращает переселенцев в неболь­шой народ, который под началом высших властей при спокойном, спра­ведливом управлении выгодно отличается от переселенцев других наро­дов прилежанием, чистоплотностью и бережливостью. — Так хвалят даже англичане немцев в Северной Америке.

Так как флегма (в хорошем смысле слова) есть темперамент холод­ной рассудительности и выдержки в преследовании своей цели, а также способность переносить связанные с этим трудности, то от таланта здра­вого рассудка немца и его глубоко размышляющего разума можно ожи-

384 Тема 9. Типология индивидуальности

дать ровно столько же, сколько от [таланта] каждого другого народа, спо­собного к величайшей культуре, исключая остроумие и художественный вкус, в чем он, быть может, уступает французам, англичанам и итальян­цам. — Это его хорошая сторона в том, чего можно достигнуть настойчи­вым прилежанием и для чего не нужнб гениальности¹, но гениальность далеко не столь полезна, как связанное с талантом здравого рассудка при­лежание немцев. — Характерная черта немца в обиходе — скромность. Он больше, чем любой другой народ, изучает чужие языки и в учености он (по выражению Робертсона) оптовик, а в области наук он иногда пер­вый нападает на след, который затем с шумом используют другие; у него нет национальной гордости, и он, как космополит, не привязан к своей родине. Но на родине он более гостеприимно встречает чужестранцев, чем любой другой народ (как признает Босуэл); в строгой дисциплине он при­учает своих детей к благонравию, как и сам при своей склонности к по­рядку и правилам охотнее подчиняется деспотической власти, чем риск­нет на какие-нибудь новшества (особенно на самовольные реформы в области правления). — Это его хорошая сторона.

Его невыгодная сторона — это склонность к подражанию и невысо­кое мнение о себе относительно оригинальности (в чем он прямо противо­положен своенравному англичанину), а главным образом некая страсть к методичности, стремление к педантичной классификации себя и других граждан не по принципу приближения к равенству, а по степени превосход­ства и субординации; и в этой табели о рангах он неисчерпаем в изобре­тении титулов (благородных и высокоблагородных, высокородных и т.д.) и, таким образом, холопствует из чистого педантизма; все это можно отнести за счет формы государственного устройства германской империи; но при этом нельзя не отметить, что сама эта педантическая форма все же вытека­ет из духа нации и из естественной склонности немцев — между теми, кто должен властвовать, и теми, кто должен повиноваться, ставить целую лест­ницу, на которой каждая ступень обозначается особой степенью авторитета, ей подобающего; и тот, у кого нет никакого заработка и к тому же никакого титула, есть, как говорят, ничто; это, конечно, кое-что дает государству, раз­дающему титулы, но, несмотря на это, вызывает у подданных притязание на ограничение авторитета других, а это должно представляться другим наро-

¹ Гений — это талант изобретения того, чему нельзя учить или научиться. Так, можно научиться от другого, как надо делать хороший стих; но от других нельзя на­учиться тому, как сочинить хорошее стихотворение, ибо это само собой должно следовать из природы автора. Поэтому нельзя стихотворение заказать и получить за хорошую плату, как фабрикат, его надо ожидать словно вдохновения, о котором сам поэт не может сказать, как оно проявляется, т.е. надо ожидать случайного расположения, причина ко­торого ему неизвестна (scit genius, natale comes qui temperat astrum). — Гений поэтому сияет, как мгновенное, возникающее через промежутки и снова исчезающее явление, не тем светом, который можно зажечь когда угодно и поддержать, пока это нужно, а как мелькающая искра, которую счастливая минута вдохновения выбивает из продуктивно­го воображения.

'ант И. Характер народа 385

; ам смешным и на самом деле обнаруживает ограниченность врожденно-■ о таланта как мелочность и потребность в методическом разграничении, с гем чтобы охватить целое одним понятием.

* * *

Россия еще не то, что нужно для определенного понятия о природ­ных задатках, готовых к развитию, а Польша уже не то; национальности же Европейской Турции никогда не были и не будут тем, что необходимо для усвоения определенного народного характера; ввиду этого очерк их [характера] вполне можно здесь опустить.

Так как здесь вообще идет речь о прирожденном, естественном ха­рактере, который заложен, так сказать, в составе крови людей, а не о том характерном, что приобретено искусственно (или испорчено) у нации, то при описании их необходимо много осторожности. В характере греков под жестоким гнетом турок и при не более сладком гнете их монахов так же не утрачен их чувственный характер (живость и легкомыслие), как со­хранились их телосложение, облик и черты лица; эта особенность, вероят­но, вновь проявится в их деятельности, когда форма религии и правления благодаря счастливым обстоятельствам предоставит им возможность возродиться. — У другого христианского народа, у армян, господствует какой-то торговый дух особого рода, а именно: они занимаются обменом, путешествуя пешком от границ Китая до мыса Корсо на Гвинейском берегу; это указывает на особое происхождение этого разумного и трудо­любивого народа, который по направлению от северо-востока к юго-запа­ду проходит почти весь Старый Свет и умеет найти радушный прием у всех народов, у которых они бывают; это доказывает превосходство их характера (первоначального формирования которого мы уже не в состоя­нии исследовать) перед легкомысленным и пресмыкающимся характером теперешних греков. — С большой степенью вероятности мы можем ут­верждать, что смешение племен (при больших завоеваниях), которое по­степенно стирает характеры, вопреки всякому мнимому человеколюбию мало полезно человеческому роду.

В.О.Ключевский ПСИХОЛОГИЯ ВЕЛИКОРОССА¹

Народные приметы великоросса своенравны, как своенравна отра­зившаяся в них природа Великороссии. Она часто смеется над самыми осторожными расчетами великоросса; своенравие климата и почвы обма­нывает самые скромные его ожидания, и, привыкнув к этим обманам, рас­четливый великоросс любит подчас, очертя голову, выбрать самое что ни на есть безнадежное и нерасчетливое решение, противопоставляя капризу природы каприз собственной отваги. Эта наклонность дразнить счастье, играть в удачу и есть великорусский авось.

В одном уверен великоросс — что надобно дорожить ясным летним рабочим днем, что природа отпускает ему мало удобного времени для зем­ледельческого труда и что короткое великорусское лето умеет еще укора­чиваться безвременным нежданным ненастьем. Это заставляет великорус­ского крестьянина спешить, усиленно работать, чтобы сделать много в короткое время и впору убраться с поля, а затем оставаться без дела осень и зиму. Так великоросс приучался к чрезмерному кратковременному на­пряжению своих сил, привыкал работать скоро, лихорадочно и споро, а по­том отдыхать в продолжение вынужденного осеннего и зимнего безделья. Ни один народ в Европе не способен к такому напряжению труда на корот­кое время, какое может развить великоросс; но и нигде в Европе, кажется, не найдем такой непривычки к ровному, умеренному и размеренному, по­стоянному труду, как в той же Великороссии.

С другой стороны, свойствами края определился порядок расселения великороссов. Жизнь удаленными друг от друга, уединенными деревнями при недостатке общения, естественно, не могла приучать великоросса дей­ствовать большими союзами, дружными массами. Великоросс работал не на открытом поле, на глазах у всех, подобно обитателю южной Руси: он боролся с природой в одиночку, в глуши леса с топором в руке. То была молчаливая черная работа над внешней природой, над лесом или диким

¹ Ключевский В.О. Русская история. Полный курс лекций в трех книгах. М.: Мысль, 1993. Кн. 1. С. 278-280.

Ключевский В. О. Психология великоросса 387

полем, а не над собой и обществом, не над своими чувствами и отношени­ями к людям. Потому великоросс лучше работает один, когда на него никто не смотрит, и с трудом привыкает к дружному действию общими силами. Он вообще замкнут и осторожен, даже робок, вечно себе на уме, необщителен, лучше сам с собой, чем на людях, лучше в начале дела, ког­да еще не уверен в себе и в успехе, и хуже в конце, когда уже добьется некоторого успеха и привлечет внимание: неуверенность в себе возбуж­дает его силы, а успех роняет их. Ему легче одолеть препятствие, опас­ность, неудачу, чем с тактом и достоинством выдержать успех; легче сде­лать великое, чем освоиться с мыслью о своем величии. Он принадлежит к тому типу умных людей, которые глупеют от признания своего ума. Словом, великоросс лучше великорусского общества.

Должно быть, каждому народу от природы положено воспринимать из окружающего мира, как и из переживаемых судеб, и претворять в свой ха­рактер не всякие, а только известные впечатления, и отсюда происходит разнообразие национальных складов, или типов, подобно тому как неоди­наковая световая восприимчивость производит разнообразие цветов. Сооб­разно с этим и народ смотрит на окружающее и переживаемое под извест­ным углом, отражает то и другое в своем сознании с известным преломлением. Природа страны, наверное, не без участия в степени и направлении этого преломления. Невозможность рассчитать наперед, зара­нее сообразить план действий и прямо идти к намеченной цели заметно отразилась на складе ума великоросса, на манере его мышления. Житей­ские неровности и случайности приучили его больше обсуждать пройденный путь, чем соображать дальнейший, больше оглядываться назад, чем загляды­вать вперед. В борьбе с нежданными метелями и оттепелями, с непредвиден­ными августовскими морозами и январской слякотью он стал больше ос­мотрителен, чем предусмотрителен, выучился больше замечать следствия, чем ставить цели, воспитал в себе умение подводить итоги насчет искусст­ва составлять сметы. Это умение и есть то, что мы называем задним умом. Поговорка русский человек задним умом крепок вполне принадлежит вели­короссу. Но задний ум не то же, что задняя мысль. Своей привычкой коле­баться и лавировать между неровностями пути и случайностями жизни великоросс часто производит впечатление непрямоты, неискренности. Вели­коросс часто думает надвое, и это кажется двоедушием. Он всегда идет к прямой цели, хотя часто и недостаточно обдуманной, но идет, оглядываясь по сторонам, и потому походка его кажется уклончивой и колеблющейся. Ведь лбом стены не прошибешь, и только вороны прямо летают, говорят великорусские пословицы. Природа и судьба вели великоросса так, что при­учили его выходить на прямую дорогу окольными путями. Великоросс мыслит и действует, как ходит. Кажется, что можно придумать кривее и извилистее великорусского проселка? Точно змея проползла. А попробуйте пройти прямее: только проплутаете и выйдете на ту же извилистую тропу.

Так сказалось действие природы Великороссии на хозяйственном быте и племенном характере великоросса.