Студопедия

Главная страница Случайная страница

КАТЕГОРИИ:

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Проблема двух культур






В своей книге Ч. Сноу пишет: «…На одном полюсе – художественная интеллигенция, на другом – ученые, и, как наиболее яркие представители этой группы – физики. Их разделяет стена непонимания и иногда (особенно среди молодежи) антипатии и вражды, но главное, конечно, непонимания. У них странное, извращенное представление друг о друге. Они настолько по-разному относятся к одним и тем же вещам, что не могут найти общий язык даже в области чувств.» Здесь речь идет, конечно, о западном обществе. В Советском Союзе в то время такого антагонизма и враждебности не было, однако отзвуки этого конфликта проявились в споре т.н. «физиков» и «лириков» на страницах советской периодической печати, на дискуссиях в популярных в то время «молодежных кафе» и т.п. Это были споры о взаимоотношении техники и природы, перспективах развития кибернетики, о моральной стороне медицинских и генетических экспериментов на животных и человеке и т.п. Общим было то, что научные исследования противопоставлялись духовной работе, духовному совершенствованию, исследователей в области естественных и технических наук обвиняли в подрыве нравственных законов.

Таким образом, на исходе 20-го века западный мир пришел к разделению рационального, естественнонаучного и духовного (гуманитарного). Этика при этом попала в сферу иррационального, сферу духовной жизни, а наука, некогда инструмент духовного развития, оказалась целиком поставленной на службу материальным потребностям.

Гармония единства двух культур начала разрушаться уже в 19-м веке. Причин тому множество. Здесь и узкая профессионализация, связанная с усложнением, углублением знания о мире, и формирование общества потребления, в котором научные достижения рассматриваются исключительно с позиций материальных благ, которые они обеспечивают, и появление благодаря научным открытиям нового мощного оружия, и экологические проблемы.

Немаловажную роль в этом процессе сыграли мировоззренческие интерпретации некоторых открытий в области естественных наук. Ярким примером в этом смысле явилось эволюционное учение Дарвина. Люди наивные, далекие от науки часто полагают, что главное в учение Дарвина – это происхождение человека от обезьяны. Однако это вовсе не так. Действительно, так ли уж важно, каким материалом воспользовался Творец для создания человека, и чем обезьяна хуже глины? Еще задолго до Дарвина великий классификатор К. Линней нашел сходство между человеком и обезьяной настолько близким, что отнес их к одному отряду. И это, в общем, никого особенно не смутило. Кстати, вопреки расхожему мнению, Дарвин никогда не утверждал, что человек произошел от обезьяны, а говорил о том, что у них был один общий предок. Взрывным же эффектом обладала разработанная им теория естественного отбора.

Действительно, борьба за существование в природе не позволяла признать природное начало в человеке источником добра, подрывая основы сократовской этики. Если человек не просто испорчен или грешит по неведению, то это не его вина, а вина того, кто его таким создал. Где же, в этом случае нравственный идеал, к которому стоит стремиться? И Дарвин, не будучи вовсе злым человеком, позволил себе отбросить сострадание к слабым как тормоз на пути общественного прогресса и оправдать уничтожение тасманийцев британскими войсками (что делать, если туземцы оказались менее приспособленными). Принцип естественного отбора, как в кривом зеркале, отобразился в так называемой теории социал-дарвинизма. Он использовался, в частности, для обоснования естественного права британцев управлять другими нациями. Эрнст Геккель, последователь Дарвина, основатель экологии, был также основателем немецкого национал-романтизма, на почве которого впоследствии выросла идеология третьего рейха. Как известно, последняя опиралась также и на философию Ф. Ницше, который во втором периоде своего творчества пришел к выводу, что природное неравенство людей неизбежно делает одних жертвами других в борьбе за существование. Ч. Дарвин считал, что если его теория верна, то в природе невозможен альтруизм, так как альтруист, готовый жертвовать собой, не оставляет потомства и не передает своих качеств по наследству. А. Уоллес и Т. Хаксли полагали, что этика несовместима с естественным отбором и борьбой за существование, и, следовательно, не может быть продуктом эволюции, а скорее всего происходит из сфер, недоступных человеческому разуму.

Таким образом, вторжение естественной науки – биологии в духовную жизнь общества заставило говорить о кризисе науки и ее разрушительном действии на человека. Об этом так или иначе говорилось в произведениях Флобера, Доде, Тургенева (вспомним его Базарова). Толстой предсказывал, что мода на Ницше скоро отойдет, как и моде на Дарвина «с его борьбой». Крупный российский ученый-палеонтолог В. Красилов считает, что великая морализирующая литература второй половины 19-го века была реакцией на дарвинизм.

В итоге развитие естествознания привело к кризису науки, этическое значение которой ранее усматривали в том, что она постигает величественную гармонию Природы – образец совершенства как цели человеческого существования. Дарвинизм, отрицая изначальную гармонию и провозглашая борьбу движущей силой развития, лишил естествознание его традиционных этических функций.

И лишь в конце 20-го века появился новый взгляд на теорию эволюции, не отрицающий дарвинизм, но утверждающий, что характер эволюции изменяется с течением времени, т.е. эволюционирует сама эволюция: значение тех или иных признаков приспособленности и неприспособленности, по которым осуществляется естественный отбор, в процессе эволюции и биологического прогресса падает или возрастает, как, например, роль индивидуального развития, роль индивида в историческом развитии, что трактовка естественного отбора как процесса выживания сильнейших, наиболее приспособленных некорректна, что альтруизм как элемент биоэтики в природе существует и является одним из факторов, по которым происходит отбор.

Наука и мистицизм. Немецкому философу К.Ясперсу (1883-1969) принадлежит следующее высказывание: «Наука доступна лишь немногим. Будучи основной характерной чертой нашего времени, она в своей подлинной сущности тем не менее духовно бессильна, так как люди в своей массе, усваивая технические возможности или догматически воспринимая ходульные истины, остаются вне ее… Как только это суеверное преклонение перед наукой сменяется разочарованием, мгновенно следует реакция – презрение к науке, обращение к чувству, инстинкту, влечению. Разочарование неизбежно при суеверном ожидании невозможного: наилучшим образом продуманные теории не реализуются, самые прекрасные планы разрушаются, происходят катастрофы в сфере человеческих отношений, тем более непереносимые, чем сильнее была надежда на безусловный прогресс». И вот тогда на место дискредитированной науки приходят маги, колдуны, прорицатели и чудотворцы. Непонимание, отсутствие интереса к действительным достижениям естественных наук создает тот вакуум, который с легкостью заполняется мистицизмом. Появляется множество целителей, основателей мистических школ и т.п. Интересно, что многие из них называют себя учеными, выступают от имени «подлинной науки», оперируя «научными» понятиями (положительная, отрицательная энергетика, «черная энергия» и т.п.). Люди, в своем большинстве, в глубине души суеверны, и если научные истины можно уподобить свету, то этот свет преломляется в суеверном сознании.

Мистику, мистический опыт определяют как тип интенсивного религиозного опыта, при котором субъект чувствует себя сливающимся с «космической тотальностью». Мистическое сознание всегда включает веру в непосредственную связь со сверхъестественным. Самым древним проявлением мистического сознания является шаманизм, реанимация которого в современной культуре отмечается рядом исследователей. Шаман – человек, прошедший курс специального психологического тренинга, может вызывать у себя и у других людей необычное, экстатическое состояние сознания. Исследователи шаманизма отмечают, что состояние экстаза, по-видимому, позволяет шаману сосредоточить внимание на тех слабых сигналах, улавливаемых органами чувств, которые обычно проходят мимо сознания. Отключение высших центров мозга может вызываться ритмическими, монотонно повторяющимися звуками, чередованием световых пятен, геометрических фигур и т.п. Достигаемые различными способами «путешествия в иные миры», по-видимому, означают не что иное, как проникновение в собственное подсознание, заполненное первобытными инстинктами, воспоминаниями детства человеческого рода и элементами коллективного бессознательного. Эти психические явления безусловно надо изучать профессионально, однако и наука, и такие религии как христианство, ислам предостерегают от самодеятельного увлечения экспериментированием в этой области, так как подобные опыты часто оказываются пагубными для психики.

Мистицизм имеет объективные причины и поэтому увлечение им будет, периодически возникать и в дальнейшем, особенно в переломные исторические эпохи. К важнейшим истокам мистицизма относятся:

· бессилие отдельного человека перед природными и общественными силами, проявляющееся в виде суеверного страха,

· потребность человека в вере,

· поиски смысла человеческой жизни.

Само научное познание в 20-м веке оказалось источником мистицизма. Для объяснения непонятных явлений приходится иногда выдвигать поистине «сумасшедшие» идеи. В начале нашего курса говорилось о возрождении холистического (см. холизм, интегратизм), целостного взгляда на мир, в противоположность редукционизму. Однако наряду с положительным значением этого процесса надо отметить и связанное с ним мифологическое отождествление всего со всем, отход от естественных, структурных взаимосвязей явлений.

Отмечается и увлечение некоторых ученых внешней аналогией между современной физической картиной мира и мистическими образами Древнего Востока (Эйнштейн, в частности говорил о буддизме, что это единственная религия, которая совместима с научным мировоззрением). Некоторые даже склоняются к мысли, что они глубже и совершеннее отражают физическую реальность. Показательна в этом отношении книга философа и физика-теоретика Фритьофа Капры «Дао физики», в которой он для преодоления парадоксальной природы некоторых явлений в области ядерной физики и квантовой механики старается применить к ним интуитивно-созерцательный подход, характерный для духовных и философских учений Востока. Тем не менее, параллели между физикой и мистикой скорее отражают законы психической деятельности человека, а не объективные физические законы материального мира.

Проблема двух культур – духовной (гуманитарной) и естественнонаучной рассматривается также в контексте двух важнейших понятий – культуры и цивилизации. Русские философы (Н. Бердяев, И. Ильин) противопоставляли культуру (явление внутреннее, органические, воплощенное в идеалах и ценностях) и цивилизацию (материализованные, «опредмеченные», усваиваемые поверхностно, без душевного участия реализации идеалов и ценностей). Тем не менее, отношения культуры и цивилизации намного сложнее простой оппозиции. Испанский философ и писатель М. де Унамуно писал: «Все цивилизации служат тому, чтобы порождать культуры, а культуры – чтобы порождать человека». Наш современник, сравнительно недавно ушедший из жизни, выдающийся грузинский философ М.Мамардашвили также подчеркивал, что вне цивилизации культура безжизненна. Цивилизация – это та сила, которая «блокирует энергию зла», примитивные и разрушительные инстинкты, стихию невежества или же опасную разнузданность разума, соблазненного волей к власти.

Разрыв цивилизации и культуры обращает цивилизацию против человека. Наука же является одним из важнейших узлов, связывающих культуру и цивилизацию. Она одновременно принадлежит и культуре и цивилизации, и в этом заключается ее сила и ее слабости. Дело в том, что наука воплощает в себе двойственность и противоречивость познания. Она создает, конструирует модель мира на основе добытых знаний, делает культуру частью этого мира и, в то же время постоянно разрушает свое собственное единство, выходит за рамки установленных ею же понятий, преступает пределы наличных (т.е. имеющихся на настоящий момент) возможностей познания, реализованных культурой. Наука, таким образом, не только порождение культуры, но и сила, творящая культуру.


Поделиться с друзьями:

mylektsii.su - Мои Лекции - 2015-2024 год. (0.007 сек.)Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав Пожаловаться на материал