Отношение к деятельности

Таким образом, сущностная воля относится к той деятельности, с которой она сопряжена, так же, как сила — к работе, которую она выполняет. Отсюда некоторые черты сущностной воли необхо­димым образом сополагаются во всякой деятельности, субъектом которой считается индивидуальный человеческой организм; сопо­лагаются как то, что как раз и составляет такую индивидуальность в психическом смысле. Сущностная воля имманентна движению. Чтобы составить о ней правильное понятие, нужно полностью от­влечься от самостоятельного бытия внешних объектов и понимать соответствующие ощущения или опыт только в их субъективной действительности. Поэтому здесь имеет место только психическая реальность и психическая причинность, а значит, только одновре­менность или последовательность чувственных восприятий бытия, влечения или деятельности, которые, исходя из этого, в их сово­купности и взаимосвязи можно понимать как проистекающие из первоначальных задатков этого индивидуального существа, в какой бы мере его особенное развитие ни обусловливалось в своих модификациях материей ощущений (которая, таким образом, тож­дественна тому, что обычно называется внешним миром, поскольку В рамках последнего тело не может существовать без пищи и других предметов, не только сохраняясь, но и изменяясь благодаря им). Избирательная же воля предшествует деятельности, с которой она сопряжена, и остается вне ее. В то время как сама она обладает только

мысленно полагаемым бытием, эта деятельность относится к ней как ее осуществление. Общий им обеим субъект приводит в движение тело (которое вообще понимается как неподвижное) толчком извне. Субъект этот есть некая абстракция. Это человеческое «Я», которое лишено облачения всех прочих свойств и существенным образом понимается как мыслящее: как представляющее себе (вероятные или непременные) последствия возможных, от него самого исходящих действий и оценивающее их по конечному результату, идея которого удерживается как масштаб; и далее, как отделяющее такие возмож­ные действия друг от друга, упорядочивающее и определяющее их к последующему воплощению в действительность. Таким образом, согласно этому понятию, мышление почти с механической неукос­нительностью воздействует на нервы, мускулы и тем самым на члены тела. Поскольку такое представление возможно только в рамках физикалистских или физиологических воззрений, само мышление здесь требуется понимать как движение, т.е. как функцию головного мозга, а мозг — как объективно-действительную вещь, заполняющую собой некоторое пространство.

Альфред Маршалл

Альфред Маршалл (1842—1924) — выдающийся английский эко­номист, представитель неоклассического направления. Родился в одном из пригородов Лондона. Получил образование в области по­литической экономии и математики в Оксфорде. С 1862 г. работал в St John Colledge Кембриджского университета, а с 1868-го становится лектором по моральным (общественным) наукам этого колледжа, специализирующимся в области политической экономии. С 1870 г. начал разрабатывать свой проект новой экономической науки. В 1879-м выходит его главный труд (написанный в соавторстве с су­пругой Мэри Маршалл), принесший ему признание и известность в качестве бесспорного лидера британской экономической мыс­ли —- «Принципы экономической науки» (Principles of economics). Особенность новой экономической науки состоит в том, что она переключается с уровня рассмотрения национальных общегосудар­ственных проблем (на чем, прежде всего, была сосредоточена клас­сическая политическая экономия), на уровень реальных отношений между людьми, складывающихся в масштабе предприятия и удо­влетворения повседневных потребностей людей. Сам он определяет предмет своей науки как «изучение человечества в повседневной де­ловой жизни» (Цит. по: Parsons T. The Structure of Social Action. 1968.

V. 1. P. 130). Особое внимание в теоретических работах Маршалла занимает проблема преодоления бедности. Решение этой задачи он рассматривал не столько в качестве самоцели, сколько в качестве одного из основных средств повышения уровня цивилизованности общества и формирования нового качества жизни.

С 1884 по 1908 г. А. Маршалл — профессор политической эконо­мии Кембриджского университета. В этот период он большую часть времени посвящает преподавательской работе. Одним из его уче­ников был Д.М. Кейнс — создатель кейнсианства. Кейнс написал специальную работу о своем учителе, в которой дал основательный анализ того, что сделал Маршалл для экономической науки конца

XIX-начала XX в.

Маршалл в качестве эксперта по экономическим вопросам ак­тивно сотрудничал с правительством. С 1890 по 1894 г. был членом Королевской комиссии по вопросам труда. В 1890 г. стал основа­телем Британской (впоследствии Королевской) экономической

ассоциации.

Его «Принципы экономики» переиздавались многократно как прижизненно, так и посмертно. После своей отставки Маршалл издает еще две фундаментальные работы «Промышленность и тор­говля» (1919) и «Деньги, кредит и коммерция» (1923).

Избранный для Хрестоматии текст представляет собою параграф

одной из глав «Принципов экономической науки» (1889). В нем

показано, что по мере развития деятельности у человека возникали

новые потребности, которые стали источником обратного влияния

на эволюцию видов и способов деятельности. Он иллюстрирует один

из аспектов активности человека в обществе, которая рассмотрена

в базовом пособии учебного комплекса (глава 5).

А.З.

ЖЕЛАНИЯ В ИХ ОТНОШЕНИИ К ВИДАМ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ*

Число человеческих потребностей и желаний бесконечно, и виды их весьма многообразны. Человек, не прошедший через гор­нило цивилизации, по сути, немногим отличается от животного, од-

* Цит. по: Marshall A. Wants in Relation to Activities // Theories of Society. Founda­tion of Modern Sociological Theory. Ed. T. Parsons et all. The Free Press of Glencoe, 1961. V. 1. P. 409—411. Пер. — В.Г. Кузьминова, редактор перевода — А.Г. Здравомыслов. Цитируемый текст иллюстрирует содержание главы 5 второго раздела базового по­собия учебного комплекса по общей социологии.

нако каждый его шаг по пути цивилизации приводит к возрастанию потребностей и расширению набора способов их удовлетворения. Поскольку как животное, так и первобытный человек довольству­ются случайным куском, проблема выбора как такового перед ними не стоит. Однако чем более развитым становится человек и его мозг, чем больше его животные страсти оказываются связанными с созна­тельной деятельностью, тем более утонченными и разнообразными становятся его потребности. Задолго до того, как он сознательно сбросил с себя ярмо привычки, человек даже в мельчайших деталях своей жизни желал перемен ради перемен. Первым решительным шагом в этом направлении стало искусство добывания огня: по­степенно человек приучался к пище и напиткам, приготовленным самыми разными способами. Однообразие начинает раздражать его и он воспринимает как трагедию ситуацию, когда приходится есть одно или два блюда в течение длительного времени.

Когда у человека появляется достаток, его пища и напитки ста­новятся более разнообразными и дорогими, но аппетит его далеко не безграничен. Поэтому, если он и тратит на еду чрезмерно много денег, то это объясняется чаще соображениями гостеприимства и хлебосольства, нежели желанием удовлетворить чувство голода.

Все это заставляет нас присоединиться к высказыванию Сеньора¹: «Какой бы сильной ни была жажда разнообразия, она все же слабее же­лания быть отличным от других — страсти, которой, если принять во внимание ее универсальность и постоянство, подвержены люди во все времена. Она появляется у нас с колыбели и преследует до смертного одра и поэтому может быть названа самой сильной из человеческих страстей». Эта великая полуправда хорошо прослеживается на при­мере сравнения стремления к разнообразию в еде и одежде.

Нужда в одежде возникла под влиянием природных факторов, поэтому способы ее удовлетворения зависят, прежде всего, от кли­матической зоны и времени года и, в меньшей степени, от харак­тера занятий человека. Но в одежде социальные требования к ней

¹ Сениор Нассау Уильям (26.09.1790 — 04.06.1864) — английский эконо­мист, профессор политической экономии Оксфордского университета. Моно­графия (1836) — «Основные начала политической экономии». В этой работе попы­тался обосновать теорию прибыли, которую объяснял как вознаграждение капита­листа за его «воздержание» от расходования средств на непроизводительные цели. Выступил против сокращения рабочего дня, считая, что чистая прибыль создается лишь в течение последнего часа работы. Подчеркивал, что сокращение рабочего дня отрицательно скажется на экономическом положении страны, поскольку для пред­принимателей не будет стимулов хозяйственной деятельности. — Прим. пер.

перевешивают природную нужду. Так, на ранних этапах развития цивилизации формальные предписания, определявшиеся Законом и Обычаем, жестко диктовали представителям той или иной касты или цеха стиль одежды и ее стоимость, превышать которую не допу­скалось. Отдельные рудименты этих быстро исчезающих стандартов сохраняются и по сей день. В Шотландии, например, во времена Адама Смита многим разрешалось отправляться за границу без тради­ционных ботинок и чулок, чего им не позволяется делать в наши дни²; в то же время сегодня некоторые могут обходиться без традиционных атрибутов одежды в Шотландии, но не могут делать этого в Англии. В Англии преуспевающий работник должен появляться на публике в воскресенье одетым в сюртук, а в отдельных частях страны — и в шелковый цилиндр, хотя эти атрибуты еще некоторое время назад сделали бы его предметом насмешек. В социальных низах наблюда­ется постоянное расширение границ предписываемого как с точки зрения разнообразия, так и с позиций оценки стоимости того, что соответствует обычаю в качестве минимума, и того, что допускается в качестве максимума. Стремление отличаться от других в своей одежде распространяется во всех низших классах английского общества.

Однако в высших слоях, хотя женские туалеты продолжают оставаться разнообразными и дорогостоящими, мужской костюм стал простым и недорогим в сравнении с тем, что было не так давно в Европе и остается по сей день на Востоке. Это происходит потому, что те мужчины, которые представляют ценность в силу своих лич­ных качеств и тем выделяются, не хотят привлекать к себе внимания одеждой. Именно они стали законодателями новой моды³. Итак, даже у представителей низших социальных слоев появляется по­требность в относительно просторном и хорошо обставленном доме как, с одной стороны, необходимом условии нормальной жизни,

² Имеется в виду конец XIX в. — Прим. пер.

³ Дама своим платьем нередко демонстрирует богатство, но мотивом может быть
не только демонстрация ее богатства, но и поражение соперницы. Кроме того, пла­
тьем она стремится подчеркнуть собственную неповторимость, и хотя оригинальное
платье — часто заслуга портнихи, принято считать, что, будучи менее занятой, чем
ее муж с его делами вне дома, она уделяет больше времени и забот своей одежде.
Даже при качнувшемся маятнике современной моды, когда «быть хорошо одетым»
значит «быть недорого одетым», одежда является не самой значимой целью людей,
которые хотят выделиться своими знаниями и способностями; и эта тенденция
будет усиливаться по мере того, как над людьми будет все меньше довлеть злой рок
колебаний моды. Создание одежды, представляющей эстетическую ценность и от­
вечающей функциональным требованиям, — подвиг, сравнимый по классу (но не
по рангу в данном классе) с написанием хорошей картины.

так, с другой стороны, общепринятом и очевидном способе заявить о своих материальных притязаниях на социальные отличия. Да и среди представителей высших страт, у которых уже имеется жилье, достаточное для проявления развитых форм активности их самих и их семей, наблюдается стремление к практически безграничному расширению жилого пространства.

Здесь мы вновь сталкиваемся с желанием и стремлением к раз­витию новых форм деятельности, пронизывающим все страты обще­ства. Это приводит не только к приобщению к науке, литературе и искусству ради них самих, но и к быстрому возрастанию спроса на труд тех, кто занимается этими видами деятельности профессиональ­но. В этом заключается одна из наиболее заметных характеристик нашей эпохи. То же самое можно сказать о возрастающем интересе к таким развлечениям, как спортивные игры и путешествия, которые скорее способствуют развитию новых форм активности, нежели удовлетворению каких-либо чувственных потребностей⁴.

Действительно, стремление к совершенству ради совершенства почти столь же широко распространено, как и желание более низкого уровня — стремление к отличию. Последнее может проявляться как в амбиционных чаяниях великих, что их имя не будет сходить с уст людей в самых отдаленных странах в самом отдаленном будущем, так и в надежде провинциальной кокетки, что надетый ею на Пасху новый бантик не останется не замеченным соседями. Таким образом, стремление к совершенству ради совершенства распространяется по ступеням от Ньютона или Страдивари, получавшего наслаждение от искусно сделанной скрипки, отзывающейся на малейшее движение смычка, до простого рыбака, который, даже когда его никто не видит, неспешно наслаждается своим рыбацким умением. Желания подоб­ного рода оказывают огромное влияние на возникновение Предложе­ния выдающихся способностей и великих изобретений, равно как и на появление Спроса на них. Это происходит потому, что спрос на услуги высококвалифицированного профессионала, также как на шедевры, изготовленные руками мастера, проистекает в значительной степени из восторга, который испытывают люди, тренируя и развивая свои способности с помощью искусно сделанных инструментов.

⁴ В качестве иллюстрации можно отметить, что напитки, стимулирующие ум­ственную деятельность, в массовом порядке вытесняют те, потребление которых является пагубной привычкой. Потребление чая быстро возрастает, в то время как потребление алкоголя остается на прежнем уровне. Кроме того, во всех слоях обще­ства происходит снижение спроса на алкоголь в больших количествах и на те его виды, которые приводят к быстрому опьянению.

Рассматривая этот вопрос в более широком плане, следует ска­зать, что, если на ранних стадиях развития человека в первую очередь его нужды приводят к возникновению определенных видов деятель­ности, то далее каждый последующий шаг по пути цивилизации сле­дует рассматривать как усложнение форм деятельности. Эти услож­ненные формы деятельности вызывают новые потребности.

Мы увидим это еще яснее, если рассмотрим не комфортные условия жизни стран, где постоянно развиваются новые виды дея­тельности, а ситуацию в Вест-Индии⁵, где обретшие свободу и до­ступ к природным богатствам негры используют их не для развития новых потребностей, а для ведения вечно праздного образа жизни. Или бросим взгляд на ту, быстро уменьшающуюся, часть рабочего класса Англии, которая лишает себя возможности испытать чувство гордости и наслаждения от процесса развития способностей и тра­тит на выпивку все, что остается от зарплаты после удовлетворения

скудных нужд.

Таким образом, неверно, что «теория потребностей является научной основой экономики». Наиболее интересные идеи теории Науки о потребностях заимствованы главным образом из Науки об усилиях и действиях. Эти две теории дополняют друг друга; каждая из них будет неполной без другой. Но если одна из них и станет претендовать на исчерпывающее объяснение истории человече­ства либо под экономическим углом зрения, либо под каким-то иным, то это будет теория деятельности, а не теория потребностей. Мак Куллох⁶, рассматривая проблему «прогрессирующего характера природы человека», так объяснил истинное соотношение между этими теориями: «Акт удовлетворения нужды или желания — это лишь шаг на пути к возникновению новой потребности, подразу­мевающий поиск способов ее удовлетворения. На каждой стадии развития человек обречен изыскивать или изобретать способы удовлетворения все новых и новых потребностей: как только одно начинание успешно завершается, человек со свежими силами при­ступает к другому».

⁵ Автор пишет, по-видимому, о ситуации, сложившейся в США после отмены
рабства в результате гражданской войны 1861—1865 гг. — Прим. пер.

⁶ Мак Куллох Джон Рамсей (01.03.1789 — 11.11.1864) — английский экономист.
В 1828—1832 гг. — профессор политической экономии Лондонского университета.
Будучи приверженцем учения Д. Рикардо, пытался отождествить простое товарное и
капиталистическое производство. Прибыль объяснял нарушением закона стоимости
в сфере обращения. Рабочих и капиталистов рассматривал как товаровладельцев,
участвующих в эквивалентном обмене. — Прим. пер.

Из этого следует, что обсуждение проблемы спроса на данном этапе нашего исследования может носить сугубо элементарный и формальный характер. Проблема потребления должна быть рас­смотрена лишь после того, как будут изложены основы экономи­ческого анализа, и, хотя истоки проблемы находятся в плоскости экономической теории, выводы можно сделать, лишь выйдя далеко за пределы этой теории.