Лекция 3

Раздел II. Культура речи

Лекция 3 (2ч.) Правильность как качество грамотной речи (нормативный аспект).

Лекция 4 (2ч.) Коммуникативные качества речи (коммуникативный аспект).

Лекция 5 (2 ч.) Этические нормы речевой культуры. (Речевой этикет)

Лекция 6 (2ч.) Механизмы порождения и восприятия устной и письменной речи.

ЛЕКЦИЯ 3

Нормативный аспект культуры речи. (4ч.)

1. Понятие о культуре речи.

1.1. Правильность как качество грамотной речи (нормативный аспект). Понятие нормы и виды норм современного русского литературного языка.

1.2. Нарушение норм современного русского литературного языка и пути их преодоления.

1.3. Нарушение орфоэпических норм и пути их преодоления.

1.4. Нарушение морфологических норм и пути их преодоления.

1.5. Нарушение синтаксических норм и пути их преодоления.

1.Понятие о культуре речи.

Задача человека, вступающего в контакт с другими людьми, – найти для каждой конкретной ситуации оптимальные вербальные и невербальные средства, которые будут способствовать достижению цели общения. Овладеть соответствующими навыками помогает учебная дисциплина, которую называют «культура речи». Термин можно рассматривать в широком и узком смыслах. В широком смысле культура речи – совокупность наиболее эффективных вербальных и невербальных средств общения, использующихся в соответствии с требованиями нормированности (правильности), точности, логичности, чистоты, уместности, выразительности и богатства. В узком смысле термин «культура речи» имеет два значения: это особая область лингвистических знаний, научная дисциплина, содержащая определённые разделы, подразделы и правила, относящиеся к этой отрасли языкознания; учебная дисциплина, в рамках которой изучается культура речи как научная дисциплина и формируются соответствующие речевые качества в каждом новом поколении носителей языка.

Одна из основных задач культуры речи – охрана литературного языка, его корм. Лингвисты отмечают, что такая охрана является делом национальной важности, так как литературный язык – один из факторов (наряду с единством территории и хозяйственной жизни), объединяющих нацию в единое целое.

Среди основных признаков литературного языка современные лингвисты (М.В. Панов) называют такие, как язык культуры, язык образованной части народа, сознательно кодифицированный (систематизированный в соответствии с законами) язык. Именно кодификация языка – прямая задача культуры речи.

Кодифицированные нормы литературного языка – это такие нормы, которым должны следовать все носители литературного языка. Любая грамматика современного русского литературного языка, любой его словарь есть не что иное, как его кодифицирование. Норма в русском литературном языке – явление подвижное, и в связи с этим обстоятельством есть нормы, которые усваиваются естественно и просто всеми носителями языка: трудно встретить человека, который бы не согласился с тем, что существительное «мама» женского рода. Кодификация подобных норм предельно проста, и специалисту по культуре речи тут делать нечего. Культура речи начинается там, где язык предлагает выбор для кодификации, и выбор этот далеко не однозначен. Часто можно услышать «свекла», но норма только «свёкла», «договор», но норма – «договор», хотя уже не такая категоричная как тридцать лет назад, когда такое ударение однозначно запрещалось. Итак, язык меняется и постоянно нуждается в нормировании. Постоянное наблюдение за развитием и изменением норм – одна из основных задач лингвистической науки о культуре речи.

Нормативный аспект культуры речи – один из важнейших, но не единственный. Порой текст, в котором безупречно соблюдены все нормы, выглядит тем не менее совершенно невразумительным. Дело в том, что для каждого конкретного акта общения из всех языковых средств необходимо выбрать такие, которые с максимальной полнотой и эффективностью выполнят поставленную коммуникативную задачу. Изучение текста с точки зрения соответствия его языковой структуры задачам общения в теории культуры речи получило название «коммуникативного аспекта культуры речи». На протяжении всей истории развития учения о культуре речи нормативному аспекту уделялось гораздо больше внимания, нежели коммуникативному.

Во многом это объясняется социальной ситуацией, которая сформировалась в нашей стране после Октября 1917 г.: к общественной деятельности были привлечены огромные массы людей, и эта общественная деятельность требовала активной речевой деятельности с использованием литературного языка, нормами которого владели далеко не все. Именно поэтому нормативный аспект культуры речи был главной заботой лингвистов и всего общества. В то же время тоталитарный режим не способствовал развитию творческих способностей личности. Между тем процесс выбора языковых единиц для оптимально эффективного общения – процесс творческий. Несовместимость творчества и диктатуры тормозили развитие коммуникативного аспекта культуры речи – во всём, в том числе и в речевой деятельности, должно было действовать по готовым рецептам.

Ещё один аспект культуры речи – этический. В каждом обществе существуют свои нравственные нормы поведения. Они касаются и разнообразных ситуаций общения и в рамках культуры речи определяются как речевой этикет. Речевой этикет рассматривает для различных ситуаций общения возможность или невозможность обращения на «ты» и на «вы»; (выбор полного или сокращенного имени; выбор обращений типа «гражданин», «товарищ»-, «сударь», «господин», «девушка» и т.д.; выбор способов приветствия, прощания, отказа, согласия, благодарности и проч.

Нередко речь человека считается грамотной, культурной, если она правильная, нормированная. Но уже древние риторики (руководства по красноречию) указывали на тесную связь формы речи с её содержанием и именно последнему отдавали приоритет при оценке высказывания. Первый и главный критерий грамотной речи – критерий нравственный, то, что древние называли этос (от греч.– нрав): речь должна быть правдивой, а цели коммуниканта благородными. Содержательность и правдивость высказывания каждого из коммуникантов – важные внелингвистические факторы эффективности общения. Остальные критерии оценки имеют непосредственное отношение к языку: культурная и грамотная речь – это речь правильная (нормированная), точная, логичная, уместная, чистая, выразительная, богатая (разнообразная. Важным требованием культуры владения языком является требование различать его функциональные разновидности, свободно пользоваться любой из них, чётко представляя, какая из них должна быть выбрана в соответствии с ситуацией и задачами общения.

1.1.Правильность как качество грамотной речи (нормативный аспект).

Литературно правильная речь построена в соответствии языковыми нормами. Норма – единообразное образцовое общепризнанное употребление элементов литературного языка в определённый период его развития. Она исторична и со временем так или иначе может изменяться. Изучая состояние языка в его речевых проявлениях (художественная и научная литература, живая речь, устная и письменная речь СМИ и т.д.), лингвисты выделяют те или иные нормы, присущие ему на данном этапе существования. Установление нормы и её усвоение носителями языка помогает сохранить целостность и общепонятность литературного языка, защищает его от неоправданного проникновения диалектных, просторечных и жаргонных элементов. Именно соответствие норме позволяет используемым нами вербальным средствам выполнять основную функцию – быть средством общения.

Норма может быть императивной (лат. не допускающий выбора) и диспозитивной (лат. – допускающий выбор). Нарушение императивной нормы расценивается как слабое владение русским языком. К императивным нормам относится нарушение норм склонения, спряжения, принадлежности к грамматическому роду, нормы ударения в некоторых формах и т.д. Например, алфав и т – алф а ­вит, пр и нял – прин я л, курица – кура, благодаря чему – благодаря чего. Диспозитивная норма допускает варианты – стилистические или вполне нейтральные: б а ржа и барж а, в отпуске (нейтр.) – в отпуску (разг.), к о мпас – комп а с (морск.). Различают нормы орфоэпические, акцентологические, грамматические и лексические. Их усвоение носителями национального языка происходит естественным путем, если в раннем детстве человек слышит правильную, нормированную речь. Овладение нормами продолжается в школе и других учебных заведениях. Но в речевой практике, несмотря на это, очень часто встречаются те или иные нарушения нормы. Преодолеть этот недостаток можно, если систематически работать с различного рода словарями и справочниками, среди которых отметим наиболее доступные:

1. Трудности словоупотребления и варианты норм русского литературного языка: Словарь-справочник. Л., 1973.

2. Розенталь Д.Э., Теленкова М.А. Словарь трудностей русского языка. 6-е изд., испр. и доп. – М., 1987.

3. Трудности русского языка: Справочник журналиста. 2-е изд., испр. и доп. – М.: 1981.

4. Ефремова Т.Ф., Костомаров В.Г. Словарь грамматических трудностей русского языка. – М., 1986.

5. Вакуров В.Н., Рахманова Л.И., Толстой Н.В., Формановская Н.И. Трудности русского языка: Словарь-справочник/Под ред. Л.И. Рахмановой. Изд. 3-е, испр. и доп.: В 2 ч. –М., 1993-1994.

6. Словарь сочетаемости слов русского языка. 2-е.изд., испр.– М., 1983.

1.2.Нарушение норм современного русского литературного языка и пути их преодоления.

1.3.Нарушение орфоэпических норм и пути их преодоления.

Орфоэпические (греч. – правильный + греч. – речь) нормы – нормы произношения и ударения. Их соблюдение облегчает и ускоряет взаимопонимание в процессе общения. Правила орфоэпии в русском языке можно разделить на три группы: произношение гласных, произношение согласных, произношение заимствованных слов. Обратимся к часто встречающимся недостаткам произношения.

В произношении согласных звуков действуют законы уподобления и оглушения. Оглушаются звонкие согласные в конце слова, и, как правило, эта норма не нарушается, за исключением звонкого согласного [г] в конце слова. Он должен звучать как взрывной глухой [к], но в практике часто произносится как фрикативный глухой [х]. Такое произношение недопустимо как диалектное (особенность южных говоров). Исключение составляет слово бог – бо[х]. В положении перед гласными, сонорными согласными и [в] звук [г] произносится как звонкий взрывной согласный. Исключение составляют старославянские бо[у]а, бла[у]о, [у]осподи, бо[у]атый. Причем в современном литературном языке идет постепенное вытеснение [у] звуком [г].

Часто встречаются ошибки и в произношении сочетания согласных «чн». В соответствии с нормами современного русского литературного языка это сочетание произносится как [чн]: вечный, брачный, аммиачный, заочный, смачный, злачный, посадочный. Произношение [шн] требуется в женских отчествах – Савви[шн]а, Фомини[шн]на, Ильини[шн]а, Кузьмини[шн]а – и сохраняется в словах горчи[шн]ый, коне[шн]о, пере[шн]ица, праче[шн]ая, пустя[шн]ый, скворе[шн]ик, яи[шн]ица. Есть и двоякое произношение – було[шн]ая и було[чн]ная, копее[шн]ный и копее[чн]ый, моло[шн]ый и мо-ло[чн]ый, порядо[шн]ый и порядо[чн]ый, сливо[шн]ый и сли-во[чн]ый. Для смысловой дифференциации слов служит раз­личие в произношении серде[чн]ый (удар) и серде[шн]ый (друг).

К нормам произношения гласных относят нормы ударения. Они изучаются акцентологией (лат– ударение). В русском языке ударение свободное, то есть может находиться на любом слоге в слове, в отличие от некоторых языков мира, где ударение закреплено за определенным слогом – в эстонском, латышском, чешском и финском языках – 1 слог, в польском и грузинском – предпоследний, в армянском и французском – последний. Другой особенностью русского ударения является его морфемная подвижность – ударение может перемещаться с одной значимой части слова на другую в разных его формах и однокоренных словах. Основная функция ударения – фонетическое объединение слова. Но встречаются слова, где ударение играет смыслоразли чительную роль – мук а – м у ка, пил и – п и ли. В многосложных словах, кроме основного ударения, появляется и второстепенное (побочное): лав и нообр а зный, четыр ё хэт а жный. Чаще всего акцентологические ошибки встречаются при образовании следующих форм различных частей речи:

1. в односложных существительных мужского рода в родительном падеже единственного числа ударение падает на окончание – зонт – зонта, ковш – ковша, плод – плода, герб – герба. Исключение составляет слова «гусь» и «уголь» – г у ся (гус я – разг.), угл я и у гля;

2. существительные женского рода 1-го склонения в винительном падеже единственного числа имеют ударение на окончании (зол у, изб у, кирк у, коз у, нор у, пол у, рос у, смол у, сов у, строф у, трав у), на основе (б о роду, б о рону, ц е ну, щ ё ку), двоякое ударение (р е ку – рек у, д о ску – доск у);

3. некоторые существительные 3-го склонения при употреблении с предлогами «в» и «на» имеют ударение на окончании – в груд и, в кост и, в кров и, в ноч и, на печ и, в связ и, в цеп и, в чест и;

4. существительные 3-го склонения в родительном падеже множественного числа имеют ударение на основе (м е стностей, п о честей, пр и былей, пр о рубей, ш а лостей), двоякое ударение (о траслей и отрасл е й, п я дей и пяд е й, в е домостей и ведомост е й), на окончании (ветв е й, горст е й, должност е й, крепост е й, плоскост е й);

5. употребляемые с существительными и числительными предлоги могут принимать на себя ударение, делая самостоятельную часть речи безударной, – б е з вести, б е з году, б е з толку; з а зиму, з а руку, з а год; и з виду, и з лесу, и з носу; н а гору, н а спину; н а два, н а шесть, н а сто; п о лесу, п о морю, п о два, п о сто, п о трое; п о д ноги, п о д вечер, п о д нос;

6. краткие прилагательные имеют ударение на первом слоге основы в мужском, среднем роде и множественном числе. В женском роде оно переходит на окончание: б о ек – бойк а, в е сел – весел а, гл у п – глуп а и т.д. Двоякое ударение встречается в форме множественного числа – бл е дны и бледн ы, бл и зки и близк и, г о лодны и голодн ы, г у сты и густ ы, др у жны и дружн ы;

7. ударение в глаголах прошедшего времени может стоять на основе во всех формах (бить, брить, дуть, жать, класть, красть, мыть, мять, пасть, ржать, шить), на основе во всех формах, кроме формы женского рода, в которой переходит на окончание (брать, быть, взять, вить, внять, врать, гнать, дать, драть, жить, звать, лить, пить, плыть, рвать, снять, спать), на приставке во всех формах, кроме формы женского рода, в которой переходит на окончание (донять, замереть, занять, запереть, нанять, начать, отбыть, понять, прибыть, придать, принять, проклясть, убыть). Двоякое ударение в формах глаголов д о жил – дож и л, д о пил – доп и л, з а дал – зад а л, н а ­жил – наж и л, о тнял – отн я л, о тпил – отп и л, п о дал – под а л, п о днял – подн я л, пр о дал – прод а л, пр о жил – прож и л, пр о лил – прол и л, р а здал – р о здал;

8. в глаголах на -ировать выделяют две группы: с ударением на «и» (блок и ровать, гарант и ровать, дебат и ровать, дириж и ровать, дисквалифиц и ровать, информ и ровать, компромет и ровать, коп и ровать, сумм и ровать, транспорт и ровать, фотограф и ровать и др.) и с ударением на «а» (бомбардиров а ть, гравиров а ть, гримиров а ть, группиров а ть, пломбиров а ть, премиров а ть, формиров а ть и др.). В образованных от этих глаголов страдательных причастиях прошедшего времени форме на - и ровать соответствует форма на - и рованный, а форме на -иров а ть – форма на -ир о ванный;

9. у страдательных причастий прошедшего времени ударение в форме женского рода падает на окончание (вз я тый –взят а, в и тый – вит а, изж и тый – изжит а, н а чатый – начат а, пр и нятый – принят а), в других – на приставку. В причастиях на -бранный, -дранный, званный ударение падает на приставку (д о брана, з а брана, з а драна, з а звана, и збрана, пр и брана, пр е рванный, пр и званный и т.д.).

Ошибки в ударении могут быть вызваны и другими причинами, о которых необходимо помнить.

1. Незнание правил ударения в языке-источнике. Миз е рный (лат. mis e r– бедный) из французского «миз е р» и произносится «миз е рный».

2. Отсутствие в печатном тексте буквы «Ё». Между тем, известно, что в соответствии с нормой она всегда принимает на себя ударение. Ликвидация точек привела к тому, что многие слова стали произноситься с «Е», а ударение перешло на случайное место – свекл а, желчь, желчный, новор о жденный, завор о женный (правильно свёкла, жёлчь, жёлчный, новорождённый, заворожённый).

3. Незнание орфографических правил. Слова «бр о ня» и «брон я» являются существительными 1-го склонения. Ударение выполняет смыслоразличительную функцию: бр о ня – «преимущественное право на получение чего-либо» и брон я – «защитное покрытие». Часто встречается неправомерное употребление слова в форме «бронь».

4. Незнание принадлежности слова к той или иной части речи. Например, прилагательное «развит о й» и причастие «р а звитый». Первое употребляется в словосочетаниях «развит о й юноша», «развит а я промышленность», «развит о е сельское хозяйство» и ударение падает на окончание. Причастие, образованное от глагола «развить», произносится с ударением на первом или на втором слоге – р а звитая гражданином N деятельность, р а звитый преподавателем вопрос, разв и тая веревка, разв и тый локон.

Осваивая нормы русской акцентологии, надо иметь в виду и явление вариативности ударения. Существуют слова, в которых нормированным признаются: 1) два варианта ударения, 2) один считается книжным, а другой – разговорным, 3) один вариант общелитературный, а другой – профессиональный. Так, варианты «ин а че – и наче», «п е тля и петл я», «ржав е ть и рж а веть» равноправны, «догов о р и д о говор», «к е та и кет а» – первый книжный, второй разговорный, «астрон о м и астр о ном», «к о мпас и комп а с», р а порт и рап о рт», «и скра и искр а», «доб ы ча и д о быча», «а томный и ат о мный» – общелитературный и профессиональный соответственно. Пометы о принадлежности слова с тем или иным вариантом ударения к разговорному или профессиональному языку даются в орфоэпических словарях, наиболее доступными из которых являются «Орфоэпический словарь русского языка» (Произношение, ударение, грамматические формы. 5-е изд., испр. и доп. М., 1989) и «Словарь ударений для работников радио и телевидения» (Агеенко Ф.Л., Зарва М.В. 5-е изд., перераб. и доп. М., 1984).

1.4.Нарушение морфологических норм и пути их преодоления.

Грамматические нормы подразделяются на морфологические (образование форм различных частей речи) и синтаксические (образование синтаксических единиц).

Образование форм имени существительного

Ошибки в формообразовании существительных встречаются при употреблении категории одушевлённости и неодушевлённости, рода, числа и склонения.

Усвоение категории одушевлённости – неодушевлённости в целом не вызывает затруднений, так как основано на различии живого и неживого. Есть случаи, когда грамматика вступает в противоречие со смыслом. Например, синонимичные существительные «труп» и «мертвец» по категории одушевлённости–неодушевлённости оказываются разными. Различие между ними обнаруживается только в форме винительного падежа (вижу труп – вижу мертвеца, ср. вижу дом – вижу кота), поэтому отступления от нормы могут быть выявлены тогда, когда существительные употреблены именно в этой форме. Ошибки в употреблении таких существительных бывают двух типов: употребление неодушевлённых существительных в качестве одушевлённых и наоборот.

В первом случае ошибка проявляется в том, что форма винительного падежа совпадает с формой родительного, а не винительного: «Все смотрели на него как на призрака» («призрак» – существительное неодушевлённое, поэтому должна быть использована форма «смотрели как на призрак»). Может подвергаться изменению форма винительного падежа в сочетаниях типа «играть в солдатиков» (правильно – «играть в солдатики»), «играть в казаков-разбойников» (правильно – «играть в казаки-разбойники»). Употребление одушевлённых существительных в качестве неодушевлённых чаще всего встречается в словосочетаниях «два, три, четыре + существительное»: «Когда он нес важные бумаги, ему в провожатые давали два чекиста», «Они запрягали в сани два медведя и сажали туда гостей».

При употреблении рода имен существительных ошибки группируются следующим образом: а) изменение рода; б) не соответствующее норме употребление существительных общего рода; в) ошибки, связанные с возможностью употребления существительных мужского рода применительно к лицам женского пола.

а) В первом случае мы имеем дело с неодушевлёнными существительными, родовая принадлежность которых ничем не мотивирована. И действительно, близкие по значению слова «платье», «костюм», «рубашка» являются по признаку рода разными. Родовая принадлежность неодушевлённого существительного устанавливается на основании формальных признаков (в первую очередь – системы падежных окончаний). Но не все окончания могут быть в равной степени информативны. Так, у существительных разных склонений в некоторых падежах единственного и множественного числа окончания совпадают – о домЕ, о квартирЕ, о солнцЕ; о домАХ, о квартирАХ, о солнцАХ. Следовательно, заключение о роде имени существительного можно сделать на основании лишь некоторых форм единственного числа (чаще всего именительного падежа). Типичные ошибки, связанные с неверным определением рода существительных, представлены в следующих предложениях:

1. Мы с мамой испекли пирожки с повидлой (существительное среднего рода «повидло» употреблено в форме рода женского, сравните «пирожки с курагой», «пирожки с мясом»). Гринёв, как он сам говорил, был недорослью (существительное мужского рода «недоросль» употреблено в форме женского рода, правильно – «был недорослем»); существительные 2-го и 3-го склонения, оканчивающиеся на Ь и шипящий, весьма неустойчивы, так как не имеют ярко выраженных родовых различий в форме именительного падежа единственного числа поэтому чрезвычайно широко распространены ошибки, связанные с влиянием просторечия, – «новая рояль», «больной мозоль», «белая тюль», «розовая шампунь».

2. Золушка так торопилась, что потеряла один туфель (правильно – «одну туфлю»). Ряд существительных (туфли, погоны, тапки, валенки, галоши, брюки и т.д.) употребляется преимущественно в формах множественного числа, которые едины для всех родов. Поэтому, если нужно употребить их в форме единственного числа, возникают затруднения и появляются ошибки.

3. Мы выехали на просторное авеню (существительное «авеню» по аналогии с родом слова «улица», называющего более общее, родовое понятие, должно быть употреблено в женском роде – «выехали на просторную авеню»). Для несклоняемых существительных выбор рода может определять и традиция относить такие слова к среднему роду – «какао», «пальто», «кашне» (по аналогии с имеющими окончание -О и -Е исконными словами «поле», «небо»). Особняком в ряду таких слов стоит «кофе», мужской род которого кажется неоправданным. В соответствии с указаниями словаря-справочника «Грамматическая правильность русской речи» (Граудина Л.К. и др.М., 1976. С. 80) допускается употребление этого слова в среднем роде, но только в сфере разговорной речи.

а) Несклоняемые существительные, обозначающие животных и птиц, обычно принимают форму мужского рода, если не подчеркивается их пол: «забавный пони», но «пони кормила детеныша». Исключение составляют слова «иваси», «цеце», которые употребляются в женском роде под влиянием слов «рыба» и «муха». Несклоняемые существительные, обозначающие географические названия, принимают форму рода в соответствии со словами «город», «река», «озеро», «столица», «гора» и т. д.: «полноводное Онтарио», «солнечный Сочи».

б) В современном русском языке насчитывается около двухсот существительных общего рода. Они могут употребляться как в значении женского («такая размазня»), так и в значении мужского рода («такой размазня»). Окончания существительных общего рода совпадают с окончаниями существительных женского рода, и в случае их использования в значении мужского рода возникает противоречие между их формой и употреблением. Эта ошибка понимания может и не обнаружиться, если у существительного нет согласуемых слов (определения или сказуемого). Если же они есть, возникают ошибки: «Гаврик рос круглой сиротой», «Когда Ломоносов пришел учиться в академию, его все дразнили: «Такая дылда пришла учиться!»

Некоторые существительные, имеющие значение качественной оценки («лиса», «свинья», «жертва»), употребляются как существительные женского рода и по отношению к лицам мужского пола. Формальная и смысловая их близость к существительным общего рода вызывает ошибки такого типа: «Молчалин оказался очень хитрым лисой» (правильно – «хитрой лисой»).

в) В современном языке существительные мужского рода могут употребляться для обозначения лиц женского пола, поэтому вполне возможны следующие варианты: «Белова – опытный преподаватель» и «Белова – опытная преподавательница». Однако в ряде случаев соотносительные образования со значением женского пола отсутствуют, и тогда вынужденно используются существительные мужского рода: «Белова – опытный архитектор (инженер, педагог, контролёр, дизайнер, водитель трамвая, адвокат, судья, врач, инспектор, председатель, президент, майор, комиссар, профессор, доцент и т.д.). Не соответствует норме употребление существитель­ного мужского рода, если есть соотносительное существительное женского рода: «Алёше бабушка казалась добрым волшебником» (правильно – «доброй волшебницей»).

Существительные могут иметь параллельные родовые формы, появляющиеся в процессе развития языка или принадлежащие разным его стилям, например, книжному и разговорному: «жираф» – «жирафа», «вольер» – «вольера», «скирд» – «скирда», «ставень» – «ставня». Общеупотребительное существительное может использоваться в профессиональной речи и здесь принимает другую родовую форму – «заусенец» (острый выступ на поверхности металла) – «заусеница» (задравшаяся кожица возле ногтя), «манжет» (кольцо для скрепления концов трубы) – «манжета» (деталь рукава), «клавиш» (наконечник рычажка в механизме) – «клавиша» (деталь определенного вида музыкальных инструментов).

В основе категории числа имён существительных лежит противопоставление единственности и множественности, которое по-разному проявляется у конкретных, вещественных, собирательных и отвлечённых существительных. Ошибки наиболее часто встречаются в следующих случаях: 1) образование не существующих в нормативном языке форм множественного и единственного числа; 2) использование такой формы числа, которая неуместна в данном контексте.

1) При употреблении собирательных существительных мы сталкиваемся со странным явлением: единственное число выражает множественность. Этот лингвистический парадокс влечёт за собой ошибку понимания, и на её основе возникает и ошибка говорения (письма): «Всё вокруг заросло кустарниками малины». Собирательное существительное «кустарник», единственное число которого обозначает множественность, употреблено в предложении неправомерно и должно быть заменено существительным «кусты». Аналогичному переосмыслению часто подвергают слова, служащие для обозначения родовых понятий (так называемые гипонимы): «оружие», «посуда», «продовольствие», «скотина», «обувь», «одежда» и т.д. Сравните, «У старшего брата было много скотин, а у младшего – только осёл» (правильно – «было много скота»).

Образование форм множественного числа отвлечённых существительных вызвано стремлением выразить формой множественного числа реальную повторяемость действий: «Ребята криками и свистами прогнали собаку» (правильно – «криками и свистом»).

Конкретные существительные типа «брюки», «сани», «ножницы» употребляются только в форме множественного числа, которая при этом оказывается двузначной: обозначает как единственный предмет, так и их множество: «мастерская по пошиву курток и брюк» (много предметов) – «не могу найти свои серые брюки» (предмет один). При употреблении таких существительных часто исходят из формального внешнего признака (окончания), который указывает на реальную множественность предметов. Поэтому если предмет один, то происходит процесс преобразования числа существительного в форму единственного по аналогии с именами, имеющими обе формы: «У нас во дворе качель сломалась». Конкретное существительное «качели» не имеет единственного числа, но по аналогии с конкретными же существительными «стол», «дверь», которые во множественным числе принимают форму с окончанием –И (-Ы), образуется форма единственного числа с нулевым окончанием.

Для вещественных существительных лежащее в основе категории числа противопоставление «один» – «много» невозможно, поэтому та или иная форма числа закреплена за ними традицией и является немотивированной. В речи она часто заменяется на противоположную: «Окна выкрасили белилом» (правильно – «выкрасили белилами»).

2) Для существительных, которые в нормированном языке обладают обеими формами числа, одна из них в определённых контекстах оказывается более предпочтительной. Так, слово «обед» в сочетании «готовить обед» употребляется только в форме единственного числа даже в том случае, если речь идёт о фактах, многократно повторяющихся. А существительное «цель» в сочетании «использовать в... целях» может быть употреблено только в форме множественного числа даже тогда, когда речь идёт об одной-единственной цели.

Довольно часто встречаются ошибки в склонении существительных. Наиболее распространённая – неправильный выбор варианта падежного окончания. Дело в том, что ряд существительных имеет вариативные формы падежа: «стакан чая» – «стакан чаю», «жить в лесу» – «говорить о лесе», «посетить цехи» – «посетить цеха». В связи с эти появляются следующие речевые недочёты: а) использование формы окончания на –А(-Я) у существительных с суффиксом субъективной оценки, относящихся ко 2-му склонению и употреблённых в родительном падеже единственного числа: «налейте мне чайка, положите сахарка» – правильно «налейте чайку, положите сахарку». Одинаково возможны формы «сахара» и «сахару». Реже, но встречаются и неправомерные формы обратной замены: «Земля от холоду (правильно – «холода») стала крепкой».

Ряд существительных 2-го склонения имеет двойные формы предложного падежа: для обозначения места используется ударное окончание -У(-Ю) – «на берегу», «на лугу», а в других значениях (например, объекта) – безударное окончание -Е – «о луге», «о береге». В речи не всегда эти окончания используются в соответствии с нормой, и возникают выражения типа: «У меня на глазе был ячмень» или «Листья шелестят на ветре».

В течение последнего столетия, как отмечают исследователи, конкурируют между собой формы окончаний на -А(-Я) и -Ы(-И) существительных 2-го склонения в именительном падежа множественного числа. Так, в XIX столетии обычным считалось употребление формы «домы», «докторы», «учители», «поезды». В ряде слов форма на -А(-Я) закрепилась –«доктора», «поезда», «учителя», в других удерживает свои позиции форма на -Ы(-И) – «инженеры», «слесари». В ряде слов наблюдается колебание: «тракторы» – «трактора», «цехи» – «цеха». Вследствие многообразия вариантов возникают речевые ошибки: «Нам нужны проводы для уроков физики», «Они совсем взрослые, и у них уже есть паспорты». Употребление форм существительных «шофера», «торта», «инженера» объясняется и воздействием на литературный язык просторечия.

Широко распространены ошибки при употреблении формы родительного падежа множественного числа. Здесь возможны три варианта окончаний: -ОВ (-ЕВ), -ЕЙ и нулевое. Выбор того или иного варианта зависит от типа склонения и последнего звука основы. Самое продуктивное окончание – -ОВ (-ЕВ), поэтому часто оно ставится вместо нулевого окончания, и возникает речевая ошибка: «Мальчик был разведчиком у партизанов» (правильно – «был разведчиком у партизан»). Использование нулевого окончания вместо продуктивного -ОВ (-ЕВ) является тоже весьма распространённой речевой ошибкой: «У сестёр было много красивых платий».

Под воздействием просторечия довольно часто появляются ошибки в употреблении несклоняемых существительных: гласный основы отбрасывается, и слово изменяется по одному из типов склонения. Например, «Я напою тебя какаом» или «Мама укрыла тесто пальтом».

Встречается в речи и ненормативное употребление форм разносклоняемых существительных на -МЯ. В основе именительного падежа единственного числа данных существительных отсутствует суффикс -ЕН-, тогда как во всех остальных формах он есть. Причина возникающих ошибок – уподобление этих форм форме именительного падежа единственного числа: «Сколько время?»

У ряда существительных основы единственного и множественного числа различаются. Например, значительное число существительных мужского рода в основе имеют звук «И» – «колос» – «колосья» [й'а], «стул» – «стулья»[й'а]. Распространено унифицирование форм: от основы единственного числа образуется форма множественного числа: «Мы набрали много листов клена и ясеня». При этом в именительном падеже окончание -А(-Я) меняется на -Ы(-И). Например, «Браты-боровички дружно высыпали на опушку леса». Основа единственного числа ряда существительных отличается от основы множественного числа наличием суффикса -ИН-. В речи встречается уподобление основы единственного числа основе множественного: «Он попал домой только благодаря своему односельчану – Санчо Пансе». Не менее распространено и обратное явление – уподобление основы множественного числа основе числа единственного: «У северянинов принято ездить на оленях и собаках». Большая группа существительных, которые имеют значение «невзрослости», характеризуется противопоставлением в основах единственного и множественного числа суффиксов -ОНОК- (-ЁНОК-) и -АТ- (-ЯТ-): «медвежонок» – «медвежата», «ослёнок» – «ослята». Вызывает затруднение и образование некоторых форм существительных, которые по разным причинам лишены одной или нескольких форм. Это явление называется «пустыми клетками в парадигме», оно присуще не только имени существительному. Так, например, отсутствует форма родительного падежа множественного числа у существительных «мечта», «тахта», «мольба», «дно», между тем в речи бывает необходимо употребить эти слова в данной форме и получаются такие предложения: «Нельзя предавать своих юношеских мечт». Некоторые существительные лишены формы единственного числа, хотя их лексическое значение нисколько этому не противодействует. Речь идет о весьма распространенных словах «девчата», «зверята», «ребята», «домашние», «родители», «родные» и т.д. Ошибка возникает тогда, когда образуют единственное число от данных слов: «На собрании объявили, что каждый родитель должен принять участие в дежурстве». Форма «родитель отмечается в словарях как устаревшая (то же, что и «отец») или разговорная.

Образование форм имени прилагательного.

Форма прилагательного зависит от категорий рода, числа и падежа существительного, к которому оно принадлежит. Её усвоение происходит естественным путём, и ошибки здесь не так многочисленны. Встречаются они в употреблении полной и краткой форм и при образовании сравнительной степени.

1) Вопрос о выборе полной и краткой формы возникает при использовании качественных прилагательных в функции именной части сказуемого. Во многих случаях полная и краткая форма используется параллельно, различаясь лишь тонкими смысловыми и стилистическими оттенками: «Он ещё молод» (выражает временный признак, допустим, признак несоответствия какой-либо деятельности в данном возрасте) – «Он ещё молодой» (выражает постоянный признак); «Сапоги узкие» (выражает абсолютный признак, не связанный с конкретной обстановкой) – «Сапоги узки» (выражает признак недостаточности размера, носить такие сапоги данному человеку нельзя). Однако есть ситуации, когда возможно употребление только одной из этих форм. Именно в этих случаях и возникают речевые ошибки: а) полная форма употребляется вместо краткой – «Шляпка гриба была полная воды». В роли сказуемого управлять зависимыми формами может только краткое прилагательное, поэтому предложение должно звучать так: «Шляпка гриба была полна воды»; б) краткая форма употреблена вместо полной. В ряде случаев лексические значения прилагательного в краткой и полной формах не совпадают или совпадают не во всём объеме. Так, прилагательное «способный» имеет два значения – «обладающий способностями, одарённый» и «могущий что-либо сделать». Первое значение реализуется в краткой форме только при наличии управляемого члена – «способен к изобразительной деятельности, танцам, музыке», поэтому фраза «Я способен, и вы должны меня принять в актёры» ошибочна. Правильный вариант – «Я способен к актёрскому ремеслу (талантлив), и вы должны принять меня в актёры». Прилагательное «полный» имеет значение «толстый, тучный» только в полной форме, следовательно, выражение «В детстве мальчик был очень полон, потому что не занимался физкультурой и много ел» содержит речевой недочёт.

2) Ошибки появляются и при образовании степеней срав­нения имени прилагательного. Это происходит в двух случаях: при образовании сравнительной степени такого прилагательного, которое в языке не имеет данной формы, и при образовании сравнительной степени ненормативным способом. В первом случае речь идёт о ряде качественных прилагательных, которые не имеют сравнительной степени, в основном это прилагательные с суффиксами -СК-, -К-, -0В-, -ЕВ-, -Л-: дружеский, боевой, вялый, маркий и т.д. Однако лексическое их значение, значение качественности не противоречит образованию сравнительной степени и в соответствии с нормой она может быть образована при помощи слов «более» и «менее». В речи же встречается ненормированное образование при помощи простой формы сравнительной степени: «День ото дня подросток становился всё смелее и боевее». Качественные прилагательные, которые обозначают так называемый «абсолютный» признак (глухой, косой, слепой, хромой, кривой, рваный и т.д.), находятся вне идеи сопоставления, но в ряде ситуаций эти признаки разворачиваются в динамике и требуют такого сопоставления. В нормированном языке эта потребность удовлетворяется образованием сложной (аналитической) степени сравнения, в реальной практике часто возникают ошибочные формы: «Сначала я спорил с мамой, а потом понял, что она всегда правее меня».

Продуктивным и регулярным способом образования сравнительной степени является прибавление к основе суффикса -ЕЕ(-ЕЙ). Однако значительное число широко употребительных прилагательных с основой на «Г», «К», «Д», «X» (иногда на «Т» и «СТ») образуют данные формы с помощью суффикса -Е. При этом происходит чередование конечного согласного основы: «тихий – тиШЕ», «громкий – громЧЕ», «строгий – строЖЕ», «простой – проЩЕ». Ряд прилагательных образуют данные формы при помощи суффикса -ШЕ («тонкий – тоньШЕ»). Ошибки встречаются в связи с тенденцией во всех случаях употреблять для образования сравнительной степени наиболее распространенные суффиксы -ЕЕ-(-ЕЙ-). При этом чередование согласных исчезает: «Я никогда не видел книгу толстее». Встречается и явление обратного порядка – замена продуктивного образования непродуктивным: «Этот путь гораздо длиньше, чем тот». Широко распространены и случаи объединения сложной и простой форм сравнительной степени: к прилагательному в форме простой сравнительной степени прибавляется тот или иной элемент сложной формы сравнительной степени: «Эта задача более (менее) легче, чем та, которую решали вчера».

Речевые недочёты могут появляться и при образовании превосходной степени прилагательных. Она, как известно, может быть образована при помощи простой и сложной форм. Сложная форма образуется при помощи слов «самый», «наиболее», «наименее» и употребляется во всех стилях речи, а простая (так называемый элятив – от лат. поднятый, возвышенный) образуется при помощи приставки НАИ- и (или) суффиксов -АЙШ-(-ЕЙШ-) и имеет книжный характер. Ошибки возникают, когда происходит смешение простой и сложной форм – «самый способнейший студент», «наиболее высочайшее здание» и т.д. Только в единичных случаях сочетание самый» + форма превосходной степени является нормированным, хотя и имеет устаревший характер: «самая кратчайшая дорога», «самый ближайший путь», «самым теснейшим образом».

Образование форм местоимений

Специфика местоимений как части речи в том, что они являются словами-дублёрами. Их роль в организации предложения и текста в целом чрезвычайно велика. Речевые ошибки, связанные с использованием местоимений, возникают при употреблении местоимений «себя» и «свой»; указательных местоимений и местоимения «он»; просторечных притяжательных местоимений.

1) Местоимение «себя» по своему обобщенно-грамматическому значению и функциям соотносится с личными, а возвратно-притяжательное «свой» – с притяжательными местоимениями. Двусмысленность возникает в связи с тем, что они могут относиться к любому из трёх лиц. Их конкретная соотнесённость с одним, а не с другим лицом устанавливается только контекстом, и если в предшествующем отрезке текста говорится о двух лицах, возникает неоднозначность: «Мария Семеновна попросила меня принести свой портфель». Портфель может принадлежать как Марии Семёновне, так и мне. Если первое, то нужно употребить местоимение «ее», если второе – местоимение «мой». Местоимения «свой» и «себя» часто употребляются вместо требуемых нормой личных и притяжательных местоимений. Например, «Косте понравились свои тапочки» (правильно – «его тапочки»); «Кирилла Петрович устраивал разные забавы, которые были интересны только себе» (правильно – «интересны только ему»). Встречаются и ошибки противоположного характера – вместо требуемых нормой местоимений «себя» и «свой» используются личные или притяжательные местоимения: «Я нашел книгу у меня на столе».

2) Указательные местоимения и местоимение «он» выполняют функцию замещения знаменательных слов. Замещаемое слово обычно содержится в предшествующем тексте и чёткое исполнение местоимением данной функции возможно только в том случае, если говорящие (слушающие) правильно соотносят знаменательное слово и местоимение, его замещающее. Часто местоимение-заместитель употребляется при отсутствии замещаемого слова, оно подразумевается говорящим (пишущим), но не отражается в речи (на письме): «В доме раздавались громкие голоса. Они пытались открыть двери изнутри». «Они» – это приказные (речь идет об одном из эпизодов повести А.С. Пушкина «Дубровский»), и автор, конечно, понимает, что именно приказные «пытались открыть дверь изнутри», однако формально получается, что это делали «крики». Подобные ошибки весьма распространены.

Ошибкой является и неоправданное повторение указательных и личных местоимений в начальных предложениях текста: «Когда он был на озере, он увидел там дерево совершенно необычной формы».

Речевые недочёты возникают и тогда, когда не одно, а два и боле» слов могут быть восприняты как замещаемые. Например, в предложении «Я увидел, что на школьном дворе идёт драка: восьмиклассник дерется с шестиклассником. Этого мальчика я хорошо знал» остается неясным, кого «хорошо знал» автор – шестиклассника или восьмиклассника?

Замещающие местоимения должны быть согласованы с замещаемым словом в роде и числе. Нарушение этого правила встречается, если замещаемое слов является собирательным существительным. Тогда местоимение ошибочно может быть употреблено в форме множественного числа, а не единственного, то есть, согласовано по смыслу, а не грамматически. Например, «Дворянство боялось, что они могут лишиться власти». Местоимение может оказаться согласованным в роде не с замещаемым существительным, а с тем словом, которое по отношению к данному существительному служит обозначением более широкого (родового) или, напротив, более узкого (видового) понятия: «Повесть «Дубровский» оказала большое влияние на развитие литературы. Трудно найти человека, который его не читал».

1)В употреблении местоимений весьма распространены ошибки, причиной которых является влияние на литературный язык просторечия. Так, при употреблении личного местоимения «он» в косвенных падежах в сочетании с предлогами к нему обычно прибавляется так называемое протетическое «Н» (от греч.– стоящий впереди), отсутствующее при беспредложном употреблении того же местоимения – «ему», «ей», но «к Нему», «к Ней». В просторечии это правило часто нарушается – «Они – замечательные актёры, от их создается хорошее настроение». Воздействием просторечия объясняется и употребление усечённой формы родительного падежа женского рода местоимения «она» – «у ней не было жилья». В литературном языке отсутствуют специальные притяжательные местоимения для обозначения принадлежности третьему лицу, и в случае необходимости выразить данные отношения употребляются личные местоимения в родительном падеже – «её машина», «их дети». В просторечии такие притяжательные местоимения существуют. Особенно распространено слово «ихний», реже, но встречаются формы «ейный», «евойный» («егойный»).

Образование форм имени числительного

Имя числительное – лексически замкнутая категория, насчитывающая всего несколько десятков слов и уже не пополняющаяся новыми образованиями. Несмотря на это, усвоение форм числительных представляет собой достаточно сложный процесс, и ошибки здесь встречаются часто.

Большое их количество связано с употреблением составных форм имен числительных. Правила склонения этой части речи просты – при склонении составных количественных числительных изменяются все входящие в него слова, при склонении составных порядковых числительных – только последнее слово: «Течение реки достигает 120 (ста двадцати) – 400 (четырехсот) метров в минуту»; «В ночь на 26 (двадцать шестое) июня шел дождь».

При образовании словосочетаний «числительное + существительное, имеющее только форму множественного числа (сутки, сани, ножницы, брюки, очки)», используются собирательные (до 5) или количественные (с 5) числительные: «двое (трое, четверо) суток» – «пять (шесть, семь и т.д.) суток». Если необходимо показать количество предметов, обозначенных существительными только во множественном числе, от 22 до 24 использовать собирательное числительное нельзя и нужно прибегнуть к лексической замене: нельзя сказать «двадцать двое (трое, четверо) ножниц», но можно «двадцать ножниц и еще пара», «двадцать две штуки ножниц».

Часто встречается в речи неверное употребление собирательного числительного «оба (обе)». Если оно определяет количество существительных мужского и среднего рода, то выступает в следующих падежных формах: «оба брата (дерева)» – именительный; «обоих братьев (деревьев)» – родительный; «к обоим братьям (деревьям)» – дательный; «обоих братьев (оба дерева)» – винительный; «обоими братьями (деревьями)» – творительный; «об обоих братьях (деревьях)» – предложный. Определяя количественно существительные женского рода, собирательное числительное принимает такие формы: «обе сестры (руки)» – именительный; «обеих сестер (рук)» – родительный; «к обеим сестрам (рукам)» – дательный; «обеих сестер (обе руки)» – винительный; «обеими сестрами (руками)» – творительный; «об обеих сестрах (руках)» – предложный.

От родовой принадлежности существительного зависит склонение числительного «полтора». Мужской и средний род в именительном я винительном падежах принимают форму полтора», в остальных падежах – «полутора». Женский род в именительном и винительном падежах – «полторы». В остальных – «полутора». При этом существительные изменяются в соответствии с правилами.

Образование форм глагола

Характерной особенностью русских глаголов является наличие двух формообразующих основ: основы инфинитива (открытая основа) и основы настоящего времени (закрытая основа). Открытая основа – основа на гласную. К ней, как правило, прибавляются формообразующие морфемы (суффиксы и окончания), начинающиеся с согласной, например суффикс -Л- прошедшего времени, суффиксы причастий прошедшего времени и т.д.: «жить – жил – живший», «дать – дал – давший». Закрытая основа – основа на согласный, и к ней прибавляются формообразующие морфемы, начинающиеся с гласного звука, например, суффиксы –АЩ-(-ЯЩ-), -УЩ- (-ЮЩ-) причастий настоящего времени: «читаю [й'у] – читающий[й'у]», «курю [й'у] – курящий [й'а]».

Между открытой и закрытой глагольными основами в современном языке сложились весьма разнообразные соотношения. Они положены в основу классификации глаголов, их деления на словоизменительные классы. Если соотношения между открытой и закрытой основами воспроизводятся во вновь образующихся глаголах, класс называют продуктивным. Если же такого воспроизведения нет – непродуктивным. Приводим один из наиболее известных вариантов классификации продуктивных классов глаголов.

Продуктивные классы глаголов

Глаголы с иными соотношениями основ инфинитива и настоящего времени обычно называют непродуктивными. Их количество сравнительно невелико, но многие из них являются широко употребительными.

Ошибки в образовании глагольных форм разнообразны. Можно выделить следующие их типы: 1) неверное образование глагольной основы; 2) несоблюдение чередований в основе настоящего времени; 3) унификация основ инфинитива и прошедшего времени; 4) деформация разноспрягаемых глаголов; 5) ненормативное образование форм повелительного наклонения; 6) заполнение «пустых клеток» в парадигме.

1. Образование ненормативной основы настоящего времени при опоре на основу инфинитива часто встречается среди глаголов непродуктивного класса типа «искать – ищу» путём прибавления «Й» к основе инфинитива: «дремать – дремаю», «шептать – шептаю», «скакать – скакаю», «жаждать – жаждаю». Глаголы этого класса испытывают на себе давление со стороны глаголов I продуктивного класса. Сила этого воздействия усугубляется двумя обстоятельствами – многочисленностью глаголов I продуктивного класса (они составляют 80% всех глаголов в русском языке) и свободой данных глаголов от чередования, которое затушёвывает фонетическое родство разных форм одного слова. Сравните:

«дремать – дремлет» – «бросать – бросает»

«скакать – скачет» – «страдать – страдает».

Следует иметь в виду, что в ряде случаев современная норма допускает два варианта глагольной основы, которые отличаются по смыслу и стилистически. Различные формы глаголов «брызгать», «двигать» и «капать» выполняют смыслоразличительную функцию: «брызгает» – окропляет, спрыскивает (брызгает на цветы), «брызжет» – разлетается каплями, разбрасывает капли, сыплет брызгами (вода брызжет из шланга); «двигает» – перемещает, толкая или таща что-либо (двигает мебель), «движет» – приводит в движение, в действие (пружина движет часовой механизм), побуждает к действию, руководит (им движет честолюбие); «капает» – падает каплями (капает вода из крана), «каплет» – протекает (крыша каплет).

В I продуктивный класс часто переходят и глаголы непродуктивной группы типа «давать – даю» (признавать, сознавать, создавать, доставать, приставать). В этом случае возникают речевые недочёты, подобные следующему: «Мне нравятся люди, признавающие свои недостатки».

Переход из класса в класс возможен и среди продуктивных глаголов. Так, некоторые глаголы весьма значительного в количественном отношении и продолжающего пополняться III продуктивного класса неправомерно переходят в I продуктивный класс. При этом различие между основами становится минимальным: ср. «тосковать – тоскую» и «тосковать – тосковаю». Например, «если его обидеть, он сразу маме пожаловается».

2.Чередование согласных з'/ж, г/ж, к/ч, с'/ш наблюдается у ряда глаголов внутри основы настоящего времени. При этом формы 1-го лица единственного числа и 3-го лица множественного числа оказываются противопоставленными всем другим формам и могут влиять на них: «берегу, берегут» – «бережёшь, бережёте, бережём, бережёт». В речи довольно часто встречаются формы «берегёт», «стерегёт» и т.д. Встречаются и примеры обратного влияния: «По вечерам мы жгём костёр, поём любимые песни».

3.У подавляющего большинства глаголов основа инфинитива совпадает с основой прошедшего времени. Некоторые лингвисты считают возможным даже говорить о единой основе. Но есть группа слов, у которых эти основы различны: «сечь– секли», «печь – пекли», «течь – текли», «гибнуть – гибли» и т.д. В подобных случаях возможна унификация основ, заключающаяся в том, что формы прошедшего времени образуются путём прибавления формообразующих морфем к основе инфинитива: «Хотя я сильно ушибилась, но всё равно не плакала». Особенно часто такая унификация связана с наличием в основе суффикса -НУ- (мокнуть, сохнуть, глохнуть, дохнуть и т.д.). У обширной группы глаголов такого типа основа прошедшего времени не имеет данного суффикса: «мок – мокла», «сох – сохла», «дох – дохла», «глох – глохла». И ошибка состоит в том, что его присоединяют: «мокнул под дождиком», «сохнул на солнышке», «исчезнул вдали». Иногда, напротив, основа сокращается: «Зачем из моей сумки всё вытряхли?» (правильно – «вытряхнули»).

4.Влиянием просторечия можно объяснить ошибки в употреблении разноспрягаемых глаголов «хотеть» и «бежать»: «Бегим скорее домой» или «Он сказал, что не хотит идти с нами». У А.П. Чехова одна из героинь говорит: «Они хочут свою образованность показать».

5.Существуют два способа образования формы повелительного наклонения глагола: использование так называемой «чистой» основы настоящего времени – «пой», «стой», «крась» (нулевое окончание) – и прибавление к основе настоящего времени окончания -И – «пиши», «расскажи», «уложи». Трудности возникают при образовании форм повелительного наклонения от глаголов с основой на -й, являющейся ударной. В ряде случаев говорящий оказывается перед выбором – использовать нулевое окончание или окончание -И. И выбор может оказаться неудачным: «Закончь эту работу побыстрее!». Наиболее распространенной ошибкой в образовании формы повелительного наклонения являются не соответствующие норме формы от глагола «ехать». Потребность в этой форме чрезвычайно велика, так как глагол весьма употребителен в повседневной речи. Формы «ехай(те)» и «едь(те)» носят ярко выраженный просторечный характер и не могут быть рекомендованы для употребления. В качестве замены следует использовать глагол «поезжай (те)». Он образован от устаревшего глагола «поезжать», практически вышедшего из употребления.

6. Ряд глаголов имеет неполную парадигму – в системе их форм не хватает тех или иных образований, в том числе деепричастий и страдательных причастий. Это обстоятельство не связано со значением глаголов, не объясняется оно и особенностями их звучания. Поэтому факт существования «пустой клетки» не может быть предсказан. Потребности могут вынудить говорящих к созданию формы, отсутствующей в качестве нормативной. Так, некоторые глаголы с основой на «Д», «Т», «3» не имеют нормативной формы 1-го лица единственного числа настоящего или будущего времени по фонетическим причинам: дерзить, победить, очутиться, дудеть, гудеть, ощутить, ерундить, затмить, убедить, чудить, шкодить. При необходимости использовать глаголы именно в форме 1-го лица пользуются описательной конструкцией – «я попытаюсь убедить», «я могу победить», «я хочу ощутить», «я не буду шкодить». Однако в речи встречается и ошибочное образование таких форм: «Никогда я не думал, что очутюсь в такой ситуации».

Основные приемы создания видовых пар глагола следующие: образование глаголов совершенного вида при опоре на глаголы совершенного вида: писать – НАписать, кричать – крикНУть; образование глаголов несовершенного вида от основы глаголов совершенного вида – налить – налиВАть, нагрузить – нагруЖАть.

В ряде случаев видовая пара представлена глаголами с разными корнями: «класть – положить», «брать – взять». Большая группа глаголов не охвачена видовыми соотношениями. Это одновидовые глаголы совершенного вида (ринуться, очутиться) и несовершенного вида (бежать, наблюдать).

Речевые ошибки при образовании видовых пар глагола возникают в следующих случаях: 1) при образовании не соответствующего норме парного глагола совершенного или несовершенного вида; 2) замена разнокоренных видовых пар глаголов однокоренными (устранение супплетивизма); 3) деформация двувидовых глаголов.

1.Не соответствующее норме образование парных глаголов совершенного и несовершенного вида встречается чаще всего в следующих случаях: а) если при образовании видовой пары говорящий движется от совершенного вида к несовершенному, в то время как в нормативном языке существует нужная видовая пара, в которой глагол совершенного вида образован от глагола несовершенного вида. Например, от глагола несовершенного вида «делить» образован глагол совершенного вида «разделить», и это нормативное образование. В речи можно встретить дальнейшее образование глагола несовершенного вида от глагола совершенного вида: «Сегодня на уроке мы учились разделивать целые числа»; б) образование парного глагола несовершенного вида часто сопровождается чередованием гласных О//А: «рассмотреть – рассматривать», «расспросить – расспрашивать», «расстроить – расстраивай.», «размочить – размачивать». Эти чередования исторически сложившиеся, традиционные и достаточно сложны для усвоения, поэтому встречаются ошибки, связанные со стремлением унифицировать видовые пары, ликвидировать чередование: «В лесу было так хорошо, что мне не хотелось укорочивать дорогу и идти полем»; в) при ненормированном использовании суффикса -НУ- возникает ошибка заполнения «пустых клеток» в парадигме. Языковая система предусматривает возможность образования глагола со значением мгновенности, однократности действия от любого глагола, обозначающего действие, поддающееся расчленению. Эта возможность может быть реализована не всегда. Сравните, «свистеть – свистнуть», «лизать – лизнуть», «гудеть –?». «У них есть такой специальный пистолет: стрельнешь, и газ зажжется».

2. Супплетивными (франц– добавочный) формами называются формы одного и того же слова, образованные от разных корней: «человек – люди», «хороший – лучше», «много – больше», «мало – меньше», «я – меня».Встречаются такие формы и среди глаголов: «говорить – сказать», «ловить – поймать».Разнокоренных видовых пар глаголов в современном русском языке немного, но ошибки в их унификации (устранение супплетивизма) встречаются весьма часто. Прежде всего они связаны с ненормативным употреблением глаголов «класть – положить», «раскладывать – разложить», «прокладывать – проложить», «складывать – сложить»: «Мы ваши документы покладем в папки и сдадим в приемную комиссию».

3. Существуют двувидовые глаголы (около 200), которые способны менять свое видовое значение без каких бы то ни было изменений в материальной (звуковой или письменной) оболочке: например, «ранить», «обещать», «велеть», «жениться». Наличие таких глаголов представляется парадоксальным, однако они широко распространены и употребительны. В их использовании ошибка понимания влечет за собой ошибку говорения и письма, когда носителем языка двувидовый глагол ощущается как одновидовый, и говорящий создает ему пару: «Принц поженился на Дюймовочке».

Ряд затруднений в создании глагольных форм возникает в связи с отсутствием в школьной программе сведений о так называемых недостаточных (дефективных) и изобилующих глаголах. Первые не имеют отдельных личных форм, чаще всего формы 1-го лица. К ним относятся: 1) свыше полутора тысяч глаголов, обозначающих действия, которые не могут быть отнесены к говорящему лицу и его собеседнику: доиться, телиться (животный мир), колоситься, разрастись (растительный мир), горчить, ржаветь (конкретные предметы), впитаться, капать (неживая природа), рассосаться, слипнуться (организм человека), гласить, заключаться (отвлеченные значения); 2) глаголы, не имеющие формы 1-го лица единственного числа настоящего или будущего времени (о них мы говорили выше).Изобилующие глаголы имеют двоякие формы настоящего времени: одну без чередования конечных согласных основы неопределенной формы и настоящего времени (полоскать – полоскает), другую – с чередованием (полоскать – полощет). Эти формы отличаются стилистически, а иногда и несут разное смысловое содержание. Стилистическое различие состоит в том, что все формы без чередования согласных употребляются преимущественно в разговорной речи и просторечии (колыхает, махает, мурлыкает, плескает, рыскает, кудахтает), а формы с чередованием присущи литературному языку (колышет, машет, мырлычет, плещет, рыщет, кудахчет).

Ошибки, связанные с причастиями, можно разбить на две группы: 1) те, которые возникают при образовании форм причастий, и 2) те, которые связаны с употреблением причастий. 1) Действительные причастия, образованные от глаголов совершенного вида, имеют только две временные формы – настоящего и прошедшего времени, поэтому неграмотными будут высказывания «ученик, сумеющий выполнить задание в срок», «собака, попытающаяся достать палку из воды».

Не образуются причастия от глаголов в условном наклонении. Если необходимо передать соответствующую информацию, причастный оборот заменяют определительным придаточным: «Все, пожелавшие бы приехать на курорт, получат такую возможность» (неверно) – «Все, кто пожелает приехать на курорт, получат такую возможность» (верно).

Суффикс страдательного причастия прошедшего времени -Т- иногда используется вместо суффикса -НН- этой же формы: «сдатый», «порватый». Подобные ошибки возникают под влиянием просторечия. Встречается (хотя и реже) обратное явление: «Все орехи к приходу мамы были расколонные» (правильно – «были расколоты»).

Чрезвычайно часто встречается отбрасывание во