ПРИЛОЖЕНИЕ. В качестве примера практик, о которых говорится в биографиях Мачиг Лабдрон и А-ю Кхадро, здесь приводится очень краткий вариант практики чод

В качестве примера практик, о которых говорится в биографиях Мачиг Лабдрон и А-ю Кхадро, здесь приводится очень краткий вариант практики чод. Вообще краткость не характерна для этого типа ритуальных практик. Чаще это бывают довольно длинные тексты, которые читаются медленно и нараспев, в сопровождении звуков различных музыкальных инструментов. Для того чтобы пере­жить в своем созерцании мистерию чод, необходимо время на вхож­дение в соответствующее состояние. Но существуют и краткие прак­тики. Они предназначены, как правило, для довольно продвинутых йогинов, которые способны пережить полноту чувств, прочтя всего несколько слов. При своей краткости данный текст тем не менее содержит в себе все основные этапы этой практики.

Перевод с тибетского выполнен по копии с ксилографического издания, привезенного из Цугольского монастыря Бурятской АО.

ПРАКТИКА ЧОД,

НАЗЫВАЕМАЯ " МЕТОД ИСПОЛНЕНИЯ, СВЕРНУТЫЙ ВОЕДИНО"

Хвала Божественной Дакини!

Приступая к практике чод, сперва прочти такую молитву прибежища:

ПХАТ! В пространстве передо мной, на львином троне, на солнце и луне Восседает Великая Мать Мачиг Лабдрон. Вокруг нее — мой коренной мучитель, Три Драгоценности, И дамы, Дакини и Дхармапалы.

ПХАТ! Я вместе со всем множеством живых существ,

вплоть до обретения просветления,

К ламе и Трем Драгоценностям как к прибежищу иду.

Всех живых существ из океана сансары освободив,

Да достигну я чистой обители

совершенного состояния будды.

(трижды)

ПХАТ! У меня над головой на сиденьи из лотоса, солнца и луны

Находится мой коренной учитель нераздельный [по сути]

с Мачиг Лабдрон,

В форме Ваджрайогини

Красного цвета, с гневной улыбкой,

в правой руке держит изогнутый нож,

А в левой — чашу из черепа и у сгиба локтя — трезубец,

Обнаженная, с распущенными волосами,

украшенная короной из сухих черепов,

Бусами из свежеотрубленных человеческих голов

и костяными украшениями.

ПХАТ! Наставник Джецун Жамьянг, а также

Арьядева, единственный отец и прочие

Ламы отцовских тантр метода,

К вам обращаюсь с молитвой:

благословите поток моего ума!

Великая Мать, Праджняпарамита, Джецун Дролма,

[Воплотившая в себе] сиддхи блаженства,

Мачиг Лабдрон и прочие

Ламы материнских тантр мудрости,

К вам обращаюсь с молитвой:

благословите поток моего ума!

Джецун Жамьянг, Паво Дорже,

Лобсанг Драгпа, Жампель Гьяцо и прочие

Ламы тантр непосредственной передачи благодати¹

К вам обращаюсь с молитвой:

благословите поток моего ума!

Ваджрайогини, собравшая в себе [свойства]

всех объектов прибежища,

И являющаяся сердечной сутью

Великой Матери Лабдрон, к тебе обращаюсь с молитвой:

Надели меня памятованием о непостоянстве и смерти,

Надели меня неослабевающим усилием ума

в этой жизни,

Надели меня силой отсечь корни

привязанности к своему " я",

Надели меня способностью к изучению и пониманию.

По этой молитве из тела Ваджрайогини

Изливается поток нектара,

Который входит в меня через макушку,

очищая все загрязнения.

Мое тело становится подобным хрустальному яйцу,

в середине которого, как стрела,

погруженная в сосуд, находится центральный канал.

Его верхний конец касается макушки,

а нижний опускается ниже пупка

На четыре пальца.

Там пребывает мой ум в виде сияющей сферы

размером с птичье яйцо,

Сияющий белым светом, готовый взлететь.

Усилием мысли я желаю отправить его в сердце ламы.

ПХАТ! ПХАТ! ПХАТ! ПХАТ! Произнеся с силой,

Заставляю сознание выйти через макушку

И раствориться в сердце Ваджрайогини.

Мое прежнее тело падает подобно срубленному дереву,

Заполняя собой пространство трех миров.

Сущность моего ума

в форме красной дакини своим ножом

Разрубает его от промежности до кончиков пальцев.

Красный сок рассекаемого кровоточащего мяса

Преобразуется в океан амриты,

наделенной пятью благими свойствами².

ОМ АХ ХУМ! (три раза)

ПХАТ! О коренной учитель и идамы,

мирные и гневные божества,

Виры и Дакини, собрание хранителей Дхармы,

Почтенные гости, вам делаю подношение:

Благим покровителям подношу

как жертву благодарения,

Шести классам живых существ³ подношу ее как дар,

Кармическим кредиторам,

приносящим беды⁴, отдаю долги.

Пусть все злобные мысли успокоятся

и возникнет благое расположение ума.

ПХАТ! ПХАТ! ПХАТ! ПХАТ!

Куча остатков мяса и костей превращается

в гору Сумеру,

А кровь — в великий океан,

заполняя собой пространство трех миров.

Суть моего сознания в виде дакини,

держащей в руках изогнутый нож

И чашу из черепа с кровью,

своим криком взывает в десять сторон света⁵.

ПХАТ! ПХАТ! ПХАТ! ПХАТ!

Верхние [боги], пребывающие на вершине мира,

И нижние существа, все, до глубин ада,

Божества и демоны всего мироздания,

Все свирепые и надменные, собирайтесь сюда!

ПХАТ! Злобные наги, демоницы Ма-мо, Ямараджи,

Демоны Гьел-по, Сен-мо, Дам-си

и демоны раздора,

Все вы, таящие в уме злобные помыслы,

Немедленно явитесь сюда!

ПХАТ! Те из вас, что любят мясо, пусть пожирают его, А те, которые любят кровь, пусть напьются вволю. Те, что любят глодать кости, пусть возьмут себе их, Наслаждайтесь также внутренностями, пожирайте жилы, мозг и все прочее. Все поднесенное тело сожрите и выпейте без остатка, [А что не можете съесть здесь], забирайте с собой, уносите и веселитесь!

ПХАТ! Моя кожа, разрезанная на мелкие кусочки,

Превращается во множество разнообразных мирских

и надмирных благ.

Все существа Вселенной обретают то,

Что служит радости каждого из них.

[В конце] все мирские

И надмирские духи, закончив трапезу

И насытившись согласно своим пожеланиям,

Отправляются каждый в свою обитель:

Одни на снежную вершину Сумеру,

другие в небесное пространство,

Иные на дно океана, на четыре великих

или на восемь малых континентов,

С шумом взлетевшей птичьей стаи

они удаляются каждый в свое место.

ПХАТ! Подношение, сфера подношений

и сам подносящий —

Это всего лишь имя и обозначение,

не имеющие собственной сути.

Все явления сансары и нирваны,

Хотя и видятся существующими,

подобны сонным видениям.

ПХАТ! В пространстве этого созерцания

Пусть Три Драгоценности возрадуются подношению,

Пусть хранители учения исполнят свои обеты,

Пусть существа шести миров обретут

удовлетворение своих нужд,

Пусть прекратится всякая вражда

и очистятся загрязнения,

Пусть все существа достигнут совершенства.

Пусть они взращивают в себе добродетель

И действуют согласно благой Дхарме день и ночь.

Составил буддийский монах Жамьян Шепа Дорже.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Тантры непосредственной передачи благодати — санскр. upatantra,
что дословно означает " близкая линия передачи". Некоторые великие
учителя получали непосредственно от тантрических божеств в чистом
видении. Возникшие в результате учения и назывались учениями " близкой
линии". В качестве одного из примеров можно указать основателя школы
Гелугпа, Цонкапу, который получал учения непосредственно от
Манджушри.

2. Дословно — " свойствами пяти камагун". Речь идет об
индивидуальных качествах скандх и соответствующих им процессах
восприятия материального мира. Именно эти процессы, привязывая
живых существ к внешним объектам, вовлекают их в круговорот сансары.
Практики высших тантр направлены на то, чтобы преобразовать эти
силы в чистую мудрость.

3. Шесть классов живых существ: существа, рожденные в одном из
шести миров сансары. Это миры богов-небожителей, асуров, людей,
животных, голодных духов и ады.

4. Кармические кредиторы — существа (видимые и невидимые),
которым мы причинили вред во время своих прежних бесчисленных
существований, чаще всего сами об этом не подозревая. Согласно законам
кармы, такие действия, даже совершенные бессознательно, всегда имеют
свои негативные последствия.

5. В этот момент йогин, " практикующий чод", трубит в ганлин —
особую трубу, сделанную из человеческой берцовой кости. Следует
отметить, что эта ужасающая символика, связанная с ритуальным
использованием предметов, изготовленных из кости человека, в самом
Тибете, скорее всего, не носила выраженного демонического характера
в силу особенностей местных обычаев погребения. Трупы умерших чаще
всего относили на вершину горы и оставляли там на съедение птицам.
При таком обилии лежащих на поверхности костей вряд ли тибетцы
испытывали к ним такое же трепетное отношение, какое характерно для
европейцев. Кость в качестве ритуального предмета — всего лишь
напоминание о бренности бытия.