Гавейн узнает обо всем

Тем временем в другой части замка некий придворный разыскал сэра Гавейна.

– Ланселот похитил королеву, – сообщил он ему. – Спасая ее, он перебил две дюжины рыцарей.

– Вот как? Что ж, этого следовало ожидать. Я прекрасно понимал, что Ланселот спасет ее или погибнет в бою. Ни один достойный человек не поступил бы иначе на его месте. Окажись я в таком положении, и я бы вел себя так же. Двадцать четыре рыцаря погибли? Иисусе, сохрани моих братьев. Где они? Отчего не пришли? Первым делом они должны были поспешить ко мне.

– Воистину, сэр, – отвечал придворный, – Гахерис и Гарет мертвы.

– Что вы сказали? – все краски отхлынули от лица Гавейна. – Нет вести страшнее этой. Я любил их. Я любил их обоих, а Гарета – больше жизни. Кто убил его?

– Обоих убил Ланселот.

– Не может этого быть! Гарет любил Ланселота больше, чем родных братьев. Гарет чтил его превыше самого короля. Попроси его Ланселот принять его сторону против Артура, он бы сделал это с охотой. Он бы и со мной сразился ради Ланселота. Нет, Ланселот никак не мог убить Гарета.

– Боюсь, сэр, все были тому свидетелями: Ланселот сразил обоих.

– Итак, – сказал сэр Гавейн, – радость навек покинула этот мир.

Он лег на пол и лежал, оцепенев от боли. Когда он, наконец, поднялся, то громко и хрипло застонал. А затем, рыдая, пошел в покои короля и пал ниц перед ним.

– Дядя мой, мой господин, двое ваших благороднейших рыцарей, двое моих возлюбленных братьев погибли жалкой смертью.

Король рыдал вместе с ним, и вдвоем они воссылали к небу множество жалоб и стонов.

– Господин мой, – сказал Гавейн, – я хочу увидеть тело моего брата Гарета.

– Невозможно, – ответил Артур. – Я поспешил распорядиться, чтобы его и Гахериса сразу же похоронили. Я знал, как велика будет ваша скорбь, а вид их мертвых тел только умножил бы ваши страдания.

– Но скажите мне, господин мой, как мог Ланселот убить их? Ведь они были безоружны. Ни один рыцарь не поднимет руку на тех, кто не имеет при себе ни щита, ни меча.

– Не знаю. Говорят, сэр Ланселот сразил их в горячке боя, он был так разъярен, что никого не узнавал. Довольно вопросов, сэр Гавейн! Пора обдумать план мести.

– Мой король, мой господин, мой дядя – всеми узами, которыми я связан с вами, клянусь: не будет мне отныне покоя, пока я не отомщу злодею. Либо я его убью, либо он меня. Все просто. И прошу вас, сир, готовьтесь к войне и готовьте ваших рыцарей. Вы мою клятву слышали. Если хотите сохранить мою верность и мою любовь, помогите мне исполнить эту клятву. Даже если придется обыскать семь королевств, чтобы найти Ланселота, я его найду и отомщу за братьев.

– Так далеко искать не придется, – сказал Артур. – Ланселот ждет нас в замке Веселой Стражи. Множество союзников уже присоединилось к нему.

– Охотно верю. Готовьте своих друзей к войне, а я созову моих.

– Да будет так. Мы соберем такое сильное войско, что снесем самую крепкую башню самого мощного замка.

Артур разослал по английскому королевству письма и предписания, созывая к себе своих воинов. Собралось множество рыцарей, герцогов и графов. Король рассказал им о причинах раздора и о том, что он собирается осадить замок Веселой Стражи.

Ланселот тоже собрал многих рыцарей, как состоявших у него на службе, так и из свиты королевы. С обеих сторон противники были хорошо вооружены и подготовлены к войне, однако войско Артура было куда многочисленнее, чем у Ланселота. По этой причине рыцарь предпочел не сражаться в поле, а стянул все свои силы в замок.

Огромное войско короля Артура и Гавейна окружило замок, и началась осада. Пятнадцать недель Артур старался выбить из замка его защитников, но все тщетно. Ланселот не выезжал в поле для открытого сражения, а прятался под защитой стен и велел всем своим рыцарям оставаться внутри укреплений.