Возникновение и развитие графической иллюстрации в России

Книга, - одно из самых значительных явлений культуры. Но помимо писателей книгу создают и художники, которые занимаются её оформлением.

К иллюстрированию литературных произведений в России обращались такие известные художники, как: А. А. Агин, В. Ф. Тимм, И. Е. Репин, В. И. Суриков, В. А. Серов, В. М. Васнецов, Л. О. Пастернак, М. А. Врубель и другие. Но несмотря на это книжная иллюстрация до конца 19 века оставалась лишь второстепенной деталью в книге. Только на рубеже 19-20 веков, она приобрела популярность.

В советское время книга, вместе с иллюстрациями была призвана выполнять агитационно-просветительскую (пропагандистскую) роль. Однако именно в книге художники не редко находили убежище от жестокой реальности [7].

Теоретические основы искусства книги заложили в России на рубеже XIX—XX столетий художники и критики «Мира искусства». Их интересовали как проблемы интерпретации литературного произведения, так и проблемы стилистических особенностей иллюстрации и книжной формы в целом. Они призывали художника активно, творчески подходить к иллюстрируемому произведению, вплоть до полемики с его автором: «Единственный смысл иллюстрации заключается в ее полной субъективности, в выражении художником его собственного взгляда на данную поэму, повесть, роман. Ее задача — освещать творчество поэта остроиндивидуальным взглядом художника, и чем неожиданнее этот взгляд, тем важнее его значение» — писал С. П. Дягилев в 1899 г. [3, С 35]. Однако, самоутверждение художника в форме иллюстрации, по мнению мирискусников, не должно было противоречить произведению, но и не должно было исключать внутреннюю полемику между писателем и иллюстратором.

Вообще, если коснуться стилистических особенностей иллюстрации, мирискусники пропагандировали рисунок, который был удобен для полиграфического воспроизведения, рисунок свойственный стилистике модерна, в котором присутствует плоскостность, линеарность, силуэтность.

Критик журнала «Аполлон» Н. Э. Радлов писал, что иллюстрация должна подчиняться книжной форме: «Украсить лист — прямая задача книжного искусства, и только считаясь с его особенностями, может художник-график добиться своей цели. Линейный рисунок идеально удовлетворяет требованиям, предъявляемым книгой к своему украшению: он считается с формой книжного листа, стремясь подчеркнуть его двухмерность, и с его колоритом, употребляя только те же две тональных единицы — blanc et noir.» [10, С. 10].

Позже, опираясь на свой опыт и мирискусническую теорию, И. Я. Билибин писал: «Наше понимание графики начала XX в. сопряжено с большой дисциплиной и большой линейной каноничностью. Вольный штриховой рисунок, где линия сама по себе не культивировалась, графическим не считался» [2, С. 54].

Стремление к подчинению изображения плоскости книжной страницы привело мирискусников к пониманию книги как единого организма. Теперь, работа иллюстратора сравнивалась с работой архитектора, который был призван видеть произведение в целом.

«Художник, занятый книгой, должен обратить свое внимание на основные требования красоты в книге: на выработку формата, на качество, поверхность и цвет бумаги, на размещение текста в странице, на распределение и соотношение заполненных и пустых пространств, на шрифт, на пагинацию, на обрез, брошюровку и т. д.», — писал в 1910 г. А. Н. Бенуа [1, С. 44].

В 1920-е гг. теоретическое обоснование своей практике стремились дать В. А. Фаворский и конструктивисты (Эль Лисицкий, А. М. Родченко).

Если Фаворский опирался на практику работы в технике, имевшей многовековую историю, то конструктивисты, тот же самый Эль Лисицкий и Родченко, ориентировались на возможности современной полиграфии (светопечать и фотография). «Фотография по сегодняшний день является тем способом изображения, который наиболее всем понятен. Мы стоим перед формой книги, где на первом месте стоит изображение, а на втором — буква. Возможно, это время уже близко», писал Эль Лисицкий. [8, С. 132].

Полемически о книжной иллюстрации в это время пишет Ю. Н. Тынянов, отрицая необходимость и органичность ее существования в книге: «Иллюстрированная книга — плохое воспитательное средство. Чем она " роскошнее" тем хуже» [15, С. 510].

Но данная статья ничуть не поумерила пыл и желание художников работать именно в области книжной иллюстрации, а скорее наоборот, подстегнула их стремление к изобретениям и поискам новых композиционных и стилистических решений.

Долгое время книжная иллюстрация создает вокруг себя массу противоречий.

Ни художники, ни критики никак не могут прийти к единому выводу, единому ответу на вопрос: «какой должна быть книжная иллюстрация?». И лишь в 21 веке книжное искусство России начинает развиваться без каких-либо ограничений, и в нем уже начинают проступать очертания более или менее упорядоченной системы. «В том, что эта система постепенно сложится, и будет играть определяющую роль, уже нет сомнений. Вопрос лишь в том, и это извечный для России вопрос, станет ли подобная система простым повторением существующей на Западе или сумеет сохранить те самобытные импульсы, которые позволили русскому книжному искусству достигать блестящих результатов в течение всего столь трудного и беспокойного XX века» - Э. Д. Кузнецов «Советское искусство книги» [6, С. 16].